Не секрет, что с психологической точки зрения мы все – очень разные. Одному дается математика, другому – литература, один как рыба в воде плавает в мире философских абстракций, другой твердо стоит на почве реальных вещей и фактов. Существует множество психологических типологий. Одна из них основана на отношении к Сущему – к Богу . Рассмотрим сначала частичные типы , которые выделяет данная типология.

Относящиеся к созерцательно-проникновенному типу имеют опыт непосредственной встречи с бытием Бога. Кажется, что люди этого типа находятся в мирском бездействии – возникает иллюзия не-деяния, внешнего отсутствия работы. Однако на самом деле представитель этого типа преисполнен глубокого внутреннего делания, погружен в глубины миротворения, в результате чего получает откровение.

Те, кого можно определить как символико-трансформационный тип, идут к Сущему опосредствованным путем: несут служение Господу через информацию (цифру, букву, число, слово) и знаковую трансформацию – переход, значение, символ, превращение.

Люди структурно-организационного типа также идут к Сущему опосредствованным путем, но их служение совершается через вещество (мир вещей), структуру, организацию, личностную и деятельную упорядоченность.

И наконец, четвертый частичный тип – энергийно-образовательный . Относящиеся к этому типу проходят служение через потоки, концентрацию, образы, взлеты, прорывы и пр.

В процессе осмысления памятников восточно-христианской богословской традиции, русской православной культуры (святоотеческих трудов, житий святых, биографий подвижников последнего времени и пр.) были выявлены и целостные типы онтологического отношения личности (соединительно-собирательный/комплексный и изначально целостный):

Человек соединительно-собирательного типа избирает опосредствованно-непосредственный путь к Сущему, который осуществляется в соответствии с Его замыслом (и своим), обстоятельствами, ситуацией и пр. Этот тип служения совершается через возможности и своеобразие всех четырех или нескольких из вышеупомянутых частичных типов, включая соответствующие им форму, содержание, структуру, знак, символ, образ, вещество, информацию, энергию.

Изначально-целостный тип определяет тех, чей путь к Сущему непосредственный, не разделенный на отдельные атрибуты, признаки и определения, в изначальной полноте отвержения себя «во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа» – целостности . Этот тип предполагает целостность служения «в Церкви – вселенском теле Христа» как жизнь, исполненную любви, обо жения, спасения .

Частичные типы являются обломками некоего прототипа – изначально целостного типа. По нашему убеждению, его следует искать в первочеловеке – Адаме. Основным онтологическим основанием определения Адама как изначально целостного типа является его творение по образу и подобию Божию, о котором говорит Библия: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями], и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1: 26).

Проанализируем понятия «образ» и «подобие».

В отличие от отца Александра Меня , мы полагаем, что понятия «образ » (евр. Целем) и «подобие » (евр. Демут) не являются синонимами. В древнееврейском тексте «целем»–образ означает нечто постоянное, онтологическую константу, в то время как «демут»–подобие является величиной переменной.

С другой стороны, «целем» имеет значение «облик, внешний вид», а «демут» – «замысел, идея, чертеж».

Соответственно, если образ–«целем» можно интерпретировать как богодарованную данность, то «подобие» можно интерпретировать как заданность, замысел Бога о человеке. Эти же значения еще более углубляются в переводных греческих терминах: eikon (образ) и omoioma (подобие), где eikon обозначает «образ» (зачастую – естественный образ), а omoioma – нечто сходное не только внешне, но и внутренне, не только феноменологически, но и энергийно. Отметим, что понятие eikon апеллирует к целостности, целокупности, а omoioma – к бытийственной полноте.

В экзегезе отцов Церкви эти смыслы углубляются. В трактате «Об устроении человека» «образ» (eikon) рассматривается как нечто данное человеку от природы, а «подобие» (omoioma) как тот высший идеал, или предел (telos), к которому человек должен стремиться .

Итак, согласно святому Максиму Исповеднику, в Адаме присутствует совокупность энергий логоса, следовательно, он являлся некоей энергийной целостностью.

И следовательно, можно полагать, что он сочетал в себе все четыре онтологических типа. Подтверждение этой мысли мы встречаем и у других отцов Церкви. Святитель Григорий Нисский именует Адама всечеловеком. По выражению блаженного Августина, Адам есть «весь род человеческий» («totus genus humanorum»), и не только в силу того, что он – предок человечества, но и потому, что он представляет изначально целостный тип как носитель образа Божия, еще не поврежденного грехопадением.

Эта мысль отцов о всечеловечности Адама подтверждается библейским текстом. Из него мы видим, что Адам является носителем свойств самых разных типов.

Во-первых, необходимо отметить, что само повеление «владычествовать» связано с задачами управления и, следовательно, со структурно-организационным типом. Проявление структурно-организационного типа видно также в образе Адама – возделывателя райского сада: «И взял Господь Бог человека, [которого создал], и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт. 2: 15).

Адам является также носителем энергийно-образовательного типа, поскольку он дает имена зверям: «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел [их] к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым…» (Быт. 2: 19–20).

Согласно древневосточной мысли, дарование имени означало, прежде всего, властвование над кем-либо. Однако наречение имени подразумевает знание сущности именуемого и в некотором смысле соприкосновение с ней, а следовательно, мы вправе говорить здесь о синергийной деятельности, которая присуща энергийно-образовательному типу.

Естественно, Адам относился и к созерцательно-проникновенному типу, поскольку внимал Божественным повелениям и созерцал Божественные тайны.

Но он еще имеет черты символико-трансформационного типа. Подтверждение этому – притча, которую Адам изрек после сотворения Евы:

«И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]» (Быт. 2: 23).

Мы немногое поймем здесь, если не вспомним, что по-шумерски слово «ти» означает одновременно и «кость», и «жизнь», а в еврейском слова «муж» и «жена» происходят от одного корня: «муж» – «иш», жена – «иша».

Адам произносит эту притчу, символически обозначая связь мужа и жены, причастность жены к дару жизни, а также их онтологическое единство и, следовательно, причастность Евы к изначальной целостности.

Разнообразие типов, объединенных во Адаме, отцы Церкви представляли в образе его трех служений – царского, священнического и пророческого (святитель Григорий Богослов). Как царь, Адам был должен вести творение к совершенству. Как пророк – познавать волю Божию и общаться с Богом. Как священник – освящать творение и всего себя приносить в жертву Богу. Применительно к нашей классификации можно добавить, что царское служение в первом приближении соответствует структурно-организационному типу, священническое и пророческое служения (каждое по-своему) энергийно-образовательному и созерцательно-проникновенному. Призвание священника также подразумевает причастность к символико-трансформационному пути. Следовательно, и по линии библейского текста, и по линии святоотеческой экзегезы мы приходим к пониманию Адама как изначально-целостного типа.

Но вот происходит грехопадение. В его космической катастрофе разрушается изначальная целостность человека, в том числе и его онтопсихологический тип.

Потомки человека изначально-целостного типа по большей части становятся носителям типов атрибутивных, в чем-то онтологически ущербных.

Вот библейский рассказ, показывающий утрату целостности вначале Евой, а затем Адамом:

«Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт. 3: 1–6).

Змей совершает свою разрушительную работу по всем правилам провокации и скрытого управления. Вначале он вовлекает Еву в диалог явно преувеличенным обвинением в адрес Бога, самой формой вопроса: «подлинно ли?» – оговариваясь, что это якобы невероятный слух, который надо проверить. Затем, втянув ее в поток разговора, он, успокоив Еву позитивной информацией («не умрете»), умело вливает ей в уши клевету, представив Бога жадным завистником («знает Господь Бог»), и завершает свою речь победным аккордом: «и будете как боги», – проведя последнюю и самую важную часть беседы в ключе триады «позитив-негатив-позитив» (гегелевский тезис-антитезис-синтез). Змей умело воздействует на все структуры человеческой личности: на стремление к знанию, жажду справедливости, инстинкт безопасности.

Утеря целостности начинается, когда жена вступает в диалог с искусителем: вместо того чтобы сразу пресечь его, она увлекается ходом дискуссии, переживает искушение инструментальности, иллюзию того, что доступными ей средствами она может привести к истине заблуждающегося (как ей кажется) змея. Таким образом, в человеке появляются ростки греха тщеславия.

Следующий важный этап разрушения личности – энергийно-резонансное переживание Евой навета змея на Бога – обвинения в Его якобы завистливости, а затем – кардинальное искушение для энергийно-резонансного типа: «И будете как боги, познающие добро и зло». Таким образом, в человеке появляется чувство ревности и его обратная сторона – грех зависти.

После разрушения инструментальной и энергийно-резонансной стороны единого типа происходит соскальзывание в нижний уровень созерцательно-недеятельностного типа – в тип гедонический: «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание». Здесь уже выстраивается искаженная материалистическая иерархия бытия: вначале идет грубый материальный гедонизм – ощущение приятного вкуса, затем более утонченный гедонизм эстетический: «и приятно для очей», – и уже затем, на заднем плане, интеллектуалистская жажда знаний.

Каков психологический механизм падения Адама, не сказано – вероятно, в силу онтологического единства первых людей это происходило с Адамом, как и с Евой, – более-менее схожим образом. Относительно Адама следует отметить единственную деталь: не он сам берет плод, как должно было быть, но получает от жены, в некотором смысле подчиняясь ей и становясь зависимым от нее. Следовательно, в Адаме поражается структурно-организационное начало и торжествует гедонистический тип – то есть из царя он превращается в раба.

Мотив рабства еще более подчеркивается следующей деталью: «И открылись у них очи, и увидели они, что наги». Нагота на Древнем Востоке была символом рабства, беззащитности, плена и унижения. В человеке рождается чувство стыда, которое, однако, переживается им не столько как вина, сколько как дискомфорт. Это не случайно, поскольку данная реакция типична для представителей гедонистического типа. Именно поэтому Адам и Ева бегут и прячутся от Бога: «И скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: [Адам,] где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал [Бог]: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела» (Быт. 3: 8–13).

Адам, находящийся в рамках гедонистического типа, испытывает страх, дискомфорт и всячески уходит от ответственности, воспринимаемой им как стресс. Сами его действия – бегство от Бога, а затем наглый и агрессивный ответ – являются попытками снятия стресса , уйти от вины и обличения в ней.

Бог проявляет по отношению к Адаму удивительную отеческую заботу и понимание, задавая вопрос: «Кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от древа?..» Столь чуткий вопрос, напоминающий вопрос любящего родителя провинившемуся ребенку или духовника исповедующемуся, естественно, подсказывает положительный ответ, возможность раскаяния и, следовательно, очищения от греха и возможного восстановления человека. В этом вопросе Бог обращается к энергийно-образовательной стороне.

Но Адам отталкивает протянутую руку, предпочитая оставаться в агрессивно-стрессовом состоянии. Более того, ответственность и наказание он пытается переложить на другого – на свою жену, а в конечном счете – на Бога: «Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от древа».

Точно так же герой романа Дж. Оруэлла «1984» пытался «откупиться» от пыток своей возлюбленной, крича: «Сделайте это с ней».

Но если вчитаться в библейский текст, то мы увидим, что Адам, выстраивая «инструментальную» цепочку даяния» (Бог, Ева, Адам) в духе незамысловатого софизма, в конечном счете обвиняет Бога в том, что Он дал ему плод с древа познания добра. Адам не случайно забывает про змея: с его точки зрения, если Бог сотворил змея и Еву, то должен нести ответственность за все, что произошло с их участием; а он, Адам, – вне вины как таковой. Такое отношение характерно для потребительского сознания, тесно связанного с гедонистическим типом.

Реакция Евы гораздо более трезвая и искренняя, «сущностная», с признанием своей вины, что характерно для представителей энергийно-образовательного типа: «Змей прельстил меня, и я ела». Именно поэтому не Адаму, а ей дается надежда на то, что ее семя или потомство (а не Адама) сокрушит главу змия. Что касается Адама, то, во-первых, констатируется распад его личности, его изначальной целостности: «Прах ты, и в прах возвратишься».

А во-вторых, Бог, посылая страдания и скорби, предельно ограничивает возможности для развития и укоренения гедонистического типа – и в то же время, повелевая трудиться в поте лица, полагает возможность развития в Адаме типа инструментального или структурно-организационного: «За то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3: 17–19).

Так воспитывается инструментально-аскетическое начало в человеке, а с другой стороны, «кожаные одежды» – грубость телесных чувств – ограничивают для него сторону жизни, связанную с созерцательно-проникновенным и отчасти с энергийно-образовательным. «Кожаные ризы», по мнению отцов Церкви, даются для того, чтобы человек не впал в нездоровую мистику и общение с демонским миром.

В то же время для человека еще сохраняется возможность общения с Богом и грядущего восстановления, которое совершится в Богочеловеке Христе, новом Адаме, по Его человечеству, – ибо Он являет Собой изначально-целостный тип.

«Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя». (Пс.50:7)

В прошлое воскресенье, мы рассуждали о том, кто является участником завета дел и в чем заключалась вина, которая была возложена на плечи всего человечества из-за первого греха Адама, нашего представителя в Завете дел. Сегодня мы будем рассматривать последствия падения Адама и как, это грехопадение повлияло на природу нашего естества и жизни здесь на земле.

Вы можете обратить внимание, на тот факт, что наше лицо является ясным показателем того, как падение Адама влияет на нашу плоть, а именно мы стареем, и вид нашего лица угасает. Старение нашего тела указывает на то, что смерть, вошедшая в мир посредством греха Адама, поразила и нас. Так же это указывает на наше происхождение, ибо мы плоть от плоти и кость от костей, дети тех первых мужчины и женщины, которых Бог поселил в раю и которые к нашему величайшему горю, не устояли перед соблазном.

Псалмопевец Давид, в данном тексте Писания, говорит о своем рождении во грехе и беззаконии. Мы должны понимать, что в тот момент, когда наша плоть соединяется с душой, грех становится неотъемлемым качеством нашей природы. И рождаясь в этот мир, мы рождаемся грешниками, потому что мы не только унаследовали юридическую вину, но и внутреннее предрасположение ко злу.

И таким образом руководствуясь Священным Писанием, мы рассмотрим следующие пункты:

I. Всякий человек приходящий в этот мир, рождается в состоянии греха и несчастья.

Всякий родитель, взяв в руки новорожденное дитя, пытается увидеть в нем свои черты лица и характера. Мы очень часто замечаем в наших детях, те или иные привычки и склонности которые имеем мы или наши мамы и папы. Но черта характера, которая присуща всем людям, независимо от их близкого или дальнего родства, заключается в том, что мы имеем общую склонность ко злу. Эта склонность является для всех людей, без исключения общей. И как бы мы не пытались найти, что-нибудь хорошее в человеческой природе, все же, все проявления человеческой природы, доказывают, что мы рождены грешниками.

Прежде всего, мы рождаемся в состоянии греха. Это состояние имеет двойную основу. Во-первых, мы виновны в первом грехе Адама, так как мы унаследовали вину за совершенный грех Адама. И во-вторых, грех поражая человеческое естество, приносит смерть как временную, так и вечную.

Наше состояние несчастья напрямую указывает на то, что всякий человек, рожденный в мир, рождается отчужденным от Бога. Грешник, рождается узником, заключенным в тюрьму греха. Эта долговая яма, имеет некоторое сходство с ямой, в которую бросили пророка Иеремию (Иер.38:6) и там сказано «погрузился Иеремия в грязь». Так вот дорогие друзья, как грязь прилипает к нашему телу, так несчастья и беды прилипают к грешнику. Грешник, сам никак не может избавиться от этой липкой и ядовитой грязи, которая проникла в человеческое естество, и отравила все его добрые намерения. И только Христос имеет действенное средство, которое может очистить человека от греха.

II. В чем заключается греховность того состояние в которое впало человечество?

Прежде всего, надо упомянуть, что человек был сотворен святым, и не имел никаких причин грешить. В первозданной человеческой природе не было склонности ко злу, и естественным состоянием человека была предрасположенность к добру. Человеку было свойственно желать добра.

И вот, человек впал в грех, и приобрел невеселый удел всему своему потомству - печали и невзгоды. Первый грех Адама как отравленный источник, из которого проистекают все наше горе. Состояние, в котором рождались и рождаются потомки Адама, заключается в том, что они ничего кроме греха не хотят и не могут делать. Грех для человека является хлебом и питиём. В этом печальном состоянии истинная святость, для человека, не достижима, ибо человек находится в состоянии греха.

Это состояние, крайне печально для нас, так как грешник, находясь в этом состоянии, находится так же под проклятием нарушенного завета дел, который требует совершенного послушания, при этом не дает сил проявить это послушание. И этот же завет проклинает и приговаривает нас к наказанию за наималейший недостаток или проступок.

Источником всего этого, является полная развращенность человеческой природы, которую мы унаследовали от нашего праотца, в котором мы все согрешили и пали.

Псалмопевец говорит о сущности первородного греха, ведь беззаконие и грех уже были с ним в утробе матери. И это состояние не было чем-то свойственным только Давиду, но является общим для всех потомков Адама, так как в наших венах течет его кровь. Каждый сын и дочь Адама поражены этой проказой. Давид указывает на первородный грех, как источник всякой нечистоты. Но как такой источник может нести воду жизни?

Вина за первый грех Адама подвергает наказанию всех, кто рождается в семье Адама. И эта вина стала нашей еще до того как мы увидели этот мир. Отсутствие первоначальной праведности означает, что та праведность и предрасположенность к добру утеряны, так что человек не имеет чем прикрыть свою наготу. Человек имел знание, которое теперь утеряно. Человек знал своего Творца, но сейчас мы «помрачены в разуме, отчуждены от жизни Божией, по причине…» нашего «…невежества и ожесточения сердца…». (Еф.4:18)

Праведность воли человека, сейчас представляет жалкое зрелище, ибо человек ничего кроме зла, не желает. «Ибо знаю», говорит Апостол - «что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу». (Рим.7:18) Святость человеческой природы исчезла. Человек уподобился птице без крыльев, потому, что он теперь не может взлететь.

Грех развратил человеческую природу полностью. Человек не только лишился первозданной праведности и желания добра, но так же он наполнен всяким злом. И здесь третьего не дано, потому что человек или прав или не прав. Человеческая природа должна либо подчинится Богу на все сто процентов, либо она на все сто процентов погрязла в грехе «от темени головы до подошвы ног».

III.В чем заключается несчастье нашего состояния после грехопадения?

В послании к Римлянам в 5-той главе Павел пишет следующие слова «Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человечков, потому что в нем все согрешили». Величайший поток несчастий и страданий заполонил этот мир, «смерть перешла во всех человеков». Что бы это понять мы должны обратиться ко второй главе книги Бытия, где сказано «ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Эта угроза была приведена в жизнь. Человек потерял общение с Богом. Бог изгнал человека из места, где человеку было обещано счастье. Творец поставил охрану у ворот рая, чтобы человек не имел доступа к древу жизни. И более того человек теперь находится под проклятием. Это духовная смерть.

Смерть временная, заключается в том, что человек подвержен всем скорбям в этой жизни, как моральным, так и физическим. Смерть вечная заключается в том, что человек, прежде всего, был изгнан из рая и потерял доступ к древу жизни. И смерть, о которой Бог сказал Адаму, теперь перешла во всех человеков. И печальный опыт человечества, доказывает, что это так. Как только мы появляемся в этот мир, орды мучителей ожидают нас, и сопровождают нас до самой могилы. И не играет большой роли, во что человек будет одет, или в грязные лохмотья, или царские одежды. Всякая слеза или печальный взгляд, являются доказательством тому, что человек преисполнен несчастья. Когда Творец создал человека, тот не плакал, но человек, рожденный по подобию Адама, рождается в этот мир, оплакивая свое несчастье.

Когда первый человек впал в грех, он лишился всего. И мы с вами, будучи его потомками, рождаемся не с улыбкой на устах и радостью в сердце, но со слезами на глазах и абсолютно нищими. В Адаме мы потеряли все, то богатство, которое Бог дал ему во владение. Но сверх всего материального, Адам потерял того в Ком, было заключена сама суть счастливой жизни человека. Человек потерял Друга, который теперь стал врагом. Человек потерял общение с Богом, и это общение было непосредственным без посредника. До грехопадения, когда Адам слышал голос Божий раю он не боялся, но после падения он начал прятаться среди деревьев пытаясь, укрыться от взора Того, кто видит все.

Таким образом, человек, потеряв общение с Богом, потерял источник всякого блага, хотя с другой стороны он приобрел, но насколько ужасным было его приобретение. Человек приобрел смерть. Он приобрел греховное рабство. Иллюстрацией такого состояния может послужить Самсон, который будучи обманут Далидой и лишенным своей силы, уже не мог воспротивиться своим врагам Филистимлянам. Так и человек, в общем, являясь грешником, приобрел себе другого хозяина, дьявола, который имеет власть над греховной природой человека.

Человек потерял власть над всем творением, которое было дано ему в управление. Поэтому тщетно человек ищет утешения в творении, а не в Творце.

Как правило, люди винят в своих бедах кого угодно, но только не себя. Такое поведение ясно указывает на то, что мы произошли от Адама, потому что как только Адам согрешил, так сразу у него созрел план своего оправдания перед Богом за свой грех. Но все беды постигающие нас в нашей жизни будь-то природные катаклизмы или наши телесные болезни, все это является последствием грехов человечества и непосредственно того первого греха Адама.

IV. Кто может избавить нас от этого падшего состояния греха и несчастья?

И вот дорогие друзья, природный человек, пребывает в состоянии греха и несчастья, это состояние затрагивает, не только внешние проявление его жизни, но так же и его внутренний мир. Многие относятся к этому злу, как к чему-то не значительному, думая что, они могут безнаказанно проклинать, ругаться, лгать, красть и совершать многие другие постыдные грехи. Они думают, что у них не будет никаких проблем. Но если бы они хотя бы на мгновение задумались об ужасных последствиях, которые навлекает всякий грех, поверьте, они бы были другого мнения о своей участи.

Все те, кто находится в своем природном состоянии, крайне несчастны. Они далеки от Бога, их Творца. Они не имеют никакого интереса в общении с Ним, и поэтому они находятся под Его проклятием и гневом, тем самым подвергаясь всем напастям, которые влечет за собой, их природной состояние. Они подпали под власть и тиранию дьявола, и если Божья милость не извлечет их из этого состояния, то они навечно поселятся в обиталище падших духов в вечном мраке.

Бедные грешники, каким бы ни было ваши обстоятельства сегодня, в этом мире, вы находитесь под Божьим гневом, ибо вы потеряли источник всякого блага. Вы можете вести религиозный образ жизни, читать библию, молится, но если ваша религиозность останется всего лишь мишурой, которой вы пытаетесь прикрыть наготу, то вы так и не будете иметь общения с Богом.

Грешники, находящиеся в природном состоянии встань и идите к Господу Иисусу Христу, ибо в творении вы не найдете покоя. Только Творец может дать вам покой. «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Матф.11:28) Только Христос может открыть доступ в присутствие Бога, ибо только Его кровь может угасить огонь гнева Божия, и только Он может избавить вас от проклятия закона. Кто из вас останется в разрушающемся доме и как вы можете сладко спать в руинах своего природного состояния, когда Бог является вашим врагом.

Положите себе на сердце, эти слова и бегите от гнева под которым вы находитесь, «ибо вышел гнев от Господа, и началось поражение». Ибо «страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр.10:31). Аминь

Читать дословный конспект (расшифровку аудио) лекции профессора Осипова А. И.
(5 курс МДС, 5 ноября 2012 г.) Скачать mp3 с официального сайта

12. О грехопадении человека

Духовность человека до грехопадения.

Человек в первозданном своём состоянии не был заражён страстями. В его душе не возникало ничего такого, что бы противоречило воли Божией, противоречило его природе, богозданной природе, богоподобной. Он был образом Божиим, чистым, не запятнанным грехом виде. Это первое.

Второе. Он был не просто душой, но душой и телом. Само тело его и плоть были духовным. Что это значит? До грехопадения человека не только душа, но и само тело были духовным. Что такое духовное тело? По воде не может пройти не духовное тело – утонет тут же. Помните, Пётр попытался, бедный, - и тут же, - Ай, спаси, Господи, тону! А ведь мы знаем из истории Церкви, что таких случаев было немало: та же Мария Египетская перешла Иордан, например. Для Христа, когда Он воскрес, не было преград. Духовное тело обладает такими свойствами, которых у нас сейчас нет, поскольку у нас всё греховно.

Итак, у первых людей до грехопадения и тело было духовно, не только душа. Ефрем Сирин пишет: «Ризы их – свет, лица их – сияние. По наименованию рая можно подумать, что он земной, по силе своей он духовен и чист. И у духов имена одинаковые, но Святой [дух] отличается от нечистого. Райское благоухание насыщает без хлеба, дыхание жизни служит питием. Тела, заключающие в себя кровь и влагу, достигают там чистоты одинаковой с самою душою. Там плоти возвышаются до степени душ, душа возносится до степени духа. Не стыдились же они потому, что были облечены славою – небесною одеждою. Не соделал Бог человека смертным, но и не создал и бессмертным».

Первозданное состояние человека мы можем наблюдать по состоянию плоти воскресшего Христа. Это то именно состояние, в котором находился первозданный человек.

Необходимость древа познания добра и зла

Зачем Бог насадил древо познания добра и зла? Отец не будет же ребёнку оставлять в доме спички, тем более зная, что ребёнок эти спички, конечно, возьмёт, и начнёт поджигать всё, что попало. А здесь что такое? Бог насадил древо, о плодах которого Он знал.

Во-первых, то, что отец прячет спички, вполне понятно, он никогда бы эти спички и не принёс домой, если бы они не были ему нужны. Древо же познания добра и зла Бог специально насадил. Во-вторых, предупредил человека. В-третьих, знал прекрасно Бог, что плод будет сорван. Знал, насадил, предупредил – то есть ситуация совсем другая. Это не спички, это другое. Что же это другое?

Говоря о первом человеке, надо сказать, что человек первый, до грехопадения, не только не знал, что такое зло, но и не знал, что такое добро. Когда оценивается добро? Только когда мы видим, что такое зло. Есть мудрая мысль: что имеем – не храним, потерявши – плачем. Только потеряв, мы плачем, понимаем, каким добром мы обладали, какое благо имели. Человек здоровый смотрит на больного и ничего понять не может. Смотрит молодой на старого – как это можно так ходить, согнувшись в три погибели, да ещё с палками в руках, да ещё едва-едва, да задевая всех на свете, - ничего не понятно, как это может быть.

Это психологический момент, который присутствует в человеке: не познав зла, мы не можем оценить добра, даже понять, что это добро. Здоровый человек не может понять, что это такое – болезнь, если он никогда не болел. Так и здесь, первые люди не знали, что такое добро, поскольку не знали, что такое зло. Узнали они только потом.

Итак, Бог специально это древо насадил. То есть это древо имело прямое положительное значение для человека. Какое же? Согрешил человек – и что? Изгнан из рая, и началась эта ужасная история человечества. Какое же положительное значение? Не познав зла, не можем оценить добра – вот ключ для понимания этого факта. Человек был призван к богоподобному состоянию, но чтобы получить это состояние, точнее, чтобы оценить это состояние, он должен быть узнать, кем он является, сам по себе, без Бога.

Помните, вкусив плода, спрятались от Бога. Сам Бог ходит по раю: «Адам, где ты?». Эти образы очень красивые, замечательные, они выражают суть! «Адам, где ты?» - спрятался от Бога, как мы прячемся от Бога, от совести своей, когда нарушаем то, о чём совесть прямо говорит, прямо заявляет протест.

Человек даже и не предполагал, знать не знал, и не мог знать, кем он является, без помощи Божией. Человеческая природа находилась в непосредственном, теснейшем общении с Богом. Не внешнем общении, а духовном, пронизан человек этим духом духовным. Человек, оказывается, уже был по природе, в какой-то степени уже богочеловечен, таков природа его, тогда природа его могла быть нормальной, не имеющей смерти, не имеющей никаких недолжных отклонений, пребывая вот в этом духовном единении с Богом. Это было естественное состояние человека.

Это древо, это вкушение плода открыло человеку, во-первых, что такое зло. Зло – это есть пребывание вне Бога, без Бога. Бог есть бытие. И вдруг человек выпал из сферы этого бытия. Конечно, выпал не полностью, но утратил духовную причастность Богу.

Человек в результате грехопадения выпал из атмосферы духовного влияния Бога. В какой степени выпал? Святые отцы говорят, что речь идёт не о том, что он полностью потерял свободу своей воли – нет. Он не потерял свободы. Образ Божий в человеке остался, но искажённым оказался его ум, его воля, его чувства, его тело. Все эти параметры оказались искажёнными, повреждёнными. И это повреждение мы видим постоянно, на каждом шагу: как же это можно бегать за чудесами, и забыть о том, что в душе нашей творится.

Древо познания добра и зла явилось не спичками отца, а средством, благодаря которому только человек, познав зло, узнав что это такое, то есть познав, кем он является, отойдя от Бога, поняв это, увидя это, осознав это, добровольно, свободно, обратится к Богу. Не познав горького, не оценишь сладкого. Свободен был человек, Бог предупредил его: смотри, смертию умрёшь. И никакого насилия, никакого нарушения свободы воли: смотри, человек. Свободно он избрал этот путь. Также свободно, без малейшего насилия со стороны Бога он был призван, поняв всю беду своего состояния, обратиться к Нему.

Смысл всей земной жизни человека от первого до последнего состоит не в чём ином, как в познании зла и добра. Через познание зла познание добра, под добром разумея необходимость единения с Богом, с источником всякого блага.

Мы, обладая свободой и разумом, оказывается, мы не можем, не обжегшись на молоке, не дуть на воду. Вы знаете, кто мы? Есть некоторые по своей природе, они умирают детьми. Они, видимо, способны будут воспользоваться опытом других людей и принять то благо Царствия Божия, которое обещано каждому человеку, без вреда для себя.

Гордость первых людей — корень первородного греха

Если бы нам сейчас дать все блага Царствия Божия – всё, знаете что произошло бы? Революция в Царствии Божием! Какая? Точно такая же, какая произошла с первыми людьми. Какая же? «Вы будете как Боги, знающие добро и зло». Еврейская идиома «познание добра и зла» означает познание всего. Как Бог знает всё – и вы будете знать всё.

Что такое познание всего? Это значит полнота власти, полнота господства. Какая здесь страсть, - искание полноты власти? – гордыня.

Мы постоянно убеждаемся с изумлением, с огорчением, с возмущением, с осуждением, когда видим, что человечек, поднятый на одну ступеньку, уже начинает подминать под себя других людей. А если на две ступеньки, а на три – о Боже мой! Беги как от огня!

Вот первородный корень греха, который присутствует в нас – власть, господство. Познание добра и зла, познание всего и господство над всем – вот, оказывается, что это такое, что это был за грех. Человек увидел себя господином всего тварного мира. Помните, Бог привёл всё сотворённое и человек нарёк имена всему существующему. Понятно, что такое нарёк имена? Нарекание имён – это с рабовладельческих времён признак власти.

Человек увидел себя властителем этого мира и – не выдержал. Увидел свою власть, своё величие, свою славу в этом тварном мире. Увидел это, и, бедный, не знал ещё кто он есть без единения с Богом. Вот что произошло с человеком. Вот оно искушение властью, господством. Это самое страшное, что живёт в нас. Почему все святые отцы единогласно, Священное Писание само говорит: Бог гордым противится .

Гордость – вот корень. Как это важно уловить это в себе и подавлять это, избегать этой гадости, своего превосходства. Как часто, увидев себя на чуть-чуть выше других, уже начинаем с ума сходить. Хоть бы подумали – а сколько людей выше меня, обладают и тем, и тем, и тем?

Вот самое страшное искушение, которое охватит, и которое победит того, о ком мы с вами говорили – антихриста. Он увидит, что уже никого нет другого, кто бы обладал всем тем, чем обладает он: и силою, и властью, и господством, и творением чудес и знамений. Нет ему равных. Вот, бедный, попался, бедняжка! Попался и возомнил себя богом.

Так вот почему Бог насадил древо это. Без познания зла и добра никогда не мог бы человек оценить того блага, которым является Бог. Как здоровый не ценит своего здоровья, принимает его как само собой разумеющееся, так и здесь, не вкусив зла, не мог бы человек принять Царствия Божия, как это следует, возгордился бы он. И если бы даже он остался, если бы Бог своей властью оставил бы – возгордился бы он. Эта дикая идея познания всего и господства над всем (я господин, а не ты, я – бог, а ты, Бог, мне не нужен уже) привело к противостоянию человека с Богом.

Вот что такое древо познания добра и зла. Вот это страшное искушение, которое пришло в душу человека. И поддался он ему. Но поддался он ему почему? Он не знал, что такое зло, он не знал, кто он без Бога. Вот почему его грехопадение не оказалось абсолютно радикальным, бесповоротным – нет. По незнанию это произошло. Но это незнание, если хотите, оказалось блаженным, поскольку через него мы, - Адам и все, оказавшиеся в стихии этого мира, - непрерывно познаём добро и зло. Непрерывно познаём его на себе и на других и на всём человечестве. И это-то познание даст, в конечном счёте, человечеству возможность принять Бога. Увидевши, что Бог есть только любовь, - никакого насилия, - только любовь и больше ничего. Вот через что произойдёт истинное принятие Бога и спасение.

Вот это очень важно для понимания и того, что есть древо познания добра и зла и почему оно оказалось насаждённым.

Повреждение человеческой природы в результате грехопадения

Что же случилось с человеческой природой по грехопадении? Святые отцы здесь, выражаясь по-разному, говорят, в принципе, одно и то же. Первое, на что хочу обратить внимание, святые отцы говорят даже о повреждении образа Божия, о повреждении природы. Другие отцы говорят: нет, природа не может быть повреждённой, образ Божий не может быть искажён. Речь идёт о чём здесь? О различных способах выражения того, что произошло с человеком. А что произошло с ним? – вот это очень важно.

Что говорит святоотеческая мысль? Особенно хорошо это выразил преподобный Максим Исповедник и целый ряд отцов. В данном случае важно то, с чем согласны все отцы. Человек оказался смертным. До грехопадения он, находясь в состоянии бессмертном, потенциально был способен и к смерти. Потенциально – это значит согрешив, он становится смертным. Пребывая там, он был бессмертным. Согрешив, он становится смертным.

Итак, первое и самое тяжёлое: человек становится смертным. Максим Исповедник говорит: «Смертность, тленность...» Под тленностью разумеется все процессы, которые происходят с нашим телом и которые очевидны для всех. Мы видим, как человек с детства и до старости меняется. Посмотрите на портреты милого ребёнка, молодой девушки, юноши, и посмотрите, что происходит под старость лет: до неузнаваемости. Тленность – это постепенный процесс умирания.

Третье, что называет Максим Исповедник, это возникновение в человеке так называемых безгрешных страстей, или, как в другом месте, неукоризненных страстей.

Неукоризненные страсти

В данном случае слово страсть употребляется в этимологическом значении, то есть от слова страдания. Если до этого у человека даже не могло быть страдания, плоть даже была духовной, и ничто не могло причинить ему страданий, то отныне началось! Уже страх перед Богом, уже попытка спрятаться от Него, уже увидели, что они обнажённые! Давай быстрее одеяния! Дальше — и голод, и холод, и необходимость в пище и питании, температуре. То есть человек оказался со всех сторон окружённым. И малейшее изменение в условиях его существования приносит ему страдание. Сам животный мир восстал на человека. Человек был полновластным хозяином, здесь пришлось защищаться, избегать.

Вот это страстность неукоризненная. Неукоризненная – значит не греховная. От того, что мы чувствуем холод, голод, жажду – никакого греха в этом нет. От того, что люди хотят жениться, выходить замуж – греха в этом никакого нет.

Грех — это нарушение своей природы

Грех возникает, когда мы переходим нравственные границы. И вместо еды начинается обжорство, вместо питья начинается пьянство. Есть некий разумный необходимые для природы, естественные для природы потребности, а есть то, что выходит за эти разумные пределы. На языке религиозном это называется грех, но давайте мы его переведём на обычный человеческий язык. Оказывается, когда человек переходит границы естественного употребления, он начинает творить противоестественное. Что такое противоестественное? Естество – это природа, естество – это моё состояние. Оказывается, я начинаю против себя воевать.

Объедение – это что такое, нужно каких-либо врачей спрашивать – и так знаем! Пьянство – это что такое? – естественное или противоестественное? – сам себя наказывает. Вот что такое грех.

Для нас это сейчас очень важно. Грех - это не нарушение закона Божьего, - Бог спустил нам законы, я нарушил, теперь жди, сколько плетей тебе дадут: 10, 20, 40? Нет! Грех – это есть противоестественное деяние против своего естества, своей природы.

Естество – это моя природа, я начинаю себя резать, колоть, поджаривать или замораживать. Ой, как это сладостно! Вот, оказывается, что такое страстность, которая возникла.

Страстность здесь и в другом смысле. Оказывается, у человека ослабла воля, он перестал быть способным не нарушать законов своей человеческой природы. Болезненность поразила его. Грех – это явление противоестественное.

Отвержение Бога первыми людьми привело к необратимым последствиям

Итак, смертность, тленность и страстность неукоризненная – вот, что возникло в человеке. Причём произошли процессы необратимые. Началось от первой четы Адама и Евы. Если хотите, произошли процессы, генетического порядка, необратимые.

Приходится мне рисовать такой образ. Спускается под воду водолаз, у него есть шланг, по которому ему подаётся воздух. В Красном море он любуется на красивых рыбок, плавает в этом оазисе красоты. И вдруг ему команда сверху: Поднимайся, хватит! Он: это я, чтобы отсюда поднялся – э, нет! Выхватывает кортик и обрезает этот провод и шланг. Что происходит, он же дышать теперь на может! Всё, он погибает! Вытаскивают, бедняжку, откачали его, но уже произошли необратимые процессы. Он, кажется и жив, и не жив, мёртв и не поймёшь что.

Вот, необратимые процессы произошли в человеке. В результате чего? Оборвал он тот провод, который соединял его с Богом. Ибо человек не существует сам по себе, а он существует только в единении с Богом. Сейчас мы находимся в неестественном состоянии. Мы отрезаны от Бога, мы находимся в состоянии того, что произошло там, в результате грехопадения.

Итак, страстность, тленность и смертность стало уделом всего человеческого существования. Но, ещё раз повторяю, не укоризненная, не греховная страстность. Душа по природе своей может быть бесстрастной, если не согрешит. Но в том-то и дело, что человек нарушил нравственные нормы, духовные нормы своего существования, поэтому в нём помимо вот этих изменений – тленности, страстности и смертности произошло и другое, произошли изменения духовно-нравственного порядка. Произошло искажение самой души человеческой, которые коснулись и ума, и сердца, и тела – всего коснулось.

Иоанн Златоуст говорит, что именно грех – преслушание Адама был причиною общего повреждения. Василий Великий говорит: «Господь пришёл соединить человеческое естество, расторгнутое на тысячи частей. Человек пришёл в разлад». Максим Исповедник пишет: «Человеку должно познать, что такое закон естества и что такое тирания страстей. Не естественным, а случайным образом вторгшееся в него по причине его свободного согласия. И этот закон естества он должен сберечь, блюдя его созвучным с природной деятельностью, а тиранию страстей изгнать из своей воли и силой разума сохранить непорочной свою природу, саму по себе чистую, незапятнанную и свободную от ненависти и раздора». [Толкование на молитву господню ]

Итак, мы рассмотрели, что такое древо познания добра и зла, по какой причине произошло с человеком такое извращение нашей природы, и что, в конечном счёте, означает вот это состояние, в котором мы находимся. Это нужно для того, чтобы понять, что сделал Христос.

Чтобы понять, что сделал Христос, мы обратимся к вопросу о Боговоплощении. Ведь Он пришёл спасти человека, то есть человеческую природу. Что мог сделать Бог с человеком? Ведь грешить или не грешить – это его свобода, и Бог свободы не касается. Бог никакого насилия не применяет по отношению к человеку в духовно-нравственном плане. Значит, речь может идти не о его свободе, а о состоянии природы. Как человек согрешил – это нравственный поступок, а изменение природы – это поступок, который сам по себе не может быть оценён как нравственный или безнравственный – это просто состояние его.

Что такое грех? Господь пришёл спасти от греха. Но свободу Бог не нарушает. Как Он может спасти от греха? Это же я хочу или не хочу. Я свободен. Свобода осталась по грехопадению. О чём тогда идёт речь?

Личный грех совершается сознательно

Слово грех одно, а значений у него несколько. Вот какие значения нужно иметь в виду. Первое, о чём нужно сказать – это о личном грехе. Личный грех целиком и полностью обусловлен свободой человека, от него зависит совершить или не совершить. Но и здесь не всё так просто. Если я привык пьянствовать, и, хотя знаю, что это грех, но уже не могу не пить. Как я здесь: свободно совершаю, или нет?

Оказывается, ситуация вот какого рода. Есть стадия греха, на которой я свободен. Пока ещё меня нисколько не влечёт к вину. Но я знаю, я вижу, что происходит с людьми, если они начинают злоупотреблять. И вот здесь я могу совершенно свободно позволять себе или не позволять пить больше или меньше. Я свободен. Но если я всё-таки свободно отдамся этому влечению пить всё больше и больше, я становлюсь рабом. И тогда уже я не свободен. Это то, что именуется уже страстью. Почему страстью именуется? Не только потому, что меня непреодолимо влечёт к нему, но и потому, что мне это приносит страдания. Вино из радости начинает приносить страдания. И это непременно, как и любая страсть и любой грех.

Так вот, личный грех – это грех, который совершается свободно, сознательно. А уже когда человек не свободно грешит – это признак того, что он нарушил раньше, и поэтому он ответственен за свои страсти. Не потому, что сейчас он уже не может, а потому, что раньше, когда мог, ничего не делал.

О различении тяжести личных грехов

Итак, это первая и очень важная характеристика – личный грех. Причём этот личный грех, опять-таки может быть сугубо личным. Я внутри себя кого-то осуждаю, кому-то завидую – это никто не видит. Я внутри себя становлюсь алчным, этого пока никто не видит. Это один грех, одна категория, один уровень.

Неизмеримо более тяжёлым этот же грех становится, когда я его совершаю публично, когда я заражаю других. Об этот Христос сказал с такой силой, что страшно становится. Такому человеку, который соблазнит другого или других, лучше мельничный жёрнов повесить на шею и потопить в морской пучине. Ух, какая тяжесть! Одно дело я внутри себя, один согрешаю, и совсем другое – когда я вовлекаю в этот грех других людей.

Теперь понимаете, на сколько возрастает ответственность каждого человека, когда он становится на более высокий уровень социальной, политической, церковной жизни, когда он становится священником, епископом, и так далее. Насколько ответственность повышается! Не даром же говорят: «Вон, смотрите, поп, а смотрите, как он себя ведёт! Или архиерей, а как себя ведёт!» Кажется, с одной стороны, ну и что же, какое твоё дело, он такой же человек. На самом деле, нутром ощущаем, что здесь совершается не просто личный грех, а здесь личный, но в квадрате. Ты соблазняешь уже многих других! Это наносит жестокие раны множеству людей.

Поэтому, видите, личный грех, оказывается, имеет разные уровни. Но не только в этом направлении, но и в другом. Один и тот же грех, который я совершаю в самом себе, может иметь разную степень тяжести. Я могу осудить по-разному. К какому-то человеку у меня неприязнь, а к кому-то злоба.

Также и в плане внешнем. Я могу обмануть просто так, пустячным образом. Видел? – Видел. А на самом деле не видел – пустяк. А могу так обмануть, что человека ввести в страшную бурю жизненную, в настоящую трагедию ввести. Подвести могу человека так, что с ним не знаю что будет, обманув его. Пообещав, и не сделав. А грех один называется – обманул.

«Батюшка, я обманывал». «Обманывал?! А человек из-за тебя жизнь самоубийством кончил!» Вот это да, «обманывал»! Это уже, голубчик, не просто обманывал. Видите, до чего различным может быть степень греха в человеке. Один и тот же, а разница какая? – колоссальная.

Итак, и личные грехи могут быть различными по степени тяжести. Затем, «общественные» грехи могут быть очень опасны: я соблазняю многих. Церковные грехи, когда человек, пребывающий в церкви, нарушает те правила жизни и соблазняет не просто там кого-то постороннего, а могут повредить самой церкви даже. Вы посмотрите, раскол. Когда несколько человек возомнят себя выше всех и идут против всех, заявив, что они понимают православие лучше, чем все прочие. Это то, что касается личных грехов.

У святых отцов есть очень важные, интересные мысли по этому вопросу. Хочу только сказать, что личный грех является источником и других грехов, которые грехом не являются. Как вам это нравится? Ситуация вот какого рода. Я уже вам сказал, что слово-то одно – грех , а что скрывается за ним – это другое. Итак, когда я сказал, что и грехом не является, то речь о чём идёт?

Первородный грех

Во-первых, о так называемом первородном грехе. Не прародительском грехе, то есть тот, который совершили прародители, вкусив от древа познания добра и зла, а о том, что постигло всё человечество, начиная с этих первых людей. Так вот, здесь первородный грех именуется грехом. Что это такое? Это повреждение природы человека. Это именуется грехом, но каким? – не грешным для нас, мы рождаемся с этим, в этом мы не виновны, мы тут не причём. Но этот первородный грех явился следствием чего? – личного греха Адама.

Важную роль в христианской антропологии играет учение о том, что изначальная богозданная природа человека подверглась искажению в результате грехопадения, последствия которого сказались на всем человеческом роде.

Согласно библейскому повествованию, человек отпал от Бога не по своей воле: он был соблазнен змеем, о котором в Библии говорится, что он был хитрее всех зверей полевых (Быт 3, 1). Речь идет о том самом древнем змее, называемом диаволом и сатаною, обольщающем вселенную, о котором говорит Апокалипсис (Откр 12,9).

Когда Бог создавал человека, зло уже существовало, и оно было персонифицировано в диаволе и демонах. Создав человека, Бог поместил его в мире, где был не только свет, но и тьма, не только добро, но и зло, не только блаженство, но и страдание, не только жизнь, но и смерть. Потому Бог указал человеку на древо познания добра и зла, от которого нельзя было вкушать: ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт 2,17). Человек должен был исполнять эту Божественную заповедь и обходить запретное древо стороной. Он мог наслаждаться плодами всех деревьев, в том числе древа жизни, а значит, мог быть бессмертным. Но он должен был воздерживаться от познания и вкушения зла, потому что, как только он почувствовал бы вкус зла, как только он хотя бы на мгновение отпал от любви к Богу, он сразу потерял бы все то, чем обладал как сотворенный по образу Божию.

Почему лукавый совет змея оказался столь соблазнительным? По словам Григория Богослова, диавол обманул человека «надеждой на обожение», то есть сыграл на самых сокровенных чаяниях человека, воспользовался вложенным в человека стремлением достичь состояния богоподобия. Бог предлагал человеку путь к обо-жению через послушание Божественной заповеди. А диавол «искусил человека ложной надеждой на обожение», когда сказал Адаму и Еве: будете, как боги (Быт з, 5). И Бог и диавол обещали Адаму и Еве, что они будут, как боги. Но Бог говорит людям: если вы исполните заповедь Мою, если сохраните верность Мне, то Я сделаю вас такими же по благодати, каким Я являюсь по природе. А диавол говорит: если вы нарушите заповедь Бога, вы станете такими же, как Бог, потому что Бог запретил вам вкушать от древа познания добра и зла из зависти. Диавол никогда не раскрывает свои подлинные намерения, но маскирует их благой целью. Для того чтобы соблазнить человека, обмануть его, он пародирует Бога, обещая человеку то же, что обещал Бог.

Первой поддалась на искушение Ева: она вкусила от древа познания добра и зла, тем самым нарушив заповедь Божию. В Библии мы читаем: И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз (Быт з, 6). Она почувствовала, что плод будет сладок, и предпочла сладость запретного плода сладости исполнения Божественной заповеди. Она поверила, что существуют ценности вне Бога и помимо Бога. И решила пренебречь заповедью Божией, попробовать, каков вкус того, что вне Бога. Вслед за Евой от древа познания добра и зла вкусил Адам. И тотчас оба они обнаружили свою наготу, увидели то, чего раньше не замечали. Они поняли, что помимо добра может существовать зло, помимо красоты — безобразие и нагота, помимо радости — стыд, помимо правды — ложь.

Услышав голос Бога, ходящего в раю, Адам захотел скрыться от Бога. Нарушив заповедь Божию, человек в одно мгновение лишился того целостного, интегрального знания о Боге, той врожденной прозорливости и мудрости, которыми обладал с момента своего появления на свет. Раньше человек знал, что скрыться от Бога невозможно, что Бог присутствует везде. Нарушив заповедь, он потерял это знание. Отойдя от Бога, он сразу же получил искаженное представление о Боге. Раньше он не знал и не мог даже предположить, что Бога следует бояться, что Бог может наказать его. Раньше Адаму не пришло бы в голову бежать от Бога и скрываться от Него. Теперь же он пытается скрыться, ищет убежища, потому что заповедь нарушена, связь между человеком и Богом ослаблена.

Но скрыться от Бога Адаму не удается, и он встречается с Богом лицом к лицу. Встреча, которая раньше была источником блаженства и радости, теперь становится источником страдания и стыда. Увидев Адама, Господь изрекает Свой приговор: человек должен быть изгнан из рая — и не потому, что этого хочет Бог, но потому, что в раю нет места злу, непослушанию и неверности. Человек, вкусивший от древа познания добра и зла, уже не может находиться в раю, он стал чуждым раю. И изгнание Адама из рая становится естественным следствием нарушения заповеди Божией: это тот приговор, который подписал себе сам человек.

В поэтической форме рассказ о грехопадении Адама и изгнании его из рая изложен во II веке святителем Мелитоном Сардийским в поэме «О Пасхе»:

Бог, в начале сотворивший посредством Слова небо и землю и все, что на них,

создал на земле человека и таким образом дал ему дыхание.

Поселил же его Бог в раю на востоке,

в Эдеме, чтобы он там наслаждался.

Затем Бог дал ему заповедь как закон:

От всякого лрева, которое в раю, вкушайте,

от лрева же познания лобра и зла не вкушайте,

ибо в тот лень, в который вкусите, смертью умрете (Быт 2, 17).

Человек же, который по природе способен вместить

и добро, и зло,

как земля принимает

и те и другие семена,

принял совет врага и сластолюбиа

и, прикоснувшись к древу, преступил заповедь и ослушался Бога. Итак, он выброшен в этот мир, как в тюрьму для осужденных.

В результате грехопадения радикальным образом изменилось соотношение свободной воли человека с волей Божией. Первозданный человек не имел греховных наклонностей: его свободная воля находилась в послушании воле Божией и в гармонии с ней. Однако после того как человек вкусил от «древа познания добра и зла», то есть опытно приобщился к злу и греху, его свободная воля оказалась перед перманентным выбором между злом и добром. В каждый конкретный момент жизни человек должен делать этот выбор, причем, для того чтобы выбор был сделан в правильную сторону, необходима сознательная направленность его воли к добру. Преподобный Максим Исповедник говорит о наличии в человеке «воли природной», или естественной, присущей всем людям, и «свободного выбора» (или гномической воли), означающего выбор между добром и злом и предполагающего ответственность за свои поступки. В Иисусе Христе была естественная воля, но не было колебаний между добром и злом, тогда как в падшем человеке свободная воля нередко оказывается в конфликте с Божественной волей.

Грехопадение Адама и Евы было не просто единичным актом: оно имело последствия для всего человечества. Для разъяснения того, каким образом грех прародителей передался человеческому роду, Максим Исповедник вводит понятие двойного греха: первым грехом было собственно преступление Адама, а вторым — те последствия, которые этот грех имел для человеческого естества. Первый грех происходил «от произволения, добровольно отказавшегося от блага», а второй, имевший своей причиной первый, — «от естества, вслед за произволением невольно отказавшегося от бессмертия». Первый грех, то есть добровольное отпадение от блага ко злу, достоин порицания, а второй есть «не могущее вызвать порицания изменение естества из нетления в тление». Эти формулировки имеют большое значение для понимания православного отношения к латинскому учению о первородном грехе, о чем речь пойдет ниже.

Одним из последствий грехопадения стало распространение греха на весь человеческий род. По словам Мелитона Сардийского, греховность, тленность и смертность были тем, что Адам оставил в наследство своим потомкам:

Ибо он оставил в наследство детям не чистоту, но блуд, не нетление, но тление, не честь, но бесчестие, не свободу, но рабство, не царство, но тиранию, не жизнь, но смерть, не спасение, но гибель.

Грех и смерть неразрывно связаны: грех является «сотрудником смерти». Поэтому когда души людей подпали воздействию греха, их тела неизбежно становились добычей смерти:

Будучи сотрудником смерти, (грех) предводительствовал человеческими душами и готовил ей в пишу мертвые тела.На всякой же душе грех оставлял след,

и на ком оставлял — те должны были умереть.

Итак, всякая плоть подпала греху

и всякое тело — смерти,

всякая душа выселялась из телесного дома,

и взятое от земли возврашалось в землю,

и дарованное от Бога заключалось в ад,

и происходило разрушение прекрасного состава,

и отделялось (от души) прекрасное тело.

Человек был разделяем смертью.

Ибо новое несчастье и пленение обьяло его.

Он был влеком, как пленник, тенью смертной,

и образ Отца лежал заброшенный.

Грех Адама, по словам Иоанна Златоуста, стал причиной «общего повреждения» человеческого естества215. Как подчеркивает Кирилл Александрийский, «по подобию преступления Адама весь род человеческий облекся в тление», будучи произращен от одного поврежденного корня. Макарий Египетский говорит о греховной «закваске», причастными которой стали по преемству все потомки Адама. По учению Макария, «когда человек уклонился от заповеди... грех взял его в свое подданство и сам, как некая бездна горечи, тонкая и глубокая, вошедши внутрь, овладел пажитью души до глубочайших ее тайников... Грех... обратился в привычку и предрасположенность, в каждом он с младенчества возрастает и воспитывается и учит его злу».

Будучи потомком Адама и унаследовав его природу, каждый человек причастен греху с самого момента своего появления на свет:

Мы все (рождаемся) от согрешившего Адама грешниками, от преступника — преступниками, от раба греха — рабами греха, от проклятого и мертвого — проклятыми и мертвыми; от давшего согласие диаволу, поработившегося ему и потерявшего свободу воли, — и мы дети его, над которыми тиранически властвует и господствует диавол.

Последствия грехопадения сказались на всем духовно-телесном составе человека. Человек был создан с легким, чистым, нетленным и бессмертным телом, однако после грехопадения тело утратило эти свойства, стало материальным, тленным и смертным.

В жизнь человека вошли болезни. По согласному мнению большинства древнецерковных авторов, причины всех болезней коренятся в греховности человеческого естества. Если сделанный грех рождает смерть (Иак 1,15), или, другими словами, смерть является следствием греха, то болезнь находится между грехом, за которым она следует, и смертью, которой предшествует. Взаимосвязь между грехом и болезнью может проявляться по-разному. Святые Варсануфий и Иоанн говорят, что иногда болезнь является непосредственным следствием каких-либо грехов: «Болезни, происходящие от нерадения и беспорядочности, случаются естественным образом... От тебя зависит быть нерадивым или жить нечисто и впадать в них до тех пор, пока не исправишься». В других случаях болезнь посылается от Бога в наказание за грех — «для пользы нашей, чтобы мы покаялись». Некоторые болезни происходят «от желчи», то есть от физиологических причин, другие — «от демонов». Наконец, «бывает болезнь и к испытанию, а испытание (ведет) к искусству».

Грехопадение сказалось на душевной составляющей человека. После грехопадения душа поработилась телу и, «соединившись с телом, заключилась во мраке тела». Помраченными и больными оказались все свойства и способности души. По словам Исаии Отшельника, естественное для души стремление к Богу враг изменил в постыдную похоть; ревность по Богу изменилась в противоестественную ревность и зависть людей друг к другу; способность гневаться на диавола, без которой невозможно отвергнуть его искушения, превратилась в гнев на ближнего из-за всяких ненужных и бесполезных вещей. Силы души сделались больными и поврежденными, как об этом пишет Григорий Палама:

Душа тричастна и видится в трех силах — разумной, раздражительной и желательной; всеми ими она больна... Пищей для раздражения служит желание; обе они возбуждают парение разума; поэтому никогда не увидишь здоровой раздражительную часть души, если прежде не исцелишь желательной, а разумную — прежде уврачевания этих двух.

Следует отметить, что отпадение от Бога трактуется святыми отцами как движение от простоты к сложности, от единства к множественности, от интеграции к дезинтеграции, от ассоциации к диссоциации. Блаженный Диадох говорит о первоначальном единстве и последующем разделении душевного чувства: «Естественное чувство одно... но из-за преступления Адама оно разделилось на два действия»; поэтому иногда его влечет страстная часть души, то есть желание и раздражение, и тогда оно устремляется к мирским благам, а иногда оно соуслаждается разуму и тогда восхищается к небесным красотам. Преподобный Григорий Синаит указывает на «разделение едино-видной и простой памяти», в результате которого она «из простой сделалась сложной, из единовидной — разнообразной». Процесс диссоциации, таким образом, коснулся всех частей человеческого состава.

Грехопадение Адама отразилось на умственной составляющей человеческого естества. Произошло помрачение ума, который, «отделившись от своего первоначального жилища, забыл о его светлости». Ум падшего человека, не будучи способен удержаться в «простой и единовидной» памяти о Боге, устремляется на блуждание по предметам внешнего мира. Человек все более и более погружается познанием в окружающую его множественность предметов, а знание о Боге при этом тускнеет. Состояние, в котором находится ум после грехопадения, в аскетической литературе называется «парением». В этом состоянии ум не способен к концентрации, молитве, мистическим переживаниям, но парит, развлекаясь разнообразными помыслами и образами.

Утратив первоначальную цельность, ум как бы разделился на две части, одну из которых святой Антоний Великий называет «общим мирским умом», направленным как на добро, так и на зло, изменчивым и склонным к вещественному, другую — «боголюби-вым умом», борющимся со злом. Святитель Григорий Богослов говорит о сосуществовании в одном человеке двух умов: «Во мне два ума: один добрый, и он следует всему прекрасному, а другой худший, и он следует злому; один ум идет к свету и готов покоряться Христу, а другой — ум плоти и крови, влечется во мрак и согласен отдаваться в плен велиару». О том же говорит Макарий Египетский:

Ум от ума отличен... Есть ум, обращающийся и текущий к небу и ступающий путем чистых своих помышлений и достигающий на нем стезей и троп, уготованных святым на небесах. И есть другой ум, ползуший по земле и пресмыкающийся на путях плоти. Есть ум плотский, и есть ум духовный, и духовный ум от плотского отличен.

Грехопадение Адама и Евы, по учению Церкви, имело последствия не только для человеческого рода, но и для всего сотворенного мира. По учению апостола Павла, воспринятому восточно-христианской традицией, тварь покорилась суете не добровольно, но в результате грехопадения человека: вместе с человеком она стенает и мучится доныне, но ожидает освобождения от рабства тлению в свободу славы детей Божиих (Рим 8, 20-22). Толкуя эти слова апостола, Иоанн Златоуст говорит: «Что значит "тварь покорилась суете"? Что она стала тленной. Ради кого и из-за чего? Из-за тебя, человека. Ибо, поскольку ты получил тело тленное и страстное, земля подпала проклятию... Но она... освободится от рабства тлению, то есть уже не будет тленной, но последует благообразию твоего тела». Иными словами, тварь станет нетленной тогда, когда нетленным станет человек.

Учение о грехопадении, основанное на з-й главе книги Бытия и получившее всестороннее развитие в патристике, является общим для всех христианских конфессий — православных, католиков и протестантов. Однако в христианских общинах западной традиции это учение сопряжено с понятием «первородного греха» (peccatum originate), или «первородной вины», восходящим к блаженному Августину. По учению Августина, грех Адама привел к коренной порче человеческой природы. Поскольку в Адаме заключался весь человеческий род, то грех Адама стал передаваться по наследству через тело, точнее, через плотское совокупление. Человечество превратилось, по словам Августина, в «массу осужденных» (massa damnata). После грехопадения «человеческое естество побеждено грехом, в который оно впало, таким образом утратив свободу», и грех стал «настоятельной необходимостью» для всех людей. Вина Адама, перешедшая на всех его потомков, сделала их «чадами гнева». Для их искупления был необходим Ходатай, Который умирил бы гнев Божий, принеся жертву за грех всего человечества.

Августин был крупнейшим богословом Запада, изложившим многие тайны веры в юридических понятиях, и этот юридизм навсегда наложил отпечаток на последующее развитие западного богословия. Понятие первородной вины вошло в плоть и кровь западного богословия: от его юридического понимания не смогло избавиться даже богословие Реформации. Фактически августи-новский юридизм и глубочайший пессимизм во взгляде на падшую человеческую природу были лишь усугублены богословами Реформации, в частности Лютером и Кальвином, которые утверждали, что первородный грех полностью лишил человека свободы воли. Согласно Кальвину, после первородного греха люди всецело испорчены и неспособны к благим делам, что является следствием утраты Божественной благодати. «Формула согласия», принятая в 1577 году и являющаяся нормативной вероучительной книгой лютеранства, гласит:

Мы веруем, учим и исповедуем, что первородный грех является отнюдь не слабым и незначительным, но столь глубоким извращением человеческой природы, что ничего здорового или неразвращенного не осталось в человеческом теле и человеческой душе, в его внутренних или внешних силах.

В пространном изложении той же формулы говорится, что «по причине неповиновения Адама и Евы мы все теперь находимся в немилости Божией» и являемся «чадами гнева». Первородный грех означает отсутствие наследственной праведности и образа Божия, по которому человек был первоначально создан, а также «неспособность и непригодность ко всему, что от Бога». Вместо утерянного образа Божия в человеке происходит «глубокая, порочная, отвратительная, бездонная, непостижимая и невыразимая развращенность всей природы и всех ее способностей и сил, а особенно — высших, основных способностей души в области понимания, чувств и воли, так что теперь, после грехопадения, человек наследует врожденную порочную наклонность и внутреннюю нечистоту сердца, злые похоти и пристрастия».

Православной традиции, основанной на богословском наследии восточных отцов, чуждо понимание первородного греха как наследственной вины. Более соответствует православному пониманию грехопадения приведенный выше взгляд Максима Исповедника, согласно которому предосудителен только тот грех, который Адам совершил по своему свободному произволению, то есть грех непослушания, тогда как последствия греха, выразившиеся в тленности и смертности человеческого естества, не являются предосудительными. Потомки Адама наследуют от него тленное и смертное естество, то есть непредосудительные последствия греха. В этом контексте трудно и даже невозможно говорить о том, каким образом, с православной точки зрения, вина за грех Адама.

может передаваться другим людям. Каждый человек виноват только в своих собственных грехах — тех, которые совершены по его добровольному согласию, а не в грехах родителей, прародителей или первозданного Адама. Именно личный грех человека является предосудительным, а не общая греховность человеческого рода, к которой причастен каждый человек по факту рождения, но за которую он не может нести личную ответственность.

Православная Церковь не разделяет крайний пессимизм католичества и особенно протестантизма во взгляде на падшую природу человека. Согласно православному пониманию, образ Божий в падшем человеке помрачен, но не полностью уничтожен: человек остается образом Божиим даже в своем греховном состоянии. В одном из заупокойных песнопений Православной Церкви говорится: «Образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений...

Православные не считают, что человек в падшем состоянии полностью утратил свободу воли и не способен к благим делам. Основываясь на трудах восточных отцов, в частности Максима Исповедника, Православная Церковь учит, что в падшем человеке свободная воля может, но не обязательно должна быть направлена исключительно на греховные деяния. Благоволение Божие к человеку не утрачено после грехопадения, так же как не утрачено и стремление человека к Богу. Человек сохраняет способность к благим делам, которые совершает при помощи благодати Божией, но не исключительно благодаря Божественной благодати, как думают протестанты.

Православной традиции чуждо представление о том, что после грехопадения человека отношение к нему Бога изменилось, что Бог в наказание за грех отнял у человека Свою благодать; что человечество полностью лишено Божественной благодати и является массой осужденных грешников. Изменилось отношение людей к Богу, но не Бога к людям: любовь Божия к роду человеческому осталась неизменной. Об этом, в числе прочих восточных отцов, с большой силой говорил преподобный Исаак Сирин.

Разница в подходе к учению о грехопадении между Востоком и Западом отразилась и на том, как в двух христианских традициях понимается предопределение человечества ко спасению. Исходным пунктом в данном вопросе являются слова апостола Павла: Кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего... А кого Он предопределил, тех и призвал; а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил (Рим 8,29-30). Блаженный Августин понимал этот текст в том смысле, что Бог изначально предназначил одних людей ко спасению, а других к осуждению, причем свободная воля человека не играет никакой роли в деле спасения. Предопределенными ко спасению являются все те, кому Бог дает веру, и если Бог дает ее, то воля человека не может ей сопротивляться. Одних Бог научает вере, других — нет: первых научает по милосердию Своему, вторых не научает по справедливому суду. Поскольку все люди, вслед за Адамом, получили справедливое осуждение, то не было бы никакого упрека Богу, даже если бы никто не был избавлен от осуждения. Иными словами, если бы даже Бог никого не спас, Его нельзя было бы упрекнуть в этом. Что же касается вопроса о том, почему Бог избирает одних, а не других, то ответа на этот вопрос вообще не следует искать, потому что непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его (Рим 11, 33).

Из этих воззрений Августина вытекает мысль о том, что не спасаются и не могут быть спасены, да и не предназначены к спасению ни те, кто не слышал проповеди Евангелия, ни те, кто не откликнулся на эту проповедь, ни некрещеные младенцы. Спасаются только те, кто к этому заведомо предопределен и кто в силу предопределения удостоился дара веры и спасающей благодати:

Те, кто не слыхал Благой Вести; те, кто, услыхав ее, обратился, но не получил дара стойкости; те, кто, услыхав Евангелие, отказался прийти к Христу... те, которые не могли верить по причине младенческого возраста и умерли, не омывшись водой возрождения, — единственным путем освобождения от первородной вины, — все они принадлежат, как признается всеми, той массе осужденных, ибо все люди осуждены на проклятие по вине одного человека. Те, кто не подлежит осуждению, освобождены не по своим заслугам, но через благодать Посредника, то есть они свободно оправданы кровью Второго Адама... Необходимо твердо знать, что никто не исключен из этой массы погибающих, возникшей из-за первого Адама, не обладая даром благодати Спасителя. Избранные избраны по благодати, а не по своим заслугам, ибо каждая заслуга дается благодатью... Избранные есть те, кто призван по Его соизволению и кого Он, кроме того, прелопрелелил и прелузнал.

Учение о том, что по справедливости все люди должны быть осуждены и что лишь по милости Божией некоторые оказываются избранными ко спасению, было развито богословами Реформации. Представление о «двойном предопределении» стало краеугольным камнем богословской доктрины Лютера и Кальвина. Кальвин утверждал, что Адам «преткнулся потому, что это было постановлено Богом», хотя и преткнулся «из-за собственных пороков». Как Кальвин, так и Лютер отрицали наличие свободной воли в падшем человеке и ее возможность повлиять на спасение человека. Говоря о подвиге мучеников, Лютер утверждал, что причиной их стойкости была исключительно благодать Божия, а не их собственная свободная воля: «Нет здесь никакой ни свободы, ни свободной воли, нельзя ни изменить себя, ни захотеть чего-либо иного, пока не укрепятся в человеке дух и благодать Божьи». Борьба за душу каждого человека разворачивается не внутри человека, а вне его — между Богом и диаволом. Воля человека, словно вьючный скот, находится между волей Бога и волей сатаны: если Бог овладевает человеком, тот следует за Богом, если же власть берет сатана, человек следует за сатаной. Сам человек, таким образом, остается лишь пассивным зрителем собственного спасения либо осуждения.

Православная традиция, опять же основываясь на богословском наследии отцов Восточной Церкви, говорит о предопределении человека ко спасению по-иному. С православной точки зрения, предопределенными ко спасению являются все созданные Богом люди; нет ни одного, заведомо предназначенного к погибели, осуждению или проклятию. Об этом говорит, в частности, преподобный Симеон Новый Богослов в толковании на Рим 8, 29-30. Обращаясь к тем, кто «извращает к собственной погибели» слова апостола и говорит «что пользы мне поднимать многие труды, показывать обращение к покаянию, если я Богом не предопределен ко спасению?», Симеон пишет:

Не слышите ли каждый день Спасителя, взывающего: Живу Я и не хочу смерти грешника, но чтобы он обратился и был жив? Не слышите ли, как Он говорит: Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Может быть, Он сказал одним: «Не кайтесь, потому что Я не приму вас», а другим, предопределенным: «Вы же кайтесь, потому что Я предузнал вас»? Нет! Но каждый день в каждой церкви Он взывает на весь мир: Приилите ко Мне, все тружлаюшиеся и обремененные, и Я успокою вас. Приидите, говорит, отягощенные многими грехами к Тому, Кто берет (на Себя) грех мира!

Призванным ко спасению и предопределенным к обожению является всякий человек, следовательно, оправданным и прославленным может стать любой, кто этого захочет. Бог желает всех людей без исключения сделать богами по благодати:

Благодать Святого Духа стремится возгореться в наших душах, чтобы... приближающиеся к огню — или каждый в отдельности, или, если можно, все вместе — воспламенялись и сияли, как боги... Я думаю, и так оно есть на самом деле, что (именно) в этом заключается воля Божия о нас...

За семь веков до Симеона Нового Богослова и за одиннадцать веков до Кальвина восточнохристианская традиция в лице Иоанна Златоуста выразила свой взгляд на предопределение и призвание: «Если все согрешили, то почему одни спаслись, а другие погибли? Потому что не все захотели прийти, хотя по воле Божией все спасены, так как все призваны». Иными словами, к спасению предопределены и призваны все без исключения, но спасаются лишь те, кто добровольно откликнулся на зов Божий; те же, кто отвергает Божий призыв, не спасаются.

Спасение, согласно православному вероучению, является плодом «синергии» (сотрудничества, соработничества) между Богом и человеком. В этой синергии важнейшую роль играет свободная воля человека, которая может быть направлена как к добру, так и ко злу. Если она направлена ко злу, то это не потому, что Бог так предопределил, а потому, что человек делает свободный выбор в пользу зла. Если же она направлена к добру, то это происходит, хотя и при действии благодати Божией, но опять же не без участия самого человека. Борьба за спасение разворачивается внутри человека, а не вне его. Диавол может при помощи разнообразных средств воздействовать на человека, но человек способен противостоять ему. Воля диавола не может погубить человека: в конечном итоге решающим фактором для судьбы человека является именно направленность его свободной воли к добру или злу.

Это не означает, что православные умаляют значение предопределения, призвания и действия благодати Божией в спасении человека. Это означает лишь то, что православному христианину чуждо представление о Боге-карателе, Который по справедливости должен был бы погубить всех людей после того, как они уклонились в грех, и лишь по милости спасает некоторых. Православная Церковь, вслед за апостолом Павлом, верит, что Бог хочет, чтобы все люди спаслись (i Тим 2,4). Спасение каждого человека является следствием любви Божией ко всему роду человеческому, а не следствием того, что по Своему непостижимому милосердию Бог изымает из «массы осужденных» тех или иных избранников, которым дарует спасение вопреки собственной справедливости.

Бог может и желает спасти всякого человека. Однако Он не может спасти человека без участия и согласия самого человека. Как подчеркивал Максим Исповедник, каждый человек вправе отвергнуть спасение. Спасение ни для кого не будет принудительным: спасутся только те, кто желает следовать за Христом. Именно в согласии человека с волей Божией о его собственном спасении, в добровольном следовании заповедям Божиим и заключается та синергия, о которой говорит православное богословие.

Почему было возможно грехопадение людей? - Тремя величайшими дарами наделил человека при создании его Творец: Свободой, разумом и любовью. Дары эти необходимы для духовного роста и для блаженства человека. Но, где свобода, там возможно колебание при выборе, возможен соблазн. Соблазн для разума: возгордиться умом; вместо познания премудрости и благости Божией искать познания добра и зла вне Бога; возжелать самому быть «Богом». Соблазн для чувства любви: вместо любви к Богу и ближнему любить самого себя и все то, что удовлетворяет низкие желания и дает временные наслаждения. Эта возможность соблазна и падения стояла перед человеком, и первый человек перед нею не устоял. Воспользуемся мыслями на эту тему о. Иоанна Кронштадтского. «Почему Бог допустил, - пишет он, - падение человека, Своего любезного создания и венца всех тварей земных? На этот вопрос надо отвечать так: что если бы не допускать человека до падения, то его не надобно было создавать по образу и подобию Божию, не давать ему свободной воли, которая есть неотъемлемая черта образа Божия, а подчинить его закону необходимости, подобно бездушным тварям - небу, солнцу, звездам, земному кругу и всем стихиям, или подобно бессловесным животным; но тогда на земле не было бы царя земных тварей, разумного песнословца Божией благости, премудрости, творческого всемогущества и промышления; тогда человек не мог бы ничем доказать своей верности и преданности Творцу, своей самоотверженной любви; тогда не было бы подвигов борьбы, заслуг и нетленных венцов за победу, не было бы блаженства вечного, которое есть награда за верность и преданность Богу и вечное упокоение после трудов и подвигов земного странствования».

История грехопадения . - Бытописатель не сообщает, долго ли жили прародители блаженной райской жизнью. Говоря об их падении, он указывает, что не сами собой они пришли к соблазну, а были в него введены искусителем.

«Змей был мудрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание, и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт. 3:1-6).

Церковь христианская всегда разумела под змеем искусителем диавола, который принял образ змея, наиболее соответствующий характеру вкрадчивости, изворотливости и ядовитости искусителя. Для такого понимания есть ясные слова Самого Господа о диаволе: «он был человекоубийца от начала» (Иоан. 8:44). В Откровении Иоанна Богослова он назван «великим драконом и древним змием» . В книге Премудрости Соломона сказано: «завистью диавола вошла в мир смерть» (Прем. Сол. 2:24).

В чем была греховность вкушения плода? - Преступление прародителей состояло в том, что соблазненные змеем, они нарушили прямую заповедь Божию, не есть от запрещенного дерева. Исполнение этой заповеди выражало: и послушание Богу, и доверие словам Божиим, и смирение, и воздержание , -сумму простых и естественных добродетелей. Вкушение сразу повлекло за собой сумму печальных нравственных и физических последствий.

Нравственные следствия грехопадения . - Вкушение плода было только началом нравственного уклона, но уже таким явственным и гибельным, что в нем обнаружилась невозможность вернуться к прежней святости и праведности и, наоборот, обнаружилась склонность идти дальше по пути отступления от Бога. Это сказалось в том, что они сразу заметили, что они наги, и, услышав в раю голос Божий, скрылись от Бога, и, оправдываясь, только увеличивали свою вину. В ответах Адама Богу видно сначала желание уйти от очей Божиих и попытка скрыть свою вину; и неправда в словах, что он скрылся от Бога только потому, что он наг; потом попытка самооправдания и желание переложить свою вину на другого, на свою жену. «Здесь была, - говорит блаж. Августин, - и гордость, потому что человек восхотел находиться во власти более своей, нежели Божией; и поругание святыни, потому что не поверил Богу; и человекоубийство, потому что подвергнул себя смерти; и любодеяние духовное, потому что непорочность - человеческой души осквернена убеждением змея; и татьба (воровство), потому что воспользовался запрещенным деревом; и любостяжание, потому что возжелал большего, нежели скольким должен был довольствоваться».

Так, с первым преступлением заповеди, сразу вошло в человека начало греха, «закон греха» - no mos tis amarti as . Оно поразило самую природу человека и быстро стало в нем укореняться и развиваться. Об этом греховном начале, вошедшем в природу человека, ап. Павел пишет: «Знаю, что не живет во мне, то есть, в плоти моей доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу… Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием: но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7:18, 22-23). В человеке греховные наклонности приняли господствующее положение, он стал «рабом греха» (Рим. 6:7). В нем помрачились ум и чувство, поэтому и сама нравственная свобода стала часто склоняться в нем не к добру, а к злу. В глубине побуждений жизненной деятельности человека оказались - похоть и гордость. О них читаем в 1 Иоан. 2:15-16: «Не любите мира, ни того, что в мире… Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего» . Плотская похоть - ослабление власти духа над телом, подчинение низшим, плотским желаниям; «похоть очей» - ложные кумиры и привязанности, жадность и алчность мирская, зависть; гордость - самомнение, эгоизм, превозношение, презрение к другим людям, к слабейшим, любовь к себе, тщеславие.

И современные психологические наблюдения приводят исследователей к выводу, что похоть и гордость (жажда превосходства над другими) являются главными рычагами стремлений современного падшего человека, даже когда они глубоко скрыты в душе и не выступают вполне в сознании.

Физические следствия грехопадения . - Физическими следствиями явились: болезни, тяжелый труд, смерть. Они были естественным результатом падения нравственного, разобщения с Богом, отхода людей от Бога. Люди подчинились тленным началам мира, в которых действует разложение и смерть. В людях ослабело питание от Источника жизни и постоянного обновления всех сил. Господь Иисус Христос указал на зависимость болезней от греха при исцелении расслабленного, сказав ему: «вот ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобой чего хуже» (Иоан. 5:14).

С грехом вошла в род человеческий смерть. Человек создан бессмертным по душе, и он мог бы остаться бессмертным и по телу, если бы не отпал от Бога. «Бог не сотворил смерть» , - говорит книга премудрости (Прем. Сол. 1:13). Тело человека, - как хорошо выразил это блаж. Августин, - не обладает «возможностью умереть», но оно обладало «возможностью не умирать», которую оно потеряло. Бытописатель сообщает, что эта возможность не умирать поддерживалась в раю вкушением плодов от древа жизни, которого лишились праотцы по изгнании из рая. «Как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим. 5:12). Апостол называет смерть «оброком», т. е. платой, возмездием, за грех: «ибо возмездие за грех - смерть» (Рим. 6:23).

Бедствия и смерть, как наказания Божии . - Физические бедствия, будучи следствиями греха, являются одновременно и Божиими наказаниями, как это выражено в словах Божиих прародителям при изгнании их из рая. Ясно, что эти наказания даны как средство удержать человека от дальнейшего и окончательного падения.

О значении трудов и болезней падшего человека св. Кирилл Александрийский говорит, что человек, «получив в удел себе изнурительный пост и скорби, был предан, как бы некоторой узде, болезням, злостраданиям и другим горестям жизни. За то, что не удержался благоразумно в свободной от трудов и печалей жизни, он предается злополучиям, дабы страданиями уврачевал в себе болезнь, постигшую его среди блаженства» (св. Кирилл Алекс. «О вочеловечении Господа»).

Так же рассуждает этот святой отец о смерти. «Смертью Законодатель останавливает распространение греха и в самом наказании являет человеколюбие. Поелику Он, давая заповедь, с преступлением ее соединил смерть, и поелику преступник подпал сему наказанию, - то и устроят так, что самое наказание служит ко спасению. Ибо смерть разрушает эту животную нашу природу и, таким образом, с одной стороны, останавливает действие зла, а с другой - избавляет человека от болезней, освобождает человека от трудов, прекращает его скорби и заботы и оканчивает страдания телесные. Таким-то человеколюбием растворил Судия самое наказание» (там же).

Потеря Царствия Божия, как тягчайшее следствие грехопадения . - Однако, конечным, последним и самым главным следствием греха были не болезни и физическая смерть, а потеря рая. Потеря рая была однозначна с потерей Царствия Божия. В Адаме все человечество лишилось будущего блаженства, предстоявшего перед ним, того блаженства, которого Адам и Ева отчасти вкусили в раю. Вместо того чтобы видеть впереди жизнь вечную, человечество увидело смерть и за нею ад, мрак, отверженность от Бога. Поэтому священные книги Ветхого Завета наполнены мрачными мыслями о загробном бытии. «Ибо в смерти нет памятования о Тебе: в гробе кто будет славить тебя?» (Пс. 6:6). Это не отрицание бессмертия, а мысль о беспросветности существования за гробом. Такое сознание и печаль облегчались только надеждой на будущее избавление через пришествие Спасителя. «Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою, и я в плоти моей узрю Бога» (Иов. 19:25-26). -«Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя успокоится в уповании, ибо ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление» (Пс. 15:9-10).

Милость Божия к падшему человеку . -После грехопадения человека Бог не отверг человека-грешника. Он не отнял от него ни образа Своего, отличающего его от животного мира, ни свободы его воли, ни разума, способного постигать духовные начала, ни других способностей его. Бог поступил с ним, как врачеватель и воспитатель: одеждами прикрыл его наготу; умерил в нем самомнение и гордость, плотские похоти и страсти врачебными средствами - трудом и болезнями, дав им даже воспитательное значение: мы сами можем видеть воспитательное действие труда и очищающее действие на душу болезни. Бог подверг человека физической смерти, чтобы не придать его окончательной смерти духовной, т. е. чтобы греховное начало в нем не развивалось до крайних сатанинских пределов.

Однако естественная узда страданий и смерти не искореняет самого источника зла. Она только удерживает развитие зла. Для человечества была крайне необходима такая сила, такая сверхъестественная помощь, которая бы совершила в нем самом внутренний переворот и дала ему возможность от постепенного все более глубокого падения повернуться к победе над грехом и к постепенному восхождению к Богу.

Божий Промысл предвидел будущее падение не укрепившейся свободной воли человека. Предвидя падение, предустроил и восстание. Грехопадение Адама не оказалось непоправимой гибелью для человечества. Силой возрождающей, по предвечному определению Божию, явилось нисшествие Сына Божия на землю.