Из всех "Семи военных канонов" "Военная стратегия" Сунь-цзы, традиционно известная как "Искусство войны", получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведенная французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий, она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали ее название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали ее, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной истории Японии, начиная с VIII века. Больше тысячи лет концепции книги вызывали непрерывные дискуссии и страстные философские дебаты, приковывая внимание весьма влиятельных в различных областях фигур. Хотя книга много раз переводилась на английский, а переводы Л. Джайлса и С. Гриффита не утратили значения до сих пор, продолжают появляться новые.

Сунь-цзы и текст

Долго считалось, что "Искусство войны" является древнейшим и наиболее глубоким военным трактатом Китая, а все остальные книги в лучшем случае второразрядными. Традиционалисты приписывали книгу историческому персонажу Сунь У, активна деятельность которого в конце VI в. до н.э., начина с 512г. до н.э., зафиксирована в "Ши цзи" и в "Вёснах и Осенях У и Юэ". Согласно им, книга должна датироваться этим временем и содержать теории и военные концепции самого Сунь У. Однако, другие ученые, во-первых, определили многочисленные исторические анахронизмы в сохранившемся тексте, как-то: термины, события, технологии и философские понятия; во-вторых, подчеркивали отсутствие каких-либо свидетельств (которые должны были быть в "Цзо чжуань" – классической летописи политических событий того времени), подтверждающих стратегическую роль Сунь У в войнах между У и Юэ; и, в-третьих, обращали внимание на расхождение концепции крупномасштабной войны, обсуждаемой в "Искусстве войны", с одной стороны, и, с другой, запомнившимся лишь в виде атавизма сражения конца VI в. до н.э.

Традиционная интерпретация видит существенное доказательство своей правоты в том, что многочисленные пассажи из "Искусства войны" можно встретить во многих других военных трактатах, что, и это доказано, не могло бы иметь место, не будь текст более ранним. Считается даже, что такое повальное подражание означает, что "Искусство войны" – самый ранний военный трактат, ценившийся выше любой другой работы, устной или письменной. Появление некоторых аналитических концепций, таких, как классификация местностей, тоже связывается с Суньцзы; далее, их использование составителями "Сыма фа" считается бесспорным доказательством исторической первичности "Суньцзы", а возможность того, что сам Суньцзы исходил из других работ, не принимается во внимание.

Однако, даже если пренебрегать вероятностью более поздних наслоений и изменений, традиционная позиция по-прежнему игнорирует факт более чем двухтысячелетнего ведения боевых действий и существования тактики до 500 г. до н.э. и приписывает фактическое создание стратегии одному Суньцзы. Сжатый, часто абстрактный характер его пассажей приводится в свидетельство того, что книга была составлена на раннем этапе развития китайского письма, но можно выдвинуть в равной степени неотразимый аргумент, что столь философски изощренный стиль возможен лишь при наличии опыта боевых сражений и традиции серьезного изучения военной тематики. Базовые концепции и общие пассажи скорее всего говорят в пользу обширной военной традиции и прогрессирующих знаний и опыта, чем в пользу "творения из ничего".

За исключением изжившей себя позиции скептиков, считавших работу поздней подделкой, существует три точки зрения на время создания "Искусства войны". Первая приписывает книгу историческому деятелю Сунь У, полагая, что окончательная редакция была сделана вскоре после его смерти в начале V в. до н.э. Вторая, основывающаяся на самом тексте, приписывает его к середине – второй половине периода "Борющихся Царств"; то есть к IV или III вв. до н.э.. Третья, также базирующаяся на самом тексте, а также на ранее открытых источниках, помещает его где-то во второй половине V в. до н.э. Едва ли когда-нибудь будет установлена подлинная дата, ибо традиционалисты проявляют исключительную эмоциональность в защите аутентичности Суньцзы. Однако, вполне вероятно, что такая историческая личность существовала, и сам Сунь У не только служил стратегом и, возможно, командующим, но и составил канву книги, носящей его имя. Затем, самое существенное передавалось из поколения в поколение в семье или в школе ближайших учеников, с годами исправляясь и обретая все более широкое распространение. Самый ранний текст был, возможно, отредактирован знаменитым потомком Суньцзы Сунь Бинем, который также широко использовал его учение в своих "Военных методах".

В "Ши цзи" представлены биографии многих выдающихся стратегов и полководцев, включая Суньцзы. Однако "Вёсны и Осени У и Юэ" предлагают более интересный вариант:

"На третьем году правления Хэлюй-вана полководцы из У хотели напасть на Чу, но никаких действий не последовало. У Цзысюй и Бо Си говорили друг другу: "Мы готовим воинов и расчеты от имени правителя. Эти стратегии будут выгодны для государства, и поэтому правитель должен напасть на Чу. Но он не отдает приказов и не желает собирать армию. Что мы должны делать?"

Спустя какое-то время, правитель царства У спросил У Цзысю и Бо Си: "Я хочу послать армию. Что вы думаете об этом?" У Цзысюй и Бо Си ответили: "Мы хотели бы получить приказы". Правитель У втайне полагал, что эти двое затаили глубокую ненависть к Чу. Он очень боялся, что эти двое поведут армию только для того, чтобы быть уничтоженными. Он взошел на башню, повернулся лицом к южному ветру и тяжело вздохнул. Спустя какое-то время, он вздохнул снова. Никто из министров не понял мыслей правителя. У Цзысюй догадался, что правитель не примет решения, и тогда рекомендовал ему Суньцзы.

Суньцзы по имени У, был родом из царства У. Он преуспел в военной стратегии, но жил вдали от двора, поэтому простые люди не знали о его способностях. У Цзысюй, будучи сведущим, мудрым и проницательным, знал, что Суньцзы может проникнуть в ряды врага и уничтожить его. Однажды утром, когда он обсуждал военные дела, он рекомендовал Суньцзы семь раз. Правитель У сказал: "Раз вы нашли оправдание, чтобы выдвинуть этого мужа, я хочу видеть его." Он спрашивал Суньцзы о военной стратегии и каждый раз, когда тот выкладывал ту или иную часть своей книги, не мог найти достаточных для похвалы слов.

Очень довольный, правитель спросил: "Если возможно, я хотел бы подвергнуть вашу стратегию маленькой проверке." Суньцзы сказал: "Это возможно. Мы можем провести проверку с помощью женщин из внутреннего дворца." Правитель сказал: "Согласен." Суньцзы сказал: "Пусть две любимые наложницы вашего величества возглавят два подразделения, каждая поведет одно." Он приказал всем тремстам женщинам надеть шлемы и доспехи, нести мечи и щиты и выстроиться. Он обучил их военным правилам, то есть идти вперед, отходить, поворачиваться налево и направо и разворачиваться кругом в соответствии с боем барабана. Он сообщил о запретах и затем приказал: "С первым ударом барабана вы должны все собраться, со вторым ударом наступать с оружием в руках, с третьим построиться в боевой порядок." Тут женщины, прикрыв рот руками, рассмеялись.

Затем Суньцзы лично взял в руки палочки и ударил в барабан, отдавая приказания три раза и объясняя их пять раз. Они смеялись, как и прежде. Суньцзы понял, что женщины будут продолжать смеяться и не остановятся.

Перевод с английского выполнил П. А. Самсонов по изданию: «THE ART OF WAR» / by Sun Tzu. Комментарии Лайонела Джайлза

© Перевод. Издание на русском языке. Оформление. ООО «Попурри», 2015

* * *

Глава I
Предварительные расчеты

[Цао-гун, комментируя смысл иероглифов, используемых в оригинальном названии данной главы, говорит, что речь идет о размышлениях полководца в выделенном ему во временное пользование храме – в походной палатке, как мы сказали бы сейчас (см. п. 26).]

1. Сунь-цзы сказал: «Война – это наиважнейшее дело для государства».

2. Это вопрос жизни и смерти, это путь к спасению или к гибели. Поэтому ее надо изучать, ничем не пренебрегая.

3. Основу военного искусства закладывают пять постоянных факторов, которые необходимо принимать в расчет, определяя свою боеготовность.

4. Таковыми являются: (1) Моральный закон, (2) Небо, (3) Земля, (4) Полководец, (5) Порядок и дисциплина.

[Из нижеследующего вытекает, что под Моральным законом Сунь-цзы понимает принцип гармонии, нечто схожее с тем, что Лао-цзы называет Дао (Путь) в его моральном аспекте. Существует искушение перевести это понятие как «боевой дух», если бы в п. 13 это не упоминалось как необходимое качество государя.]

5, 6. Моральный закон – это когда народ пребывает в полном согласии с государем, готов следовать за ним невзирая ни на какие опасности, и отдать за него жизнь.

7. Небо – это ночь и день, холод и жар, это ход времени и времена года.

[Комментаторы, думаю, без нужды теряются здесь в двух соснах. Мэн Ши истолковывает Небо как «твердое и мягкое, расширяющееся и опадающее». Однако прав, наверное, Ван Си, считающий, что речь идет о «небесном хозяйстве в целом», включающем в себя пять стихий, четыре времени года, ветер и облака и другие явления.]

8. Земля – это расстояния, далекие и близкие, это опасность и безопасность, открытая местность и узкие проходы, шансы выжить и погибнуть.

9. Полководец – это мудрость, справедливость, человеколюбие, смелость и строгость.

[Для китайцев пятью кардинальными добродетелями являются: гуманизм, или человеколюбие; честность; самоуважение, благопристойность, или «правильное чувство»; мудрость; справедливость, или чувство долга. У Сунь-цзы «мудрость» и «справедливость» ставятся впереди «человеколюбия», а «честность» и «благопристойность» заменены более уместными в военном деле «смелостью» и «строгостью».]

10. Порядок и дисциплина – это организация войска, порядок воинских званий, поддержание дорог и управление снабжением.

11. Об этих пяти факторах должен знать каждый полководец: кто их знает, тот побеждает, кто не знает – проигрывает.

12. Поэтому, когда вы оцениваете условия боевых действий, эти пять факторов должны служить основой для сравнения следующим образом:

13. (1) Кто из двух государей наделен Моральным законом?

[то есть «пребывает в гармонии со своими подданными» (ср. п. 5).]

(2) Кто из двух полководцев более способный?

(3) На чьей стороне преимущества Неба и Земли?

[(См. пп. 7, 8.)]

(4) В чьей армии строже дисциплина?

[Ду Му в этой связи упоминают замечательную историю с Цао Цао (155–220 гг. н. э.), который был таким ярым поборником дисциплины, что сам себя приговорил к смертной казни за то, что нарушил собственный приказ не допускать потравы посевов, когда его боевой конь, испуганно шарахнувшись, потоптал кукурузу. Однако, вместо того чтобы рубить себе голову, он удовлетворил свое чувство справедливости тем, что обрил волосы. Собственный комментарий Цао Цао к этой истории достаточно лаконичен: «Когда издаешь приказ, следи, чтобы его выполняли; если приказ не выполняется, нарушитель должен быть казнен».]

(5) Чье войско сильнее?

[И физически, и морально. В вольной интерпретации Мэй Яочэня это звучит так: «Высокий боевой дух и численное превосходство».]

(6) У кого командиры и солдаты лучше обучены?

[Ду Юй цитирует Ван-цзы: «Без постоянной практики командиры будут нервничать и проявлять нерешительность, вступая в бой; даже военачальник без постоянной практики в критические моменты будет колебаться и сомневаться».]

(7) В чьей армии справедливо награждают и наказывают?

[Где люди абсолютно уверены в том, что их заслуги будут по справедливости вознаграждены, а преступления не останутся безнаказанными.]

14. По этим семи показателям я могу предсказать, кто одержит победу и кто потерпит поражение.

15. Полководец, который прислушается к моим советам и воспользуется ими, непременно одержит победу – и его надо оставить командующим! Того же полководца, который не прислушается к моим советам или не захочет пользоваться ими, необходимо сместить!

[Сама форма этого абзаца напоминает о том, что свой трактат Сунь-цзы писал специально для своего покровителя Хэ Лу, правителя царства У.]

16. Извлекая выгоду из моих советов, пользуйся любыми благоприятными обстоятельствами, которые выходят за пределы обычных правил.

17. В соответствии с тем, какие именно обстоятельства благоприятны, следует корректировать планы.

[Сунь-цзы выступает здесь не как теоретик, не как «книжный червь», а смотрит на вещи именно с практической точки зрения. Он предостерегает нас от догматизма, от чрезмерной увлеченности абстрактными принципами. Как говорит Чжан Юй, «хотя основные законы стратегии нужно знать и уважать, все-таки в реальном сражении наиболее благоприятные позиции необходимо занимать с учетом ответных действий противника». Накануне битвы при Ватерлоо лорд Аксбридж, командовавший кавалерией, прибыл к герцогу Веллингтону, чтобы узнать, каковы его планы и расчеты на завтрашний день, поскольку, как он объяснил, ситуация может неожиданно повернуться так, что в критический момент ему придется взять на себя верховное командование. Веллингтон спокойно выслушал его и спросил: «Кто завтра будет атаковать первым, я или Бонапарт?» «Бонапарт», – ответил Аксбридж. «Ну так знайте, что Бонапарт меня о своих планах не уведомил, а поскольку мои планы напрямую зависят от его планов, как я могу вам сказать, каковы мои планы?»]

18. Всякая война основывается на обмане.

[Истинность и глубину этих слов признает любой солдат. Полковник Хендерсон утверждает, что Веллингтон, во всех отношениях выдающийся военачальник, особенно отличался «необыкновенным умением скрывать свои передвижения и обманывать как друзей, так и врагов».]

19. Поэтому, когда ты способен атаковать, показывай себя неспособным; когда выдвигаешься вперед, делай вид, что стоишь на месте; когда ты близко, показывай, будто далеко; когда ты далеко, показывай, будто близко.

20. Замани противника, имитируя расстройство в своих рядах, и сокруши его.

[Все комментаторы, за исключением Чжан Юя, пишут так: «Когда враг в расстройстве, круши его». Данное толкование представляется более естественным, если предположить, что Сунь-цзы продолжает здесь приводить примеры использования обмана в искусстве войны.]

21. Если он уверен в своих силах, будь наготове; если он сильнее, уклоняйся от него.

22. Если противник буйного нрава, старайся вывести его из себя. Приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение.

[Ван-цзы, цитируемый Ду Юем, говорит, что хороший тактик играет с противником, как кошка с мышкой, сначала имитируя слабость и неподвижность, а затем нанося внезапный удар.]

23. Если его силы свежи, утоми его.

[Смысл, вероятно, таков, хотя Мэй Яочэнь трактует это несколько иначе: «Отдыхая, дожидайся, когда противник вымотается».]

Если силы его едины, разъедини их.

[Менее убедительной представляется трактовка, предлагаемая большинством комментаторов: «Если государь и народ едины, внеси разлад между ними».]

24. Нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает.

25. Все эти военные хитрости, ведущие к победе, нельзя разглашать заранее.

26. Побеждает тот военачальник, который производит эти многочисленные расчеты в своем храме накануне битвы.

[Чжан Юй сообщает, что в древние времена существовал обычай выделять военачальнику, отправлявшемуся в военный поход, особый храм, чтобы он мог спокойно и основательно подготовить план кампании.]

Проигрывает тот, кто расчетов заранее не делает. Кто считает много – побеждает; кто считает мало – не побеждает; тем более проигрывает тот, кто не считает вовсе. Поэтому для меня одного этого фактора достаточно, чтобы предсказать, кто победит, а кто потерпит поражение.

Глава II
Ведение войны

[У Цао-гуна есть примечание: «Кто хочет воевать, сначала должен посчитать затраты». Это высказывание свидетельствует, что данная глава не совсем о том, чего можно ожидать, глядя на заголовок, а, скорее, о ресурсах и средствах.]

1. Сунь-цзы сказал: «Если ты выступил на войну, имея тысячу быстрых и столько же тяжелых колесниц и сто тысяч солдат,

[Быстрые, или легкие, колесницы, по мнению Чжан Юя, использовались для нападения, а тяжелые – для обороны. Ли Чуань, правда, придерживается противоположного мнения, но его точка зрения представляется менее вероятной. Интересно отметить аналогию между древнекитайским военным снаряжением и греческим времен Гомера. У тех и других важную роль играли боевые колесницы; каждая служила стержнем отряда, сопровождаемая определенным количеством пехоты. Нас информируют, что одну быструю колесницу сопровождали 75 пехотинцев, а тяжелую – 25 пехотинцев, так что всю армию можно разделить на тысячу батальонов, каждый из которых состоял из двух колесниц и сотни пехотинцев.]

а провиант надо отправлять за тысячу ли,

то расходы, внутренние и внешние, издержки на прием гостей, материал для лака и клея, снаряжение колесниц и вооружения составят тысячу унций серебра в день. Столько стоит поднять стотысячное войско».

2. Если ведешь войну и победа затягивается, то оружие притупляется и энтузиазм угасает. Если долго осаждаешь крепость, силы истощаются.

3. Опять же, если поход затягивается, ресурсов государства не хватает.

4. Когда же оружие притупится и энтузиазм угаснет, силы истощатся и ресурсы иссякнут, другие князья, воспользовавшись твоей слабостью, поднимутся на тебя. И тогда даже самый мудрый человек не сможет предотвратить последствия этого.

5. Поэтому, хоть на войне и бывает неразумная поспешность, медлительность всегда неразумна.

[Эта лаконичная и трудная для перевода фраза комментировалась многими, но удовлетворительного объяснения так никто и не дал. Цао-гун, Ли Чуань, Мэн Ши, Ду Юй, Ду Му и Мэй Яочэнь истолковывают слова автора так, что даже самый глупый от природы полководец может одержать победу за счет одной лишь быстроты действий. Хо Ши говорит: «Поспешность может быть глупой, но она в любом случае позволяет сэкономить силы и ресурсы, тогда как самые разумные, но растянутые во времени военные операции приносят одни лишь беды». Ван Си избегает затруднений с помощью следующего маневра: «Длительный поход означает, что солдаты стареют, ресурсы расходуются, казна пустеет, народ беднеет. Таким образом, истинно разумен тот, кто этих бед избегает». Чжан Юй говорит: «Глупая спешка, если она приносит победу, предпочтительнее разумной неторопливости». Но Сунь-цзы ничего подобного не говорит, и, быть может, лишь косвенным путем из его слов можно сделать вывод, что непродуманная поспешность лучше хорошо продуманных, но слишком долгих операций. Говорит же он куда более осторожно, лишь намекая на то, что, хотя поспешность в некоторых случаях может быть неразумной, излишняя медлительность ничего, кроме вреда, принести не может – хотя бы с той точки зрения, что она влечет обнищание народа. Когда размышляешь над вопросом, поднятым здесь Сунь-цзы, в голову неизбежно приходит классическая история с Фабием Кунктатором. Этот военачальник целенаправленно пытался взять армию Ганнибала измором, избегая стычек и полагая, что длительное пребывание в чужой стране скорее вымотает вражескую армию, чем его собственную. Но оказалась ли его тактика успешной в долгосрочной перспективе – вопрос спорный. Да, это верно, что прямо противоположная тактика, которой придерживались сменившие Фабия военачальники, обернулась тяжелым поражением под Каннами, но это отнюдь не доказывает правильность его тактики.]

6. Никогда еще не бывало, чтобы затяжная война приносила пользу государству.

7. Поэтому только тот, кто способен до конца понять все зло, причиняемое войной, может до конца понять и всю выгоду от войны.

[Это опять же о сроках. Только тот, кто понимает губительные последствия затяжной войны, может понять, насколько важна быстрая победа. Похоже, что только два комментатора соглашаются с таким толкованием, но именно оно хорошо укладывается в логику контекста, тогда как толкование «Тот, кто не понимает до конца всего вреда от войны, не может оценить и всю выгоду от войны» выглядит здесь совершенно неуместным.]

8. Искусный полководец второй раз рекрутов не набирает и больше двух раз телеги с провиантом не грузит.

[Когда война объявлена, искусный полководец не тратит драгоценное время на ожидание подкреплений и не возвращается с войском назад за свежими припасами, но безотлагательно пересекает границу и вторгается на вражескую территорию. Такая политика может показаться слишком авантюрной, чтобы ее рекомендовать, но все великие стратеги, от Юлия Цезаря до Наполеона Бонапарта, ценили время. Именно возможность опередить противника гораздо важнее, чем численное превосходство или какие-то иные штабные расчеты.]

9. Военное снаряжение бери из дому, провиант же бери у противника. И тогда твоя армия не останется голодной.

[То, что здесь переводится с китайского словосочетанием «военное снаряжение», буквально означает «то, что используется» и понимать это можно в самом широком смысле. Сюда включается все снаряжение и имущество армии, за исключением провианта.]

10. Бедность государственной казны вынуждает обеспечивать армию поставками издалека. Из-за необходимости снабжать далеко ушедшую армию народ беднеет.

[Начало этой фразы не согласуется с последующим текстом, хотя должно бы. Кроме того, построение фразы настолько неуклюжее, что я не могу не заподозрить, что первоначальный текст испорчен. Китайским комментаторам, кажется, никогда не приходило в голову, что текст нуждается в исправлении, и потому с их стороны помощи ожидать не приходится. Используемые Сунь-цзы слова указывают на такую систему снабжения, когда крестьяне непосредственно доставляли продовольствие в армию. Но почему на них возложена такая обязанность – если не потому, что государство слишком бедное, чтобы заниматься этим?]

11. С другой стороны, близость армии приводит к росту цен, из-за чего средства у народа истощаются.

[Ван Си говорит, что рост цен происходит перед тем, как армия покинет пределы своей территории. Цао-гун же понимает это так, что армия уже перешла границу.]

12. Когда средства народа истощаются, крестьянам все труднее исполнять возложенные на них повинности.

13, 14. Когда средства истощаются и силы иссякают, в домах людей становится голо и у них отнимают три десятых дохода.

[Ду Му и Ван Си единодушны в том, что налоги составляют не 3/10, а 7/10 дохода. Но это едва ли следует из текста. У Хо Ши на этот счет есть характерное высказывание: «Если ЛЮДИ считаются необходимой частью государства, а ПИЩА – необходимым средством существования людей, не должна ли власть ценить людей и заботиться о пище для них?»]

Издержки же правительства в виде сломанных колесниц и загнанных лошадей, расходов на панцири и шлемы, луки и стрелы, копья, щиты и мантелеты, на волов и повозки достигают четырех десятых от валового дохода.

15. Поэтому умный полководец старается кормиться за счет противника. При этом одна повозка с провиантом, полученная у противника, эквивалентна двадцати повозкам своего провианта, и один пикуль захваченного у противника фуража эквивалентен двадцати пикулям фуража из своих запасов.

[Это потому, что армия успеет употребить двадцать повозок провианта, пока одна повозка доберется с родины до линии фронта. Пикуль как единица массы равен 133,3 фунта (65,5 килограмма).]

16. Чтобы наши воины убивали врагов, им нужно внушить ярость; чтобы у них был интерес повергнуть врага, они должны получать свою награду.

[Ду Му говорит: «Солдат необходимо вознаграждать, чтобы заинтересовать их в победе, поэтому любую добычу, взятую у врага, следует использовать для вознаграждения воинов, чтобы у них сохранялось желание сражаться и рисковать жизнью».]

17. Если при сражении на колесницах захватят десять и более колесниц, раздай их в награду тем, кто их захватил. Перемени на них знамена и используй эти колесницы вместе со своими. Со взятыми в плен солдатами обращайся хорошо и заботься о них.

18. Это и называется повышать свою силу за счет побежденного врага.

19. Таким образом, целью войны должна быть скорая победа, а не долгий поход.

[Хо Ши замечает: «С войной не шутят». Сунь-цзы здесь еще раз повторяет главный тезис, которому посвящена данная глава.]

20. Поэтому надо понимать, что от полководца зависит судьба народа, процветание или гибель государства.

Глава III
Стратагемы

1. Сунь-цзы сказал: «В практическом искусстве войны лучше всего захватить вражескую страну целой и невредимой; разорить и разрушить ее будет хуже. Лучше также захватить армию противника целиком, чем уничтожить ее, захватить в плен полк, батальон или роту в целости, чем уничтожить их».

[Согласно «Сыма фа», армейский корпус в китайской армии состоял номинально из 12 500 военнослужащих; воинская часть, соответствующая полку, согласно Цао-гуну, состояла из 500 солдат, численность подразделения, соответствующего батальону, составляла от 100 до 500 человек, а численность роты могла быть от 5 до 100 человек. Однако Чжан Юй для последних двух приводит более определенные цифры: 100 и 5 человек соответственно.]

2. Поэтому высочайшее искусство войны не в том, чтобы сражаться и побеждать в каждом сражении, а в том, чтобы преодолевать сопротивление противника без сражений.

[И здесь опять любой современный стратег с готовностью подтвердит слова древнекитайского полководца. Величайшим успехом Мольтке стала капитуляция огромной французской армии при Седане, достигнутая практически без кровопролития.]

3. Таким образом, величайшая форма полководческого искусства – воспрепятствовать осуществлению замыслов врага;

[Возможно, слово «воспрепятствовать» не вполне передает все оттенки соответствующего иероглифа; оно подразумевает отнюдь не оборонительный подход, придерживаясь которого вы довольствуетесь лишь тем, что разоблачаете и сводите на нет одну за другой все военные хитрости противника, а активное контрнападение. Хо Ши очень четко об этом говорит: «Когда враг замыслил нападение на нас, мы должны предвосхитить его действия, напав первыми».]

на втором месте – воспрепятствовать соединению вражеских сил;

[Вы должны изолировать противника от его союзников. Не следует забывать, что, говоря о врагах, Сунь-цзы всегда имеет в виду многочисленные государства или княжества, на которые в то время был раздроблен Китай.]

затем идет нападение на вражескую армию в чистом поле;

[Когда враг уже в полной силе.]

и наихудший из вариантов – осада крепостей.

4. Общее правило: лучше не осаждать крепости, если этого можно избежать.

[Еще одна мудрость военной теории. Если бы буры знали об этом в 1899 году и не стали расточать свои силы, осаждая Кимберли, Мафекинг или даже Ледисмит, у них было бы куда больше шансов взять ситуацию под свой контроль, прежде чем англичане достаточно укрепились, чтобы противостоять им.]

Подготовка мантелетов, передвижных укрытий и иного снаряжения для ведения осады займет полных три месяца;

[Нет полной ясности в отношении иероглифа, переведенного здесь как «мантелеты». Цао-гун определяет их просто как «большие щиты», но Ли Чуань уточняет, что они были призваны защищать головы тех, кто идет на приступ крепостных стен. Судя по всему, речь идет об аналоге древнеримской «черепахи». Ду Му считает, что это были колесные механизмы, предназначенные для отражения атак, но Чэнь Хао это оспаривает (см. выше гл. II, п. 14). Этот же самый иероглиф применяется и в отношении башенок на крепостных стенах. Что касается «передвижных укрытий», то у нас есть довольно четкое описание, данное сразу несколькими комментаторами. Это были деревянные конструкции на колесах, приводившиеся в движение изнутри и использовавшиеся для того, чтобы дать возможность солдатам атакующей армии подойти ко рву, окружающему крепость, и засыпать его. Ду Му добавляет, что сейчас такие механизмы называют «деревянными ослами».]

и еще три месяца потребуется для сооружения земляных насыпей напротив крепостных стен.

[Их насыпали на высоту стен в разведывательных целях, чтобы обнаружить слабые места в обороне противника, а также для уничтожения вышеупомянутых оборонительных башенок.]

5. Полководец, не умеющий сдержать свое нетерпение, посылает солдат на приступ, словно муравьев;

[Это яркое сравнение приводит Цао-гун, живо представляя себе армию муравьев, ползущих по стене. Смысл в том, что полководец, теряя терпение из-за долгой задержки, может начать штурм до того, как будут готовы все осадные орудия.]

при этом гибнет треть солдат, а крепость остается не взятой. Таковы гибельные последствия осады.

[Из самых недавних событий можно вспомнить, какие ужасные потери понесли японцы при осаде Порт-Артура.]

6. Поэтому тот, кто умеет вести войну, покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не держа свое войско долгое время в походе.

[Цзя Линь отмечает, что такой завоеватель только свергает правительство вражеского государства, но не наносит людям вред. Классический пример – У Ван, положивший конец династии Инь и провозглашенный «Отцом и матерью народа».]

7. Сохранив в целости свои силы, он имеет основания претендовать на власть во всей Империи и таким образом может достичь полного триумфа, не потеряв ни единого человека.

[Из-за двусмысленности оригинального китайского текста этой фразе можно придать совершенно другое значение: «И таким образом оружие не притупляется и остается идеально острым».]

Это и есть стратагемный метод ведения войны.

8. Правило ведения войны гласит: если у тебя в десять раз больше сил, чем у противника, окружи его со всех сторон; если у тебя в пять раз больше сил, нападай на него;

[То есть не дожидаясь подкрепления и каких-то дополнительных преимуществ.]

если у тебя вдвое больше сил, раздели свою армию надвое.

[Ду Му выражает несогласие с этим тезисом. И действительно, на первый взгляд он как будто идет вразрез с фундаментальными принципами военного искусства. Цао-гун, однако, помогает разобраться в том, что на самом деле имеет в виду Сунь-цзы: «Имея два войска против одного вражеского, мы можем одно из них использовать как регулярную армию, а второе – для проведения диверсионных операций». Чжан Юй дальше разворачивает эту тему: «Если наши силы вдвое превосходят силы врага, их следует разделить надвое, так чтобы одна часть армии атаковала противника спереди, а вторая – сзади. Если враг ответит на атаку спереди, его можно сокрушить сзади; если он повернется назад, его можно сокрушить спереди. Вот что имеет в виду Цао-гун, говоря, что „одно войско следует использовать как регулярную армию, а второе – для проведения диверсионных операций“. Ду Му не понимает того, что разделение армии представляет собой нестандартный стратегический метод (стандартным является концентрация сил), и поспешно называет это ошибкой».]

9. Если силы равны, мы можем дать бой;

[Ли Чуань, а за ним Хо Ши перефразируют это так: «Если силы атакующих и обороняющихся равны, побеждает более способный полководец».]

если наши силы несколько уступают вражеским, мы можем уклониться от боя;

[Значительно лучше звучит вариант «мы можем НАБЛЮДАТЬ за противником», но, к сожалению, у нас нет серьезных оснований считать это более точным переводом. Чжан Юй напоминает, что сказанное относится только к той ситуации, когда остальные факторы равны; небольшая разница в численном составе войск зачастую более чем уравновешивается более высоким боевым духом и более строгой дисциплиной.]

если же силы не равны во всех отношениях, мы можем спастись бегством.

10. Хотя упорствующие могут дать бой малыми силами, в конце концов они оказываются побежденными более сильным противником.

11. Полководец подобен бастиону государства. Если он укреплен со всех сторон, государство в силе, если же в бастионе есть слабые места, государство оказывается слабым.

[Как лаконично уточняет Ли Чуань, «если в способностях полководца есть прорехи, его армия будет слабой».]

12. Армия страдает от своего государя в трех случаях:

13. (1) Когда он приказывает армии выступить или отступить, не зная того, что она неспособна выполнить приказ. Таким образом он ставит армию в затруднительное положение.

[Ли Чуань добавляет такой комментарий: «Это все равно что связать ноги жеребцу, чтобы он не мог скакать галопом». Напрашивается мысль, что речь идет о государе, который остается дома и пытается руководить армией на расстоянии. Однако комментаторы понимают это в противоположном смысле и цитируют Тай-гуна: «Как страной нельзя управлять извне, так и армией нельзя управлять изнутри». Разумеется, это правда, что, когда армия вступает в непосредственный контакт с противником, полководец не должен находиться в гуще событий, а обязан наблюдать за происходящим со стороны. В противном случае он обречен неправильно понимать ситуацию в целом и отдавать ошибочные приказы.]

14. (2) Когда он пытается руководить армией так же, как управляет страной, не понимая особенностей армейской службы. Это вызывает брожение в умах солдат.

[Вот комментарий Цао-гуна в вольном переводе: «Военная и гражданская сферы совершенно различны; нельзя управлять армией в белых перчатках». А вот что говорит Чжан Юй: «Гуманизм и справедливость суть принципы управления страной, но не армией. С другой стороны, оппортунизм и гибкость суть добродетели скорее военной, нежели гражданской службы».]

15. (3) Когда он неразборчив в назначениях командиров,

[То есть не проявляет достаточной осмотрительности, назначая людей на различные командные должности.]

поскольку ему неведом военный принцип приспособления к обстоятельствам. Это приводит армию в смятение.

[Здесь я следую Мэй Яочэню. Другие комментаторы имеют в виду не государя, как в пп. 13 и 14, а назначенных им командиров. Так, Ду Юй говорит: «Если полководцу непонятен принцип приспособляемости, ему нельзя доверять столь высокую должность». А Ду Му цитирует: «Опытный наниматель наймет мудрого человека, смелого человека, алчного человека и глупого человека. Ибо мудрый стремится к наградам, смелый рад показать свою удаль в действии, алчный быстро воспользуется достигнутыми преимуществами, а глупый не боится смерти».]

16. Когда же армия приходит в растерянность и смятение, ее настигает беда от других удельных князей. Как результат, мы просто ввергаем свою армию в анархию и отдаем победу противнику.

17. Таким образом, мы знаем пять необходимых правил победоносной войны: (1) побеждает тот, кто знает, когда лучше сражаться, а когда лучше не делать этого;

[Чжан Юй говорит: кто может сражаться, тот наступает, а кто не может, отходит и занимает оборону. Неизбежно побеждает тот, кто знает, когда лучше наступать, а когда обороняться.]

(2) побеждает тот, кто знает, как пользоваться превосходящими силами и что делать, когда сил мало;

[Речь идет не только о способности полководца правильно оценивать численность войск, на которую указывают Ли Чуань и другие. Чжан Юй дает более убедительное толкование: «Применяя военное искусство, можно меньшими силами одолеть превосходящие силы. Секрет заключается в том, чтобы правильно выбрать место боя и не упустить самый подходящий момент. Как учит “У-цзы”, имея превосходящие силы, выбирай ровную местность, когда же силы малы, выбирай пересеченную местность, трудную для передвижения».]

(3) побеждает тот, в чьей армии высшие и низшие чины движимы одним и тем же духом;

(4) побеждает тот, кто, будучи подготовленным сам, застигает противника врасплох;

(5) побеждает тот, кто обладает полководческим талантом и кому государь не мешает руководить армией.

[Ду Юй цитирует Ван-цзы: «Функция государя – давать общие указания, но принимать решения на поле боя – функция полководца». Нет нужды перечислять, сколько катастроф было в истории войн, вызванных неразумным вмешательством гражданских правителей в дела генералов. Одним из факторов успеха Наполеона было, без сомнения, то обстоятельство, что над ним никто не довлел.]

18. Поэтому и говорится: если знаешь врага и знаешь себя, успех обеспечен тебе в сотне битв. Если знаешь себя, но не знаешь врага, победы будут чередоваться с поражениями.

[Ли Чуань приводит пример Фу Цзяня, правителя государства Цинь, который в 383 г. н. э. отправился с огромной армией в поход против императора Цзинь. Когда его предостерегли от высокомерного отношения к армии противника, во главе которой стояли такие военачальники, как Се Ань и Хуань Чун, он хвастливо ответил: «За моей спиной население восьми провинций, пехота и кавалерия общим числом до миллиона. Да они могут запрудить реку Янцзы, просто бросив туда свои хлысты. Чего мне бояться?» Тем не менее очень скоро его армия потерпела сокрушительное поражение у реки Фэй, и ему пришлось поспешно отступить.]

Если не знаешь ни врага, ни себя, будешь проигрывать в каждой битве.

[Чжан Юй сказал: «Когда знаешь врага, можешь успешно наступать; когда знаешь себя, можешь успешно обороняться. Нападение, – добавляет он, – это секрет успешной обороны; оборона же есть планирование наступления». Трудно придумать более лаконичное и удачное описание коренного принципа военного искусства.]

Перевод с китайского и комментарии британского синолога Лайонела Джайлза (1875–1958). Занимал должность заведующего отделом восточных рукописей и книг Британского музея. Наиболее известен переводами «Трактата о военном искусстве» Сунь-цзы (1910 г.) и «Аналектов» Конфуция.

ИСКУССТВО ВОЙНЫ

Предисловие переводчика

Из всех "Семи военных канонов" "Военная стратегия" Сунь-цзы, традиционно известная как "Искусство войны", получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведенная французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий, она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали ее название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали ее, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной истории Японии, начиная с VIII века. Больше тысячи лет концепции книги вызывали непрерывные дискуссии и страстные философские дебаты, приковывая внимание весьма влиятельных в различных областях фигур. Хотя книга много раз переводилась на английский, а переводы Л. Джайлса и С. Гриффита не утратили значения до сих пор, продолжают появляться новые.

Сунь-цзы и текст

Долго считалось, что "Искусство войны" является древнейшим и наиболее глубоким военным трактатом Китая, а все остальные книги в лучшем случае второразрядными. Традиционалисты приписывали книгу историческому персонажу Сунь У, активна деятельность которого в конце VI в. до н.э., начина с 512г. до н.э., зафиксирована в "Ши цзи" и в "Вёснах и Осенях У и Юэ". Согласно им, книга должна датироваться этим временем и содержать теории и военные концепции самого Сунь У. Однако, другие ученые, во-первых, определили многочисленные исторические анахронизмы в сохранившемся тексте, как-то: термины, события, технологии и философские понятия; во-вторых, подчеркивали отсутствие каких-либо свидетельств (которые должны были быть в "Цзо чжуань" – классической летописи политических событий того времени), подтверждающих стратегическую роль Сунь У в войнах между У и Юэ; и, в-третьих, обращали внимание на расхождение концепции крупномасштабной войны, обсуждаемой в "Искусстве войны", с одной стороны, и, с другой, запомнившимся лишь в виде атавизма сражения конца VI в. до н.э.

Традиционная интерпретация видит существенное доказательство своей правоты в том, что многочисленные пассажи из "Искусства войны" можно встретить во многих других военных трактатах, что, и это доказано, не могло бы иметь место, не будь текст более ранним. Считается даже, что такое повальное подражание означает, что "Искусство войны" – самый ранний военный трактат, ценившийся выше любой другой работы, устной или письменной. Появление некоторых аналитических концепций, таких, как классификация местностей, тоже связывается с Суньцзы; далее, их использование составителями "Сыма фа" считается бесспорным доказательством исторической первичности "Суньцзы", а возможность того, что сам Суньцзы исходил из других работ, не принимается во внимание.

Однако, даже если пренебрегать вероятностью более поздних наслоений и изменений, традиционная позиция по-прежнему игнорирует факт более чем двухтысячелетнего ведения боевых действий и существования тактики до 500 г. до н.э. и приписывает фактическое создание стратегии одному Суньцзы. Сжатый, часто абстрактный характер его пассажей приводится в свидетельство того, что книга была составлена на раннем этапе развития китайского письма, но можно выдвинуть в равной степени неотразимый аргумент, что столь философски изощренный стиль возможен лишь при наличии опыта боевых сражений и традиции серьезного изучения военной тематики. Базовые концепции и общие пассажи скорее всего говорят в пользу обширной военной традиции и прогрессирующих знаний и опыта, чем в пользу "творения из ничего".

За исключением изжившей себя позиции скептиков, считавших работу поздней подделкой, существует три точки зрения на время создания "Искусства войны". Первая приписывает книгу историческому деятелю Сунь У, полагая, что окончательная редакция была сделана вскоре после его смерти в начале V в. до н.э. Вторая, основывающаяся на самом тексте, приписывает его к середине – второй половине периода "Борющихся Царств"; то есть к IV или III вв. до н.э.. Третья, также базирующаяся на самом тексте, а также на ранее открытых источниках, помещает его где-то во второй половине V в. до н.э. Едва ли когда-нибудь будет установлена подлинная дата, ибо традиционалисты проявляют исключительную эмоциональность в защите аутентичности Суньцзы. Однако, вполне вероятно, что такая историческая личность существовала, и сам Сунь У не только служил стратегом и, возможно, командующим, но и составил канву книги, носящей его имя. Затем, самое существенное передавалось из поколения в поколение в семье или в школе ближайших учеников, с годами исправляясь и обретая все более широкое распространение. Самый ранний текст был, возможно, отредактирован знаменитым потомком Суньцзы Сунь Бинем, который также широко использовал его учение в своих "Военных методах".

В "Ши цзи" представлены биографии многих выдающихся стратегов и полководцев, включая Суньцзы. Однако "Вёсны и Осени У и Юэ" предлагают более интересный вариант:

"На третьем году правления Хэлюй-вана полководцы из У хотели напасть на Чу, но никаких действий не последовало. У Цзысюй и Бо Си говорили друг другу: "Мы готовим воинов и расчеты от имени правителя. Эти стратегии будут выгодны для государства, и поэтому правитель должен напасть на Чу. Но он не отдает приказов и не желает собирать армию. Что мы должны делать?"

Спустя какое-то время, правитель царства У спросил У Цзысю и Бо Си: "Я хочу послать армию. Что вы думаете об этом?" У Цзысюй и Бо Си ответили: "Мы хотели бы получить приказы". Правитель У втайне полагал, что эти двое затаили глубокую ненависть к Чу. Он очень боялся, что эти двое поведут армию только для того, чтобы быть уничтоженными. Он взошел на башню, повернулся лицом к южному ветру и тяжело вздохнул. Спустя какое-то время, он вздохнул снова. Никто из министров не понял мыслей правителя. У Цзысюй догадался, что правитель не примет решения, и тогда рекомендовал ему Суньцзы.

Суньцзы по имени У, был родом из царства У. Он преуспел в военной стратегии, но жил вдали от двора, поэтому простые люди не знали о его способностях. У Цзысюй, будучи сведущим, мудрым и проницательным, знал, что Суньцзы может проникнуть в ряды врага и уничтожить его. Однажды утром, когда он обсуждал военные дела, он рекомендовал Суньцзы семь раз. Правитель У сказал: "Раз вы нашли оправдание, чтобы выдвинуть этого мужа, я хочу видеть его." Он спрашивал Суньцзы о военной стратегии и каждый раз, когда тот выкладывал ту или иную часть своей книги, не мог найти достаточных для похвалы слов.

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Сунь-Цзы
ИСКУССТВО ВОЙНЫ

Предисловие переводчика

Из всех «Семи военных канонов» «Военная стратегия» Сунь-цзы, традиционно известная как «Искусство войны», получила наибольшее распространение на Западе. Впервые переведённая французским миссионером около двух столетий назад, она постоянно изучалась и использовалась Наполеоном, и, возможно, некоторыми представителями нацистского главнокомандования. В течении двух последних тысячелетий, она оставалась самым важным военным трактатом в Азии, где даже простые люди знали её название. Китайские, японские, корейские военные теоретики и профессиональные солдаты обязательно изучали её, и многие из стратегий сыграли немаловажную роль в легендарной военной истории Японии, начиная с VIII века. Больше тысячи лет концепции книги вызывали непрерывные дискуссии и страстные философские дебаты, приковывая внимание весьма влиятельных в различных областях фигур. Хотя книга много раз переводилась на английский, а переводы Л. Джайлса и С. Гриффита не утратили значения до сих пор, продолжают появляться новые.

Сунь-цзы и текст

Долго считалось, что «Искусство войны» является древнейшим и наиболее глубоким военным трактатом Китая, а все остальные книги в лучшем случае второразрядными. Традиционалисты приписывали книгу историческому персонажу Сунь У, активна деятельность которого в конце VI в. до н. э., начина с 512 г. до н. э., зафиксирована в «Ши цзи» и в «Вёснах и Осенях У и Юэ». Согласно им, книга должна датироваться этим временем и содержать теории и военные концепции самого Сунь У. Однако, другие учёные, во-первых, определили многочисленные исторические анахронизмы в сохранившемся тексте, как-то: термины, события, технологии и философские понятия; во-вторых, подчёркивали отсутствие каких-либо свидетельств (которые должны были быть в «Цзо чжуань» – классической летописи политических событий того времени), подтверждающих стратегическую роль Сунь У в войнах между У и Юэ; и, в-третьих, обращали внимание на расхождение концепции крупномасштабной войны, обсуждаемой в «Искусстве войны», с одной стороны, и, с другой, запомнившимся лишь в виде атавизма сражения конца VI в. до н. э.

Традиционная интерпретация видит существенное доказательство своей правоты в том, что многочисленные пассажи из «Искусства войны» можно встретить во многих других военных трактатах, что, и это доказано, не могло бы иметь место, не будь текст более ранним. Считается даже, что такое повальное подражание означает, что «Искусство войны» – самый ранний военный трактат, ценившийся выше любой другой работы, устной или письменной. Появление некоторых аналитических концепций, таких, как классификация местностей, тоже связывается с Суньцзы; далее, их использование составителями «Сыма фа» считается бесспорным доказательством исторической первичности «Суньцзы», а возможность того, что сам Суньцзы исходил из других работ, не принимается во внимание.

Однако, даже если пренебрегать вероятностью более поздних наслоений и изменений, традиционная позиция по-прежнему игнорирует факт более чем двухтысячелетнего ведения боевых действий и существования тактики до 500 г. до н. э. и приписывает фактическое создание стратегии одному Суньцзы. Сжатый, часто абстрактный характер его пассажей приводится в свидетельство того, что книга была составлена на раннем этапе развития китайского письма, но можно выдвинуть в равной степени неотразимый аргумент, что столь философски изощрённый стиль возможен лишь при наличии опыта боевых сражений и традиции серьёзного изучения военной тематики. Базовые концепции и общие пассажи скорее всего говорят в пользу обширной военной традиции и прогрессирующих знаний и опыта, чем в пользу «творения из ничего».

За исключением изжившей себя позиции скептиков, считавших работу поздней подделкой, существует три точки зрения на время создания «Искусства войны». Первая приписывает книгу историческому деятелю Сунь У, полагая, что окончательная редакция была сделана вскоре после его смерти в начале V в. до н. э. Вторая, основывающаяся на самом тексте, приписывает его к середине – второй половине периода «Борющихся Царств»; то есть к IV или III вв. до н. э… Третья, также базирующаяся на самом тексте, а также на ранее открытых источниках, помещает его где-то во второй половине V в. до н. э. Едва ли когда-нибудь будет установлена подлинная дата, ибо традиционалисты проявляют исключительную эмоциональность в защите аутентичности Суньцзы. Однако, вполне вероятно, что такая историческая личность существовала, и сам Сунь У не только служил стратегом и, возможно, командующим, но и составил канву книги, носящей его имя. Затем, самое существенное передавалось из поколения в поколение в семье или в школе ближайших учеников, с годами исправляясь и обретая всё более широкое распространение. Самый ранний текст был, возможно, отредактирован знаменитым потомком Суньцзы Сунь Бинем, который также широко использовал его учение в своих «Военных методах».

В «Ши цзи» представлены биографии многих выдающихся стратегов и полководцев, включая Суньцзы. Однако «Вёсны и Осени У и Юэ» предлагают более интересный вариант:

«На третьем году правления Хэлюй-вана полководцы из У хотели напасть на Чу, но никаких действий не последовало. У Цзысюй и Бо Си говорили друг другу: „Мы готовим воинов и расчёты от имени правителя. Эти стратегии будут выгодны для государства, и поэтому правитель должен напасть на Чу. Но он не отдаёт приказов и не желает собирать армию. Что мы должны делать?“

Спустя какое-то время, правитель царства У спросил У Цзысю и Бо Си: „Я хочу послать армию. Что вы думаете об этом?“ У Цзысюй и Бо Си ответили: „Мы хотели бы получить приказы“. Правитель У втайне полагал, что эти двое затаили глубокую ненависть к Чу. Он очень боялся, что эти двое поведут армию только для того, чтобы быть уничтоженными. Он взошёл на башню, повернулся лицом к южному ветру и тяжело вздохнул. Спустя какое-то время, он вздохнул снова. Никто из министров не понял мыслей правителя. У Цзысюй догадался, что правитель не примет решения, и тогда рекомендовал ему Суньцзы.

Суньцзы по имени У, был родом из царства У. Он преуспел в военной стратегии, но жил вдали от двора, поэтому простые люди не знали о его способностях. У Цзысюй, будучи сведущим, мудрым и проницательным, знал, что Суньцзы может проникнуть в ряды врага и уничтожить его. Однажды утром, когда он обсуждал военные дела, он рекомендовал Суньцзы семь раз. Правитель У сказал: „Раз вы нашли оправдание, чтобы выдвинуть этого мужа, я хочу видеть его.“ Он спрашивал Суньцзы о военной стратегии и каждый раз, когда тот выкладывал ту или иную часть своей книги, не мог найти достаточных для похвалы слов.

Очень довольный, правитель спросил: „Если возможно, я хотел бы подвергнуть вашу стратегию маленькой проверке.“ Суньцзы сказал: „Это возможно. Мы можем провести проверку с помощью женщин из внутреннего дворца.“ Правитель сказал: „Согласен.“ Суньцзы сказал: „Пусть две любимые наложницы вашего величества возглавят два подразделения, каждая поведёт одно.“ Он приказал всем трёмстам женщинам надеть шлемы и доспехи, нести мечи и щиты и выстроиться. Он обучил их военным правилам, то есть идти вперёд, отходить, поворачиваться налево и направо и разворачиваться кругом в соответствии с боем барабана. Он сообщил о запретах и затем приказал: „С первым ударом барабана вы должны все собраться, со вторым ударом наступать с оружием в руках, с третьим построиться в боевой порядок.“ Тут женщины, прикрыв рот руками, рассмеялись.

Затем Суньцзы лично взял в руки палочки и ударил в барабан, отдавая приказания три раза и объясняя их пять раз. Они смеялись, как и прежде. Суньцзы понял, что женщины будут продолжать смеяться и не остановятся.

Суньцзы был в ярости. Глаза у него были широко открыты, голос подобен рыку тигра, волосы стали дыбом, а завязки шапочки порвались на шее. Он сказал Знатоку законов: „Принесите топоры палача.“

[Затем] Суньцзы сказал: „Если инструкция не ясна, если разъяснениям и приказам не доверяют, то это вина полководца. Но когда эти инструкции повторены три раза, а приказы объяснены пять раз, а войска по-прежнему не выполняют их, то это вина командиров. Согласно предписаниям военной дисциплины, каково наказание?“ Знаток законов сказал: „Обезглавливание!“ Тогда Суньцзы приказал отрубить головы командирам двух подразделений, то есть двум любимым наложницам правителя.

Правитель У взошёл на площадку, чтобы наблюдать, когда двух его любимых наложниц собирались обезглавливать. Он спешно отправил чиновника вниз с приказом: „Я понял, что полководец может управлять войсками. Без этих двух наложниц пища мне будет не в радость. Лучше не обезглавливать их“.

Суньцзы сказал: „Я уже назначен полководцем. Согласно правилам для полководцев, когда я командую армией, даже если приказы отдаёте вы, я могу выполнять.“ [И обезглавил их].

Он снова ударил в барабан, и они двигались налево и направо, вперёд и назад, разворачивались кругом согласно предписанным правилам, не смея даже прищуриться. Подразделения молчали, не осмеливаясь взглянуть вокруг. Затем Суньцзы доложил правителю У: „Армия уже хорошо повинуется. Я прошу ваше величество взглянуть на них. Когда бы вы не захотели использовать их, даже заставить пройти через огонь и воду, это не составит трудностей. Их можно использовать для приведения Поднебесной в порядок.“

Однако правитель У неожиданно оказался недоволен. Он сказал: „Я знаю, что вы превосходно руководите армией. Даже если благодаря этому я стану гегемоном, места для их обучения не будет. Полководец, пожалуйста, распустите армию и возвращайтесь к себе. Я не желаю продолжать.“

Суньцзы сказал: „Ваше величество любит только слова, но не может постигнуть смысл.“ У Цзысюй увещевал: „Я слышал, что армия – это неблагодарное дело, и её нельзя произвольно проверять. Поэтому, если кто-либо формирует армию, но не выступает с карательным походом, военное Дао не проявится. Сейчас, если ваше величество искренне ищет талантливых людей и хочет собрать армию для того, чтобы наказать жестокое царство Чу, стать гегемоном в Поднебесной и устрашить удельных князей, если вы не назначите Суньцзы главнокомандующим, кто сможет перейти Хуай, пересечь Сы и пройти тысячу ли чтобы вступить в сражение?“ Тогда правитель У воодушевился. Он приказал бить в барабаны, чтобы собрать штаб армии, созвал войска и напал на Чу. Суньцзы взял Шу, убив двух полководцев-перебежчиков: Кай Юя и Чжу Юна.»

В биографии, содержащейся в «Ши цзи», дальше говорится, что «на западе он одержал победу над могущественным царством Чу и дошёл до Ин. На севере устрашил Ци и Цзинь, и его имя стало знаменитым среди удельных князей. Это произошло благодаря силу Суньцзы.» Некоторые военные историки связывают его имя с последовавшими после 511 г. до н. э. – годом первой встречи Суньцзы с Хэлюй-ваном – кампаниями против царства Чу, хотя он более ни разу не упоминался письменными источниками как главнокомандующий войск. По-видимому, Суньцзы осознал трудность жизни в постоянно меняющихся, нестабильных политических условиях того времени и проживал в удалении от дел, оставив свой труд и дав тем самым пример последующим поколениям.

Биография в «Ши цзи» ещё в одном принципиально отличается от содержащейся в «Вёснах и Осенях У и Юэ», ибо считает Суньцзы уроженцем царства Ци, а не У. Тогда его корни были бы в государстве, где наследие мысли Тай-гуна играло существенную роль, – государстве, изначально находившимся на периферии политического мира Древнего Чжоу, которое, тем не менее, было знаменито существующим там многообразием взглядов и богатством различных теорий. Поскольку в «Искусстве войны» ясно проглядывают следы даосских концепций и этот трактат является весьма изощрённым в философском плане, Суньцзы вполне мог быть родом из Ци.

Основные концепции «Искусства войны»

«Искусство войны» Суньцзы, донесённое через века до наших дней, состоит из тринадцати глав различного объёма – каждая из которых, очевидно, посвящена конкретной теме. Хотя многие современные китайские военные специалисты продолжают считать работу органическим целым, отмеченным внутренней логикой и развитием сюжетов от начала к концу, родство между предположительно связанными пассажами часто трудно установить, или же таковое просто не существует. Тем не менее, основные концепции получают повсеместную и логически выверенную обработку, что говорит в пользу приписывания книги одному человеку, или же духовно единой школе.

Военные трактаты, найденные в могиле Линьи ханьской династии включают в себя вариант «Искусства войны», в основном в традиционной форме, дополненный таким весьма важным материалом, как «Вопросы правителя У». Перевод, предлагаемый ниже, основывается на тщательно откомментированной классической версии, ибо она отражает понимание текста и взгляды на него на протяжении последнего тысячелетия, равно как и те убеждения, на которых правители и военные основывали свои действия в реальной жизни. Традиционный текст был изменён только в тех случаях, когда материалы, найденные в захоронениях, прояснили прежде непонятные пассажи, хотя влияние таких изменений на содержание в целом остаётся минимальным.

Поскольку «Искусство войны» – исключительно понятный текст, разве что сжатый и иногда загадочный, требуется лишь краткое введение к основным темам.

* * *

В то время, когда было создано «Искусство войны», военные действия уже превратились в угрозу существования практически всех государств. Поэтому Суньцзы понимал, что мобилизация народа для войны и введение в действие армии должны осуществляться со всей серьёзностью. Его целостный подход к ведению войны глубоко аналитичен, требует тщательной подготовки и формулирования общей стратегии перед началом кампании. Целью всей фундаментальной стратегии должно стать создание условий для того, чтобы население процветало и было довольным, дабы его желание подчиняться правителю не могло быть даже поставлено под сомнение.

Далее, необходимы дипломатические инициативы, хотя военной подготовкой пренебрегать нельзя. Первичной целью должно стать подчинение других государств без вступления в военный конфликт, то есть – идеал полной победы. Всякий раз, когда возможно, следует достигать этого дипломатическим принуждением, разрушением планов и союзов противника, а также срывом его стратегии. Правительство должно прибегать к военному конфликту, только если враг угрожает государству военным нападением или отказывается уступить, не будучи принуждён к подчинению силой. Даже при таком выборе, целью любой военной кампании должно стать достижение максимальных результатов с минимальным риском и потерями, уменьшение, насколько это возможно, принесённого ущерба и бедствий.

Повсеместно в «Искусстве войны» Суньцзы подчёркивает необходимость самоконтроля, настаивая на избежании столкновений, без глубокого анализа ситуации и собственных возможностей. Недопустимы спешка и страх или трусость, а также гнев и ненависть, при принятии решений в государстве и при командовании. Армия никогда не должна необдуманно вступать в бой, подталкиваться к войне или собираться без необходимости. Вместо этого необходимо проявлять сдержанность, хотя следует использовать все способы, дабы обеспечить непобедимость армии. Кроме того, нужно избегать некоторых тактических ситуаций и типов местности, а при случае поступать так, чтобы они стали преимуществами. Затем, особое внимание следует уделить реализации предопределённой стратегии кампании и применению соответствующей тактики, чтобы победить противника.

В основе концепции Суньцзы лежит управление врагом, создающее возможности лёгкой победы. Ради этого он составляет классификацию типов местности и их использования; выдвигает различные способы распознавания, управления и ослабления врага; концептуализирует тактическую ситуацию в терминах многочисленных взаимоопределяющих элементов; выступает за использование как общепринятых (чжэн), так и странных (ци) войск для достижения победы. Врага заманивают в ловушки выгодой, его лишают храбрости, ослабляя и изматывая перед атакой; проникают в его ряды войсками, неожиданно собранными в самых уязвимых его местах. Армия должна всегда вести себя активно, даже занимая оборону, чтобы создать и использовать момент тактического преимущества, который обеспечит победу. Избежание столкновения с большими силами свидетельствует не о трусости, а о мудрости, ибо принесение себя в жертву никогда и нигде не является преимуществом.

Основной принцип следующий: «Идти вперёд туда, где не ждут; атаковать там, где не подготовились.» Этот принцип может быть реализован только благодаря секретности всех действий, полному самоконтролю и железной дисциплине в армии, и также «непостижимости». Война – это путь обмана, постоянной организации ложных выпадов, распространения дезинформации, использования уловок и хитростей. Когда такой обман хитроумно задуман и эффектно применён, противник не будет знать, где атаковать, какие силы использовать и, таким образом, будет обречён на фатальные ошибки.

Чтобы быть неизвестным для противника, следует всеми возможными способами искать и добывать сведения о нём, в том числе активно задействовать шпионов. Фундаментальный принцип состоит в том, чтобы никогда не полагаться на добрую волю других или на случайные обстоятельства, но с помощью знаний, активного изучения и оборонительной подготовки обеспечить невозможность внезапной атаки противника или добиться победы простым принуждением.

На протяжении всей книги Суньцзы обсуждает важнейшую проблему командования: создание чёткой организации, контролирующей дисциплинированные, послушные войска. Существенным элементом предстаёт дух, известный как ци – важнейшая жизненная энергия. Этот компонент связан с волей и побуждением; когда люди хорошо обучены, соответственным образом накормлены, одеты и экипированы, если их дух воспламенён, они будут яростно сражаться. Однако, если физическое состояние или материальные условия притупили их дух; если в отношениях между командирами и подчинёнными крен; если по какой-либо причине люди утратили стимулы; армия будет разбита. Наоборот, командующий должен управлять ситуацией так, чтобы избегать врага, когда он силён духом – как, например, в начале дня – и использовать любую возможность, когда это состояние ослабевает и войска не желают сражаться, как, например, при возвращении в лагерь. Затянувшаяся война может привести только к истощению сил; поэтому, точные расчёты – это необходимое условие гарантированности быстрой реализации стратегии всей кампании. Определённые ситуации, как, например, смертельная местность, где предстоит отчаянная схватка, требуют от армии величайших усилий. Других – ослабляющих и опасных – следует избегать. Награды и наказания создают основу для контроля за состоянием войск, но необходимо прилагать все усилия для поощрения желания сражаться и самоотдачи. Поэтому, все вредные влияния, как то предзнаменования и слухи, должны быть устранены.

Наконец, Суньцзы искал возможности маневрирования армией и занятия ею такой позиции, где бы её тактическое преимущество было столь значительно, что воздействие её атаки, импульс её «стратегической мощи» [ши] был бы подобен потоку воды, вдруг обрушившегося вниз с вершины горы. Развёртывание войск в удобные построения [син]; создание желаемого «неравновесия сил» [цюань]; сжатие сил на данном направлении; использование преимуществ местности; стимулирование духовного состояния людей – всё должно быть направлено к этой решающей цели.

Переводчик

Глава I 1
Некоторые особенно спорные места перевода оговорены в «Примечаниях», помещённых в конце настоящей работы. Цифры в последующем тексте дают ссылку на соответствующее примечание к данной главе. Напоминаем, кроме того, что почти каждая фраза трактата разъясняется в соответствующей главе «Комментария».

Предварительные расчёты 2
Ввиду того, что в разных изданиях трактата даётся различная разбивка на абзацы, часто даже нарушающая единство фразы, переводчик счёл себя вправе произвести свою разбивку, исходя из признака законченности той или иной мысли.

1

Сунь-цзы сказал: война – это великое дело для государства, это почва жизни и смерти, это путь существования и гибели. Это нужно понять.

2

Поэтому в её основу кладут 3
В комментаторской литературе существуют большие разногласия по вопросу о понимании слова «цзин». Ду Му предлагает значение «измерять». Такое толкование может быть поддержано особым, а именно техническим значением этого слова, применяемым в строительном деле; в этой области «цзин» означает: производить обмер участка, предназначенного для постройки. Поскольку такой обмер представлял первое действие строителя, то это слово получило более общий смысл: делать предварительный расчёт в начале какого-либо предприятия вообще. В пользу такого понимания «цзин» говорит также возможное сопоставление этого слова со стоящим несколько дальше «цзяо», имеющим, смысл «взвешивать», в дальнейшем – «сопоставлять». Поскольку «цзяо» может считаться параллельным «цзин», постольку выходит, что слово «цзин» правильнее всего перевести соотносительно слову «взвешивать» словом «измерять».
Такое толкование имеет за собой серьёзные основания, но и всё же останавливаюсь на другом и передаю «цзин» по-русски словами «класть в основу». Основное, действительно первоначальное значение «цзин», как известно, идёт из области не строительного дела, а ткацкого. Словом «цзин» обозначалась основа ткани, в противоположность слову «вэй», которым обозначался уток. При этом, согласно технике самого процесса тканья, основа, т. е. продольные нити, остаётся всё время тканья неподвижной, т. е. именно составляет «основу», в то время как уток, т. е. поперечные нити, на эту основу накладывается. Таким образом, в техническом языке, как глагол, это слово означает «ткать основу», а в общем смысле – «закладывать основу», «класть что-либо в основу». В этом именно смысле понимают «цзин» в данном месте Чжан Юй и Ван Чжэ. Что же касается параллелизма с «цзяо», то это вопрос понимания всего места в целом – по отношению к общему содержанию главы. Если переводить «цзин» параллельно с «цзяо» («взвешивать») словом «измерять», то обе фразы будут говорить о двух равных и в общем близких по смыслу действиях: войну измеряют тем-то, взвешивают тем-то. Но, как видно из всего содержания главы, – это «совершенно две разные вещи. „Пять элементов“ – совершенно другое, чем семь расчётов»: и смысл другой, и форма изложения другая, и постановка вопроса иная. Поэтому здесь параллелизм не двух одинаковых или близких действий, а параллелизм двух различных действий: одно кладут в основу, с помощью другого производят расчёты. К тому же, как это указано в переводе, против непосредственного сопоставления «цзин» и «цзяо» говорит и явно ошибочное помещение фразы с «цзяо» сейчас же после фразы с «цзин».

Пять явлений [её взвешивают семью расчётами и этим определяют положение] 4
Слова, поставленные в переводе здесь и всюду, где следует, в скобки представляют повторение таких же слов в каком-либо другом месте трактата, причём там они вполне уместны, будучи тесно связаны с общим контекстом, здесь же – явно излишни. Так, например, в данном случае эти слова повторяются несколько ниже – в п. 4, где им по содержанию и надлежит быть.

3

Первое – Путь, второе – Небо, третье – Земля, четвёртое – Полководец, пятое – Закон.

Путь – это когда достигают того, что мысли народа одинаковы с мыслями правителя 5
Слово «шан» можно было бы взять в значении «высшие», «правители». Не делаю этого потому, что в таком значении оно обычно употребляется параллельно со словом «ся» – «низшие», «управляемые»; в данном же контексте слово «шан» противопоставляется слову «минь» – «народ»; обычно же понятию «народ» противопоставляется понятие «государь», «правитель». Поэтому и беру для «шан» не «высшие», не «правительство» и не «правители» – во множественном числе, а в единственном числе – «правитель».

Когда народ готов вместе с ним умереть, готов вместе с ним жить, когда он не знает ни страха, ни сомнений 6
«Вей» беру в смысле глагола «и», как то делает большинство комментаторов (Цао-гун, Ду Ю, Ду Му, Чжан Юй), т. е. в смысле «иметь сомнения».

Небо – это свет и мрак, холод и жар, это порядок времени 7
Выражение «ши чжи» можно понять двояко – в зависимости от того, какой смысл придать слову «чжи». Если понять его в том значении, в котором оно выступает в сложном слове «чжиду» – «порядок», строй, «система» и т. п., выражение «шичжи» будет означать «порядок времени», «законы времени» и т. п. Возможно понять «чжи» и в духе. русского глагольного имени – «распоряжение», «управление», поскольку «чжи» может иметь и глагольное значение – «распоряжаться». «управлять». Так понимает это слово Мэй Яо-чэнь, который перефразирует выражение «шичжи» так: «справляться с этим своевременно», в нужный, подходящий момент. В трактате Сыма фа есть выражение, очень близкое по смыслу к этому месту Сунь-цзы: – «следовать за небом (т. е. за погодой – Н. К.) и соблюдать время». Лю Инь, объясняя это место, даёт парафраз Сунь-цзы: […], т. е. «это (т. е. данное выражение Сыма Фа. – Н. К.) есть то, о чём говорится (у Сунь-цзы словами. – Н. К.): „мрак и свет, холод и жара… справляться с этим своевременно“». Кстати, этот парафраз Лю Иня выясняет, какое дополнение подразумевается при глаголе «чжи»: слово «чжи». несомненно, относится к предыдущему, т. е. к словам «мрак и свет, холод и жара». При таком толковании общая мысль Сунь-цзы может быть пересказана следующим образом: «Небо» – это атмосферические, климатические, метеорологические условия, время года, состояние погоды. С точки зрения ведения войны важно «справляться со всем этим своевременно», т. е. уметь приспосабливаться к климатическим условиям, к погоде и выбирать подходящий момент.
Я, однако, не останавливаюсь на такой расшифровке этого места текста. Мне кажется, что это место имеет определённую, чётко выраженную структуру: это – определение некоторых понятий («Путь», «Небо», «Земля» и т. д.), причём раскрытие содержания этих понятий делается в форме перечисления того, что входит в их состав. При этом отдельные элементы этого перечисления самостоятельны и имеют своё содержание, а не охватывают всё предыдущее. Так и здесь речь идёт явно о трёх вещах: об явлениях астрономического характера (свет и мрак), о явлениях метеорологических и климатических (холод и жара) и о «порядке времени», т. е. о годе, месяцах, днях, сезонах и т. д.

Земля – это далёкое и близкое, неровное и ровное, широкое и узкое, смерть и жизнь 8
Мне очень хотелось в русском переводе передать выражения […] каждое одним русским словом: «расстояние», «рельеф», «размер». Несомненно, что реально эти выражения это и означают. Но здесь меня остановило чисто филологическое соображение. Перевести так можно было бы в том случае, если бы эти выражения являлись отдельными словами. Мне кажется, для автора текста они были словосочетаниями. На такое заключение наталкивает последующее выражение […] которое во всём трактате Сунь-цзы никогда не употребляется иначе, как сочетание двух самостоятельных слов. Впоследствии и оно стало одним словом «жизнь» – в том смысле, в котором мы употребляем это слово в таких фразах, как «это – вопрос жизни», т. е. где одним словом «жизнь» разом обозначаются понятия «жизнь» и «смерть» (ср. аналогичное русское слово «здоровье», покрывающее понятия «здоровья» и «болезни»). Но, повторяю, у Сунь-цзы это всё ещё два самостоятельных понятия. А раз так, то по законам параллелизма и согласно общему контексту приходится считать, что и первые три выражения представляются словосочетаниями.

Полководец – это ум, беспристрастность, гуманность, мужество, строгость. Закон – это воинский строй, командование и снабжение 9
Из всех многочисленных и разноречивых толкований трудных терминов […] выбираю толкование Мэй Яо-чэня, безусловно, […] ближе всего находящееся к общему конкретному складу мышления Сунь-цзы и к его стремлению стараться всегда говорить о вещах, ближайшим образом касающихся военного дела. Поэтому и останавливаюсь на таких переводах этих трёх понятий: «военный строй», «командование», «снабжение».

Нет полководца, который не слыхал бы об этих пяти явлениях, но побеждает тот, кто усвоил их; тот же, кто их не усвоил, не побеждает.

«Искусство войны» — один из первых трактатов, посвящённых военной стратегии, тактическим приёмам и самой философии войны. Автором книги был китайский полководец и философ Сунь Цзы, живший в VI веке до н. э. Его концепции и рекомендации легли в основу военной практики большинства азиатских стран. В начале XVIII века «Искусство войны» стали переводить на европейские языки. Известно, что трактат был настольной книгой Наполеона Бонапарта, также изложенные в «Искусстве войны» идеи заинтересовали руководство нацистской Германии. А в наши дни труд Сунь Цзы используется для обучения офицерского состава армии США.

Личность Сунь Цзы и история написания трактата

Вплоть до III века до н. э. Китай не был единым государством. На территории Поднебесной располагалось несколько независимых царств, находящихся в состоянии перманентной войны друг с другом. Сунь Цзы родился приблизительно в середине VI века до н. э. в царстве Ци. Он сделал блестящую военную карьеру и стал наёмным полководцем при князе Хэлюе, возглавлявшем царство У. При дворе князя Сунь Цзы прославился своей мудростью и прозорливостью. По просьбе Хэлюя полководец и написал «Искусство войны», где изложил все свои знания.

Однако Сунь Цзы прославился не только как теоретик, но и как практик. Благодаря его таланту, царство У сумело подчинить себе соседние княжества.

Ключевые идеи

Представления Сунь Цзы о войне отличаются своей целостностью. Его труд очень последователен и обстоятелен. Единые, законченные идеи пронизывают каждую главу текста. Основные мысли Сунь Цзы заключаются в следующем:

• Война — это всегда убытки. Поэтому любой конфликт нужно решать, в первую очередь, дипломатически.
• Спешка и эмоции — верный путь к гибели. Военачальник должен быть сдержан и полагаться только на здравый смысл.
• Основная задача полководца — добиться управления противником.
• Главное на войне — не удача, а владение информацией.
• Боеспособная армия — это та армия, в которой солдаты обеспечены всем необходимым, чётко знают свою цель и строго подчиняются командирам.

«Искусство войны» состоит из 13 глав, каждая из которых рассматривает те или иные аспекты подготовки войны и ведения боя.

Предварительные расчёты

Сунь Цзы подчёркивает, что выиграть войну без тщательной подготовки невозможно. Прежде чем начинать войну, правитель и полководец должны проанализировать пять главных элементов войны.

• Во-первых, нужно оценить «Путь» — то есть, состояние общества, отношение народа к власти и возможным военным действиям.
• Вторая важная составляющая — это «Небо» — время, которым может располагать воюющая сторона.
• Третий элемент — «Земля» — местность, на которой будет вестись война, время года и погодные условия.
• Четвёртая составляющая — сам «Полководец». Необходимо понять, насколько талантлив человек, возглавляющий войско, способен ли он действовать разумно и беспристрастно.
• И, наконец, пятый важный элемент — «Закон». Сюда относится всё, что касается непосредственно армии (уровень подготовки солдат и офицеров, провизия, вооружение, форма и многое другое).

Ведение войны

Полководец должен не только предугадать возможные тактические ходы противника, но также подчитать убытки, которые повлечёт за собой война, и потенциальные приобретения. Нельзя затевать войну без подробной сметы, где учитывались бы расходы на нужды армии. При этом талантливый военачальник сумеет избежать излишнего затягивания боевых действий и, тем самым, убережёт государство от дополнительных трат, а солдат — от голода, болезней и лишений.

Планирование нападения

Сунь Цзы советует полководцам не спешить с началом боевых действий. Битва — это самое последнее средство ведения войны. Прежде чем переходить к сражению, нужно испробовать дипломатию, подкуп, запугивание, дезинформацию и шпионаж. Противник должен быть лишён союзников и сбит с толку. Только после этого можно переходить к быстрой и решительной атаке.

Для того чтобы война окончилась победой, каждый человек¸ находящийся на поле брани, начиная от простого солдата и заканчивая правителем, должен преследовать общую цель.

Форма

Полководец должен уметь найти ту точку, на которой он сможет закрепиться при неудаче. Как только его армия достаточно окрепнет, можно будет начать продвижение вперёд.

Мощь

Задача полководца — перехватить стратегическую инициативу и заставить противника двигаться в нужном направлении. Для того чтобы овладеть этой инициативой, военачальник должен уметь правильно вести бой и маневрировать. Каждый манёвр приближает противника к ловушке, всё больше запутывая вражескую армию.

Полнота и пустота

В этой главе Сунь Цзы вновь напоминает о важности предварительных расчётов. Победа будет гарантирована тому, кто первый придёт на поле боя. Опоздание же грозит катастрофой. Полководец должен успеть изучить местность, занять более выгодные позиции, возвести укрепления и дать отдохнуть своим солдатам.

Также главнокомандующий должен понимать логику, которой руководствуется противник, знать все слабые и сильные места врага. От этих сведений напрямую зависит план наступления и все последующие маневры армии.

Борьба на войне

Даже самые быстрые и мощные атаки ничего не дадут, если в стане врага царят порядок и дисциплина. Полководец должен уметь измотать и деморализовать своего противника. Только после этого наступление увенчается успехом.

Излишняя спешка на войне обычно приводит к гибели. Лучше потратить время на изучение дорог и общение с местными жителями, чем перейти к атаке, которая быстро разобьётся об укрепления противника.

В то же время полководец должен следить и за порядком в своём лагере. Только единство и дисциплина приведут к цели.

Девять изменений

В этой главе Сунь Цзы отмечает, что причинами поражения могут быть не только успешные действия противника или неудачное место дислокации, но и неумение полководца контролировать свои эмоции.

Некоторые военачальники ведут себя на поле боя слишком отчаянно и безрассудно, стремясь к смерти, а некоторые — трусят и в результате попадают плен. Часть полководцев слишком сурова к своим солдатам, а часть — обходится с ними слишком мягко. В обоих случаях армия перестаёт подчиняться своему командующему. Также губительно и чрезмерное честолюбие главнокомандующего. Это чувство может привести к тому, что полководец забудется во время боя и потеряет своё хладнокровие.

Поход

В этом сугубо практическом разделе Сунь Цзы, опираясь на свой опыт, рассказывает, как нужно вести военные действия на разных типах местности, правильно форсировать реку, двигаться по горам, какие точки следует выбирать для начала боя. Также он уделяет внимание поведению противника и поясняет, как следует трактовать те или иные действия врага.

Формы местности

Сунь Цзы немного дополняет предыдущую главу, рассказывая о ведении боя в тех или иных природных условиях. Но большая часть раздела посвящена отношениям между полководцем и солдатами. Сунь Цзы считает, что командир должен уметь поддерживать баланс при общении со своими подчинёнными. Обычно солдаты готовы умереть за полководца, который их любит и о них заботится. Но у слишком мягкого главнокомандующего армия может легко выйти из-под контроля.

Девять местностей

Данная глава раскрывает специфику ведения боя на своей и вражеской земле. Сунь Цзы рассказывает о том, в каких случаях лучше захватывать новые территории, а в каких — будет рациональнее отступить. Также в тексте присутствует описание местностей, наиболее подходящих для атаки, отступления или окружения.

Огневое нападение

В главе рассказывается об уничтожении складов, полей, припасов и вооружённых сил противника. При этом Сунь Цзы призывает руководствоваться не злобой и жаждой мести, а исключительно благоразумием.

Использование шпионов

Сунь Цзы подчёркивает, что даже самый лучший план тактического наступления не стоит ничего, если полководец не имеет сведений о противнике. Использование шпионов нужно не только для того, чтобы знать всё о стане врага, но и для того, чтобы сам противник получал ложную информацию.