Летом 957 г. огромное русское посольство во главе с великой княгиней двинулось в Константинополь. Состав посольства, не считая охраны, корабельщиков, слуг, перевалил за сотню. В свиту княгини входил ее ближайший родственник - Анепсий, как его называли греки, занимавший в посольстве второе место после Ольги, 8 ее приближенных - знатных бояр или родственников, 22 знатных русса, члены посольства, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 8 человек свиты послов, 2 переводчика, а также приближенные женщины княгини. Столь пышного, столь представительного посольства Русь в Византию еще не засылала.

Русская флотилия прибыла в константинопольскую гавань, а далее начались осложнения. Император впервые принял Ольгу лишь 9 сентября, т. е. тогда, когда русские караваны обычно собирались в обратный путь. Около двух месяцев руссы ожидали приема. Позднее Ольга вспомнит об этом в Киеве, когда к ней придут послы из Византии, в гневе она скажет им: «...постоиши у мене в Почайне (в киевской гавани, в устье реки Почайны, впадающей в Днепр. - А. С), яко же азъ в Суду (в константинопольской гавани. - А. С.)...» Русская княгиня не забыла о долгом стоянии в «Суду» и по прошествии нескольких месяцев. В чем же дело? Почему такое неуважение было оказано желанной гостье и союзнику? Ответ заключается в порядке двух приемов русской княгини в императорском дворце - 9 сентября и 18 октября, которые подробно описал Константин VII в своем труде «О церемониях». Этот порядок вышел далеко за рамки обычного, не имел аналогий во время встреч с другими иностранными представителями и никак не соответствовал византийскому церемониалу, за который свято держалась византийская империя и особенно Константин VII, блюститель и хранитель вековых традиций. Обычно любой, кто приближался к трону византийских императоров, совершал проскинесис - падал ниц к императорским стопам, но ничего подобного не произошло с Ольгой: 9 сентября она без сопровождения подошла к трону, лишь легким наклоном головы приветствовала Константина VII и стоя беседовала с ним. Затем она была принята императрицей.

Прием киевской княгиней Ольгой византийских послов на Руси

После небольшого перерыва состоялась встреча русской княгини с императорской семьей, на что никогда даже не претендовали иностранные послы и владетельные особы. Здесь Ольга имела главный разговор с императором по всем интересующим обе стороны вопросам. При этом русская княгиня сидела, что также было делом неслыханным. На парадном обеде Ольга оказалась за одним столом с членами императорской семьи. Такого же рода привилегии были даны русской княгине и во время второго приема.

Конечно, все эти отступления от традиций византийского дипломатического церемониала нельзя считать случайными. Руссы, видимо, настаивали на исключительно высоком уровне приема, а греки упорствовали, стараясь сохранить дистанцию между Русью и великой империей. Теперь становится понятным долгое ожидание Ольгой первого приема: шла напряженная дипломатическая борьба по вопросам церемониала, которые в отношениях между странами всегда имели принципиальный характер и показывали уровень престижа того или иного государства, его место среди других держав. Русь требовала если не равноправия, то по крайней мере больших привилегий; империя упорствовала. Но Византии нужна была русская помощь, и грекам пришлось уступить.

Как и следовало ожидать, вопрос о христианизации занял одно из центральных мест в переговорах Ольги с Константином VII.

Русская летопись рассказывает, что Ольга решила принять крещение в Константинополе, а император эту мысль поддержал. На это княгиня ответила ему: «...аще мя хощеши крестити, то крести мя самъ». В этом собственно был весь смысл проблемы. Используя желание Византии христианизировать Русь, Ольга стремилась получить крещение непосредственно из рук императора и патриарха. Причем императору отводилась роль крестного отца. Летопись отмечает: «И крести ю (ее. - А. С.) царь с патреархомъ». В крещении русская княгиня приняла имя Елены в честь матери императора Константина Великого, сделавшего христианство государственной религией Римской империи. Видимо, обо всем этом и шел разговор в кругу императорской семьи 9 сентября 957 г.

Крещение русской княгини происходило в храме святой Софии, в главном христианском святилище империи. В знак своего пребывания здесь Ольга преподнесла храму золотое блюдо, украшенное драгоценными камнями.

Все в этой церемонии имеет огромное политическое значение.

Во-первых, сам факт крещения русской княгини. При наличии на Руси сильной языческой оппозиции, которую возглавлял молодой Святослав, опиравшийся на языческую дружину, вопрос о крещении всей страны был еще преждевременным, он мог вызвать недовольство и в русских верхах, и в народе. Но был уже опыт западноевропейских стран, когда англосаксонский и франкский короли в свое время принимали крещение при участии представителей римского папы без обращения в христианство всех франков или англосаксов. Незадолго до появления Ольги в Византии личное крещение в Константинополе приняли венгерские вожди Булчу и Дью-ла, хотя вся Венгрия приняла христианство лишь на рубеже X-XI вв. Такой путь являлся более безболезненным, постепенным. Судя по договору Игоря с греками 944 г., на Руси было уже немало христиан, в Киеве стояла церковь святого Ильи. Теперь крещение русской княгини, конечно, сильно укрепляло позиции русских христиан, делало христианизацию всей страны лишь вопросом времени. Русь в этом случае использовала примеры других крупных раннефеодальных монархий Европы.

Во-вторых, акт крещения Ольги высшими представителями светской и церковной власти империи чрезвычайно возвышал и ее личный престиж, и политический престиж Руси.

В-третьих, политическому резонансу крещения способствовало и то, что Ольга взяла христианское имя Елены, широко известной деятельницы империи, а также получила титул «дочери» императора.

Но не только вопросы крещения обсуждались во время первой беседы у императора. Речь шла и о династическом браке молодого Святослава и юной дочери Константина VII - Феодоры.

Породниться с византийским императорским домом было почетно для любого государства, любой династии, но Византия тщательно охраняла эту свою привилегию, предоставляя ее либо очень известным и сильным европейским монархиям, скажем Франкской империи, позднее - Германскому королевству, либо шла на подобные браки под влиянием обстоятельств. Так, нуждаясь в VII в. в помощи хазар против натиска персов и аваров, византийский император Ираклий обещал хазарскому кагану отдать в жены свою дочь Евдокию, если тот пришлет ему 40 тыс. всадников. В 20-х гг. X в., стремясь замирить Болгарию, Роман I Лакапин отдал за царя Петра свою внучку Марию. Впоследствии Константин VII в своих сочинениях оценил эти факты как позор империи.

Несомненно, что Ольга с ее престижными претензиями могла поставить в Константинополе вопрос о династическом браке, тем более что император просил у нее, как сообщает летопись, «вой в помощь». На это указывает и присутствие в свите Ольги таинственного родственника, которым вполне мог быть молодой Святослав.

Но если переговоры о браке Святослава с византийской принцессой и состоялись, то они кончились ничем: греки еще не считали Русь достойной династических связей. Это также не могло не задеть русскую княгиню и ее сына, который, как известно, в дальнейшем стал одним из самых упорных и опасных противников Византии.

Ольга и Константин VII, несмотря на определенные расхождения, подтвердили действия договора 944 г., в частности, в отношении военного союза. Это видно из того, что спустя некоторое время византийское посольство явилось в Киев с просьбой прислать русских воинов в Византию. Русский отряд вновь пришел на помощь империи в ее борьбе с арабами.

При Ольге сфера дипломатических усилий Руси значительно расширяется. Так, впервые после 839 г. направляется русское посольство на Запад, в земли Германского королевства. Сведения об этом имеются в немецкой хронике, принадлежащей перу некоего анонимного продолжателя хроники аббата Регинона. Под 959 г. он сообщил, что во Франкфурт, где германский король праздновал рождество, пришли «послы Елены, царицы ругов», которая крестилась в Константинополе, с просьбой «притворно как впоследствии оказалось» «поставить... епископа и пресвитеров их народу». Просьба была удовлетворена, на Русь направлен монах Адальберт. Под 962 г. тот же автор записал: «Адальберт, посвященный в епископы для руссов, не сумев преуспеть ни в чем, для чего он было послан, и видя свой труд тщетным, вернулся назад. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты и сам он с большим трудом едва спасся». Так неудачно закончилась попытка немецких крестителей Руси.

Во всей этой истории неправдоподобной выглядит цель русского посольства, как она изложена немецким хронистом. Трудно предположить, что Ольга, имея на Руси серьезную языческую оппозицию во главе со своим сыном Святославом, сама недавно принявшая крещение по константинопольскому образцу, обратилась с просьбой о крещении всей Руси к гермайскому королю Оттону I, связанному тесно с папским Римом.

Последующие события это подтвердили. Об этом же говорят и слова автора хроники, что руссы «притворно» обратились с этой просьбой, т. е. никакого серьезного намерения крестить Русь руками немецкого епископа в Киеве у них не было.

Смысл событий заключается в другом. Русь того времени активно продолжала искать международные контакты. Со всеми окрестными странами ее уже связывали дипломатические отношения. Лишь Германское королевство, сильное европейское государство, до сих пор было вне сферы внимания русских политиков. Давнишнее и неудачное посольство 839 г. в Ингельгейм уже забылось, и теперь Русь попыталась вступить в традиционные отношения «мира и дружбы» с Германией, за которыми обычно стояли обмен посольствами, содействие в развитии торговли между двумя странами. В этих условиях русское правительство могло согласиться на допуск в русские земли немецких миссионеров. Адальберт, посчитавший себя действительно главой христианской церкви на Руси и попытавшийся внедрить новую религию среди народов, потерпел неудачу в своих намерениях. Против него возмутились киевляне, и он был с позором выгнан.

Тем не менее установившиеся правительством Ольги дружественные отношения с Германией уже не прерывались.

В середине X века русского народа еще не было. Восточные славяне делились на племена полян, древлян, родимичей и другие. Центральная власть в Киеве держалась пока еще только военной силой, и князья не собирали налоги со своих подданных, а совершали на них походы и набеги. Потом, через тысячу лет, во время Гражданской войны в России, большевики точно так же будут обходиться с городами и деревнями, называя свои действия продразверсткой. Специальные отряды и части особого назначения станут налетать на деревни, выгребать из амбаров и подполов зерно, угонять скот. А попробуй возмутись - долго не проживешь.

Точно так же вел себя в середине X века и русский князь Игорь.
Он совершил поход на подвластных ему древлян и собрал с них дань. Но через некоторое время ему опять понадобились деньги. Игорь решил, что с древлян еще не все собрано, и, убежденный в своей правоте, вновь как зверь кинулся на древлян.
И древляне, что вы, наверное, проходили на уроках истории, поймали жадного Игоря, привязали его к вершинам двух деревьев, отпустили их - и князя разорвало на две половинки. Может быть, княгиня Ольга, молодая жена князя Игоря, и понимала, что ее мужа сгубила жадность. Но вернее всего, она не понимала ничего, кроме того, что надо отомстить древлянам. И жестоко. Потому что если не показать свою силу, то и другие племена откажутся платить дань.

Ольга всерьез готовилась к походу на древлян и на время затаила свой гнев, потому что известно, что в конце 945 года после убийства князя древляне прислали в Киев послов, надеясь замириться.
Княгиня Ольга готовила свое войско всю зиму, и к лету следующего года, когда на лесных дорогах просохла земля, она пошла на столицу древлян - обнесенный тыном из бревен город Искоростень.
Осадив столицу, Ольга послала отряды во все стороны, чтобы занять городки и деревни древлян. Те признавали власть княгини, держался лишь главный город. И все лето княгиня никак не могла одолеть его стен. Известно даже, что она посылала древлянам письма, в которых уговаривала их сдаться, потому что «все ваши остальные города уже сдались мне, и землепашцы трудятся в полях, лишь вы одни уже все лето в городе сидите. До чего же вы хотите досидеться?».

Вместе с Ольгой был и маленький Святослав. Его с пеленок воспитывали как воина. В пять лет, как говорит летописец, он метнул свое детское копье в древлянский город.
В конце концов древляне, у которых в осажденном городе вся еда кончилась, вышли из города и кинулись сражаться с отрядами Ольги.
Ей это и требовалось, потому что ее армия была куда многочисленнее и сильней.
Древляне были разбиты. Искоростень пал. Стены древлянской столицы были снесены, сам город сожжен, и приказано там более никому не селиться. Часть жителей увели в рабство, а на остальных наложили тяжкую дань. Многих казнили...

Ольга, надо отдать ей должное, уже поняла, что совершать набеги на собственных подданных неразумно.
Она установила для всех нормы налога, посадила в городах сборщиков и своих воевод, упорядочила «уставы и уроки». Полюдье, погубившее Игоря, было отменено.
Еще два года Ольга неустанно ходила в походы по собственным землям, добралась и до Новгорода, и всюду налаживала порядок и княжескую администрацию.
Следующим шагом Ольги было решение отправиться в Константинополь.

Русь лежала на полпути между Балтийским морем, миром викингов и Византией. И отношения с обоими мирами у Руси были сложными. С годами, с ростом силы русских княжеств, отношения эти все усложнялись. Тем более что с юга и востока на Русь все очевиднее надвигалась угроза как со стороны хазар, царство которых занимало низовья Волги и Дона, так и со стороны степных кочевников - печенегов.
Враги Руси были традиционными врагами Византии. Северные пределы этой империи лежали на северных берегах Черного моря. Но викинги и русские князья тоже стремились к Черному морю, и в этом они становились соперниками Византии.
К тому же древняя могучая христианская Византия всегда считалась на Руси превосходящей силой, и не только в военном отношении, но и в духовном.

Когда Ольга строила свое государство, она тянулась к Византии, чтобы Русь стала похожей на центр христианского мира Востока.
Играли здесь роль и торговые интересы. Россия господствовала на пути «из варяг в греки», по которому товары из Северной Европы и Северной Руси шли в Средиземноморье. А Византия являлась естественным поставщиком восточных товаров на русский рынок и в ту же Северную Европу.
Так что посольство Ольги, которая после долгих предварительных переговоров в 957 году отправилась в Константинополь, было для Руси событием знаменательным. На это посольство Киев возлагал очень большие надежды. И Ольга не могла отправиться в далекое и ответственное путешествие, пока внутренние дела в ее государстве не были налажены. Об этом посольстве, к счастью, сохранилось немало документов. Во-первых, о нем рассказывается в книге «О церемониях», написанной императором Константином VII для своего сына именно в те годы. Кроме того, оно описано в «Повести временных лет» - основной русской летописи, в которую включен текст договора Руси с Византией.
Так как по правилам византийского двора все члены посольства во время пребывания в Константинополе получали содержание, то мы точно знаем, сколько народу взяла с собой Ольга, а также их имена и должности.

Свита самой Ольги насчитывала более ста человек, в том числе тридцать знатных бояр и дружинников, в основном викингов, которые составляли ближайшее окружение княгини. Кроме того, в Константинополь прибыли сорок четыре купца разных национальностей, свита наследника престола Святослава, переводчики, горничные, служанки, парикмахеры, повара, врачи - кого только не было! В порту Ольгу ждали ее корабли с командами. Всего более тысячи человек.

В списках посольства имеется загадочная личность без имени.
Эта личность везде, где указывается состав посольства, стоит второй. То есть во главе посольства - государыня Руси Ольга, потом человек, названный по-гречески «анепсием». Сказано о нем только то, что он родной человек княгини.
Посольство прибыло, его встретили. И тут что-то застопорилось.
Вопреки всем правилам и обычаям император русскую княгиню принять не пожелал.
Как полагают историки, все это время продолжалась дипломатическая торговля, связанная с церемониалом приема. Ольга, и в ее лице Русь, требовала если не равноправия с кесарем, то хотя бы достойного уважения.
Только через два месяца император принял посольство.
Это действо происходило в тронном зале. После первой встречи император дал обед в честь высокой гостьи. Причем на обеде произошли важные нарушения этикета в пользу княгини, которые сегодня кажутся мелочами, но в то время были очень важными знаками ее положения.

На следующий день Ольгу приняла императрица, а после обеда у нее Ольга наконец-то смогла усесться с императором в отдельном зале и обсудить с ним все важные вопросы. Причем монархи беседовали сидя, тогда, как по византийским правилам приехавший из-за рубежа князь должен был стоять.
В течение недели шли обеды, встречи, переговоры. Почему же русское посольство пользовалось таким вниманием? Византии нужна была Русь как соратник в войнах с хазарами и болгарами. Ей нужны были отряды русских (или варяжских) воинов для войн с арабами, ей нужен был мир с Россией и безопасность от набегов - то есть спокойствие на северных рубежах.

Ольга согласилась креститься.
Еще не шло речи о том, чтобы крестить всю Русь, - языческая страна не была готова к переходу в православие. Но сама Ольга из политических соображений на крещение решилась.

Но что же пожелала получить княгиня в обмен на свои обещания?
В летописи говорится, что она высказала императору все, чего желала. И император остался ее желанием недоволен настолько, что этого не скрывал. Хотя и не объяснил, в чем дело.
Сегодня ученые склоняются к мысли, что Ольга «желала» женить своего сына Святослава на принцессе византийского двора. Это было важно Руси и политически, и для престижа молодого государства.
В те годы породниться с Византией было пределом мечтаний ее соседей. Незадолго до того хазарам удалось отдать свою принцессу замуж за принца Константина, а болгарский князь Петр женился на принцессе Марии.
Но Константин VII, который правил тогда в Византии, относился к подобным бракам резко отрицательно. То есть он не возражал бы против династического брака с Германией или империей франков, но не с Русью же породниться!
Поэтому все двухмесячное ожидание встречи, крещение, уступки и обещания посылать военную помощь закончились отказом в главном - в династическом браке.
И тут возникает новый вопрос: кем же был таинственный родственник княгини, второй человек в посольстве, не названный по имени?

Известный русский историк А. Сахаров, как и некоторые другие специалисты, приходит к выводу, что под этим псевдонимом скрывался принц Святослав, сам «жених». Тем более что в списках посольства упоминалась его свита. А чего ей без князя приезжать?
Афронт Руси был чувствительным, и он отражен по крайней мере в двух источниках. Константин по горячим следам встречи с Ольгой написал, не называя имен: «Не следует идти навстречу варварам с их просьбами о заключении браков с членами императорского дома, не надо, как часто случается, идти навстречу их требованиям...»

С другой стороны, Ольга уехала из Константинополя недовольной, и когда из Византии прибыло встречное посольство с просьбой о присылке обещанной военной помощи, его приняли далеко не сразу и заставили ждать у Почайновской пристани на Днепре два месяца, ровно столько же, сколько тянулось ожидание приема в Константинополе. Причем Ольга передала послу Византии: «Передай послу, что он у меня постоит в Почайне столько, сколько мне пришлось не сходить с судна у вас». Ученые полагают, что именно унизительный отказ византийского императора в значительной степени определил враждебность Святослава к Византии. Он бросался на Византию как волк, снова и снова старался разрушить византийские планы. И если был у Византии отчаянный и неукротимый враг - так это Святослав, проведший всю жизнь в походах. Причем его гибель явилась результатом происков византийцев, которые, несмотря на мирный договор с русским князем, подкупили печенегов на днепровских порогах, чтобы они устроили засаду и убили Святослава.

Талантливый боевой вождь, неукротимый воитель, бешеный враг - Византия умела избавляться от таких недругов.
А византийская царица появилась на Руси лишь в XV веке, когда вслед за падением Византийской империи из соображений преемственности, то есть желая показать всему миру, что Русь - наследница Византии, Иван III женился на Софье Палеолог. Но тогда уже некому было возражать. В Константинополе господствовали турки-сельджуки.

Святая княгиня Ольга - личность в истории нашей страны легендарная и столь же противоречивая для многих. Канонизированная Православной Церковью , как равноапостольная, она известна не только жесткой мстительностью и политической амбициозностью. Но и осознанной и глубокой верой.

Описание поездки Ольги в Константинополь, где она приняла крещение - это не только, а как полагают многие историки, и не столько исторический, сколько литературный материал, за которым скрывается реальная история начала долгого пути к христианизации Руси, которое в итоге вылилось в крещение князя Владимира .

Христианство по западному обряду

Однако, мало кто знает, что Русь при Ольге имела все шансы стать государством, где исповедовали бы христианство западного обряда. Дело было ещё до раскола на православную и католическую церкви, хотя разногласия между христианским Востоком и Западом уже отчетливо наметились. И, что интересно, скорее всего, такой, «западной» христианизации Руси не допустили именно язычники.

Но, чтобы понять суть этой истории, о которой умалчивается в русских летописях, однако неоднократно говорится в западных источниках, нужно начать именно с поездки Ольги в столицу Византийской империи на приём к василевсу.

Поездка в Константинополь

Если вспоминать сюжет «Повести временных лет», то примерно в 955-957 годах Ольга, будучи регентом при князе Святославе, совершила посольство в Константинополь ко двору императора. Согласно «Повести», император захотел её в жены. Сначала Ольга сослалась на свое язычество, а после того, как её крестил патриарх Константинопольский Феофилакт, а восприемником стал сам василевс Константин Багрянородный, объяснила последнему, что теперь он - её крестный отец, и жениться у них точно не получится. С этим и отбыла назад в Киев.

Однако, в этой истории все было несколько сложнее. Историк Карташов указывает на то, что уже на следующий год из Киева было изгнано византийское посольство. Он упоминает и то, что в официальной византийской хронике «О церемониях» описание визита Ольги дается хоть и подробно, но очень сухо, казённым языком, при этом о целях этого визита не сообщается.

Впрочем, в свите княгини отдельно упоминается православный священник. Из всех этих данных Карташов делает вывод, что Ольга действительно серьёзно решила принять христианскую веру или же уже крестилась ранее, но при этом её посольство было ещё и «сватовством».

Русь и Византия

Дело в том, что на тот момент «настоящими императорами» были именно правители Византии, на Западе, в Риме уже правили какие-то «странные люди с непонятной биографией». Ольга же хотела породниться с «порфирогенитами», единственными на тот момент «настоящими европейскими монархами», чем могла укрепить положение и своей династии, и страны.

К тому же, это привело бы к тому, что Крещение Руси состоялось именно при ней. Хотела ли она женить Святослава или выйти замуж сама - история умалчивает. Однако, этих целей ей в итоге добиться не удалось.

Впрочем, нужно отметить, что в плане актуальной политики, отношения между Русью и Византией дополнительно укрепились, а в перспективе, что называется, вечности, на Руси наступило время терпимости к христианам на законодательном уровне. Вот только обида на Константинополь осталась.

Свита хотела крестить Русь

При этом, нужно понимать, что с религиозной точки зрения являл собой двор княгини, да и молодого князя. Там были и язычники, и христиане, как восточного, так и западного обряда. При этом, эти самые «западные христиане» уже обзавелись друзьями и родственниками из Западной Европы, которые, в том числе были и послами при дворе Ольги.

И вот эти, последние, решили воспользоваться ситуацией, чтобы устроить-таки Крещение Руси, но только под юрисдикцией Рима.

И дальше начинается натуральный политический детектив, который все тот же Карташов описывает так: «пользуясь непрерывно существующими организованными коммерческими и политическими сношениями с западно-европейскими государствами, эти варяжские элементы очередных посольств задумали предпринять нечто на свой страх. А именно: злоупотребляя своим посольским положением, выдать свой авантюрный план за прямое поручение княгини Ольги. Они даже торопились, ибо наступил уже срок конца опекунского положения Ольги над властью Святослава, знаменоносца язычества».

Визит епископа

И от имени Ольги в итоге на Русь был приглашен епископ Адальберт. Кстати, это был первый христианский архиерей, побывавший на Руси. Правда, визит его закончился несколько не так, как планировал и он, и пригласившие его послы, и пославший его Римский император Оттон Великий.

А именно, как указывает в своей хронике Продолжатель Регинона, «в этом году возвратился назад Адальберт, поставленный в епископы для Ругов, ибо не преуспел ни в чем том, зачем был послан, и видел все свои старания напрасными. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты. А сам он с великим трудом едва спасся».

Фиаско западной миссии было обусловлено рядом факторов. Во-первых, усилением «языческой партии», которая могла мириться, хоть и «насмехаясь», с христианами восточного обряда, но вот по отношению к «западным чужакам» уже не стеснялась в методах давления.

Во-вторых, сама Ольга считала западных императоров «узурпаторами», а носителями настоящей монаршей и христианской традиции именно императоров восточных, а потому не оказала Адальберту никакой поддержки. А уж в контексте того, что пригласили его без ведома княгини, но от её имени, все это походило на глобальный дипломатический и внутриполитический скандал.

Так или иначе, но Адальберт вернулся назад в Европу, где позже стал епископом Магдебурга, Ольга же, добившись от Святослава и его свиты терпимости к христианам, занялась миссионерством в своих вотчинах.

И значимость этой «тихой христианизации» оценили уже современники княгини. На смерть Ольги в летописи был написан панегирик, сравнимый по стилистике с акафистами Богородице: «Си бо омыся купелью святою и совлечеся греховныя одежа ветхаго человека Адама и в новый Адам облечеся, еже есть Христос. Мы же рцем к ней: радуйся русской земли познанье к Богу. Начаток к примиренью быхом. Си первое вниде в царство небесное от Руси. Сию бо хвалят рустии сынове аки начальницю ибо по смерти моляше Бога за Русь».

Летом 957 г. огромное русское посольство во главе с великой княгиней двинулось в Константинополь. Состав посольства, не считая охраны, корабельщиков, слуг, перевалил за сотню. В свиту княгини входил ее ближайший родственник - Анепсий, как его называли греки, занимавший в посольстве второе место после Ольги, 8 ее приближенных - знатных бояр или родственников, 22 знатных русса, члены посольства, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 8 человек свиты послов, 2 переводчика, а также приближенные женщины княгини. Столь пышного, столь представительного посольства Русь в Византию еще не засылала.

Русская флотилия прибыла в константинопольскую гавань, а далее начались осложнения. Император впервые принял Ольгу лишь 9 сентября, т. е. тогда, когда русские караваны обычно собирались в обратный путь. Около двух месяцев руссы ожидали приема. Позднее Ольга вспомнит об этом в Киеве, когда к ней придут послы из Византии, в гневе она скажет им: «...постоиши у мене в Почайне (в киевской гавани, в устье реки Почайны, впадающей в Днепр. - А. С), яко же азъ в Суду (в константинопольской гавани. - А. С.)...» Русская княгиня не забыла о долгом стоянии в «Суду» и по прошествии нескольких месяцев. В чем же дело? Почему такое неуважение было оказано желанной гостье и союзнику? Ответ заключается в порядке двух приемов русской княгини в императорском дворце - 9 сентября и 18 октября, которые подробно описал Константин VII в своем труде «О церемониях». Этот порядок вышел далеко за рамки обычного, не имел аналогий во время встреч с другими иностранными представителями и никак не соответствовал византийскому церемониалу, за который свято держалась византийская империя и особенно Константин VII, блюститель и хранитель вековых традиций. Обычно любой, кто приближался к трону византийских императоров, совершал проскинесис - падал ниц к императорским стопам, но ничего подобного не произошло с Ольгой: 9 сентября она без сопровождения подошла к трону, лишь легким наклоном головы приветствовала Константина VII и стоя беседовала с ним. Затем она была принята императрицей.

Прием киевской княгиней Ольгой византийских послов на Руси

После небольшого перерыва состоялась встреча русской княгини с императорской семьей, на что никогда даже не претендовали иностранные послы и владетельные особы. Здесь Ольга имела главный разговор с императором по всем интересующим обе стороны вопросам. При этом русская княгиня сидела, что также было делом неслыханным. На парадном обеде Ольга оказалась за одним столом с членами императорской семьи. Такого же рода привилегии были даны русской княгине и во время второго приема.

Конечно, все эти отступления от традиций византийского дипломатического церемониала нельзя считать случайными. Руссы, видимо, настаивали на исключительно высоком уровне приема, а греки упорствовали, стараясь сохранить дистанцию между Русью и великой империей. Теперь становится понятным долгое ожидание Ольгой первого приема: шла напряженная дипломатическая борьба по вопросам церемониала, которые в отношениях между странами всегда имели принципиальный характер и показывали уровень престижа того или иного государства, его место среди других держав. Русь требовала если не равноправия, то по крайней мере больших привилегий; империя упорствовала. Но Византии нужна была русская помощь, и грекам пришлось уступить.

Как и следовало ожидать, вопрос о христианизации занял одно из центральных мест в переговорах Ольги с Константином VII.

Русская летопись рассказывает, что Ольга решила принять крещение в Константинополе, а император эту мысль поддержал. На это княгиня ответила ему: «...аще мя хощеши крестити, то крести мя самъ». В этом собственно был весь смысл проблемы. Используя желание Византии христианизировать Русь, Ольга стремилась получить крещение непосредственно из рук императора и патриарха. Причем императору отводилась роль крестного отца. Летопись отмечает: «И крести ю (ее. - А. С.) царь с патреархомъ». В крещении русская княгиня приняла имя Елены в честь матери императора Константина Великого, сделавшего христианство государственной религией Римской империи. Видимо, обо всем этом и шел разговор в кругу императорской семьи 9 сентября 957 г.

Крещение русской княгини происходило в храме святой Софии, в главном христианском святилище империи. В знак своего пребывания здесь Ольга преподнесла храму золотое блюдо, украшенное драгоценными камнями.

Все в этой церемонии имеет огромное политическое значение.

Во-первых, сам факт крещения русской княгини. При наличии на Руси сильной языческой оппозиции, которую возглавлял молодой Святослав, опиравшийся на языческую дружину, вопрос о крещении всей страны был еще преждевременным, он мог вызвать недовольство и в русских верхах, и в народе. Но был уже опыт западноевропейских стран, когда англосаксонский и франкский короли в свое время принимали крещение при участии представителей римского папы без обращения в христианство всех франков или англосаксов. Незадолго до появления Ольги в Византии личное крещение в Константинополе приняли венгерские вожди Булчу и Дью-ла, хотя вся Венгрия приняла христианство лишь на рубеже X-XI вв. Такой путь являлся более безболезненным, постепенным. Судя по договору Игоря с греками 944 г., на Руси было уже немало христиан, в Киеве стояла церковь святого Ильи. Теперь крещение русской княгини, конечно, сильно укрепляло позиции русских христиан, делало христианизацию всей страны лишь вопросом времени. Русь в этом случае использовала примеры других крупных раннефеодальных монархий Европы.

Во-вторых, акт крещения Ольги высшими представителями светской и церковной власти империи чрезвычайно возвышал и ее личный престиж, и политический престиж Руси.

В-третьих, политическому резонансу крещения способствовало и то, что Ольга взяла христианское имя Елены, широко известной деятельницы империи, а также получила титул «дочери» императора.

Но не только вопросы крещения обсуждались во время первой беседы у императора. Речь шла и о династическом браке молодого Святослава и юной дочери Константина VII - Феодоры.

Породниться с византийским императорским домом было почетно для любого государства, любой династии, но Византия тщательно охраняла эту свою привилегию, предоставляя ее либо очень известным и сильным европейским монархиям, скажем Франкской империи, позднее - Германскому королевству, либо шла на подобные браки под влиянием обстоятельств. Так, нуждаясь в VII в. в помощи хазар против натиска персов и аваров, византийский император Ираклий обещал хазарскому кагану отдать в жены свою дочь Евдокию, если тот пришлет ему 40 тыс. всадников. В 20-х гг. X в., стремясь замирить Болгарию, Роман I Лакапин отдал за царя Петра свою внучку Марию. Впоследствии Константин VII в своих сочинениях оценил эти факты как позор империи.

Несомненно, что Ольга с ее престижными претензиями могла поставить в Константинополе вопрос о династическом браке, тем более что император просил у нее, как сообщает летопись, «вой в помощь». На это указывает и присутствие в свите Ольги таинственного родственника, которым вполне мог быть молодой Святослав.

Но если переговоры о браке Святослава с византийской принцессой и состоялись, то они кончились ничем: греки еще не считали Русь достойной династических связей. Это также не могло не задеть русскую княгиню и ее сына, который, как известно, в дальнейшем стал одним из самых упорных и опасных противников Византии.

Ольга и Константин VII, несмотря на определенные расхождения, подтвердили действия договора 944 г., в частности, в отношении военного союза. Это видно из того, что спустя некоторое время византийское посольство явилось в Киев с просьбой прислать русских воинов в Византию. Русский отряд вновь пришел на помощь империи в ее борьбе с арабами.

При Ольге сфера дипломатических усилий Руси значительно расширяется. Так, впервые после 839 г. направляется русское посольство на Запад, в земли Германского королевства. Сведения об этом имеются в немецкой хронике, принадлежащей перу некоего анонимного продолжателя хроники аббата Регинона. Под 959 г. он сообщил, что во Франкфурт, где германский король праздновал рождество, пришли «послы Елены, царицы ругов», которая крестилась в Константинополе, с просьбой «притворно как впоследствии оказалось» «поставить... епископа и пресвитеров их народу». Просьба была удовлетворена, на Русь направлен монах Адальберт. Под 962 г. тот же автор записал: «Адальберт, посвященный в епископы для руссов, не сумев преуспеть ни в чем, для чего он было послан, и видя свой труд тщетным, вернулся назад. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты и сам он с большим трудом едва спасся». Так неудачно закончилась попытка немецких крестителей Руси.

Во всей этой истории неправдоподобной выглядит цель русского посольства, как она изложена немецким хронистом. Трудно предположить, что Ольга, имея на Руси серьезную языческую оппозицию во главе со своим сыном Святославом, сама недавно принявшая крещение по константинопольскому образцу, обратилась с просьбой о крещении всей Руси к гермайскому королю Оттону I, связанному тесно с папским Римом.

Последующие события это подтвердили. Об этом же говорят и слова автора хроники, что руссы «притворно» обратились с этой просьбой, т. е. никакого серьезного намерения крестить Русь руками немецкого епископа в Киеве у них не было.

Смысл событий заключается в другом. Русь того времени активно продолжала искать международные контакты. Со всеми окрестными странами ее уже связывали дипломатические отношения. Лишь Германское королевство, сильное европейское государство, до сих пор было вне сферы внимания русских политиков. Давнишнее и неудачное посольство 839 г. в Ингельгейм уже забылось, и теперь Русь попыталась вступить в традиционные отношения «мира и дружбы» с Германией, за которыми обычно стояли обмен посольствами, содействие в развитии торговли между двумя странами. В этих условиях русское правительство могло согласиться на допуск в русские земли немецких миссионеров. Адальберт, посчитавший себя действительно главой христианской церкви на Руси и попытавшийся внедрить новую религию среди народов, потерпел неудачу в своих намерениях. Против него возмутились киевляне, и он был с позором выгнан.

Тем не менее установившиеся правительством Ольги дружественные отношения с Германией уже не прерывались.

Правила Русью с 945 по 960 годы. При рождении девушке дали имя Хельга, муж назвал ее собственным именем, но женской версией, а при крещении стала называться Елена. Ольга известна тем, что первой из правителей Древнерусского государства добровольно приняла христианство.

Про княгиню Ольгу сняты десятки фильмов, сериалов. Ее портреты есть в российских художественных галереях, по старинным летописям и найденным мощам ученые постарались воссоздать фотопортрет женщины. В родном Пскове есть мост, набережная и часовня имени Ольги и два её памятника.

Детство и юность

Точная дата рождения Ольги не сохранилась, но в Степенной книге XVII века говорится, что умерла княгиня в восемьдесят лет, а значит, родилась она в конце IX века. Если верить «Архангелогородскому летописцу», то девушка вышла замуж, когда ей было десять лет. Историки до сих пор спорят по поводу года рождения княгини – начиная от 893 и заканчивая 928 годом. Официальной версией признан 920-й, но это примерный год рождения.

Древнейшая летопись «Повесть временных лет», описывая биографию княгини Ольги, указывает, что она родилась в деревне Выбуты, Псков. Имена родителей не известны, т.к. они были крестьянами, а не особами знатных кровей.

Повесть конца XV века гласит, что Ольга была дочерью , который правил Русью, пока не подрастет Игорь, сына Рюрика. Он же, согласно легендам, и поженил Игоря и Ольгу. Но эта версия происхождения княгини не подтверждена.

Правление

В момент, когда древляне убили мужа Ольги, Игоря, их сыну Святославу было всего три года. Женщина была вынуждена взять власть в свои руки, пока сын не вырастет. Первое, что сделала княгиня – отомстила древлянам.

Они сразу после убийства Игоря прислали к Ольге сватов, которые уговаривали ее выйти замуж за их князя – Мала. Так древляне хотели объединить земли и стать самым большим и могущественным государством того времени.

Первых сватов Ольга закопала живьем вместе с ладьей, убедившись, что они понимают, что их смерть страшнее смерти Игоря. Малу же княгиня отправила сообщение, что достойна лучших сватов из сильнейших мужей страны. Князь согласился, и этих сватов женщина закрыла в бане и сожгла живьем, пока они мылись для встречи с ней.

Позже княгиня приехала с малочисленной дружиной к древлянам, чтобы по традиции справить тризну на могиле супруга. Во время тризны Ольга опоила древлян и велела солдатам рубить их. В летописях указывается, что древляне тогда потеряли пять тысяч бойцов.

В 946 году княгиня Ольга пошла в открытый бой на землю древлян. Она захватила их столицу и после долгой осады, применив хитрость (с помощью птиц, к лапам которых были привязаны зажигательные смеси), сожгла весь город. Часть древлян погибла в сражении, остальные покорились и согласились платить дань Руси.

Так как выросший сын Ольги большинство времени проводил в военных походах, власть над страной была в руках княгини. Она провела много реформ, включая создание центров торговли и обмена, которые позволили проще собирать подать.

Благодаря княгине на Руси зародилось каменное строительство. Посмотрев на то, как легко горят деревянные крепости древлян, свои дома она решила построить из камня. Первыми каменными зданиями в стране стали городской дворец и загородный дом правительницы.

Ольга установила точный размер налогов с каждого княжества, дату их выплаты и периодичность. Назывались они тогда «полюдья». Все подвластные Киеву земли были обязаны его платить, и в каждой административной единице государства был назначен княжеский администратор - тиун.

В 955 году княгиня решила принять христианство и крестилась. Согласно одним источникам, она крестилась в Константинополе, где ее лично крестил император Константин VII. Во время крещения женщина приняла имя Елена, но в истории по-прежнему больше известна как княгиня Ольга.

Она вернулась в Киев с иконами и церковными книгами. Первым делом мать захотела крестить своего единственного сына Святослава, но тот лишь насмехался над теми, кто принимал христианство, но никому не запрещал.

За время правления Ольга построила десятки храмов, включая монастырь в родном Пскове. Княгиня лично отправилась на север страны, чтобы крестить всех желающих. Там она уничтожала все языческие символы и ставила христианские.

Дружинники с опаской и неприязнью отнеслись к новой религии. Они всячески подчеркивали свою языческую веру, старались убедить князя Святослава в том, что христианство ослабит государство и его необходимо запретить, но он не хотел перечить матери.

Ольга так и не смогла сделать христианство основной религией. Дружинники победили, и княгине пришлось прекратить свои походы, закрывшись в Киеве. Она воспитывала сыновей Святослава в христианской вере, но не решилась крестить, опасаясь гнева сына и возможного убийства внуков. Она тайно держала при себе священника, чтобы не давать повода для новых гонений людей христианской веры.

В истории нет точной даты, когда княгиня передала бразды правления государством своему сыну Святославу. Он часто был в военных походах, поэтому, несмотря на официальный титул, страной правила Ольга. Позже княгиня отдала сыну власть на севере страны. А, предположительно, к 960 году он стал правящим князем всей Руси.

Влияние Ольги будет ощущаться во время правления ее внуков и . Они оба были воспитаны бабушкой, с младенчества привыкли к христианской вере и продолжили становление Руси на путь христианства.

Личная жизнь

Согласно «Повести временных лет» Вещий Олег женил Ольгу и Игоря, когда те были ещё детьми. Также в повести говорится, что свадьба была в 903 году, но, согласно другим источникам, Ольга ещё даже не родилась тогда, поэтому точной даты свадьбы нет.

Существует легенда, что пара познакомилась на переправе под Псковом, когда девушка была перевозчиком на лодке (она переоделась в мужскую одежду – это была работа только для мужчин). Игорь заметил молодую красавицу и тут же стал приставать, на что получил отпор. Когда пришло время жениться – он вспомнил ту своенравную девушку и приказал разыскать её.

Если верить летописям, описывающим события тех времен, то князь Игорь погиб в 945 году от рук древлян. Ольга пришла к власти, пока подрастет ее сын. Больше замуж она не выходила, о связях с другими мужчинами в летописях не упоминается.

Смерть

Ольга умерла от болезней и старости, а не была убита, как многие правители того времени. В летописях значится, что княгиня умерла в 969 году. В 968-ом печенеги впервые совершили набег на русские земли, и Святослав отправился на войну. Княгиня Ольга с внуками заперлась в Киеве. Когда сын вернулся с войны, он снял осаду и захотел сразу же уехать из города.

Мать остановила его, предупредив, что сильно больна и чувствует приближение собственной смерти. Она оказалась права, спустя 3 дня после этих слов княгиня Ольга умерла. Ее похоронили по христианским обычаям, в земле.

В 1007 году внук княгини - Владимир I Святославич - перенес мощи всех святых, включая останки Ольги, в основанную им церковь Святой Богородицы в Киеве. Официальная канонизация княгини состоялась в середине XIII века, хотя чудеса ее мощам приписывали задолго до этого, почитали как святую и звали равноапостольной.

Память

• Ольгинская улица в Киеве
• Свято-Ольгинский собор в Киеве

Кино

• 1981 – балет «Ольга»
• 1983 – фильм «Легенда о княгине Ольге»
• 1994 – мультфильм «Страницы Российской истории. Земля предков»
• 2005 – фильм «Сага древних булгар. Сказание Ольги Святой»
• 2005 – фильм «Сага древних булгар. Лествица Владимира Красное Солнышко»
• 2006 – «Князь Владимир»

Литература

• 2000 – «Аз Бога ведаю!» Алексеев С. Т.
• 2002 – «Ольга, королева русов».
• 2009 - «Княгиня Ольга». Алексей Карпов
• 2015 - «Ольга, лесная княгиня».
• 2016 - «Властью единые». Олег Панус