Павел Александрович Флоренский
Русский религиозный философ, ученый, священник и богослов, последователь Вл. С. Соловьева. Центральные вопросы его главной работы «Столп и утверждение Истины» (1914) - идущая от Соловьева концепция всеединства и учение о Софии, а также обоснование православной догматики, особенно триединства, аскетизма и почитания икон. Основные произведения: «Смысл идеализма» (1914), «Около Хомякова» (1916), «Первые шаги философии» (1917), «Иконостас» (1918), «Мнимости в геометрии» (1922).
Павел Александрович Флоренский был человеком великих дарований и уникальной трагической судьбы.
Выдающийся математик, философ, богослов, искусствовед, прозаик, инженер, лингвист, государственный мыслитель родился 9 января 1882 года близ местечка Евлах Елизаветпольской губернии (ныне Азербайджан) в семье инженера-путейца, строившего Закавказскую железную дорогу. Мать происходила из древнего армянского рода Сапаровых. Кроме старшего Павла, в семье было еще пять детей. В своих записках «Детям моим. Воспоминания прошлых дней» (1916–1924) Флоренский исследует мир детства. «Секрет гениальности - в сохранении детства, детской конституции на всю жизнь. Эта-то конституция и дает гению объективное восприятие мира…», - считает он.
С детства он присматривался ко всему необычайному, усматривая в «особенном» (так называется один из разделов его воспоминаний) сигналы иного мира. «… Там, где спокойный ход жизни нарушен, где разрывается ткань обычной причинности, там виделись мне залоги духовности бытия, - пожалуй, бессмертия, в котором, впрочем, я был всегда уверен настолько прочно, что оно меня даже мало занимало, как не стало занимать и впоследствии и подразумевалось само собою». Ребенка волновали сказки, фокусы, все, что отличалось от обычного вида вещей. Религиозно-философские убеждения Флоренского сложились не из философских книг, которые он читал мало и всегда неохотно, а из детских наблюдений. Ребенком его волновала «сдержанная мощь природных форм, когда за явным предвкушается беспредельно больше сокровенное». Отец Флоренского сказал как-то своему сыну-гимназисту, что его (сына) сила «не в исследовании частного и не в мышлении общего, а там, где они сочетаются, на границе общего и частного, отвлеченного и конкретного. Может быть, при этом отец сказал еще - «на границе поэзии и науки», но последнего я твердо не припоминаю».
Вспоминая о годах ученичества во 2-й тифлисской гимназии, Флоренский писал: «Страсть к знаниям поглощала все мое внимание и время». Преимущественно он занимался физикой и наблюдением природы. В конце гимназического курса, летом 1899 года, Флоренский пережил духовный кризис. Открывшаяся ограниченность и относительность физического знания впервые заставила его задуматься об Истине абсолютной и целостной.
Этот кризис научного мировоззрения Флоренский описал в главе «Обвал» книги воспоминаний. Он хорошо помнил время («жаркий полдень») и место («на склоне горы по ту сторону Куры»), когда вдруг ему стало ясно, что «все научное мировоззрение - труха и условность, не имеющая никакого отношения к истине». Поиски истины продолжались и завершились обнаружением простого факта, что истина в нас самих, в нашей жизни «Истина всегда дана была людям, и Она не есть плод научения какой-нибудь книги, не рациональное, а нечто гораздо более глубокое построение, внутри нас живущее, то, чем мы живем, дышим, питаемся».
Первым душевным порывом после духовного переворота было уйти в народ отчасти под влиянием сочинений Л. Н. Толстого, которому в то время Флоренский написал письмо. Родители настояли на продолжении образования и в 1900 году Флоренский поступил на физико-математический факультет Московского университета. Наибольшее влияние на него оказал один из основателей Московского математического общества Н. В. Бугаев. Свое кандидатское сочинение на специальную математическую тему Флоренский предполагал сделать частью большой работы, синтезирующей математику и философию.
Помимо занятий математикой Флоренский слушал лекции на историко-филологическом факультете, самостоятельно изучал историю искусства. «Мои занятия математикой и физикой, - писал он впоследствии, - привели меня к признанию формальной возможности теоретических основ общечеловеческого религиозного миросозерцания (идея прерывности, теория функции, числа). Философски же и исторически я убедился, что говорить можно не о религиях, а о религии, и что она есть неотъемлемая принадлежность человечества, хотя и принимает бесчисленные формы».
В 1904 году, после окончания университета, П. А. Флоренский поступает в Московскую духовную академию, желая, как он писал в одном из писем, «произвести синтез церковности и светской культуры, вполне соединиться с Церковью, но без каких-нибудь компромиссов, честно воспринимать все положительное учение Церкви и научно-философское мировоззрение вместе с искусством…»
Главным устремлением тех лет было познание духовности не отвлеченно-философски, а жизненно. Неудивительно, что кандидатское сочинение Флоренского «О религиозной истине» (1908), которое стало ядром его магистерской диссертации и книги «Столп и утверждение Истины» (1914), было посвящено путям вхождения в Православную Церковь. «Живой религиозный опыт, как единственный законный способ познания догматов», - так сам П. А. Флоренский выразил главную мысль книги. «Церковность - вот имя тому пристанищу, где умиряется тревога сердца, где усмиряются притязания рассудка, где великий покой нисходит в разум».
После окончания академии в 1908 году Флоренский был оставлен преподавателем на кафедре истории философии. За годы преподавания в МДА (1908–1919) он создает ряд оригинальных курсов по истории античной философии, кантовской проблематике, философии культа и культуры. А. Ф. Лосев отмечал, что Флоренский «дал концепцию платонизма, по глубине и тонкости превосходящую все что я читал о Платоне».
«В отце Павле, - писал С. Н. Булгаков, - встретились культурность и церковность, Афины и Иерусалим, и это органическое соединение само по себе есть факт церковно-исторического значения».
Вокруг Флоренского, который в 1912–1917 годах еще и возглавлял журнал «Богословский вестник», сложился круг друзей и знакомых, которые во многом определяли атмосферу русской культуры начала XX века. Революция не явилась неожиданностью для Флоренского. Более того, он много писал о глубоком кризисе буржуазной цивилизации, часто говорил о надвигающемся крушении привычных устоев жизни. Но «в то время, когда вся страна бредила революцией, а также и в церковных кругах возникали одна за другою, хотя и эфемерные, церковно-политические организации, отец Павел оставался им чужд, - по равнодушию ли своему вообще к земному устроению, или же потому, что голос вечности вообще звучал для него сильнее зовов современности» (С. Н. Булгаков).
Флоренский не собирался уезжать из России, хотя на Западе его ждала блестящая научная карьера и, вероятно, мировая слава. Он был одним из первых среди лиц духовного звания, кто, служа Церкви, стал работать в советских учреждениях. Никогда при этом Флоренский не изменял ни своим убеждениям, ни священному сану, записав себе в назидание в 1920 году: «Из убеждений своих ничем никогда не поступаться. Помни, уступка ведет за собою новую уступку, и так - до бесконечности». До тех пор, пока это было возможно, то есть до 1929 года, Флоренский во всех советских учреждениях работал, не снимая подрясника, тем самым открыто свидетельствуя, что он священник. Флоренский ощущал нравственный долг и призвание в том, чтобы сохранить основы духовной культуры для будущих поколений.
22 октября 1922 года он вошел в комиссию по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры. В результате деятельности комиссии было описано огромное историко-художественное богатство Лавры и спасено национальное достояние. Комиссия подготовила условия для осуществления декрета «Об обращении в музей историко-художественных ценностей Троице-Сергиевой лавры», подписанного 20 апреля 1920 года Председателем Совнаркома В. И. Лениным.
В 1921 году Флоренский был избран профессором Высших художественно-технических мастерских. В период зарождения и расцвета различных новых течений (футуризма, конструктивизма, абстракционизма) он отстаивал духовную ценность и значимость общечеловеческих форм культуры. Он был убежден, что деятель культуры призван раскрыть существующую духовную реальность.
«Другой взгляд, согласно которому художник и вообще деятель культуры сам организует что хочет и как хочет, субъективный и иллюзионистический взгляд на искусство и на культуру», в конечном итоге ведет к обессмысливанию и обесцениванию культуры, то есть к разрушению культуры и человека. Этим вопросам посвящены работы Флоренского «Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях», «Обратная перспектива», «Иконостас», «У водоразделов мысли».
Как и в юные годы, он убежден в существовании двух миров - видимого и незримого, сверхчувственного, лишь дающего о себе знать с помощью «особенного». Таким особенным являются, в частности, сновидения, которые соединяют мир человеческого бытия с миром запредельным. Свою концепцию сновидений Флоренский излагает в начале трактата «Иконостас». Это весьма важная для Флоренского идея обратного течения времени.
«В сновидении время бежит, и ускоренно бежит навстречу настоящему, против движения времени бодрственного сознания. Оно вывернуто через себя, и, значит, вместе с ним вывернуты и все его конкретные образы. А это значит, что мы перешли в область мнимого пространства».
Еще в 1919 году он публикует статью «Троице-Сергиева Лавра и Россия» - своего рода философию русской культуры. Именно в Лавре Россия ощущается как целое, здесь наглядное воплощение русской идеи, предстающей как наследие Византии, а через нее - Древней Эллады.
История русской культуры распадается на два периода - Киевский и Московский. Первый состоит в принятии эллинства.
«За формированием извне женственной восприимчивости русского народа приходит пора мужественного самосознания и духовного самоопределения, создание государственности, устойчивого быта, проявление всего своего активного творчества в искусстве и науке и развитие хозяйства и быта».
Первый период связан с именем равноапостольного Кирилла, второй - преподобного Сергия. Женская восприимчивость воплощена в символе Софии-Премудрости, мужественное оформление жизни Московской Руси - в символе Троицы Троица - символ единения русских земель. Именно так трактует Флоренский и Троицу Рублева, воплотившего в красках идеи Сергия Радонежского.
Флоренский - теоретик древнерусской живописи. Именно он обосновал правомерность «обратной перспективы», на которой построена иконопись. Не беспомощность, не отсутствие мастерства заставляли древнего художника увеличивать предметы на заднем плане, но законы, присущие нашему зрению.
«Русская иконопись XIV–XV веков есть достигнутое совершенство изобразительности, равного которому или даже подобного не знает история всемирного искусства и с которым в известном смысле можно сопоставлять только греческую скульптуру - тоже воплощение духовных образов и тоже, после светлого подъема, разложенную рационализмом и чувственностью».
Одновременно с работой по сохранению культурного наследия П. А. Флоренский был вовлечен в научно-техническую деятельность. Он избрал прикладную физику отчасти потому, что это диктовалось практическими нуждами государства и в связи с планом ГОЭЛРО, отчасти потому, что довольно скоро стало ясно заниматься теоретической физикой, как он ее понимает, ему не дадут.
В 1920 году Флоренский начинает работать на московском заводе «Карболит», в следующем году переходит на исследовательскую работу в Главэлектро ВСНХ РСФСР, участвует в VIII электротехническом съезде, на котором обсуждался план ГОЭЛРО. В 1924 году избирается членом Центрального электротехнического совета Главэлектро и начинает работать в Московском объединенном комитете электротехнических норм и правил. Тогда же создает в Государственном экспериментальном электротехническом институте первую в СССР лабораторию испытания материалов, впоследствии отдел материаловедения, в котором изучались диэлектрики.
Флоренский издает книгу «Диэлектрики и их техническое применение» (1924), систематизирующие новейшие теории и взгляды, касающиеся изоляционных материалов. Одним из первых он начал пропагандировать синтетические пластмассы.
С1927 года Флоренский - соредактор «Технической энциклопедии», для которой написал 127 статей, а в 1931 году он избран в президиум бюро по электроизолирующим материалам Всесоюзного энергетического комитета, в 1932 году включен в комиссию по стандартизации научно-технических обозначений терминов и символов при Совете Труда и Обороны СССР. В книге «Мнимости и геометрии» (1922) Флоренский из общей теории относительности выводит возможность конечной Вселенной, когда Земля и человек становятся средоточием творения.
Здесь Флоренский возвращается к миропониманию Аристотеля, Птолемея и Данте. Для него, в отличие от многих математиков и физиков, конечность Вселенной является реальным фактом, не столько опирающимся на математические выкладки, сколько вытекающим из общечеловеческого мировоззрения.
«Принцип относительности, - писал Флоренский в 1924 году, - был принят мною вовсе не по долгому обсуждению и даже без изучения, а просто потому, что был слабою попыткою облечь в понятие иное понимание мира. Общий принцип относительности есть, в некоторой степени, огрубленная и упрощенная моя сказка о мире».
Флоренский полагал, что физика будущего, уйдя от отвлеченности, должна создавать конкретные образы, следуя Гете-Фарадеевскому миропониманию.
В 1929 году в письме к В. И. Вернадскому, развивая его учение о биосфере, Павел Александрович пришел к мысли «о существовании в биосфере того, что можно было бы назвать пневматосферой, то есть о существовании особой части вещества, вовлеченной в круговорот культуры или, точнее, круговорот духа». Он указал «на особую стойкость вещественных образований, проработанных духом, например, предметов искусства», что придает культуроохранительной деятельности планетарный смысл.
Летом 1928 года Флоренский был сослан в Нижний Новгород. Хотя через три месяца он был возвращен и восстановлен в должности по ходатайству Е. П. Пешковой, обстановка в Москве к тому времени была такой, что Флоренский говорил: «Был в ссылке, вернулся на каторгу».
Авторы всевозможных пасквилей пытались представить его как закоренелого врага и тем подготовить общественное мнение к осознанию неизбежности и необходимости репрессий. Особенно жестокой травле подвергся Флоренский за истолкование им теории относительности в книге «Мнимости в геометрии» и за статью «Физика на службе математики» («Социалистическая реконструкция и наука», 1932).
26 февраля 1933 года Флоренский был арестован по ордеру Московского областного отделения ОГПУ, а 26 июля 1933 года осужден особой тройкой на 10 лет и отправлен по этапу в восточно-сибирский лагерь. 1 декабря он прибыл в лагерь, где его определили работать в научно-исследовательском отделе управления БАМЛАГа.
10 февраля 1934 года он был направлен в Сковородино на опытную мерзлотную станцию. Здесь Флоренский проводил исследования, которые впоследствии легли в основу книги его сотрудников Н. И. Быкова и П. Н. Каптерева «Вечная мерзлота и строительство на ней» (1940).
В конце июля и начале августа 1934 года к Павлу Александровичу смогли приехать жена A. M. Флоренская с младшими детьми Ольгой, Михаилом и Марией (в это время старшие сыновья Василий и Кирилл были в геологических экспедициях).
Это последнее свидание Флоренского с семьей состоялось благодаря помощи Е. П. Пешковой. 17 августа 1934 года Флоренский неожиданно был помещен в изолятор лагеря «Свободный», а 1 сентября отправлен со спецконвоем в Соловецкий лагерь особого назначения. 15 ноября он начал работать на Соловецком лагерном заводе йодной промышленности, где занимался проблемой добычи йода и агар-агара из морских водорослей и сделал более десяти запатентованных научных открытий.
25 ноября 1937 года Флоренский был вторично осужден - «без права переписки». В те времена это означало смертную казнь. Официальная дата кончины - 15 декабря 1943 года, - первоначально сообщенная родственникам, оказалась вымышленной. Трагическое окончание жизни осознавалось П. А. Флоренским как проявление всеобщего духовного закона: «Ясно, что свет устроен так, что давать миру можно не иначе, как расплачиваясь за это страданиями и гонениями» (из письма от 13 февраля 1937 года).
Флоренский был посмертно реабилитирован, а полвека спустя после его убийства семье из архивов госбезопасности передали рукопись, написанную в тюрьме: «Предполагаемое государственное устройство в будущем» - политическое завещание великого мыслителя. Будущую Россию (Союз) Флоренский видит единым централизованным государством во главе с человеком пророческого склада, обладающим высокой интуицией культуры. Флоренскому очевидны изъяны демократии, которая служит лишь ширмой для политических авантюристов; политика - специальность, требующая знаний и зрелости, недоступная всем, как и любая другая специальная область. Предрекал Флоренский возрождение веры: «Это будет уже не старая и безжизненная религия, а вопль изголодавшихся духом».
21 февраля 1937 года Флоренский писал сыну Кириллу: «Что я делал всю жизнь? - Рассматривал мир как единое целое, как единую картину и реальность, но в каждый момент или, точнее, на каждом этапе своей жизни, под определенным углом зрения. Я просматривал мировые соотношения на разрезе мира по определенному направлению, в определенной плоскости и старался понять строение мира по этому, на данном этапе меня занимающему признаку. Плоскости разреза менялись, но одна не отменяла другой, а лишь обогащала. Отсюда - непрестанная диалектичность мышления (смена плоскостей рассмотрения), при постоянстве установки на мир, как целое».
Русский религиозный философ, ученый, священник и богослов, последователь Вл. С.
Соловьева. Центральные вопросы его главной работы "Столп и утверждение Истины"
(1914) - идущая от Соловьева концепция всеединства и учение о Софии, а также
обоснование православной догматики, особенно триединства, аскетизма и почитания
икон. Основные произведения: "Смысл идеализма" (1914), "Около Хомякова" (1916), "Первые шаги философии" (1917), "Иконостас" (1918), "Мнимости в геометрии"
Павел Александрович Флоренский был человеком великих дарований и уникальной
трагической судьбы.
Выдающийся математик, философ, богослов, искусствовед, прозаик, инженер,
Евлах Елизаветпольской губернии (ныне Азербайджан) в семье инженера-путейца,
строившего Закавказскую железную дорогу. Мать происходила из древнего армянского
рода Сапаровых. Кроме старшего Павла, в семье было еще пять детей
В своих записках "Детям моим Воспоминания прошлых дней" (1916-1924) Флоренский
исследует
мир детства. "Секрет гениальности - в сохранении детства, детской конституции на
всю жизнь. Эта-то конституция и дает гению объективное восприятие мира...", -
считает он.
С детства он присматривался ко всему необычайному, усматривая в "особенном" (так
называется один из разделов его воспоминаний) сигналы иного мира. "...Там, где
спокойный ход жизни нарушен, где разрывается ткань обычной причинности, там
виделись мне залоги духовности бытия, - пожалуй, бессмертия, в котором, впрочем,
я был всегда уверен настолько прочно, что оно меня даже мало занимало, как не
стало занимать и впоследствии и подразумевалось само собою" Ребенка волновали
сказки, фокусы, все, что отличалось от обычного вида вещей
Религиозно-философские убеждения Флоренского сложились не из философских книг,
которые он читал мало и всегда неохотно, а из детских наблюдений. Ребенком его
волновала "сдержанная мощь природных форм, когда за явным предвкушается
беспредельно больше сокровенное"
Отец Флоренского сказал как-то своему сыну-гимназисту, что его (сына) сила "не в
исследовании частного и не в мышлении общего, а там, где они сочетаются, на
границе общего и частного, отвлеченного и конкретного Может быть, при этом отец
сказал еще - "на границе поэзии и науки", но последнего я твердо не припоминаю."
Вспоминая о годах ученичества во 2-й тифлисской гимназии, Флоренский писал:
"Страсть к знаниям поглощала все мое внимание и время". Преимущественно он
занимался физикой и наблюдением природы. В конце гимназического курса, летом
1899 года, Флоренский пережил духовный кризис Открывшаяся ограниченность и
относительность физического знания впервые заставила его задуматься об Истине
абсолютной и целостной.
Этот кризис научного мировоззрения Павел Флоренский описал в главе "Обвал" книги
воспоминаний. Он хорошо помнил время ("жаркий полдень") и место ("на склоне горы
по ту сторону Куры"), когда вдруг ему стало ясно, что "все научное мировоззрение
Труха и условность, не имеющая никакого отношения к истине". Поиски истины
продолжались и завершились обнаружением простого факта, что истина в нас самих,
в нашей жизни "Истина всегда дана была людям, и Она не есть плод научения какой-
нибудь книги, не рациональное, а нечто гораздо более глубокое построение, внутри
нас живущее, то, чем мы живем, дышим, питаемся".
Первым душевным порывом после духовного переворота было уйти в народ отчасти под
влиянием сочинений Л.Н Толстого, которому в то время Флоренский написал письмо
Родители настояли на продолжении образования и в 1900 году Флоренский поступил
на физико-математический факультет Московского университета Наибольшее влияние
на него оказал один из основателей Московского математического общества Н.В.
Бугаев Свое кандидатское сочинение на специальную математическую тему Флоренский
предполагал сделать частью большой работы, синтезирующей математику и философию.
Помимо занятий математикой Флоренский слушал лекции на историко-филологическом
факультете, самостоятельно изучал историю искусства "Мои занятия математикой и
физикой, - писал он впоследствии, - привели меня к признанию формальной
возможности теоретических основ общечеловеческого религиозного миросозерцания
(идея прерывности, теория функции, числа) Философски же и исторически я
убедился, что говорить можно не о религиях, а о религии, и что она есть
неотъемлемая принадлежность человечества, хотя и принимает бесчисленные формы".
В 1904 году, после окончания университета, П. А. Флоренский поступает в
Московскую духовную академию, желая, как он писал в одном из писем, "произвести
синтез церковности и светской культуры, вполне соединиться с Церковью, но без
каких-нибудь компромиссов, честно воспринимать все положительное учение Церкви и
научно-философское мировоззрение вместе с
искусством..."
Главным устремлением тех лет было познание духовности не отвлеченно-философски,
а жизненно. Неудивительно, что кандидатское сочинение Флоренского "О религиозной
истине" (1908), которое стало ядром его магистерской диссертации и книги "Столп
и утверждение Истины" (1914), было посвящено путям вхождения в Православную
Церковь. "Живой религиозный опыт, как единственный законный способ познания
догматов", - так сам П.А. Флоренский выразил главную мысль книги. "Церковность -
вот имя тому пристанищу, где умиряется тревога сердца, где усмиряются притязания
рассудка, где великий покой нисходит в разум".
После окончания академии в 1908 году Флоренский был оставлен преподавателем на
кафедре истории философии. За годы преподавания в МДА (1908-1919) он создает ряд
оригинальных курсов по истории античной философии, кантовской проблематике,
философии культа и культуры А Ф. Лосев отмечал, что Флоренский "дал концепцию
платонизма, по глубине и тонкости превосходящую все что я читал о Платоне" "В
отце Павле, - писал С.Н. Булгаков, -встретились культурность и церковность,
Афины и Иерусалим, и это органическое соединение само по себе есть факт
церковно-исторического значения" Вокруг Флоренского, который в 1912-1917 годах
еще и возглавлял журнал "Богословский вестник", сложился круг друзей и знакомых,
которые во многом определяли атмосферу русской культуры начала XX века
Революция не явилась неожиданностью для Флоренского Более того, он много писал о
глубоком кризисе буржуазной цивилизации, часто говорил о надвигающемся крушении
привычных устоев жизни Но "в то время, когда вся страна бредила революцией, а
также и в церковных кругах возникали одна
за другою, хотя и эфемерные, церковно-политические организации, отец Павел
оставался им чужд, - по равнодушию ли своему вообще к земному устроению, или же
(С Н Булгаков)
Флоренский не собирался уезжать из России, хотя на Западе его ждала блестящая
научная карьера и, вероятно, мировая слава Он был одним из первых среди лиц
духовного звания, кто, служа Церкви, стал работать в советских учреждениях
Никогда при этом Флоренский не изменял ни своим убеждениям, ни священному сану,
записав себе в назидание в 1920 году "Из убеждений своих ничем никогда не
поступаться Помни, уступка ведет за собою новую уступку, и так - до
бесконечности" До тех пор, пока это было возможно, то есть до 1929 года,
Флоренский во всех советских учреждениях работал, не снимая подрясника, тем
самым открыто свидетельствуя, что он священник
Флоренский ощущал нравственный долг и призвание в том, чтобы сохранить основы
по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры В результате
деятельности комиссии было описано огромное историко-художественное богатство
Лавры и спасено национальное достояние Комиссия подготовила условия для
осуществления декрета "Об обращении в музей историко-художественных ценностей
Совнаркома В И Лениным
В 1921 году Флоренский был избран профессором Высших художественно-технических
мастерских В период зарождения и расцвета различных новых течений (футуризма,
конструктивизма, абсгракционизма) он отстаивал духовную ценность и значимость
общечеловеческих форм культуры Он был убежден, что деятель культуры призван
раскрыть существующую духовную реальность "Другой взгляд, согласно которому
художник и вообще деятель культуры сам организует что хочет и как хочет,
субъективный и иллюзионис тический взгляд на искусство и на культуру", в
конечном итоге ведет к обессмысливанию и обесцениванию культуры, то есть к
разрушению культуры и человека Этим вопросам посвящены работы Флоренского
"Анализ пространственное(tm) и времени в художественно-изобразительных
произведениях", "Обратная перспектива", "Иконостас", "У водоразделов мысли"
Как и в юные годы, он убежден в существовании двух миров - видимого и незримого,
сверхчувственного, лишь дающего о себе знать с помощью "особенного" Таким
особенным являются, в частности, сновидения, которые соединяют мир человеческого
бытия с миром запредельным Свою концепцию сновидений Флоренский излагает в
начале трактата "Иконостас" Это весьма важная для Флоренского идея обратного
течения времени "В сновидении время бежит, и ускоренно бежит навстречу
настоящему, против движения времени бодрственного сознания Оно вывернуто через
себя, и, значит, вместе с ним вывернуты и все его конкретные образы А это
значит, что мы перешли в область мнимого пространства"
Еще в 1919 году он публикует статью "Троице-Сергиева Лавра и Россия" - своего
рода философию русской культуры Именно в Лавре Россия ощущается как целое, здесь
наглядное воплощение русской идеи, предстающей как наследие Византии, а через
нее - Древней Эллады
История русской культуры распадается на два периода - Киевский и Московский
Первый состоит в принятии эллинства "За формированием извне женственной
восприимчивости русского народа приходит пора мужественного самосознания и
духовного самоопределения, создание государственности, устойчивого быта,
проявление всего своего активного творчества в искусстве и науке и развитие
хозяйства и быта" Первый период связан с именем равноапостольного Кирилла,
второй - преподобного Сергия Женская восприимчивость воплощена в символе Софии-
Премудрости, мужественное оформление жизни Московской Руси - в символе Троицы
Троица - символ единения русских земель Именно так трактует Флоренский и Троицу
Рублева, воплотившего в красках идеи Сергия Радонежского
Флоренский - теоретик древнерусской живописи Именно он обосновал правомерность
"обратной перспективы", на которой построена иконопись Не беспомощность, не
отсутствие мастерства заставляли древнего художника увеличивать предметы на
заднем плане, но законы, присущие нашему зрению "Русская иконопись XIV-XV веков
есть достигнутое совершенство изобразительности, равного которому или даже
подобного не знает история всемирного искусства и с которым в известном смысле
можно сопоставлять только греческую скульптуру - тоже воплощение духовных
образов и тоже, после светлого подъема, разложенную рационализмом и
чувственностью"
Одновременно с работой по сохранению культурного наследия П А Флоренский был
вовлечен в научно-техническую деятельность Он избрал прикладную физику отчасти
потому, что это диктовалось практическими нуждами государства и в связи с планом
ГОЭЛРО, отчасти потому, что довольно скоро стало ясно заниматься теоретической
физикой, как он ее понимает, ему не дадут В 1920 году Флоренский начинает
работать на московском заводе "Карболит", в следующем году переходит на
исследовательскую работу в Главэлектро ВСНХ РСФСР, участвует в VIII
электротехническом съезде, на котором обсуждался план ГОЭЛРО В 1924 году
избирается членом Центрального электротехнического совета Главэлектро и начинает
работать в Москов ском объединенном комитете электротехнических норм и правил
Тогда же создает в Государственном экспериментальном электротехническом
институте первую в СССР лабораторию испытания материалов, впоследствии отдел
материаловедения, в котором изучались диэлектрики Флоренский издает книгу
"Диэлектрики и их техническое применение" (1924), систематизирующие новейшие
теории и взгляды, касающиеся изоляционных материалов Одним из первых он начал
пропагандировать синтетические пластмассы
С 1927 года Флоренский - соредактор "Технической энциклопедии", для которой
написал 127 статей, а в 1931 году он избран в президиум бюро по
электроизолирующим материалам Всесоюзного энергетического комитета, в 1932 году
включен в комиссию по стандартизации научно-технических обозначений терминов и
символов при Совете Труда и Обороны СССР
В книге "Мнимости и геометрии" (1922) Флоренский из общей теории относительности
выводит возможность конечной Вселенной, когда Земля и человек становятся
средоточием творения Здесь Флоренский возвращается к миропониманию Аристотеля,
Птолемея и Данте Для него, в отличие от мно-
гих математиков и физиков, конечность Вселенной является реальным фактом, не
столько опирающимся на математические выкладки, сколько вытекающим из
общечеловеческого мировоззрения. "Принцип относительности, - писал Флоренский в
1924 году, - был принят мною вовсе не по долгому обсуждению и даже без изучения,
а просто потому, что был слабою попыткою облечь в понятие иное понимание мира.
Общий принцип относительности есть, в некоторой степени, огрубленная и
упрощенная моя сказка о мире". Флоренский полагал, что физика будущего, уйдя от
отвлеченности, должна создавать конкретные образы, следуя Гете-Фарадеевскому
миропониманию.
В 1929 году в письме к В.И. Вернадскому, развивая его учение о биосфере, Павел
Александрович пришел к мысли "о существовании в биосфере того, что можно было бы
назвать пневматосферой, то есть о существовании особой части вещества,
вовлеченной в круговорот культуры или, точнее, круговорот духа". Он указал "на
особую стойкость вещественных образований, проработанных духом, например,
предметов искусства", что придает культуроохрани-тельной деятельности
планетарный смысл.
Летом 1928 года Флоренский был сослан в Нижний Новгород. Хотя через три месяца
он был возвращен и восстановлен в должности по ходатайству Е.П. Пешковой,
обстановка в Москве к тому времени была такой, что Флоренский говорил: "Был в
тем подготовить общественное мнение к осознанию неизбежности и необходимости
репрессий. Особенно жестокой травле подвергся Флоренский за истолкование им
теории относительности в книге "Мнимости в геометрии" и за статью "Физика на
службе математики" ("Социалистическая реконструкция и наука", 1932).
определили работать в научно-исследовательском отделе управления БАМЛАГа.
станцию. Здесь Флоренский проводил исследования, которые впоследствии легли в
основу книги его сотрудников Н.И. Быкова и П.Н. Каптере-ва "Вечная мерзлота и
строительство на ней" (1940).
В конце июля и начале августа 1934 года к Павлу Александровичу смогли приехать
жена A.M. Флоренская с младшими детьми Ольгой, Михаилом и Марией (в это время
старшие сыновья Василий и Кирилл были в геологических экспедициях). Это
последнее свидание Флоренского с семьей состоялось благодаря помощи Е.П.
йодной промышленности, где занимался проблемой добычи йода и агар-агара из
морских водорослей и сделал более десяти запатентованных научных открытий
те времена это означало смертную казнь. Официальная дата кончи-
вымышленной. Трагическое окончание жизни осознавалось П.А. Флоренским как
проявление всеобщего духовного закона: "Ясно, что свет устроен так, что давать
миру можно не иначе, как расплачиваясь за это страданиями и гонениями" (из
Флоренский был посмертно реабилитирован, а полвека спустя после его убийства
семье из архивов госбезопасности передали рукопись, написанную в тюрьме:
"Предполагаемое государственное устройство в будущем" - политическое завещание
великого мыслителя. Будущую Россию (Союз) Флоренский видит единым
централизованным государством во главе с человеком пророческого склада,
обладающим высокой интуицией культуры. Флоренскому очевидны изъяны демократии,
которая служит лишь ширмой для политических авантюристов; политика -
специальность, требующая знаний и зрелости, недоступная всем, как и любая другая
специальная область. Предрекал Флоренский возрождение веры: "Это будет уже не
старая и безжизненная религия, а вопль изголодавшихся духом".
Рассматривал мир как единое целое, как единую картину и реальность, но в каждый
момент или, точнее, на каждом этапе своей жизни, под определенным углом зрения.
Я просматривал мировые соотношения на разрезе мира по определенному направлению,
в определенной плоскости и старался понять строение мира по этому, на данном
этапе меня занимающему признаку. Плоскости разреза менялись, но одна не отменяла
другой, а лишь обогащала. Отсюда - непрестанная диалектичность мышления (смена
плоскостей рассмотрения), при постоянстве установки на мир, как целое".
Павел Александрович Флоренский - религиозный философ, богослов, православный священник, ученый, поэт - родился в Елизаветпольской губернии, небольшом местечке Евлах (терр. современного Азербайджана) 21 января (9 января по ст. ст.) 1882 г. Его отец был русским инженером железной дороги, происхождение матери было связано со старинным родом карабахских армян.
В 1889 г. Павел, с золотой медалью окончив 2-ую тифлисскую гимназию, стал студентом Московского университета, физико-математического факультета. В студенческие годы знакомство с А. Белым позволило ему войти в сообщество, где вращались Бальмонт , А. Блок , З. Гиппиус, Д. Мережковский, Брюсов . В этот же период он с интересом отнесся к учению В. Соловьева, изучал работы, написанные архимандритом Серапионом (Машкиным). Тогда же он впервые начал публиковаться в журналах «Весы» и «Новый путь».
Епископ Антоний (Флоренсов) благословил его после выхода из университетских стен на поступление в Московскую духовную академию при Троице-Сергиевой лавре. В эти годы у него возник замысел объединить светскую культуру и церковность, предпринять попытку синтеза научно-философского мировоззрения и церковных постулатов, а также искусства. Он начинает писать работу «Столп и утверждение истины», которая была готова в 1908 г. и удостоена Макариевской премии. По окончании в этом же году академии Флоренский успешно защищает кандидатскую диссертацию; в 1914 г. становится магистром богословия.
В 1911 г. Флоренского рукоположили в священники. Местом службы стала церковь Убежища сестер милосердия Красного Креста в Сергиевом Посаде, где он пробыл до мая 1921 г. На протяжении 1912-1917 гг. Павел Александрович, одновременно являясь профессором академии, читал лекции по истории, философии, а в 1912 г. получил редакторский пост в академическом журнале «Богословский вестник».
Революция 1917 г. была воспринята Флоренским как своеобразный апокалипсис, но с точки зрения политики и философии его все больше привлекал теократический монархизм. Одно из направлений его деятельности в послереволюционный период биографии - это музейная работа и искусствоведение. Флоренский приложил немало усилий для того, чтобы убедить новую власть в огромной ценности Троице-Сергиевой лавры, работал в Комиссии охраны памятников и старины в качестве ученого секретаря. На протяжении 1916-1925 гг. его творческое наследие пополняется целым рядом религиозно-философских работ, в частности, «Очерки философии культа» (1918), «Иконостас» (1922).
В этот же период Павел Александрович активизирует деятельность на поприще математики и физики. Он являлся профессором ВХУТЕМАСа, участвовал в создании и реализации плана ГОЭЛРО. В научных изысканиях его поддерживал Троцкий, и не исключено, что это обстоятельство стало одним из факторов дальнейших злоключений ученого-священника. В 1924 г. им была написана крупная монография, посвященная диэлектрикам, и на протяжении 20-ых увидел свет целый ряд менее масштабных научных работ. Так, в 1922 г. была опубликован труд научно-философского характера «Мнимости в геометрии». На протяжении 1927-1933 гг. Флоренский выступал редактором «Технической энциклопедии» и написал для нее большое количество статей.
В 1928 г. в его биографии имела место ссылка в Нижний Новгород, но она была короткой благодаря ходатайству Е. Пешковой. Флоренский принял решение остаться в России, хотя ему предоставлялся шанс стать эмигрантом и переехать в Чехию. В начале 30-ых в советских изданиях выходит целый ряд статей, направленных против Флоренского. 26 февраля 1933 г. его арестовали и 26 июля приговорили к 10 годам заключения. Отбывать их предстояло в лагере «Свободный» в Восточной Сибири. Прибывшему туда ученому предстояло влиться в научно-исследовательский отдел управления БАМЛАГа. 10 февраля 1934 г. новым местом пребывания стала опытная мерзлотная станция в Сковородино, где Флоренский занимался исследованиями.
17 августа Павла Александровича поместили в лагерный изолятор, а 1 сентября спецконвой доставил его в Соловецкий лагерь особого назначения, где с 15 ноября он работал на заводе йодной промышленности. Даже в таких тяжелых условиях Флоренский продолжал делать научные открытия - запатентовано их было более десятка. Особая тройка НКВД приговорила его 25 ноября 1937 г. к расстрелу. Когда приговор был приведен в исполнение, неизвестно, но датой смерти считается 8 декабря 1937 г. Похоронен Флоренский под Ленинградом на Левашовой пустоши в общей могиле; посмертно был реабилитирован.
(9.01.1882–8.12.1937)
Детство
Павел Флоренский появился на свет 9 января 1882 года, в пределах местечка Евлах (Азербайджан). Он был первым ребёнком в семье. Его отец, Александр Иванович, сын врача, русский, занимал должность инженера путей сообщения, строил мосты и дороги на территории Закавказья. Мать, Ольга Павловна (армянское имя — Саломия), принадлежала к древнему армянскому роду, поселившемуся в свое время на Грузинской земле.
Во время рождения и младенчества сына отец занимался строительством одного из участков железной дороги, и жить приходилось в товарных вагонах, для комфорта обитых коврами.
Осенью 1882 года семья Флоренских перебралась в Тифлис. Супруги, несмотря на взаимную любовь, придерживались разных вероисповеданий (Ольга Павловна была последовательницей армяно-григорианского религиозного направления). Между тем, в соответствии с волей отца, первенец был крещен в Православной церкви (по другим данным, православным священником на дому). Имя Павел было дано ему в честь святого апостола Павла.
Семья Флоренских, где помимо старшего ребёнка воспитывалось ещё шесть детей, не отличалась строгим христианским укладом, не имела обычая регулярно посещать храмовые богослужения. Жили достаточно замкнутой жизнью. Гости беспокоили их крайне редко. Родители охотно занимались воспитанием и образованием своих чад, но поскольку в доме Флоренских было множество книг, то Павел имел все возможности заниматься и самообразованием.
Поступив в гимназию, он, благодаря способностям и усердию, быстро вошёл в число первых учеников и выпустился золотым медалистом. В тоже время, как это следует из его воспоминаний, в религиозном отношении он чувствовал себя полным дичком, ни с кем не общался на богословские темы и даже не знал, как нужно правильно креститься.
Нравственный перелом
В семнадцатилетнем возрасте, Павел всерьёз осознал, что без веры, без тех высших знаний, что преподаны в Сверхъестественном Откровении, Истину не постичь. В этот период он испытал серьёзный психологический кризис.
В 1899 году, ночью, во время сна, он, вдруг, почувствовал себя словно бы заживо погребенным в рудниках, ощутил невозможность выйти из тьмы. Это ощущение длилось до тех пор, пока некий таинственный луч не принёс ему имени «Бог». Павел воспринял ночное явление как указание, что спасение — в Боге.
Другой загадочный случай произошёл несколько позже. Тогда он был разбужен силой какого-то необычного духовного толчка. Выскочив от неожиданности во двор, он услышал звук громкого голоса, дважды произнесший его имя.
На пути к священнослужению
В 1900 году Павел, повинуясь воле родителей, поступил в Московский университет, на физико-математический факультет, а в 1904 году с отличием окончил его. Наряду с изучением специальных дисциплин, он увлекался и философией, и историей искусств. По окончании Московского университета ему было предложено остаться при нём, но он, вопреки предложению и протесту родителей, поступил в Московскую духовную академию.
Этому событию предшествовало знакомство со старцем, епископом Антонием (Флоренсовым). Желая скрыться от мирской суеты и соблазнов, посвятить себя Богу, Павел стал испрашивать у него благословения на вступление в монашество. Как ни велик и спасителен монашеский путь, но старец, зная как угодить Богу, посоветовал Павлу не следовать за душевным порывом, но получить надлежащее образование, поступив в Московскую духовную академию. В том же году он послушно исполнил эту рекомендацию.
За время обучения в академии с П. Флоренским произошёл и такой случай. В марте 1906 года, когда страна была охвачена бунтарскими настроениями, он выступил в храме при академии с призывом к народу не становиться на путь кровопролития, братоубийства. При этом он не преминул указать на смертную казнь как на дело безбожное. Ввиду того, что эта речь была издана, не имея предварительного согласования с цензором и имея политический окрас, действия студента Флоренского оценили как незаконную политическую акцию и заточили на три месяца в тюрьму. Лишь вмешательство духовного начальства, выступившего с ходатайством, избавило его от участи узника.
В 1908 году, успешно окончив обучение, Павел Александрович остался в академии преподавателем философии. В 1914 году он защитил магистерскую диссертацию, а со временем получил звание профессора.
П. Флоренский не оставлял мыслей о монашеском подвиге, но его духовник наотрез отказывался дать ему соответствующее благословение. Вместе с тем, безбрачное состояние затрудняло для Павла и путь ко священству, о чём он тоже задумывался. И вот, Промысл Божий свёл его с девушкой из крестьянской семьи, Гиацинтовой Анной Михайловной, отличавшейся скромностью и простотой нрава. В 1910 году П. Флоренский заключил с ней брачный союз. Анна Павловна явила собой пример надёжной супруги и матери. Она горячо любила и своего мужа, и пятерых, родившихся в браке, детей.
В апреле 1911 года Павел Флоренский был посвящён в иерея. Поначалу он служил как сверхштатный священник, в храме, расположенном близ Троицко-Сергиевой Лавры, затем в Покровском храме при академии. Наконец, он был определен для служения в домовой церкви при приюте для престарелых сестер милосердия. Отец Павел трудился там вплоть до закрытия приюта в 1921 году.
С 1912 по 1917 год он работал редактором в известном издании «Богословский Вестник».
Послереволюционный период
С наступлением кровавого революционного хаоса, трансформацией государственной и политической системы, в стране развернулись гонения на Церковь, последовали расправы над духовенством.
Отношение отца Павла к событиям, связанным с Октябрьской революцией и её неизбежными следствиями, было неоднозначным. С одной стороны, он выказывал некоторую лояльность тем политическим преобразованиям, которые совершились после Февральских событий, но с другой стороны, он, конечно же, не мог относиться спокойно ни к широкомасштабной атеистической пропаганде, ни к насилию в отношении верных чад Церкви.
Первые годы советской власти отец П. Флоренский работал в комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры. Благодаря его личному участию (и участию других членов комиссии, неравнодушных к расхищению и истреблению ценностей) многое было сохранено.
Примечательно, что когда власти намеревались совершить очередное святотатство — изъять мощи преподобного Сергия (согласно формальному предлогу, для того, чтобы перенести их в музей), — отец Павел, руководствуясь совестью и патриаршим благословением, совместно с графом Ю. А. Олсуфьевым, скрыл от поругания честную главу. Действовали они тайно, на свой страх и риск. Факт изъятия завуалировали, подменив главу Сергия другой, взятой из подклетий собора.
После закрытия Троице-Сергиевой Лавры отец Павел сменил несколько рабочих мест. Одним из них было место профессора при Высших художественно-технических мастерских. Какое-то время он трудился консультантом при заводе «Карболит», а затем руководил испытаниями и научными исследованиями. В период с 1922 по 1923 год П. Флоренский возглавлял отдел материаловедения при ГЭЭИ. За время работы в качестве научного специалиста, он достиг определенных успехов, совершил ряд научных открытий, сделал несколько изобретений.
Отмечают, что отец Павел долгое время ходил на работу в подряснике, что, конечно же, при всём уважении к нему как к специалисту, не могло не вызывать у руководства глубокого недовольства, раздражения. Но такова была его принципиальная пастырская позиция. Известно, что у П. Флоренского была возможность эмигрировать из СССР, однако он посчитал своим нравственным долгом остаться.
В 1928 году отец Павел попал в поле зрения правоохранительных органов по Сергиевопосадскому делу и был арестован. Правда, на этот раз заключение было недолгим. Очередной арест, связанный с делом о контрреволюционной организации, состоявшийся в феврале 1933 года, закончился строгим приговором: заключить в ИТЛ сроком на 10 лет.
Поначалу заключенного отправили по этапу в лагерь «Свободный», в восточной Сибири. Позже его определили в БАМЛАГ, в научно-исследовательский отдел. Там он занимался изучением возможностей строительства объектов в условиях мерзлоты. В ноябре 1934 года П. Флоренского доставили на Соловки. Здесь он был привлечен к проблематике добычи йода из водорослей.
В 1937 году отца Павла Флоренского этапировали в Ленинград. 8 декабря 1937 года года его расстреляли.
Творческое наследие
Как священник и как представитель интеллигенции отец Павел Флоренский явился автором многочисленных работ, в том числе, связанных с научно-технической деятельностью.
Что касается его богословских произведений, не все они признаются бесспорными. Между тем, ввиду глубоких и содержательных мыслей, они занимают видное место и могут быть полезны современному читателю.
Среди его трудов можно выделить: , .
Павел Александрович Флоренский (1882 — 1937) — последователь , крупнейший представитель русской религиозной философской мысли, энциклопедически образованный человек, полиглот, обладавший блестящими дарованиями и работоспособностью, за что современники называли его “новым Леонардо да Винчи”.
П. Флоренский был прежде всего религиозным философом и оставил большое количество трудов по теологии, истории философии и . Среди них: “Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи”, “У водоразделов мысли. Черты конкретной метафизики”, “Культ и философия”, “Вопросы религиозного самопознания”, “Иконостас”, “Космологические антиномии И. Канта” и др.
Главное произведение П. Флоренского — “Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи” (1914). Название работы связано с древним летописным преданием, согласно которому в 1110 г. над Печорским монастырем явилось знамение, столп огненный, который “весь мир виде”. Столп огненный — это вид ангела, посылаемый волею Божией вести людей путями промысла, как во дни Моисея огненный столп ночью вел Израиль. Главная идея книги “Столп ….” состоит в обосновании мысли, что существенное познание Истины есть реальное вхождение в недра Божественного Триединства. То, что для субъекта знания есть истина, то для объекта его есть любовь к нему, а для созерцающего познания (познание субъектом объекта), — красота.
“Истина, Добро и Красота” — эта метафизическая триада есть не три разных начала, а одно. Это одна и та же духовная жизнь, но под разными углами зрения рассматриваемая. Как отмечает П. Флоренский, “духовная жизнь как из “Я” исходящая, в “Я” свое сосредоточие имеющее — есть Истина. Воспринимаемая как непосредственное действие другого — она есть Добро. Предметно же созерцаемая третьим, как вовне лучащаяся, — Красота. Явленная истина есть Любовь. Самая любовь моя есть действие Бога во мне и меня в Боге, — пишет Флоренский, — ибо безусловная истинность Бога именно в любви раскрывает себя... Любовь Божия переходит на нас, но знание и созерцательная радость — в Нем же пребывает.
Для П. Флоренского характерно изложение религиозно-философских идей не от своего имени, а как выражение церковной незыблемости истины. для Флоренского — не условная величина, не средство манипуляции сознанием, а абсолютная ценность, связанная с религиозным сознанием. Абсолютная истина является продуктом веры, которая опирается на церковный авторитет.
Особенность религиозно-философской позиции Флоренского состоит в стремлении найти нравственную основу для свободы духа в господстве православных религиозных догматах и авторитетах.
Центром религиозно-философской проблематики П. Флоренского является концепция “метафизического всеединства” и “софиология”. Его замысел — построить “конкретную метафизику”, основанную на собирании мирового религиозного и научного опыта, т. е. цельную картину мира через узрение соответствий и взаимное просвечивание разных слоев бытия: каждый слой находит себя в другом, узнает, выявляет родственные основания. Эту задачу Флоренский пытается решить на базе “философско-математического синтеза”, цель которого он видел в выявлении и изучении некоторых первичных символов, фундаментальных духовно-материальных структур, из которых слагаются различные сферы реальности и в соответствии с которыми организуются разные области культуры. Физический мир у Флоренского тоже двойственен. Космос — это борьба двух принципов: Хаоса и Логоса. Логос — это не просто разум, но и культура, как система ценностей, которая есть не что иное, как предмет веры. Ценности такого рода имеют вневременной характер. Природа для Флоренского — не феномен, не система явлений, а подлинная реальность, бытие с бесконечной мощью сил, действующих в ней же, а не извне. Лишь в христианстве природа является не мнимым, не феноменальным бытием, не “тенью” какого-то иного бытия, а живой реальностью.
Наиболее сложным в теологической теории П. Флоренского считается понятие Софии, Премудрости Божией, которую он рассматривает как вселенскую реальность, собранную воедино любовью Бога и озаренную красотой Святого Духа. Флоренский определяет Софию как “четвертую ипостась”, как великий корень целокупной твари, творческую любовь Божию. “В отношении к твари, писал он, София есть Ангел-Хранитель твари, идеальная личность мира”.
В своей деятельности и творчестве П. Флоренский последовательно выражает свою жизненную задачу, которую он понимает как “проложение путей к будущему цельному мировоззрению”.
На мировоззрение П. Флоренского оказала большое влияние математика, хотя он и не пользуется ее языком. Он видит, в математике необходимую и первую предпосылку мировоззрения.
Важнейшую черту П. Флоренского составляет антиномизм, у истоков которого он ставит . Сама истина у Флоренского есть антиномия. Тезис и антитезис вместе образуют выражение истины. Постижение этой истины-антиномии есть подвиг веры “познание истины требует духовной жизни и, следовательно, есть подвиг. А подвиг рассудка есть вера, т. е. самоотрешение. Акт самоотрешения рассудка и есть высказывание антиномии”.
Одним из столпов философского мировоззрения Флоренского является идея монадологии. Но в отличие от Лейбница, монада — это не метафизическая сущность, данная логическим определением, а религиозная душа, которая может выйти из себя через отдающую, “истощающуюся” любовь. Это отличает ее от монады Лейбница как пустого эгоистического самотождества “Я”.
Развивая идеи , Флоренский углубляет тему борьбы космических сил порядка (Логос) и Хаоса. Высшим примером высокоорганизованной, усложняющейся силы является Человек, который стоит в центре спасения мира. Этому способствует культура как средство борьбы с Хаосом, но не вся, а лишь ориентированная на культ, т. е. на абсолютные ценности. Грех — это хаотический момент души. Истоки космического, т. е. закономерного и гармонического, коренятся в Логосе. Космическое начало Флоренский отождествляет с божественным “Ладом и Строем”, которые противостоят хаосу — лжи — смерти — беспорядку — анархии — греху.
Решая проблему “Логос побеждает Хаос”, Флоренский отмечает “идеальное сродство мира и человека”, их пронизанность друг другом. “Трижды преступна хищническая цивилизация, не ведающая ни жалости, ни любви к твари, но ждущая от твари лишь своей корысти”. Итак, Хаосу способны противостоять: “вера — ценность — культ — миропонимание — культура”. В центре данного процесса космизации стоит человек, находящийся на вершине и грани двух миров и призывающий силы мира горнего, которые единственно способны стать двигательными силами космизации.
В своем творчестве религиозно-философского мыслителя и ученого-энциклопедиста П. Флоренский как бы воплощал тот идеал целостного знания, который искала русская мысль на протяжении всего XIX и ХХ вв.