Раздел очень прост в использовании. В предложенное поле достаточно ввести нужное слово, и мы вам выдадим список его значений. Хочется отметить, что наш сайт предоставляет данные из разных источников – энциклопедического, толкового, словообразовательного словарей. Также здесь можно познакомиться с примерами употребления введенного вами слова.

Значение слова санкюлоты

санкюлоты в словаре кроссвордиста

Энциклопедический словарь, 1998 г.

санкюлоты

САНКЮЛОТЫ (от франц. sans - без и culotte - короткие штаны) термин времен Великой французской революции. Аристократы называли санкюлотами представителей городской бедноты, носивших в отличие от дворян не короткие, а длинные штаны. В годы якобинской диктатуры санкюлоты самоназвание революционеров.

Санкюлоты

(франц. sans-culottes, от sans ≈ без и culotte ≈ короткие штаны), термин, употреблявшийся в период Великой французской революции. Первоначально С. аристократы презрительно именовали своих политических противников ≈ представителей городской бедноты, носивших длинные брюки из грубой материи (в отличие от дворян и буржуа, носивших короткие штаны с шёлковыми чулками); в дальнейшем (особенно в годы якобинской диктатуры) термин «С.» становится самоназванием патриота, революционера.

Лит.: Собуль А., Парижские санкюлоты во время якобинской диктатуры, [пер. с франц.], М., 1966.

Википедия

Санкюлоты

Санкюло́ты - название революционно настроенных представителей «третьего сословия» в Париже во время Великой Французской революции, преимущественно буржуа .

Слово происходит от выражения sans culotte , то есть «без кюлот »: в XVIII веке знатные мужчины из высших сословий носили кюлоты (короткие обтягивающие штаны чуть ниже колен) с чулками, а бедняки и ремесленники носили длинные брюки .

14 июля 1789 года парижане-санкюлоты ворвались в оружейную королевских солдат и захватили там около 30 тыс. мушкетов . Затем, распределив оружие, парижане пошли на Бастилию. Разгорелось сражение, после которого гарнизон тюрьмы капитулировал. Восстание охватило всю Францию.

С началом революционных войн в апреле 1792 года санкюлоты играли преобладающую роль в Национальной гвардии, в августе штурмовали дворец Тюильри и свергли монархию. После вышеуказанных событий санкюлоты господствовали в органах революционного местного самоуправления.

В июне 1793 года помогли прийти к власти якобинцам и в сентябре вынудили Конвент развернуть террор . С его началом многие государственные служащие стали одеваться « а-ля санкюлот». Сами санкюлоты требовали усиления контроля за ценами и доходами, обвиняя правительство в чрезмерном либерализме.

В 1792 - 1795 годах санкюлотами стали образно называть любых радикально настроенных революционеров.

Санкюлоты поддерживали наиболее радикальных революционных политиков - Эбера, потом Робеспьера и Комитет общественного спасения.

После падения Робеспьера санкюлоты потеряли политическое влияние.

Примеры употребления слова санкюлоты в литературе.

С дикими воплями санкюлоты сотнями рук хватают его, жалобно молящего о пощаде, и тащат через Гревскую площадь к фонарю на углу улицы Ваннери, чтобы вздернуть его.

Горе стране, которую топчут санкюлоты , грозно стуча деревянными башмаками в день отмщения!

Менады и санкюлоты ютятся в кордегардиях, казармах фландрцев, где горят веселые огни, а если там не хватило места, то в церквах, присутственных местах, сторожках - повсюду, где может приютиться нищета.

Оглушенные блестящие сеньоры стоят, кусая ногти: эти санкюлоты не бегут, как куры!

Свобода, Равенство, Братство - санкюлоты будут искать эти вещи не в денежном мешке, а в другом месте.

Вот таким запутанным переворотом всех торговых отношений санкюлоты хотят поддержать свое существование, раз это невозможно иным образом.

Тем не менее Жиронда настояла на создании Комиссии двенадцати - комиссии, специально назначенной для расследования беспорядков в законодательном святилище: пусть санкюлоты говорят что хотят, законность должна восторжествовать.

Солдаты армии Лафайета, подобно всем солдатам, испытывают смутное чувство, что они сами санкюлоты в кожаных поясах, что победа 10 августа - их победа.

Во многих случаях санкюлоты -- самоназвание революционеров, поддерживавших якобинскую диктатуру или выступавших против нее с крайне левых позиций.

Якобинцы и санкюлоты стремились к тому же самому общественному преобразованию в интересах мелкобуржуазного большинства, к какому стремилось Законодательное собрание694.

В 1787 году во Франции запретили деятельность научных и литературных клубов: король счел, что его подданным вредно думать. Однако уже в 1789-м, с началом революции, стали формироваться клубы уже сугубо политические: передовые умы собирались порассуждать на тему «как нам обустроить Францию». Что это были за клубы? И кто в итоге стал основной движущей силой Великой революции?

Жирондисты

Клуб возник на основе кружка адвокатов из Жиронды - департамента на юго-западе Франции. Отсюда и название.

Поклонники Руссо, жирондисты яростно выступали за свержение монархии и даже мечтали «раздуть мировой пожар», освободив от угнетателей всю Европу. Однако суда над королем опасались, полагая, что за этим последует террор.

Среди жирондистов хватало сладкоречивых ораторов (адвокаты как-никак), но недоставало талантливых организаторов. В 1793-94 годах большинству из них пришлось познакомиться с «продажной девкой революции» - гильотиной.

Как сказал один из жирондистов Пьер Верньо, отправляясь на эшафот, «Революция, подобно Сатурну, пожирает своих детей».

Кордельеры

Именовали себя Обществом друзей прав человека и гражданина. Но поскольку собирались эти «друзья» в монастыре францисканцев-кордельеров, то вскоре к ним прилипло это монашеское название.

Ругательски ругали врагов республики и защищали права простого народа. На заседаниях клуба присутствовали и голоштанники-санкюлоты, и - что по тем временам было неслыханным новшеством - даже женщины. Верховодили среди кордельеров великолепный оратор Жорж Дантон и журналист Камиль Демулен.

После попытки короля эмигрировать кордельеры возглавили республиканское движение; после свержения монархии на смерть схватились с жирондистами - и вскоре слились с якобинцами.

Якобинцы

Этот клуб тоже носит монастырское название: пунктом сбора якобинцев был доминиканский монастырь святого Якова. Они называли себя друзьями свободы и равенства. На заседаниях Конвента депутаты-якобинцы восседали на самых верхних скамейках, под самым потолком, или, как тогда говорили, «на Горе» (la Montagne); отсюда еще одно их название - монтаньяры, то есть горцы.

Клуб был довольно разнородным: его правое крыло возглавлял Дантон, левое - Марат, а центральное - Робеспьер. Однако программа клуба была едина: развитие революции и защита ее завоеваний.

Придя в 1793 году к власти, якобинцы тут же установили революционно-демократическую диктатуру.

Фельяны

В свое время отпочковались от Бретонского клуба, то есть собственно от будущих якобинцев. Причиной обособления фельянов было их недовольство радикальными взглядами товарищей вроде Робеспьера.

Лидеры фельянов - Лафайет, Барнав, братья Ламет - стояли за конституционную монархию; их голубой мечтой был компромисс между крупной буржуазией и либерально настроенными аристократами. Призывали остановить наконец революцию и зажить спокойно; на этом-то основании якобинцы после свержения короля и прикрыли клуб фельянов, объявив их предателями и злобной контрой.

Болото, оно же Равнина, оно же Брюхо

Собственно, никакой не клуб, а попросту подавляющая часть депутатов Конвента, которые склонялись то влево, то вправо, поддерживали то одних, то других - в зависимости от ситуации. Соответственно, перед ораторами стояла задача перетянуть Болото к себе, чтобы оно проголосовало должным образом.

Санкюлоты

Так называли рабочих лошадок революции - всех радикально настроенных представителей третьего сословия. Это их усилиями штурмовались Бастилия и Тюильри, их руками свергалась монархия.

В отличие от аристократов, щеголявших в коротеньких панталонах, или кюлотах, простолюдины носили удобные длинные штаны; отсюда и название - sans-culottes.

После 1792 года так стали называть всех революционеров-радикалов - хотя, к примеру, тот же Робеспьер носил самые настоящие кюлоты.

Шуаны

Крестьяне, выступающие за короля - дико звучит, не правда ли? Однако шуаны формировались именно из таких.

С чего бы крестьянам с северо-запада Франции выступать в защиту королевской власти и католической церкви? Все очень просто: одним не нравились якобинские реквизиции, другие наслушались агитации сладкоголосых роялистов, третьи просто не желали идти в армию и воевать.

Шуаны вели себя как настоящие разбойники, жили набегами - причем даже после того, как якобинцы потеряли власть. Только в 1803 году были окончательно разгромлены.

Бросим теперь взгляд на великий французский санкюлотизм, на это чудо революции - движется ли оно, растет ли? Ведь в нем в одном заключена еще надежда для Франции. Так как с Горы исходят декрет за декретом, подобные созидающим fiats, то, согласно природе вещей, чудо революции быстро вырастает в эти дни, развивает один член за другим и принимает страшные размеры. В марте 1792 года мы видели, как вся Франция, объятая слепым ужасом, бежала запирать городские заставы, кипятила смолу для разбойников. В нынешнем марте мы счастливее, потому что можем взглянуть ужасу прямо в лицо, так как у нас есть творческая Гора, которая может сказать fiat. Набор рекрутов совершается с ожесточенной быстротой, однако наши волонтеры медлят с выступлением, пока измена не будет наказана дома: они не стремятся к границам, а мечутся взад и вперед с требованиями и изобличениями. Гора вынуждена говорить новое fiat и новые fiats.

И разве она не делает этого? Возьмем для первого примера так называемые Comites revolutionnaires для ареста подозрительных лиц. Революционные комитеты, состоящие из 12 выборных патриотов, заседают в каждой городской Ратуше Франции, допрашивают подозреваемых, ищут оружие, производят домашние обыски и аресты - словом, заботятся о том, чтобы Республике не нанесли какого-нибудь вреда. Члены их, избранные всеобщей подачей голосов, каждый в своей секции, представляют своего рода квинтэссенцию якобинства; около 44 тысяч таких лиц неусыпно бодрствуют над Францией! В Париже и во всех других городах дверь каждого дома должна быть снабжена четкой надписью с фамилиями квартирантов "на высоте, не превышающей пять футов от земли"; каждый гражданин должен предъявлять свою Carte de civisme, подписанную председателем секции; каждый должен быть готов дать отчет о своих убеждениях. Поистине, подозрительным лицам лучше бежать с этой почвы Свободы! Но и уезжать небезопасно: все эмигранты объявлены изменниками; имущество их переходит в национальную собственность, они вне закона, "мертвы в законе", конечно, за тем исключением, что для наших надобностей они будут "живы перед законом еще пятьдесят лет", и выпадающие за это время на их долю наследства также признаются национальной собственностью! Безумная жизненная энергия якобинства с 44 тысячами центров деятельности циркулирует по всем жилам Франции.

Весьма примечателен также Tribunal Extraordinaire20, декретированный Горой; причем некоторые жирондисты противились этой мере, так как подобный суд, несомненно, противоречит всем формам, другие же из их партии соглашались, даже содействовали принятию ее, потому что... о парижский народ, разве не все мы одинаково ненавидим изменников? "Трибунал Семнадцатого", учрежденный минувшей осенью, действовал быстро, но этот будет действовать еще быстрее. Пять судей, постоянные присяжные, которые назначаются из Парижа и окрестностей во избежание потери времени на выборы; суд этот не подлежит апелляции, исключает почти всякие процессуальные формы, но должен как можно скорее "убеждаться" и для большей верности обязан "голосовать во всеуслышание" для парижской публики. Таков Tribunal Extraordinaire, который через несколько месяцев самой оживленной деятельности будет переименован в Tribunal Revolutionnaire, как он уже с самого начала назвал себя. С Германом или Дюма в качестве председателя, с Фукье-Тенвилем в качестве генерального прокурора и с присяжными, состоящими из людей вроде гражданина Леруа, давшего самому себе прозвище Dix Aout (Леруа Десятое Августа), суд этот сделается чудом мира. В его лице санкюлоты создали себе острый меч, волшебное оружие, омоченное в адских водах Стикса, для лезвия которого всякий щит, всякая защита, силой или хитростью, окажутся слишком слабыми; он будет косить жизни и разбивать чугунные ворота, взмах его будет наполнять ужасом сердца людей.

Но, говоря о формировании аморфного санкюлотизма, не следует ли нам прежде всего определить, каким образом бесформенное получило голову. Не будет метафорой, если мы скажем, что существующее революционное правительство продолжает находиться в весьма анархичном состоянии. Имеется исполнительный совет министров, состоящий из шести членов, но они, особенно после ухода Ролана, едва ли сами знали, министры они или нет. Высшую инстанцию над ними составляют комитеты Конвента, все равные между собой по значению; комитеты двадцать одного, обороны, общественной безопасности назначаются одновременно или один за другим для специальных целей. Всемогущ один Конвент, особенно если Коммуна заодно с ним; но он слишком многочислен для административного корпуса. Поэтому в конце марта ввиду опасного положения Республики, находящейся в быстром коловращении, создается маленький Comite de Salut Public21, повидимому, для различных случайных дел, требующих неотложного решения, на деле же, оказывается, для своего рода всеобщего надзора и всеобщего порабощения. Члены этого нового комитета должны еженедельно давать отчет о своих действиях, но совещаются втайне. Числом их девять, и все они стойкие патриоты, один из них - Дантон; состав комитета должен обновляться каждый месяц, однако почему не переизбрать их, если они окажутся удачными? Суть дела в том, что их всего девять и они заседают втайне. На первый взгляд этот комитет кажется органом второстепенным, но в нем есть задатки для развития! Ему благоприятствуют счастье и внутренняя энергия якобинцев, он принудит все комитеты и самый Конвент к немому послушанию, превратит шестерых министров в шесть прилежных писцов и будет некоторое время исполнять свою волю на земле и под небесами. Перед этим Комитетом мир до сих пор содрогается и вопиет.

Если мы назвали этот Революционный трибунал мечом, который санкюлоты выковали сами для себя, то "закон о максимуме" можно назвать провиантским мешком или котомкой, в которой как-никак все же можно найти порцию хлеба. Правда, это опрокидывает политическую экономию, жирондистскую свободу торговли и всякие законы спроса и предложения, но что делать? Патриотам нужно жить, а у алчных фермеров, по-видимому, нет сердца. Поэтому "закон о максимуме", устанавливающий предельные цены на зерно и утвержденный после бесконечных усилий22, постепенно распространится на все виды продовольствия, но можно себе представить, после каких схваток и кутерьмы! Что делать, например, если крестьянин не хочет продавать свой товар? Тогда его нужно принудить к этому. Он должен дать установленным властям точные сведения об имеющемся у него запасе зерна, и пусть он не преувеличивает, потому что в этом случае его доходы, такса и контрибуции соответственно повысятся; но пусть и не преуменьшает, потому что к назначенному дню, положим в апреле, в амбарах его должно оставаться менее одной трети объявленного количества, а более двух третей должно быть обмолочено и продано. На него могут донести, и с него возьмут штраф.

Вот таким запутанным переворотом всех торговых отношений санкюлоты хотят поддержать свое существование, раз это невозможно иным образом. В общем дело приняло такой оборот, что, как сказал однажды Камиль Демулен, "пока санкюлоты сражаются, господа должны платить". Затем являются Impots progressifs (прогрессивные налоги), с быстро возрастающей прожорливостью поглощающие "излишек доходов" у людей: имеющие свыше 50 луидоров в год уже не изъяты из обложения; если доходы исчисляются сотнями, то делается основательное кровопускание, а если тысячами и десятками тысяч, то кровь льется ручьями. Потом появляются реквизиции, "принудительный заем в миллиард", на который, разумеется, всякий имеющий что-нибудь должен подписаться. Беспримерное явление: Франция дошла до того, что стала страной не для богачей, а для бедняков! А затем если кто-нибудь вздумает бежать, то что пользы? Смерть перед законом или жизнь в течение еще 50 лет для их проклятых надобностей! Таким образом, под пение "Ca ira" все идет кувырком; в то же время происходя: бесконечные продажи национального имущества эмигрантов, а Камбон сыплет ассигнациями, как из рога изобилия. Торговля и финансы санкюлотов и гальваническое существование их при установленных максимальных ценах и очередях у булочных, при жадности, голоде, доносах и бумажных деньгах; их начало и конец остаются самой интересной главой политической экономии, которой еще предстоит быть написанной.

Санкюло́ты (фр. sans-culottes) - название революционно настроенных бедных людей в Париже во время Великой Французской революции.Слово происходит от выражения sans culotte, то есть «без кюлот»: в XVIII веке мужчины из богатых сословий носили кюлоты (короткие обтягивающие штаны чуть ниже колен) с чулками, а бедняки и ремесленники носили длинные брюки. Санкюлоты активно участовали в деятельности революционных комитетов и парижских секций и сыграли решающую роль в свержении монархии и жирондистов, выступали под руководством «бешеные», эбертистов как активные проводники революционного террора, радикальных экономических и социальных мер.14 июля 1789 года парижане-санкюлоты ворвались в оружейную королевских солдат и похитили там около 30 тыс. мушкетов. Затем, распределив оружие, парижане пошли на Бастилию. Разгорелось сражение, после которого гарнизон тюрьмы капитулировал. Восстание охватило всю Францию. С началом революционных войн в апреле 1792 года санкюлоты играли преобладающую роль в Национальной гвардии, в августе штурмовали дворец Тюильри и свергли монархию. После вышеуказанных событий санкюлоты господствовали в органах революционного местного самоуправления. В июне 1793 года помогли прийти к власти якобинцам и в сентябре вынудили Конвент развернуть террор. С его началом многие государственные служащие стали одеваться «а-ля санкюлот». Сами санкюлоты требовали усиления контроля за ценами и доходами, обвиняя правительство в чрезмерном либерализме.В 1792-1795 годах санкюлотами стали образно называть любых радикально настроенных революционеров. В дни 9-10 термидора, в эти смутные часы растерянности и дезориентированности простых людей в секциях, сбитых с толку взаимоисключающими приказами Конвента и Коммуны, санкюлоты Парижа, движимые революционным инстинктом, встали на защиту Революционного правительства, Робеспьера, Сен-Жюста. Можно предвидеть возражения: далеко не все санкюлоты под­держали Робеспьера и Коммуну, часть колебалась, часть выступила в поддержку Конвента.Санкюлоты поддерживали наиболее радикальных революционных политиков - Эбера, потом Робеспьера и Комитет общественного спасения. После падения Робеспьера санкюлоты потеряли политическое влияние.

Революция сняла конфликт государства и гражданского общества, привела к стремительной децентрализации власти. Правда, либеральные рациональные схемы - разделение властей (гармония законодательной, исполнительной и судебной власти), равновесие между столицей и периферией - не были рассчитаны на аналогичные условия гигантского кризиса. Революция порождала демократическое государство, но в ходе своего развития все более множила примеры несовпадения реальной практики с теорией прав человека. Провозглашенные ею принципы «Декларации прав человека и гражданина» оказывались принципиально утопическими. Либеральные структуры в 1792 г. были потеснены структурами демократическими и отчасти ново-авторитарными. Жирондистская попытка осуществить синтез и создать либеральную демократию провалилась. Мелкий люд создал свои политические организации, свои ячейки власти. Санкюлоты отрицали либерализм во всех его обличьях. Развитие революции шло от кризиса к кризису, для их преодоления требовались государственные структуры и механизмы политической деятельности совершенно особого рода, созданные не на века, а только на время исключительных обстоятельств. Движение к демократии сопровождалось отказом от некоторых ее основ и, таким образом, являлось одновременно движением к диктатуре. Политика подчиняла государственную жизнь, хотя именно ради автономного, беспрепятственного развития гражданского общества во многом и осуществлялась революция. Конвент после восстания 31 мая - 2 июня 1793 г. уже не был полноценным представительным институтом. Принципы прямой демократии потеснили принципы демократии представительной. Народ в лице движения санкюлотов привел к власти политическую группировку, в наибольшей степени отличавщуюся вниманием к его нуждам, якобинцы были демократами, но волею обстоятельств именно они создали диктатуру. Ради утверждения демократии в будущем они начали искоренять демократию в настоящем. Несовместимость революционной демократии и революционной диктатуры породила духовный кризис как Робеспьера, так и якобинской республики. Летом 1794 г. революционное меньшинство-якобинцы и санкюлоты - потеряло способность руководить страной и государством.