СЕМЬ МУДРЕЦОВ
На стенах дельфийского храма было написано семь коротких изречений — уроков жизненной мудрости. Они гласили: «Познай себя самого»; «Ничего сверх меры»; «Мера — важнее всего»; «Всему свое время»; «Главное в жизни — конец»; «В многолюдстве нет добра»; «Ручайся только за себя».
Греки говорили, что оставили их семь мудрецов — семь политиков и законодателей того времени, о котором мы рассказываем. Это были: Фалес Милетский, Биант Приенский, Питтак Митиленский, Клеобул Линдский, Периандр Коринфский, Хилон Спартанский, Солон Афинский. Впрочем, иногда в числе семерых называли и других мудрецов, иногда приписывали им и другие изречения. Стихотворение неизвестного поэта говорит об этом так: Семь мудрецов называю: их родину, имя, реченье. «Мера важнее всего!» — Клеобул говаривал Линдский; В Спарте — «Познай себя самого!» — проповедовал Хилон; «Сдерживай гнев», — увещал Периандр, уроженец Коринфа; «Лишку ни в чем», — поговорка была митиленца Питтака; «Жизни конец наблюдай», повторялось Солоном Афинским; «Худших везде большинство», говорилось Биантом Приенским; «Ни за кого не ручайся», — Фалеев Милетского слово.
Говорили, что однажды рыбаки на острове Кос вытащили из моря великолепный золотой треножник. Оракул ведел отдать его самому мудрому человеку в Греции. Его отнесли Фалесу. Фалес сказал: «Я не самый мудрый» — и отослал треножник Бианту в Приену. Биант переслал его Питтаку, Питтак — Клеобулу, Клеобул — Периандру, Периандр — Хилону, Хилон — Солону, Солон — обратно Фалесу. Тогда Фалес отослал его в Дельфы с надписью: «Аполлону посвящает этот треножник Фалес, дважды признанный мудрейшим среди эллинов».
Над Фалесом смеялись: «Он не может справиться с простыми земными заботами и оттого притворяется, что занят сложными небесными!» Чтобы доказать, что это не так, Фалес рассчитал по приметам, когда будет большой урожай на оливки, скупил заранее все маслодавильни в округе, и, когда урожай настал и маслодавильни понадобились всем, он нажил на этом много денег. «Видите, — сказал он, — разбогатеть философу легко, но неинтересно».
Биант с другими горожанами уходил из взятой неприятелем Приены. Каждый тащил с собою все, что мог, один Биант шел налегке. «Где твое добро?» — спросили его. «Все мое — во мне», — отвечал Биант.
Питтак справедливо правил Митиленами десять лет, потом сложил власть. Народ наградил его большим земельным наделом. Питтак принял только половину и сказал: «Половина больше целого».
Клеобул и его дочь Клеобулина первыми в Греции стали сочинять загадки. Вот одна из них, ее разгадает всякий: Есть на свете отец, двенадцать сынов ему служат; Каждый из них родил дочерей два раза по тридцать; Черные сестры и белые сестры, друг с другом несхожи; Все умирают одна за другой, и все же бессмертны.
Хилон говорил: «Лучше решать спор двух врагов, чем двух друзей: здесь сделаешь одного из врагов другом, там — одного из друзей врагом». Кто-то похвалился: «У меня нет врагов». — «Значит, нет и друзей», — сказал Хилон.
Солона спросили, почему он не установил для афинян закона против отцеубийства. «Чтобы он не был нужен», — ответил Солон.
Кроме того, семерым мудрецам, вместе и порознь, приписывали и другие уроки жизненной мудрости. Вот некоторые их советы: Не делай того, за что бранишь других.
О мертвых говори или хорошо, или ничего.
Чем ты сильнее, тем будь добрее.
Пусть язык не опережает мысли.
Не спеши решать, спеши выполнять решенное.
У друзей все общее.
Кто выходит из дома, спроси: зачем? Кто возвращается, спроси: с чем?
Не чванься в счастье, не унижайся в несчастье. Суди о словах по делам, а не о делах по словам.
Вы скажете, что это и так все знают? Да, но все ли так и поступают?
Впрочем, ведь и сами мудрецы, когда их спросили, что на свете труднее всего и что легче всего, ответили: «Труднее всего — познать самого себя, а легче всего — давать советы другим».
МУДРЕЦЫ ОТВЕЧАЮТ НА ВОПРОСЫ
У писателя Плутарха есть сочинение под заглавием «Пир семи мудрецов». Там описывается, как однажды Периандр, управлявший Коринфом, созвал у себя всех мудрецов и других ученых мужей, как они угощались и вели между собою умные речи. Среди гостей были двое, с которыми мы скоро познакомимся поближе: скиф Анахарсис и фригиец Эзоп — дикарь-мудрец и раб-мудрец. Грекам приятно было оттенять высокую мудрость своих знатных законодателей простым здравым смыслом пришельца из варваров и выходца из народа.
Повод для беседы был такой. Эфиопский царь и египетский царь спорили за одну пограничную область; и вот, чтобы не воевать, они решили состязаться, задавая друг другу загадки. Египтянин задал девять вопросов: что всего старше, что всего прекрасней, что всего больше, что всего разумней, что всего неотъемлемой, что всего полезнее, что всего вреднее, что всего сильнее и что всего легче? Эфиоп ответил: «Старше всего время; прекраснее всего свет; больше всего мироздание; разумнее всего истина; неотъемлемой всего смерть; полезнее всего бог; вреднее всего демон; сильнее всего удача; легче всего сладость». Периандр спросил гостей: «Удачные это ответы или нет?»
Мудрецы порассуждали и решили — не очень удачные. Нельзя сказать, что время всего старше: ведь время есть и прошедшее, и настоящее, и будущее, причем будущее, несомненно, моложе настоящего. Нельзя сказать, что удача всего сильнее: ведь то, что крепко и сильно, не бывает так изменчиво. Нельзя даже сказать, что смерть всего неотъемлемой: в тех, кто жив, смерти нет.
«А как же ответить лучше?» И Фалес Милетский ответил так: «Старше всего — бог, ибо он вечен. Прекраснее всего — мир, ибо в нем все согласованно и стройно. Больше всего — пространство, ибо в нем мир, а в мире все остальное. Разумнее всего — время, ибо оно всему учит. Неотъемлемой всего — надежда, ибо она есть и у тех, у кого больше ничего нет. Полезнее всего — добродетель: с нею все на свете хорошо. Вреднее всего — порок: с ним все на свете плохо. Сильнее всего — неизбежность: она всем властвует. Легче всего — мера: без меры даже наслаждение бывает в тягость».
Ответы понравились; тогда Периандр попросил каждого ответить на три вопроса: каким должен быть дом, каким должен быть город и каким должен быть правитель?
На вопрос, какой дом — лучший. Солон ответил: «Тот, где добро приобретается без несправедливости, сохраняется без недоверчивости и тратится без раскаянья». Питтак ответил: «Где нет ни потребности в излишнем, ни нехватки в необходимом». Хилон ответил: «Где хозяин — как мудрый царь». Биант ответил: «Где хозяин ведет себя по доброй воле точно так же, как вне дома — по воле закона».
Клеобул ответил: «Где хозяина больше любят, чем боятся». А Фалес ответил: «Где хозяину не о чем заботиться». Что сказал скиф Анахарсис, вы узнаете на следующей странице.
И Периандр, послушав, сказал: «Видно, недаром говорят: кто-то Ликургу посоветовал устроить в Спарте народовластие, а Ликург ответил: «Сперва сумей устроить народовластие в собственном доме!»
На вопрос, какой город — лучший. Солон ответил: «Тот, где обидчика требует к ответу не только обиженный, но и необиженный». Фалес ответил: «Где нет ни слишком бедных, ни слишком богатых». Анахарсис ответил: «Где лучшее воздается добродетели, худшее — пороку, а все остальное — поровну». Питтак ответил: «Где дурным людям нельзя править, а хорошим нельзя не править». Биант ответил: «Где закона боятся больше, чем правителя». Клеобул ответил: «Где порицания боятся больше, чем закона». А Хилон ответил: «Где больше слушают законы, чем ораторов».
И Периандр, послушав, сказал: «Видимо, значит это, что народовластие тем лучше, чем больше похоже оно на единовластие!»
Наконец, на вопрос, какой правитель — лучший, Фалес ответил: «Тот, который сможет дожить до старости и умереть своей смертью». Хилон ответил: «Тот, который думает не о смертном, а о бессмертном». Питтак ответил: «Тот, кто приучит подданных бояться не его, а за него». Анахарсис ответил: «Кто всех более разумен». Клеобул ответил: «Кто всех менее легковерен». Биант ответил: «Кто дает пример покорности законам». А Солон ответил: «Кто сам отречется от своего единовластия».
И Периандр, послушав, сказал: «Видимо, значит это, что и единовластие тем лучше, чем больше похожа на народовластие?»
«Мера — важнее всего!» — ответили ему мудрецы.
У древних греков семь властителей и государственных деятелей 7 и 6 вв. до Р. X., жизненная мудрость которых, выраженная в кратких афоризмах, стала известна всей Элладе. Согласно Платону («Протагор»), этими мудрецами были Клеобул из Линдоса,… … Философская энциклопедия
- «СЕМЬ МУДРЕЦОВ», древнегреческие авторы кратких сентенций («гном») на темы житейской мудрости (напр., «познай самого себя» Фалеса, «ничего слишком» Солона и т. п.). Состав «Семи мудрецов» в различных источниках варьируется (всего 17 имен в разных … Энциклопедический словарь
VII–VI вв. до н. э., первым о них упоминает Платон, называя Фалеса Милетского, Солона Афинского, Биаса из Приены, Питтака Митиленского (см. Алкей), Клеобула из Линда, Мизона и Хилона Спартанского. Четверо первых выступают и в более поздних… … Античные писатели
Древнегреческие авторы кратких изречений (гном) на темы житейской мудрости (например, познай самого себя Фалеса, ничего слишком Солона, что возмущает тебя в ближнем того не делай сам Питтака, наслаждения смертны, добродетели бессмертны Перианд … Современная энциклопедия
Древнегреческие авторы кратких сентенций (гном) на темы житейской мудрости (напр., познай самого себя Фалеса, ничего слишком Солона и т. п.). Состав Семи мудрецов в различных источниках варьируется (всего 17 имен в разных комбинациях) … Большой Энциклопедический словарь
СЕМЬ МУДРЕЦОВ - СЕМЬ МУДРЕЦОВ, др. греч. представители ранней этической рефлексии, выражаемой в близких к пословицам, кратких и, как правило, императивных «сентенциях» («гномах») на темы «житейской мудрости», но отличающихся от фольклорных пословиц: 1)… … Античная философия
“Семь мудрецов” - СЕМЬ МУДРЕЦОВ, древнегреческие авторы кратких изречений (гном) на темы житейской мудрости (например, познай самого себя Фалеса, ничего слишком Солона, что возмущает тебя в ближнем того не делай сам Питтака, наслаждения смертны, добродетели… … Иллюстрированный энциклопедический словарь
В древнегреческой интеллектуальной традиции группа исторических лиц (главным образом государственных и исторических деятелей 7 6 вв. до н.э.), жизненная мудрость которых, выраженная в императивных кратких сентенциях, стала известна всей Элладе.… … История Философии: Энциклопедия
В древнегреческой интеллектуальной традиции группа исторических лиц (гл. обр. государственных и исторических деятелей 7 6 вв. до н.э.), жизненная мудрость которых, выраженная в императивных кратких сентенциях, стала известна всей Элладе. Согласно … Новейший философский словарь
Др. греч. представители ранней этич. рефлексии, выражаемой в близких к пословицам, кратких и, как правило, императивных «сентенциях» («гномах») на темы «житейской мудрости», но отличающихся от фольклорных пословиц: 1 (подчёркнутым… … Философская энциклопедия
Книги
- Семь мудрецов древности , . Каждая культура имела свои "семерки" наимудрейших. В эту книгу вошли изречения и "дней минувших анекдоты" из жизни тех, кого европейская мысль с полным основанием считает своими самыми…
- Семь чудес света , Литвинова Ульяна. На протяжении всей жизни человечество строило и создавало множество произведений искусства. Но что читать чудом? Очевидно, то, что по замыслу или исполнению значительно, уникально,…
В Древней Греции основоположниками античной философии считаются «7 мудрецов». Почему в кавычках? Оттого что в действительности мудрецов было больше. Есть несколько списков, где фигурируют разные имена. Зато количество везде совпадает.
Первый список, дошедший к нам, принадлежит Платону и датируется он IV в. до н.э. Согласно Платону в списке «Семи мудрецов» находятся: Фалес Милетский, Биант Приенский, Солон Афинский, Питтак Митиленский, Хилон Спартанский, Мисон Хенейский, Клеобул Линдийский.
Более поздний вариант списка принадлежит Диогену Лаэрцию (Лаэртскому). Нет, это не тот Диоген, который жил в бочке. Диоген Лаэрция – позднеантичный историк философии. Так вот в его списке вместо малоизвестного Мисона стоит имя правителя-тирана Периандра Коринфского. Полагают, что Платон специально убрал Периандра из-за ненависти к деспотам и тиранам. Существуют и другие списки. Во всех них неизменно присутствуют 4 имени: Фалес, Биант, Солон и Питтак. С течением времени имена мудрецов обросли легендами. Так древнегреческий философ Плутарх в труде «Пир семи мудрецов» описал их несуществующую встречу в Коринфе.
Мудрость «7 мудрецов» не относится ни к мифологии, ни к науке. Это скорей чисто житейская мудрость, изложенная в сжатых мудрых высказываниях.
Давайте поближе познакомимся с мудрецами и их великими изречениями .
Фалес Милетский (VII-VI в. до н.э.)
Именно с имени Фалеса Милетского начинается любой список «7 мудрецов». Его называют «Отцом философии» и считают первым античным учёным. В 585 г. до н.э. спрогнозировал солнечное затмение, после чего стал знаменит. Согласно легенде, Фалес установил высоту пирамид по их тени, чем несказанно удивил египетского фараона. А изучив египетскую геометрию и их 365-дневный календарь, ввёл эти новшества в Древней Греции. Также в честь Фалеса названа геометрическая теорема. Согласно учению Фалеса всё возникло и возникает из воды, а затем обратно превращается в воду. В конечном итоге, всё есть вода.
Биант Приенский (VII-VI в. до н.э.)
Биант Приенский – общественный деятель и древнегреческий мудрец. Биография его неизвестна. Существуют лишь несколько описаний фрагментов жизни Бианта. Он славился своими мудрыми судебными решениями.
Солон Афинский (VII-VI в. до н.э.)
Солон Афинский – древнегреческий политик, законодатель, философ и поэт. Был архонтом, высшим должностным лицом, в Афинах во время социальных смут. Во время своего правления ввёл более демократичные законы: запретил долговое рабство, отменил все долги, разделил граждан на 4 имущественных разряда и всем дал возможность участвовать в политической жизни. После своего архонтства большую часть жизни Солон посвятил путешествиям. В библиотеке Конгресса США даже стоит его статуя.
Питтак Митиленский (VII-VI в. до н.э.)
Питтак Митиленский – древнегреческий мыслитель и законодатель. Председательствуя на высокой должности в городе Митилена, подавил внутригородские беспорядки и пересмотрел уголовные законы. У греков почитался наравне с Ликургом и Солоном.
Хилон Спартанский (VI в. до н.э.)
Хилон Спартанский – древнегреческий поэт и политический деятель. Был членом правительственной коллегии в Спарте. Некоторые исследователи полагают, что многие нормы жизненного устройства Спарты принадлежат Хилону. Хоть он не отличался многословием, но речи, произнесённые им, вызывали уважение и почёт. Говорят, что в старости Хилон признался, что не совершил ни одного противозаконного поступка. Только один раз он попросил своего товарища оправдать друга, которого осудили по закону.
Мисон Хенейский (VII-VI в. до н.э.)
Мисон Хенейский – древнегреческий мудрец, который прожил тихую скромную жизнь в своей деревушке. Философ Аристоксен полагает, что Мисон остался безызвестным как раз по причине, что был не из города. Умер Мисон Хенейский в возрасте 97 лет. Его имя в списке Платона говорит о мудрости его изречений.
Самое известное высказывание мудреца Мисона Хенейского.
Клеобул Линдийский (VI-V в. до н.э.)
Клеобул Линдийский – древнегреческий мудрец, прославившийся своими загадками, песнями и великими изречениями. Он был красив и силён. Интересовался египетской философией. Некоторые из его высказываний высечены на дельфийском храме Аполлона.
Периандр Коринфский (VII-VI в. до н.э.)
Периандр Коринфский – древнегреческий государственный деятель и мудрец. Правил в Коринфе 40 лет. До общения с тираном города Милета Периандр был весьма милосердным. А после стал жестоким правителем-деспотом. Его политика была направлена против родовой знати. При нём созданы военные части из наёмников и территориальные суды. Периандр ввёл таможенные пошлины, государственную чеканку монет, контроль за доходами граждан и закон против роскоши. Боясь заговоров, он запретил собираться группами на площадях и окружил себя телохранителями. Помимо всего прочего был поклонником прекрасной архитектуры, о чём свидетельствует обширное строительство во время его правления.
- Солон Афинский
- Биант Приенский
- Питтак Митиленский
Причём Фалес во всех вариантах ставился на первое место .
Семь мудрецов называю - их родину, имя, реченье:
«Мера важнее всего», - Клеобул говаривал Линдский;
В Спарте: «Познай себя самого», - проповедовал Хилон;
Сдерживать гнев увещал Периандр, уроженец Коринфа;
«Лишку ни в чем!» - поговорка была милетинца Питтака;
«Жизни конец наблюдай», - повторялось Солоном Афинским;
«Худших везде большинство», - говорилось Биантом Приенским;
«Ни за кого не ручайся», - Фалеса Милетского слово.
Самый ранний из дошедших до нас список мудрецов приведен в платоновском диалоге «Протагор » (IV в. до н. э.) , там же впервые сообщается предание о них . Помимо уже упомянутых, в него включены:
- Клеобул из Линда
- Мисон из Хены
- Хилон из Спарты
Также, согласно Диогену Лаэртскому, в этот список включались Акусилай , Анаксагор , Анахарсис , Аристодем , Лас , Леофант , Лин , Орфей , Памфил , Писистрат , Пифагор , Ферекид , Эпименид , Эпихарм .
Как пишет проф. А. Н. Чанышев : «Мудрость „семи мудрецов“ нельзя отнести ни к науке, ни к мифологии. Здесь, по-видимому, проявился третий духовный источник философии , а именно - обыденное сознание, в особенности то, которое достигает уровня житейской мудрости и которое проявляется в пословицах и поговорках, поднимающихся иногда до большой обобщённости и глубины» . Также проф. М. И. Шахнович отмечает, что «истоки философии в Древней Греции восходят к народным изречениям», а «изречения, приписываемые семи древнегреческим мудрецам, восходят к фольклору » . В изречениях «мудрецов», по Марксу , «раскрываются элементарные силы нравственной жизни» .
Отмечая в частности Фалеса, Карл Маркс писал, что "греческая философия начинается с «семи мудрецов» . По Гегелю - они находятся «на пороге истории философии» .
Обращают внимание и на их связь с поэзией . М. И. Шахнович отмечает, что «к семи мудрецам причисляли и легендарного поэта Орфея , а Ориген в III в. ухитрился отнести к ним Моисея и Зороастра » .
См. также
- Семь мудрецов бамбуковой рощи (англ.) русск.
Сноски
- Шахнович М. И. . - Л. : Наука , 1973. Гл. 3
- Чанышев А. Н.
- Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. Учебное пособие для студентов и аспирантов философских факультетов и отделений университетов. М.: Высшая школа, 1981.
- Диоген Лаэртский . , I
- www.sno.pro1.ru/projects/pisistratides/varia/makarovII.htm
Напишите отзыв о статье "Семь мудрецов"
Литература
- Гаспаров М. Л. Занимательная Греция. Рассказы о древнегреческой культуре . - М .: «Греко-латинский кабинет» Ю. А. Шичалина, Новое литературное обозрение , 1995. - ISBN 5-86793-008-4 .
- Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. Учебное пособие для студентов и аспирантов философских факультетов и отделений университетов. - М .: Высшая школа , 1981. - 374 с.
|
||||||
|
||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Семь мудрецов
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого.внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Определенный интерес представляют индийские легенды о Семи Мудрецах. Эти мифы рассказывают о многих событиях, связанных с мудрецами - риши. Согласно легенд, правитель теперешнего человечества Ману не мог себе представить послепотопный мир без мудрецов и поэтому семь божественных риши первыми взошли на его корабль, влекомый огромной рыбой по бурным волнам расходившейся стихии.
Сакральное созвездие Саптариши или Семи Мудрецов (Большая Медведица), сверкало на небе и указывало путь кораблю. Это священное семизвездье. Вот так пишет о нем Н.Рерих: «Семизначное созвездие под именем семи сестер или семи старцев или Большой Медведицы привлекло внимание всего человечества. Библия славословит это созвездие. Буддийская священная Трипитака ему же посылает пространное моление. Древние майя и египтяне на камнях его запечатлели. К нему же обращалась «черная» вера шамана дикой тайги».
После того как сошла вода Великого Потопа, семь могущественных мудрецов, познавшие тайны природы и способные управлять ее силами, приняли самое активное участие в жизни богов и людей. От семи божественных риши, как утверждает мифологическая традиция, пошли все мудрецы Индии, вплоть до живущих ныне. Один из литературных источников древней Индии «Шаталатха брахмана» называет их имена: Готама, Бхарадваджа, Вишвамитра, Джамадагни, Васишта, Кашьяпа, Атри.
Правда, на страницах «Махабхараты» мы встречаем иные имена: Маричи, Атри, Ангирас, Пулаха, Крату, Пуластья, Васиштха. За исключением двух существует расхождение в именах мудрецов, однако, количество их всегда остается неизменным. Эти семь первых риши обитали на горе Меру в самом центре Земли.
Семь риши, называемых Дхиан-Коганами упоминаются и в сокровенной космогонии «Тайной Доктрины». В ней говорится, что миллионы лет назад пришли на нашу планету праотцы нашего сознания, наши духовные предки - Солнечные Питрисы. В последующем их называли Старшими Братьями по разуму, великими Учителями, Махатмами.
Достигнув высочайшей степени развития на планете, которую мы называем Венерой, они вместо того, чтобы перейти на более высшие планеты и продолжить свое дальнейшее совершенствование опустились на более низкую по развитию планету с единственной целью: помочь человеко-животному ускорить его эволюцию.
Этих высокодуховных Сущностей было семь. Их «рожденные» на Земле миллионы лет назад «отражения» в виде собственных двойников, воплощавшихся затем в человечестве в разные эпохи, мы знаем под различными исторически-известными именами, но приемлемым для нашего сознания будет их обобщенное имя - Великие Учителя человечества. Их местопребывание на земном плане связывается сейчас с Гималаями, с таинственным местом, известном как Шамбала.
Великие Учителя знали: младенческому человечеству нельзя передавать знания в чистом виде. Детям, знания всегда даются под видом сказок и легенд. Поэтому ни одну легенду, ни одно Священное Писание нельзя читать буквально, ибо для непосвященных это становится началом глупого и опасного суеверия.
Они составили священные «Веды», передали людям священный огонь, основали жреческий род, создали космогоническое учение, изобрели музыкальные инструменты. Иными словами выполнили роль тех, кого мы называем культурными героями или основателями духовной традиции.
Семь Учителей, водителей человечества Земли являются иномирцами, поскольку находятся на более высшей ступени существования разума. Хотя они и могут принимать физическую оболочку и воплощаться среди людей, все же, по своей сути они являются связующим звеном между человечеством и иными мирами беспредельной Вселенной, каналом, по которому человечество выйдет на связь с Высшим Разумом. Не случайно многие мистики и контактеры указывают на существование на нашей планете Вознесенных Учителей, обитающих в высших сферах Земли.
Боги древности называли людей младшими братьями, а себя Старшими и люди еще не отравленные гордыней и невежеством почитали их как Божественных Учителей. Может быть, с тех давних времен и утвердился в Индии культ Учителя.
Конечно, в послепотопном человечестве больше всего знаний сохранилось в Египте - наследнике Атлантиды и Индии - наследнице Лемурии и через пришедших арийских племен - Гипербореи. В Индию же затем переместились все египетские ашрамы знания, поближе к труднодоступным Гималаям. Именно сюда переместился духовный центр человечества, отсюда же началось распространение по свету многих философских учений, которые в той или иной степени оказали свое влияние на возникающие евроазиатские религии. Поэтому многие великие Учителя чаще всего воплощались именно в индийском народе, а некоторые из них до сих пор сохраняют внешность, характерную для индусов.
Последующие поколения мудрецов продолжали традиции своих Великих Учителей. Они создавали священные книги, просвящали народ и устанавливали этические нормы. До сих пор живы в Индии культы, связанные с мудрецами.
Тысячелетиями формировался в индийской духовной традиции институт мудрецов как уникальное и целостное явление. Время наслаивало на него мифы и легенды, которые, переплетаясь с реальностью, так срослись с ней, что подчас трудно понять, где вымысел, а где действительность.
У Ларисы Дмитриевой все в том же источнике записано следующее: «Древние мудрецы знали, что ничто не сохранится в человеческой памяти, если не будет какого-либо внешнего символа или эмблемы, которые в концентрированном виде сберегут знание. Эти символы существуют в виде геометрических фигур, чисел, изображений зверей, птиц, даже человеко-зверей и т.д. Аллегории и эмблемы — посложней знаков: они зашифровали знание в словах или сложных образах древних живописных фресок, где имеет значение не только общий сюжет, слово и число, иногда включенные в него, но каждая деталь картины, каждый штрих на детали, ее ракурс, цвет и, может быть, даже звук, который должен соответствовать этому цвету. (В некоторых источниках сообщается, что такие фрески времен астрономической давности, хранящие секреты нашей Вселенной и планеты, в первоначальной целостности находятся на большой глубине в «змеиных норах под треугольными камнями», т.е. в подземных галереях между Большой Пирамидой и Сфинксом.).
«О Египет, Египет! - воскликнул когда-то с грустью Гермес-Тот, Великий Учитель, который дал письменность не знавшему младенчества своему таинственному древнему народу и был его законодателем, правителем и жрецом одновременно, а потому назывался Трисмегистом-Трижды Великим. - Придет день, когда от твоей религии останется только сказка, сказка невероятная для твоих потомков, сохранятся лишь несколько слов, начертанных на камне, передающих память о твоих великих деяниях...»
Гермес Трисмегист прозревал очень далеко. Он знал, что не только знания страны, которой он дал имя (Пта), он сам и его имя станут мифом, и школьники ХХ века уже не вспомнят о нем. Знал он и то, что при сгущении тьмы в человечестве ему придется оставить прекрасную землю Египта. И таинственная Община Великих Учителей, Сынов Света, называемое еще Белое Братство, заложит свою новую неприступную Твердыню в Гималаях. И эта Твердыня так же... станет мифом для будущих цивилизованных народов Европы».
Среди исторических мудрецов Индии были чистые философы, религиозные реформаторы, политические деятели. Будда и Махавира, Нагарджуна и Нагасена, Шанкара и Рамануджа, Рамакришна и Вивеканда, Ауробиндо Гхош и Махатма Ганди - такие разные по своим идеям и деятельности, были едины в своем гуманистическом устремлении осмыслить культурно-историческую эволюцию человечества, помочь человечеству стать более совершенным и осознать свое место в этой эволюции.
В течение веков целые группы мудрецов и учителей оставались как бы экраном истории. Они достигали высоких ступеней на лестнице духовного совершенствования. Некоторые из них, появляясь в миру, нередко занимали высокое социальное положение, но оставляли как бы в тени свою связь с институтом мудрецов. Можно, например, вспомнить об императоре Ашоке из династии Маурьев или об императоре Акбаре из династии Великих Моголов. В обоих случаях власть, соединившаяся с мудростью, дала плодотворные исторические результаты.