Не надо думать, что редкие и очень дорогие шлемы находили и находят только за рубежом. И уж тем более глупо считать в их находках какое-то умаление нашей российской культуры. Ну, не было на наших землях римской культуры, не дошли сюда римляне. Поэтому и нет в наших археологических находках римских шлемов, пусть даже и самых безвкусных. До Англии они дошли, и до Франции дошли. А вот за Рейном их опять-таки не было, так что фиксируется четкая граница находок – река Рейн – и тут римляне, а вот тут – «дикие германцы». Зато после крещения Руси ее духовное развитие шло в едином русле европейской цивилизации, появились те же мечи из Европы, но, и конечно же, свои местные изделия, которые были ничем не хуже западных и скандинавских. И вот как раз шлем князя Ярослава Всеволодовича - одно из этих изделий. Это древнерусский шлем, который датируют второй половиной XII - либо первой половиной XIII века. Находится он в Оружейной палате Московского Кремля.
Хорошие костюмы у русских воинов были в фильме «Александр Невский»!
По типологии российского ученого А.Н. Кирпичникова относится к типу IV. Он же отмечал, что шлем Ярослава Всеволодовича является одной из первых находок, с которых «началось изучение не только , но и вообще русских древностей».
Копия шлема Ярослава Всеволодовича. (ГИМ, оригинал в Оружейной палате Кремля в Москве)
Ну, а нашли его совершенно случайно, причем довольно давно. Случилось так, что крестьянка А. Ларионова из села Лыкова, расположенного вблизи города Юрьева-Подольского осенью 1808 года «находясь в кустарнике для щипания орехов, усмотрела близ орехового куста в кочке что-то светящееся». Это был шлем, лежавший поверх кольчуги, причем и она, и сам шлем сильно проржавели. Свою находку крестьянка отнесла деревенскому старосте, а тот увидел на шлеме святой образ и передал его архиерею. Тот в свою очередь послал его самому Александру I, а тот передал ее президенту Академии художеств А.Н. Оленину.
А.Н. Оленин. Он первым изучил шлем, который сейчас официально называется «шлем из Лыково»…
Тот начал шлем изучать и высказал предположение, что шлем вместе с кольчугой принадлежали Ярославу Всеволодовичу и были спрятаны им во время бегства с места битвы при Липице в 1216 года. Он обнаружил на шлеме имя Феодор, а это было имя князя Ярослава, данное ему при крещении. И Оленин предположил, что и кольчугу, и шлем князь снял, чтобы они не мешали его бегству. Ведь из Лаврентьевской летописи мы знаем, что князь Ярослав, когда потерпел поражение, то бежал в Переяславль, куда приехал лишь на пятом коне, а четырех коней загнал по дороге. Его брат Юрий тоже спешил сбежать с места битвы так, что приехал во Владимир лишь на четвертом коне, и летопись подчеркивала, что был он «в первои сорочице, подклад и тыи вывергл». То есть в одном исподнем, бедняга, прискакал, в таком был страхе.
К сожалению, тулья шлема сохранилась в очень плохом состоянии - в виде всего лишь двух крупных фрагментов, из-за чего точную ее форму, а также конструкцию определить невозможно. Принято считать, что она имела форму, близкую к эллипсоидной.
Рисунок из дореволюционной книги про русские древности…
Снаружи поверхность шлема была покрыта серебряным листом и позолоченными серебряными накладками, с чеканными изображениями образа Вседержителя, а также святых Георгия, Василия и Феодора. Налобная пластина несла на себе изображение образа Архангела Михаила и надпись: «Вьликъи архистратиже ги Михаиле помози рабу свуему Феодору». Край шлема украшает позолоченная кайма, покрытая орнаментом.
В целом можно говорить о высоком художественном мастерстве изготовителей этого шлема, их техническом мастерстве и хорошем вкусе. В его оформлении дореволюционные российские историки видели норманнские мотивы, а вот советские предпочитали сравнивать их с белокаменной резьбой храмов владимиро-суздальской земли. Историк Б.А. Колчин считал, что тулья шлема цельнокованая и сделана из железа либо малоуглеродистой стали при помощи штамповки, после чего последовала еще и выколотка, и этим он отличается от других аналогичных изделий этого времени. Полумаска шлема почему-то закрывает часть надписи, сделанной по периметру иконы, что позволяет утверждать, что сначала ее не было, а добавили ее потом.
По мнению А.Н. Кирпичникова, этот шлем переделывали по крайней мере три раза и что у него были хозяева и до князя Ярослава. Причем сначала он мог и не иметь никаких украшений. Затем к нему приклепали серебряные накладки. И только после этого к нему добавили его навершие и полумаску.
Историк К.А. Жуков отмечает, что у шлема не было нижних вырезов для глаз. Но, по его мнению, шлем переделке не подвергался, а сразу так и был сделан с полумаской. Автор статьи «Шлем князя Ярослава Всеволодовича» Н.В. Чеботарев указывает на нем на то место, где его налобная икона стыкуется с полумаской, и обращает внимание, что она почему-то закрывает часть надписи, обрамляющей икону, чего, в общем-то, быть не должно.
Его рисунок, сделанный в дореволюционное время.
Ведь если бы шлем делал один мастер и, так сказать, единовременно, то нет никаких сомнений в том, что тогда надпись на иконе соответствовала бы месту ее размещения. Но могло быть и так, что полумаску со шлема временно снимали, чтобы закрепить на нем икону, точно размеров ее не вымеряли, ну а потом «в силу традиции» надеяться «на авось», решили, что… «сойдет и так».
Почему-то шлемов у Александра в фильме два. Причем носит он их в ходе действия ОДНОВРЕМЕННО. Отличия в том, что на втором приделана полумаска с острым носом! Так сказать, у него «более боевой вид».
В любом случае форма этого шлема с налобной иконой и полумаской нашла свое отражение в искусстве. Именно такой шлем (причем в двух вариантах!) водрузил на голову своему герою режиссер Сергей Эйзенштейн в художественном кинофильме «Александр Невский». Наборы открыток с изображением князя Александра в этом шлеме печатались тысячными тиражами, так что неудивительно, что долгое время все так и думали, что «киношный шлем» делался по образцу реально существовавшего, хотя на самом деле это и было совсем не так.
Турецкий шлем начала XVII в. из Метрополитен-музея в Нью-Йорке. Обратите внимание, как сильно он похож на древнерусские шлемы. Понятно, что это не из-за того, что «Русь-Орда-Атаманская империя» (именно «Атаманская», потому что «атаманы», то есть «военные вожди», то есть князья/каганы - атаманы!). Просто форма эта рациональна, вот и все. Еще ассирийцы имели такие шлемы, и что они тоже славяне? А затем к таким шлемам добавили козырек, «стрелку-наносник», которую можно было поднимать вверх-вниз, «наушники», назатыльник и получилась… «шапка ерихонская» или как этот шлем называли на Западе – «восточный бургиньот» (бургонет).
Западноевропейский бургонет в восточном стиле. Конец XVI в. Изготовлен в Аугсбурге. Вес 1976 г. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк)
Второй шлем, приписывавшийся опять-таки Александру Невскому, также является экспонатом кремлевской Оружейной палаты, и не просто экспонатом, а одним из самых известных и знаменитых!
Официально он называется «Ерихонская шапка царя Михаила Федоровича» - то есть того самого Михаила Романова, который как раз и стал основателем... царского дома Романовых. А почему он считается шлемом благоверного князя Александра Ярославича? Просто в XIX веке существовала легенда о том, что шлем царя Михаила представляет собой переделку шлема Александра Невского. Вот и все!
Откуда появилась эта легенда не вполне ясно. В любом случае, когда в 1857 году утвердили Большой герб Российской империи, то его гербовый щит увенчали изображением «шлема князя Александра».
Однако совершенно очевидно, что этот шлем никак не могли сделать на Руси в XIII веке. Однако доказать, что он был сделан в начале ХVII века смогли окончательно только после Великой Отечественной войны, когда у историков в руках появились соответствующие технологии. То есть все, что так или иначе связывает этот шлем с именем Александра Невского – всего лишь легенда и не более.
Ну, а о том, что же все-таки собой представляет этот шлем, подробно изложил кандидат исторических наук С. Ахмедов в статье «Шлем работы Никиты Давыдова». По его мнению, этот шлем выполнен в восточной традиции, хотя наряду с арабской надписью на нем есть и православная символика. Кстати, очень похожие шлемы имеются в коллекции Метрополитен-музей в Нью-Йорке и о них точно известно, что они… из Турции!
В «Древностях Российского государства, изданных по Высочайшему повелению» (1853 г.), - откуда и взята приведенная здесь литография, - дан такой перевод 13-го Аята 61 Суры: "Помощь от Бога и близкая победа и возвести [это] благо верным". 61 Сура носит название Сура Ас-Сафф ("Ряды"). Сура ниспослана в Медине. Она состоит из 14 Аятов. В самом начале Суры говорится, что Аллаха славят и на небесах, и на земле. И что ему угодно, чтобы все верующие в него сплотились и стали бы как одна рука. В ней же Муса и Иса клеймят сынов Исраила, объявляют их упрямыми неверными и обвиняют в том, что они хотят потушить свет веры Аллаха. В этой же суре Аллах обещает сделать свою религию выше всех остальных, пусть это и придется не по нраву язычникам-многобожникам. В самом конце Суры верующие призываются к борьбе за веру в Аллаха, к защите его религии, чтобы они жертвовали и своим имуществом, и даже жизнью. А в качестве примера приводятся апостолы, являвшиеся последователями Исы, сына Марийам.
13 Аят:
وَأُخْرَىٰ تُحِبُّونَهَا ۖ نَصْرٌ مِنَ اللَّهِ وَفَتْحٌ قَرِيبٌ ۗ وَبَشِّرِ الْمُؤْمِنِينَ
Один из переводов этого аята выглядит так:
«Будет еще то, что вы любите: помощь от Аллаха и близкая победа. Сообщи же благую весть верующим!»;
«И другое, что вы любите: помощь от Аллаха и близкая победа. И обрадуй же верующих!»;
«И ещё для вас, о верующие, другая милость, которую вы любите: помощь от Аллаха и близкая победа, благом которой вы будете наслаждаться. Обрадуй, о Мухаммад, верующих этим воздаянием!»
И вот вопрос, как мог русский мастер Никита Давыдов сделать такой шлем (примерно в 1621 году), да еще и будучи православным, написать на нем по-арабски: «Обрадуй правоверных обещанием помощи от Аллаха и скорой победы»?
В приходно-расходной книге Оружейного приказа от 18 декабря 1621 года есть такая запись: «Государева жалованья Оружейного приказу самопальному мастеру Никите Давыдову поларшина (далее следует перечисление тканей, которые надо выдать мастеру), а пожаловал его государь за то, что он и венцы, и мишени, и науши наводил золотом». То есть отделывал он золотом некий шлем, даденный ему для украшения и за то получил от государя плату «натурой».
Рисунки шлема из книги «Древности Российского государства, изданные по Высочайшему повелению» (1853 г.). Тогда вот так подавали информацию о культурных ценностях Российской империи! Вид спереди, сзади.
Вид сбоку.
То есть не сам Никита Давыдов его делал, а только украшал. А украшать его нужно было, потому, как это был явный подарок царю с Востока. Возможно, что подарок непосредственно от государя, который нельзя не принять. Но, как же его носить, если вы православный царь, а на шлеме написаны цитаты из Корана. Восточного правителя обидеть отказом от его подарка никак нельзя. Но и подданные… они такие… Гришку Отрепьева признали самозванцем за то, что после обеда не спал, в баню ходить не любил и даже сказать такое стыдно – «любил жареную телятину». А тут еще и слова из книги «поганых» на голове у царя… Православный народ такого просто не поймет, еще и бунт поднимет.
Украшения, сделанные насечкой.
Поэтому-то Никита Данилов и был приглашен, чтобы привести этот шлем в «употребительный вид». Так на носовой стрелке шлема и оказалась миниатюрная фигурка архангела Михаила из цветных эмалей. На куполе же мастер при помощи насечки «набил» золотые короны, а на самом верху, то есть на навершии, укрепил золотой крест. Правда он не сохранился, но известно, что он был.
Вид изнутри.
И это, кстати, далеко не первый случай, когда оружие с Востока находило себе на Руси новых хозяев. С Востока на Русь попали сабли Мстиславского (шлем его, кстати, тоже восточный, турецкий!), Минина и Пожарского, хранящиеся в той же Оружейной палате и точно так же содержащие на себе восточные клейма и надписи арабской вязью.
П.С. Вот как интересно бывает в жизни. Написал я этот материал по заказу одного из постоянных читателей ВО. Но в процессе работы столкнулся с целым рядом «интересных моментов», которые легли в основу продолжения темы, так что…
Продолжение следует…
В Оружейной палате Московского Кремля под инвентарным номером 4411 хранится воинский головной убор, украшенный золотым орнаментом и драгоценными камнями. До середины XIX века его демонстрировали с указанием, что это шлем святого великого князя Александра Невского. Изображение шлема даже попало на герб Российской империи - несмотря на то что среди украшающей его христианской символики выделяется арабская вязь со строкой из Корана. Но каким образом эта надпись оказалась на головном уборе православного князя?Шапка ерихонская
Внешний вид шлема очень примечателен. Он выкован из красного железа и покрыт растительным золотым орнаментом. На нем размещены 95 алмазов, 228 рубинов и 10 изумрудов, с трех сторон насечены золотом короны с крестами. Над передней задвижкой, защищающей нос, располагается изображение архангела Михаила.
Арабская надпись представляет собой 13-й аят 61-й суры Корана и переводится так: "«Обрадуй правоверных обещанием помощи от Аллаха и скорой победы». Даже без тщательной экспертизы заметно, что христианские изображения на шлеме появились позже данной надписи - некоторые из них слегка накладываются на нее сверху.
В сохранившейся описи царской оружейной казны от 1687 года шлем назван «шапка ерихонская» с припиской «Мики-тина дела Давыдова». То есть создателем головного убора указан мастер Никита Давыдов, работавший в Оружейной палате Московского Кремля с 1613 по 1664 год. В других исторических документах отмечено, что шлем был преподнесен в дар царю Михаилу Федоровичу, первому из династии Романовых, и упоминается дата этого события - 1621 год.
Но почему же владельцем головного убора называют Александра Невского, жившего намного раньше, в XIII веке?
Смерть великого князя
Историки Российской империи ссылались на легенду, согласно которой ерихонская шапка царя Михаила Федоровича была перекована из шлема святого великого князя.
В 1262 году в русских городах Владимир, Суздаль, Ростов и Ярославль начались восстания против татаро-монгольского правления, в ходе которых убили ордынских откупщиков дани. В это же время хан Берке, готовившийся к борьбе с Ираном, объявил военный набор среди жителей России. Великий князь Александр Ярославич, передав власть сыновьям, поехал к хану улаживать оба важнейших политических вопроса.
Его визит затянулся почти на год. Князю удалось уговорить хана не разорять мятежные города и отказаться от призыва российских воинов. Но, находясь в Орде, Александр Ярославич заболел (по некоторым данным, его отравили). На обратном пути он доехал до Городца Волжского (или Мещерского) недалеко от Нижнего Новгорода и там в Федоровском монастыре осенью 1263 года скончался, перед смертью приняв схиму под именем Алексий. Его тело было перевезено и похоронено в монастыре Рождества Богородицы во Владимире (в 1724 году мощи,святого князя по приказу Петра I перезахоронили в Санкт-Петербурге).
Далее в легенде наблюдается некоторая нестыковка - потому что, согласно преданию, шлем великого князя был перевезен в Москву и позже оказался в Оружейной палате. Хотя Москва только через 100 лет после смерти Александра Невского стала центром Российского государства, а Оружейная палата впервые упомянута в документах как Оружейный приказ вообще только в 1547 году!
Где все это время находился шлем великого князя - неизвестно. Но данную легенду активно поддерживали представители царского дома Романовых. Делалось это сразу по двум причинам: во-первых, головной убор Александра Ярославича, переделанный для царя Михаила Федоровича, символизировал преемственность двух династий - Рюриковичей и Романовых. А во-вторых, вещь, когда-то принадлежавшая канонизированному в 1547 году и ставшему святым Александру Невскому, в глазах народа, несомненно, налагала отпечаток святости и на ее последующих владельцев.
Артист на ордене
Никаких документов о судьбе вещей князя Александра Ярославича не сохранилось. Российские историки долгое время придерживались версии, что шлем мог храниться в Федоровском монастыре -поскольку на Руси при принятии схимы надо было отдавать храму все личное имущество, - и спустя несколько столетий его передали в Оружейный приказ.
До середины XIX века считалось, что шлем был выкован в Золотой Орде, а арабскую надпись объясняли тесными связями Александра Невского с ее правителями. Когда-то его отец, Ярослав Всеволодович, отдал малолетнего сына на воспитание хану Батыю - это было одним из условий утверждения Ярослава на великое княжение. Александр вырос в ханской семье и даже побратался на крови с Сартаком, сыном Батыя, так что ему, несомненно, было известно значение арабской надписи.
Утверждение, что ерихонская шапка когда-то принадлежала святому князю, казалось бесспорным, и ее изображение попало не только на большой герб Российской империи, но и на учрежденный в 1725 году орден Святого Александра Невского. Знак награды представлял собой крест, в центре которого находился круглый медальон с изображение князя на коне. Фигура была очень мелкой, из-за чего черты лица вышли непроработанными, но шлем получился очень узнаваемым.
После Октябрьской революции эта награда была отменена, но в 1942 году ее учредили вновь - для награждения высшего командного состава. Эскиз разрабатывал художник Иван Телятников. Поскольку прижизненных изображений Александра Невского не сохранилось, он воссоздал на ордене образ, созданный артистом Николаем Черкасовым в вышедшем в 1938 году фильме режиссера Сергея Эйзенштейна «Александр Невский». Соответственно, шлем великого князя стал другим, таким, как в кинокартине, - с большой надлобной иконой и без исламской надписи.
Арабский как второй церковный язык?
В середине XIX века историки пришли к единодушному выводу - ерихонская шапка царя Михаила Федоровича не является головным убором Александра Невского и создана в XVII веке (уже в советское время этот факт подтвердила тщательная научная экспертиза). Но ученым Российской империи не хотелось, чтобы такой яркий образец оружейного искусства считался творением зарубежных мастеров. Экспонат Оружейной палаты получил название «Шлем булатный работы Никиты Давыдова» и датировку - 1621 год. Исламскую надпись объясняли тем, что в начале XVII века арабский язык использовался на Руси для некоторых обрядов и в качестве второго церковного языка.
При этом исследователи ссылались на огромное количество хранящихся в разных музеях оружия и украшений, на которые нанесены арабские надписи. Например, на одной из богато инкрустированных сабель есть исламское изречение, которое можно перевести как «Во имя Бога, благого и милосердного». На шлеме царя Иоанна Грозного, из-за формы также названного ерихонской шапкой, по окружности семь раз повторяются арабские слова «Аллах Мухаммед». Исламская надпись присутствует даже на митре православного епископа, которая хранится в музее Троице-Сергиевой лавры, - она размещена под драгоценным камнем, расположенным рядом с православным крестом.
Подобной точки зрения придерживались и советские исследователи середины XX века (в частности, Ф.Я. Мишутин и Л. В. Писаревская): шлем царя Михаила Федоровича изготовлен русским мастером Никитой Давыдовым, а исламская надпись сделана, исходя из существующих в то время военных и религиозных традиций. Но если принять версию об арабском языке как втором церковном, почему на шлеме нет кириллической надписи, относящейся к основному церковному языку? И главное - почему на головном уборе нанесена цитата не из Библии, а из Корана?
Полотно за работу
В красочном альбоме «Государственная Оружейная палата» (авторы И.А. Бобров-ницкая, Л.П. Кириллова и др., год издания - 1990-й) приводится другая точка зрения. Исследователи считают, что русские мастера XVII века попросту копировали восточное оружие вместе с надписями на нем. По их мнению, шлем, который когда-то приписывался Александру Невскому, Никита Давыдов создавал с некоего несохранившегося образца, воспроизведя арабскую вязь и в дополнение украсив православной символикой.
Загадка ерихонской шапки царя Михаила Федоровича была раскрыта только в конце XX века, когда в исторических архивах отыскали лист из книги Казенного приказа, датированный 1621 годом, - о выдаче мастеру Никите Давыдову нескольких аршинов тканей, которые государь пожаловал ему за то, что он «венцы, мишени и науши наводил золотом» (венец - верх шлема, мишень - отдельный орнамент, науши - пластины для защиты ушей). Таким образом, русский мастер совершенно очевидно не изготавливал головной убор, а лишь дополнил и украсил его.
Дальше все достаточно просто и понятно. Само словосочетание «ерихонская шапка» указывает на ближневосточный город Иерихон - то есть шлем, как и многое другое оружие, был выкован на Ближнем Востоке, скорее всего - в Иране. Восточный булат в Средние века очень ценился -и надписи на арабском языке бережно сохранялись и служили чем-то вроде клейма качества.
Подлинный шлем Александра Невского пока так и не обнаружен. Но можно вспомнить, что осенью далекого 1808 года возле села Лыково Владимирской губернии крестьянка Ларионова нашла головной убор, принадлежавший отцу святого князя Ярославу Всеволодовичу (в этих местах в 1216 году была битва на реке Липице - одно из междоусобных сражений сыновей Всеволода Большое Гнездо за владимирский престол). Именно он послужил прообразом княжеского шлема в фильме Сергея Эйзенштейна и на советском боевом ордене. Так что есть надежда, что когда-нибудь найдется и головной убор Александра Невского. И, может быть, даже не один.
«В прошлой статье ("Эхо", 8 апреля 2006 г.) мы указали на то, как два русских "исследователя" умудрились превратить азербайджанские миниатюры в монгольские и даже обнаружить на них армянских воинов. В этой статье нам хотелось рассмотреть другой пример фальсификации, связанный с двумя шлемами, хранящимися в Москве, в коллекции Государственной оружейной палаты Московского Кремля. Возможно, мы не стали бы касаться этой темы, тем более что основная научная (!) литература по ним относится к 70-80-м годам ХХ века, однако в последнее время вновь в российской литературе всплыли эти шлемы, причем элементы фальсификации прошлых авторов ныне выдаются за непререкаемую истину.
Один из шлемов, хранящийся под инвентарным номером 4411, рассматривается как один из уникальных образцов оружия средневековых мастеров. Практически во всех книгах и брошюрах, посвященных коллекции Оружейной палаты, обязательно отмечается этот шлем и дается его изображение. Даже человек, всего лишь поверхностно знакомый со средневековым оружием, тут же определит его, как шлем явно восточной работы, причем из региона Передней или Средней Азии, или Ближнего Востока .
Рис. 1. Шлем Александра Невского
До середины ХIХ века он выставлялся в музее под следующим названием: "Шлем Александра Невского. Из красной меди, с арабской надписью. Азиатская работа времен крестовых походов. Теперь находится в Московском Кремле". Естественно, никому и в голову не пришло поинтересоваться, как на голове у православного князя, впоследствии канонизированного и причисленного к лику святых, вдруг оказался шлем с арабскими (как впоследствии было установлено, с кораническими надписями)? Под этим же названием его показали в книге "История человечества", изданной в конце ХIХ века в Дрездене. Проведенные после второй мировой войны исследования технологии его изготовления показали, что шлем относится к началу ХVII века, а потому никакого
отношения к Александру Невскому или к эпохе крестовых походов иметь не может. Тем не менее, русским историкам, пусть и советской эпохи, было жалко вычеркивать такой образец оружейного и ювелирного мастерства из списков творений русского народа, а потому во всех работах он стал преподноситься как "шлем булатный царя Михаила Романова, работы мастера Никиты Давыдова, 1621 год".
Наиболее подробно его описывали Ф.Я.Мишутин и Л.В.Писарская, последующие авторы (И.Бобровницкая, Н.Вьюева и др.) лишь пользовались их описаниями. Обратимся к их работам. Так, Ф.Я.Мишутин пишет: "По древним надписям булатный шлем царя Михаила Романова называется шапка ерихонская. Общая форма шлема - традиционно восточная, но красиво усложненная и по-русски смягченная, в очень плавных пропорциях. Традиционный русский орнамент уживается с искусными арабскими надписями, коронами с восьмиконечными русскими крестами на них: если сравнить его с лучшими по тонкости работами восточных и западных ювелиров и оружейников того времени, то, безусловно, первенство останется за высокой техникой, чувством меры и художественным замыслом златокузнеца Никиты Давыдова" (цитата из работы: Мишуков Ф.Я. Золотая насечка и инкрустация на древнем вооружении. Государственная оружейная палата Московского Кремля. Сб. научных работ по материалам Государственной оружейной палаты. Москва, 1954, с.115, 129).
Как видим, исследователь указывает, что шлем в древних источниках обозначался как шапка ерихонская. В вышеуказанной книге на странице 561 автор дает примечание: "Установить вполне точно происхождение названия "шапка ерихонская" не удалось". Полагаем, в этом случае г-н Ф.Мишутин просто покривил душой, так как термин ерихонский, иерихонский давно и прочно засел в русской средневековой литературе как символ ближневосточного, палестинского (вспомним, к примеру, "иерихонскую трубу"). В описании шлема автор использует не совсем понятный термин: "по-русски смягченная форма". Вероятно, он очень хотел, чтобы зритель, увидевший восточную форму шлема, не подумал бы, что шлем восточный, и поэтому дал столь оригинальное дополнение. Далее автор говорит о "традиционном русском орнаменте" на шлеме. Мы специально увеличили изображение орнамента, чтобы читатель, взглянув на него, сам ответил бы на вопрос: а является ли этот орнамент "традиционно русским"? Ведь до сих пор такой орнамент указывался как "восточный орнамент с растительными мотивами". Далее автор, описывая, как "традиционно русский орнамент" уживается с "искусными арабскими надписями", не делает того, что должен был сделать даже студент исторического или востоковедческого факультета: он не пытается объяснить, что гласят арабские надписи. Ведь арабский язык, к счастью, не относится к категории мертвых языков, да и сохранность шлема позволяет прочитать надпись. И, тем не менее, Ф.Мишуков, метр Оружейной палаты в деле описания орнаментов и инкрустации на предметах оружия, так оконфузился. И, наконец, автор, с облегчением закончив описание, отдает пальму первенства "златокузнецу Никите Давыдову". Однако он не говорит, почему он решил, что шлем изготовлен именно этим человеком. Забегая немного вперед, скажем, что Ф.Мишуков и не мог этого сказать, просто потому, что на шлеме нет имени Никиты Давыдова, как нет имени и какого-либо другого русского мастера. Теперь обратимся к описаниям Л.Писарской, которая, отличаясь большой трудоспособностью (большинство книг и брошюр популярного характера по материалам Оружейной палаты изданы под ее именем), к сожалению, не отличается дотошностью исследователя. Она пишет. ""Особого внимания заслуживает шлем работы златокузнеца Никиты Давыдова, уроженца древнего города Мурома. По тонкости работы и художественному замыслу шлем превосходит лучшие изделия восточных и западных ювелиров того времени. Он покрыт золотым узором, в котором традиционный русский орнамент искусно сочетается с арабскими надписями" (далее она дословно повторяет высказывания Ф.Мишукова) (Писарская Л. Оружейная палата. Москва, 1975, с. 30). Как видим, оба автора, считающиеся авторитетами по оружию Оружейной палаты, пытаются убедить всех, что шлем изготовлен никем иным, как "златокузнецом Никитой Давыдовым". Ф.Я Мишуков, вероятно, для того, чтобы полностью устранить у читателя подозрение в обратном, даже счел необходимым еще раз отметить: "Шлем сделан Никитой Давыдовым, учившимся у искусных бронников старшего поколения, мастеров Оружейного приказа". Кажется, он боялся, что вдруг кто-то решит, что Никита Давыдов брал уроки у восточных мастеров и потому решил обезопаситься и с этой стороны. Теперь постараемся обратиться к фактам. Как известно, прием украшения оружия золотыми и серебряными узорами идет с Востока (кстати, это не отрицает и Ф.Мишуков на странице 118 своей статьи). Более того, неоспоримым является и тот факт, что в римскую эпоху такого рода оружие называлось барбариум опус (работа варваров), дополнительно указывая, что имеется в виду Азия. Данный термин применялся и в средние века и лишь благодаря арабам, владевшим Южной Испанией, образцы этой техники стали распространяться в Европе. Название (ерихонская), форма (сфероконическая), составные части (козырек, наносник в виде стрелки, науши, назатыльник), орнамент (восточный растительный), техника исполнения - все это говорит о восточном характере шлема. Что же касается надписей на арабском языке, то Носовский Г.В. и Фоменко А.Т. указывают, что они коранические (!). Это, бесспорно, доказывает, что шлем именно восточной работы, ведь не мог же Никита Давыдов делать для православного царя шлем с надписями из Корана.
В таком случае возникает вопрос: а почему историки (Мишуков и компания) решили, что шлем изготовил Никита Давыдов, да и кто это такой? Ответ на этот вопрос можно найти в самих русских исторических документах. Так, в "Приходно-расходной книге Казенного приказа" в документе от 18 декабря 1621 года имеется запись: "Государева жалованья Оружейного приказу самопальному мастеру Никите Давыдову поларшина (далее следует перечисление тканей, которые надо выдать мастеру), а пожаловал его государь за то, что он и венцы, и мишени, и науши наводил золотом". Примечательно, что в цитируемом документе речь именно о том шлеме, который ныне выдают за работу Никиты Давыдова. Об этом документе известно и Ф.Мишукову (с.116 его статьи) и Л.Писарской (с. 30 ее книги).
Проанализируем документ. Для того чтобы читателю было понятно, о чем идет речь, укажем, что термином "венец" обозначался верх шлема, термином "мишень" - картуши и отдельные орнаменты за пределами единого рисунка, термином "науши" - пластинки для защиты ушей. Термином "самопал" обозначался один из первых видов огнестрельного оружия, ствол которого богато декорировался. Таким образом, становится ясно, что мастер по орнаментации стволов огнестрельного оружия Никита Давыдов получил задание навести золотом узоры на детали шлема, с чем он справился, за что и был награжден царем. Иными словами, он не изготавливал (!) шлем, а наводил на него узоры, вероятно, те самые короны и православные кресты, на которых так рьяно акцентировали внимание Нишуков и Писарская. Вот почему на шлеме нет его имени. Вероятно, он же установил каплевидное навершие наносника с изображением православного святого (навершие уж никак не вписывается в общий характер всего орнамента) ».
Что ж, прекрасно проведенное исследование! Иными словами, С. Ахмедов склоняется к тому, что шлем Александра Невского является изделием чисто восточным (а не русским в восточном стиле), и что Никита Давыдов занимался реставрацией, а не изготовлением шлема. Основной аргумент исследователя - наличие арабской надписи.
Однако не хватает эпиграфического исследования самой арабской надписи.
Рис. 2. Моё чтение надписей на шлеме
Мои чтения.
Я решил посмотреть, насколько арабские надписи не похожи на русские. Для этого я увеличил эти изображения. И что же получилось? Так, арабскую надпись «Помощь от бога» можно прочитать и по-русски, как МИМЪ ЯРА . Надпись «и близкая победа» можно прочитать по-русски как ЯРОВЬ МИМЪ . Наконец, надпись «и возвести это благоверным» можно прочитать как МИМА ЯРА ШЕЛОМЪ (вместо буквы Е употреблена буква ЯТЬ). Таким образом, можно утверждать, что русские надписи были стилизованы под арабские.
На одном из украшений вязь можно прочитать как текст МИМ ХРАМА ЯРА . Передняя часть шлема содержит изображение короны. На верхней части короны под протуберанцами можно прочитать слова РОДОВ ЯРА ХРАМ ЯРА, МОСКВА . А на нижней части короны читается немного иной текст: МОСКВА, МИР ХРАМА ЯРА, ХРАМ ЯРА МАРЫ . Из него следует, что данный шлем являлся сопровождением в загробный мир. А сделан он был в Москве, в храме Яра Рода, и принадлежал миму Яра. Являлся ли Александр Невский мимом Яра, пока неизвестно, но не исключено.
Таким образом, русское чтение показало, что слова ХРАМ ЯРА, МОСКВА никоим образом не могли быть написаны самими арабами, а цитирование Корана имело такой вид, что могло быть прочитано по-русски.
Рассуждения трёх авторов.
Любопытно рассуждали три автора книги «Загадки древней Руси» : «Вот, например, такой исторический источник - княжеские шлемы. Шишак князя М.И. Мстиславског8о имеет надпись по-арабски. Шапка иерихонская боярина А. Прончищева и, более того, шлем Ивана Грозного - тоже. 13 аят 61 суры Корана можно увидеть на шлеме великого князя Александра Невского. Многие думают, что эта работа была выполнена восточными мастерами на заказ, или что шлем вообще был привезен из мусульманских стран. Увы! Известен мастер, выполнивший этот шлем - МИКИТА ДАВЫДОВ ». - Мы видим, что три автора не в курсе того, что Никита Давыдов только возобновил позолоту. Итак, три автор полагали, что раскрыли истину способом эпиграфики, приведя чтение арабской части надписи, но не подозревали, что имеется не только эпиграфический арабский, но и эпиграфически русский вариант анализа. Впрочем, один из авторов книги, Алексей Александрович Бычков, с которым я знаком лично, никогда не верил в действенность русской эпиграфики, в результате чего и пришел к неверным выводам вместе со своими коллегами.
Иранский шлем.
Вообще говоря, он считается шлемом царя Михаила Федоровича. Но историк С. Ахмедов считает иначе. Продолжим цитирование работы С. Ахмедова: «К вопросу о том, из какой восточной страны прибыл этот шлем и каким именно образом он оказался у царя, мы еще вернемся, а пока рассмотрим другой образец фальсификации. В статье все того же Ф.Я. Мишукова опубликовано описание и дается фотография шлема, хранящегося в Оружейной палате под инвентарным номером 4410 (вышеуказанная статья Ф. Мишукова, с.132, рис. 10).
Рис. 3. Шлем иранской работы и моё чтение надписей
Он дает данный шлем под названием "Шлем булатный иранской работы, ХVI век". Кстати, описывая этот шлем и сравнивая его с так называемым шлемом Никиты Давыдова, он пишет, что "весь узор выполнен с виртуозным тончайшим мастерством, как и на шлеме работы Никиты Давыдова", то есть создается впечатление, что мастер ХVI века работал чуть ли не по образцу работы Никиты Давыдова, мастера ХVII века. Рассмотрим правомерность использования термина "иранской работы" применительно к данному шлему. Сам же Ф.Мишуков пишет, что данный шлем был в коллекции восточного оружия, принадлежавшего воеводе князю Ф.И. Мстиславскому, причем в едином комплекте с щитом азербайджанской работы (статья Ф.Мишукова, с. 132-133). На данном щите имеется надпись "работа Мумин Мухаммеда Ша", известного оружейного мастера из Шамахи. Как известно, в средние века оборонительное оружие часто изготавливалось в едином комплекте: щит (защита головы), доспех (защита туловища), наручи (защита рук), поножи (защита ног). Такие комплекты известны и на Руси, и в Азербайджане (к примеру, полный комплект оборонительного вооружения Султан Йакуба, правителя азербайджанского государства Аггоюнлу и сына Узун Гасана, хранится в Аскери-музее в Стамбуле). При этом мастер только на одной из единиц комплекта писал своё имя. И щит шамахинского мастера и рассматриваемый нами шлем изготовлены в ХVI веке, в эпоху существования Государства сефевидов, с которым у Руси имелись достаточно тесные торговые и дипломатические отношения. В числе товаров, вывозимых из Азербайджана, равно как и в числе подарков сефевидских шахов, русским царям обязательно значились образцы великолепного оружия. Тем не менее, Ф.Мишуков указал данный шлем как иранский. С этим фактом еще можно было бы смириться: мало ли творений азербайджанских мастеров указываются как иранские только лишь на том основании, что ныне Южный Азербайджан находится в составе Ирана? Более непонятным является другое.
К 1998 году шлем был убран из экспозиции Оружейной палаты. Такое бывает, когда один, уже "приевшийся" посетителям экспонат заменяется другим. В таком случае тем, кто занимается данным экспонатом, но не имеет доступа к фондам, остается пользоваться лишь книгами и брошюрами, в которых изображен данный экспонат. Совершенно случайно мы сравнили изображения данного шлема, приведенное в книге Г. Вейса, и фотографии в статье Ф.Мишукова. Книга известного немецкого исследователя Генриха Вейса "История культуры народов мира" вышла в конце ХIХ века и отличалась тщательностью исполнения всех рисунков тех или иных экспонатов (мы при работе над данной статьей использовали русское переиздание данной книги). Здесь на тулее шлема отчетливо видны надписи, выполненные арабской графикой. На фотографии Ф.Мишукова данные надписи почему-то остались под тщательно выведенным растительным орнаментом. Мы привели оба изображения, чтобы у читателей имелась возможность самим сравнить изображения. Нам не хотелось бы думать, что в оружейной палате в ХIХ веке пошли на такую фальсификацию.
Вероятно, практика "обрусения" тех или иных экспонатов имела место (как и в случае со "шлемом Никиты Давыдова") в Оружейном Приказе в средние века сразу же после поступления образца оружия. В таком случае возникает вопрос, каким же образом у Г. Вейса оказалась зарисовка прежней формы шлема? Вопрос с данным шлемом еще ждет своего подробного исследования. Возвращаясь к вопросу о том, из какой восточной страны прибыл шлем под N4411 (т.е. "шлем Никиты Давыдова") и каким именно образом он оказался у царя, мы можем с полной уверенностью заявить, что он был изготовлен в конце ХVI или начале ХVII века (об этом говорит его аналогия со шлемом N4410) на территории Государства сефевидов. Учитывая факт того, что подавляющее большинство сефевидского оружия, поставляемого в Россию, изготавливалось в городах Северного или Южного Азербайджана, можно предположить, что шлем был изготовлен в одном из азербайджанских городов. Менее вероятно (хотя нельзя полностью отрицать и эту версию) изготовление шлема в Исфагане.
Рассматривая вышеуказанные шлемы, нельзя не коснуться и таких "исследователей", как Носовский Г.В. и Фоменко А.Т. Академики от математики решили прослыть среди историков хорошими математиками, а среди математиков - хорошими историками. К сожалению, они оказались не знакомы с азами истории и умудрились все поставить с ног на голову. Мы не будем касаться всех их, мягко говоря, ошибок, а рассмотрим лишь их версию того, как на так называемых русских шлемах оказались надписи на арабском языке и фрагменты из Корана. Так, в книге "Введение в новую хронологию (какой сегодня век?)" они пришли к "оригинальным" выводам (с. 651-654). По их мнению, многочисленность образцов русского оружия с арабскими надписями не может объясняться тем, что эти образцы прибыли с Востока. "Многоуважаемые" академики заявили, что в "пустынной средневековой Аравии" "нет рудных разработок, богатых месторождений железа и других металлов, многочисленных домен, аравийских плавильных заводов" и т.д., и т.п. А раз всего этого нет, значит, оружие не прибыло на Русь, а было изготовлено на самой Руси. Этим горе-историкам не известно, что арабскими письменами писали на оружии не только жители далекой Аравии, но всего мусульманского Востока - от границ Китая до границ Южной Франции. Причем писали не только в средние века, но и в более позднее время. Достаточно лишь посмотреть на образцы артиллерийских снарядов Османской империи периода первой мировой войны (в коллекции Музея истории Азербайджана). Даже те народы, которые в обиходе пользовались своим языком, а писали на фарсидском, все равно надписи на оружии делали на арабском, тем более, если это были фрагменты из Корана. Авторам, вероятно, было недосуг интересоваться понятием "мусульманская культура" и тем, что оно в себя включает.
Фоменко и Носовский, не поверив в то, что их предки использовали привозное оружие, решили как-то реабилитировать "военно-промышленный комплекс" средневековой Руси. Они объявили, что надписи на арабском языке, в том числе коранические, делали русские мастера, ибо на Руси "в те времена" писали на арабском языке, причем ни много ни мало - вплоть до ХVII века. При этом они оговаривают, что этот алфавит "ныне считается арабским". Иными словами, в одной из своих следующих работ они объявят, что "алфавит, ныне считаемый арабским," был изобретен никем иным, как русским народом.
В заключение нам хотелось отметить следующее. Когда юморист Михаил Задорнов выступает с историческими инсинуациями и заявляет, что слово "богатырь", произошедшее от тюркского "бахадыр" (что, кстати, давно уже признается самими русофильными учеными) "на самом деле произошло от славянского словосочетания "Бога тырить", а скифов древности объявляет прямыми предками русского народа, это воспринимается как шутка (хотя, кажется, он говорит вполне серьезно). Но когда исследователи, претендующие на приставку "серьезные", начинают фальсифицировать (не замечать) исторические факты, хотя понимают, что результаты их слепоты или фальсификации могут и будут тиражироваться, становится ясно, что ни к чему другому, кроме национального чванства, это не приведет »
Мои чтения и комментарии.
Гнев историка понятен. Путать Иран и Азербайджан (хотя последний в рассматриваемый период входил в первый) действительно не стоит, и тут я вполне на стороне С. Ахмедова. Могу также согласиться с тем, что шуточные этимологии Михаила Задорнова могут раздражать профессиональных историков. Допускаю также, что «многоуважаемые горе-историки» Фоменко и Носовский не являются специалистами в области оружия и доспехов арабоязычных стран.
Но как быть с наличием русских надписей и на этом шлеме также? Если шлем Александра Невского содержит в качестве места изготовления точный адрес, это МОСКВА , то и рассматриваемый шлем имеет не менее точный адрес изготовления, город СМОЛЕНСК (написано через ЯТЬ). Это слово повторяется дважды, во-первых, как русское чтение трёх арабских надписей на правой части арабской окантовки, и, во-вторых, как арабская надпись правого науша, читаемая вертикально. На звезде, справа от центральной, можно прочитать между камнями слова: ХРАМ, МИМ ЯРА . А правее над камнем черной краской написано: МИР ЯРА .
На центральном украшении науша справа на шлеме читается слово МАСКА , а также слова ХРАМ ЯРА . Слово МАСКА можно понимать в значении «погребальная», и в таком случае мы опять имеем указание на то, что данный шлем был не просто ритуальным, но и сопровождал мима Яра в последний путь. Для этого он должен был иметь роскошную отделку. Словом, мы имеем примерно тот же репертуар надписей.
Однако было бы неплохо прочитать надписи в центре шлема. Мы еще не рассмотрели центральную звезду. Поскольку там надписи имеют малый контраст, я этот фрагмент усиливаю. Тогда в верхней части читается уже известные слова МАСКА ЯРА , тогда как в нижней я читаю еще раз слово МАСКА . Следовательно, мы имеем еще один шлем, изготовленный не в Иране и не в Азербайджане, а в Смоленске.
Рис. 4. Шлем Ивана Грозного и моё чтение надписей
Шлем Ивана Грозного.
Заметка Виталия Владимировича от 5 августа 2010 года на сайте http://detiboga.ru/groups/topic/view/group_id/165/topic_id/538. Вот ее текст: «Генеральный консул Ирана Сейед Голамрез Мейгуни расшифровал арабскую надпись на шлеме Ивана Грозного, выставленного в астраханском Музее боевой славы. Дипломат утверждает, что выполненная на верхнем горизонтальном поясе царского шлема надпись переводится с одного редкого арабского диалекта как "Аллах Мухаммед". Эти слова могут быть сокращенной версией известного выражения "Велик Аллах, и Мухаммед пророк его". "Мы рассматриваем перевод иранского консула как версию, которая, безусловно, требует проверки лингвистов, востоковедов. Интересно, почему Иван Грозный был настолько толерантным к исламу ».
Тот же Варяг в продолжении цитирования С. Ахмедова приводит и фотографию шлема Ивана Грозного, и его комментарий: «Одним из объяснений, почему такая надпись могла быть на шлеме православного русского царя, может служить предположение, что головной убор был подарен отцу Ивана Грозного турецким султаном для его сына.
Ведь на втором горизонтальном поясе шлема надпись сделана уже на славянском языке - "Шелом Князя Ивана Васильевича, Великого Князя сына Василия Ивановича, господаря Всея Руси самодержца", - пояснила ИТАР-ТАСС старший научный сотрудник музея Елена Арутюнова.
Реликвия мирового уровня была привезена в Россию из Королевской Оружейной палаты Стокгольма специально к 450-летию включения Астрахани в состав государства Российского сильной рукой Ивана IV. Ранее шлем экспонировался в Оружейной палате Московского Кремля.
Существует несколько версий о том, как шлем Ивана Грозного попал в собрание Королевской Оружейной палаты Стокгольма. Возможно, он был захвачен в Москве во время Смуты 1611-1612 годов и вместе с другими сокровищами отправлен в Варшаву, к королю Сигизмунду.
Затем, в 1655 году, когда польские войска во время войны со Швецией потерпели поражение, он мог быть вывезен шведами из Варшавы в качестве собственного трофея. В 1663 году шлем впервые упоминается в инвентарной книге Королевской Оружейной палаты в Стокгольме ».
А еще на сайте http://old.mkrf.ru/news/capitals/arxiv/detail.php?id=68883 от 26.03.2009 имеется заметка
Шлем Ивана Грозного привезли в Москву из Стокгольма.
Сам текст невелик: «В Оружейной палате Музеев Московского Кремля открылась выставка «Шлем Ивана Грозного». Он доставлен в Москву из Королевской Оружейной палаты Швеции. По словам сотрудников музея, шлем является уникальным экспонатом 16-го века, судьба которого вобрала в себя драматические и переломные моменты истории.
Королевская Оружейная палата Швеции - старейший музей драгоценностей, оружия и реликвий шведской военной истории. Впервые шлем Ивана Грозного упоминается именно среди его инвентаря в 1663 году. Как рассказали на открытии, точных данных, как шлем попал в Швецию, нет. Известно, что в период Смутного времени царская казна была разграблена поляками. Шлем увезли в Польшу, затем, возможно, во время польско-шведской войны он был вывезен из Варшавы в качестве военного трофея.
«ШЕЛОМЪ КНЯЗЯ ВАСИЛИЕВИЧЯ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ С(Ы)НА ВАСИЛИА ИВАНОВИЧЯ ГОСПОДАРЯ ВСЕЯ РУСИ САМОДЕРЖЦА », - написано на одном из трех ярусов венца шлема. «Загадка в том, что шлем не дает полный титул Ивана Грозного», - поясняют специалисты. По их словам, это прямое свидетельство того, что шлем был изготовлен еще при правлении Василия III, отца Грозного. Когда умер Василий III, будущему царю было всего три года. «Диаметр шлема небольшой, 19 см - это для головы юноши, но точно не для трехлетнего ребенка», - пояснили на открытии, напомнив, что из истории известно о вступлении царя на престол «как раз подростком, в 13-14 лет».
Научный руководитель Государственного историко-культурного музея-заповедника «Московский Кремль» Алексей Левыкин рассказал, что верхний ярус шлема содержит стилизованный орнамент - имитацию арабской надписи - подтверждение того, что шлем делал русский мастер, «просто сымитировав иероглифы».
Сотрудники Музеев Кремля утверждают, эта реликвия - единственная документально подтвержденная вещь, принадлежавшая лично Ивану Грозному. Уникальность экспоната еще и в том, что в России сохранилось очень мало памятников 15-16 века из-за Смуты и воин. «Все царские регалии отправлялись в Польшу, самые красивые переплавлялись, - рассказывает Виктория Павленко, заведующая отделом выставок музеев Московского Кремля. - В Оружейной палате есть шлем сына Ивана Грозного, и в 20-е годы 17-го века этот шлем был номером один среди экспонатов Оружейной палаты - так мало памятников уцелело в то время».
В Москве шлем можно будет увидеть до 10 мая. Затем его представят в Астраханском Кремле (именно Иван Грозный обеспечил безопасность судоходства по всей Волге вплоть до Каспия, где опорным торговым пунктом была и остается Астрахань), а после - вернут в Стокгольм ».
Моё чтение надписей . Понятно, что надпись старославянским шрифтом ШЕЛОМЪ КНЯЗЯ ИВАНА ВАСИЛИ и, после орнамента, продолжение: ЕВИЧЯ, ГОСПОДАРЯ ВСЕЯ РУСИ САМОДЕРЖЦА никоим образом нельзя считать признаком его восточного изготовления. Но и надпись выше, сделанная в подражании арабской вязи, может быть прочитана как ХРАМ ЯРА . А еще один фрагмент арабской надписи я читаю как МИМ ЯРА . Всё это - признаки русского изделия.
Однако более всего меня привлекла орнаментальная вставка, разделяющая слово ВАСИЛИЕВИЧЯ на два фрагмента. Оказывается, это целая надпись, но не старославянским шрифтом, а рунами Рода. Я ее прочитал, и она гласит: ЯРА МИРА ХРАМ. МОСКВА. ХРАМ ЯРА. МАСКА МАРЫ . Это - примерно те же слова, которые нам встретились и на шлеме Александра Невского.
Рис. 5. Церемониальный шлем XVI века и моё чтение надписей
Шлем из музея Топкапи.
На том же сайте Виталия Владимировича от 5 августа 2010 года на сайте http://detiboga.ru/groups/topic/view/group_id/165/topic_id/538 имеется фотография еще одного шлема с ремаркой: «Церемониальный шлем середины 16-го века. сталь, золото, рубины и бирюза. Музей Топ Капи, Истамбул ». Правда, когда я поинтересовался шлемами из этого музея (дворца), я нашел фотографию совсем другого рода с подписью: «Jeweled and gold-inlaid steel helmet, midsixteenth century (?stanbul,Topkapi) », иными словами, «Украшенный камнями и золотом стальной шлем середины шестнадцатого столетия (Стамбул, Топкапи), 1187 » рис. 6.
Моё чтение надписей.
То, что ритуальный шлем попал в музей Стамбула, еще не говорит о том, что он там и был сделан, равно как не говорит об этом и нахождение шлема Ивана Грозного, сделанного в Москве, в Стокгольме. Поэтому я постарался прочитать русские надписи на этом шлеме, если они там имелись.
А они там имелись. Так, уже на верхней части шишечки навершия читаются буквы СК от слова МАСКА . Больше букв там уместиться не может. Чуть ниже на шишечке читаются слова РОДА ХРАМ .
Затем я читаю надписи на узоре вокруг центрального украшения шлема. Сначала читаются слова ЯРА ХРАМ , затем РОДА ХРАМ , наконец, МАРЫ ХРАМ , и в самом низу - МАРЫ МИМА . Таким образом, и здесь речь идёт о ритуальном, а не боевом шлеме, предназначенном для усыпальницы.
Самая удивительная надпись под центральным орнаментом гласит: ЯРОСЛАВЛЬ . Таким образом, география русских городов, где делались ритуальные шлемы, расширилась. А на козырьке можно прочитать слова ЯРА МИР .
Левый науш, расположенный справа от зрителя, также содержит надписи. На ободке вокруг орнамента можно прочитать слово МАРА , тогда как в центре орнамента начертаны слова ЯРА ХРАМ . Понятно, что ни арабам, ни туркам такие слова не нужны.
Рис. 6. Шлем из дворца Топкапи и моё чтение надписей
Моё чтение надписей на втором шлеме из Топкапи.
Поскольку никаких дополнительных пояснений к рис. 6 не имеется, я приступаю к рассмотрению надписей на фотографии шлема. На шишке навершия я читаю слова МИМ ЯРА . Чуть ниже на навершии можно прочитать слова ЯРА ХРАМ .
Далее слева от наносника на пояске я читаю слова ХРАМ МАРЫ . А на пояске над козырьком читается слово МАСКА . На ближней к шлему части козырька написан текст МИМ ЯРА, МОСКВА , а несколько дальше от шлема - еще раз написано слово МОСКВА . Наконец, на дальней от шлема кромке козырька читается текст МИР ЯРА .
Тем самым, по всем признакам данный шлем был изготовлен в России.
Обсуждение.
Итак, мы рассмотрели пять ритуальных (не боевых) стальных шлема с позолотой и инкрустациями из драгоценных камней. Практически на всех из них написано слово МАСКА, а кое-где встречается разъяснение: МАРА или ХРАМ МАРЫ. Это показывает, что ритуальный шлем как раз и является посмертной маской.
Как известно, в античное время или чуть раньше маски представляли собой тонкий слепок с лица, портретный или канонический. Однако в период арабских завоеваний не исключено, что жрецы (мимы) в ряде славянских стран, в том числе и на Руси, стали воинами. И в качестве знака воинского достоинства их посмертные маски стали изготавливать в виде шлемов с арабскими (или псевдоарабскими) надписями.
Интересно то, что все рассмотренные шлемы были изготовлены на территории Руси: три - в Москве, один в Смоленске и один - в Ярославле. Нахождение этих названий городов сразу снимает все подозрения в том, что данные шлемы были созданы на Ближнем Востоке. Причём они, вероятно, были изготовлены до XVII века, а известный оружейник Никита Демидов, по всей видимости, только реставрировал их.
Поскольку на Москву бывали нашествия разных этносов, в том числе крымских татар, вполне возможно, что ритуальные шлемы были в результате набегов похищены, вывезены за рубежи и перепроданы разным странам. Именно поэтому нам известен в основном только шлем Александра Невского.
На первый взгляд странно, что на всех шлемах упоминался мим Яра. А нам известно, что Александр Невский был великим князем (сначала Киевским, затем Владимирским), Иван Васильевич являлся первым русским царем династии Рюриковичей, а Михаил Федорович был первым русских царем династии Романовых. А из ритуального шлема становится понятным, что они все считались, прежде всего, МИМАМИ ЯРА, и лишь потом государями. Иными словами, хотя их потомки считают их христианами, но христианство на территории ВСЕЯ РУСИ было принято только при Михаиле Фёдоровиче, в 1630-1635 годах. А до того он, не исключено, был жрецом в одном из храмов Москвы.
Рис. 7. Михаил Федорович и моё чтение надписей
Работая над миниатюрами из Радзивилловской летописи, я для интереса посмотрел на изображение Михаила Федоровича, взятое из «Титулярника». Там я прочитал ряд интересных слов: МИР ЯРА, МИМ РУСИ, РУСЬ ЯРА, РОДА ЯРА МИМ, МИМ МАКАЖИ ХРАМА ЯРА МИМ ХРАМА МОСКВЫ . Иначе говоря, царь Михаил Фёдорович был ведическим жрецом (мимом) Макоши храма Яра Москвы.
Однако меня заинтересовало, не был ли и царь Иван Васильевич (Грозный) также мимом какого-либо ведического бога? Эту догадку вполне можно проверить.
Рис. 8. Царь Иван Васильевич (Грозный) и моё чтение надписей
Сначала я читаю надпись на верхней части короны в виде купола. Там написано МИМ ЯРА , что я и хотел прочитать. А на меховой оторочке короны читаются слова ХРАМ ЯРА, МОСКВА . Кроме того, на меховой накидке в месте выхода меховой подкладки наружу в одном мечте читается слово МАСКА , в другом - МИМ ЯРА . Так что оба царя, несмотря на христианскую атрибутику одежды, являлись ведическими жрецами, а в Москве существовали ведические храмы. Так что им посмертные шлемы полагались по традиции.
Рис. 9. Александр Ярославич Невский и моё чтение надписей
Осталось прочитать надписи на миниатюре Александра Ярославича Невского из того же «Царского титулярника» 1672 года. На шапке волос я читаю слова МИМ ЯРА , что подтверждает моё предположение. Еще раз я читаю слова МИМ ЯРА чуть ниже, опять на волосах головы. А на бороде читается слово МОСКВА .
На меховой оторочке плеча справа видны слова ХРАМ ЯРА , тогда как ниже на ней же можно прочитать слова МАРЫ ХРАМ . И опять мы имеем практически тот же набор слов, который характеризует ведического жреца.
Так что похоже, до 1630 года русские великие князья и цари являлись мимами Яра, и их посмертными масками являлись, с одной стороны, миниатюры «Царского титулярника», с другой стороны - воинские ритуальные шлемы с арабскими или псевдоарабскими (стилизованными под арабские) надписями, которые одновременно можно прочитать и по-русски.
Что касается шлемов, изготовленных в Смоленске и Ярославле, то, полагаю, они принадлежали мимам Яра соответствующих городов. Возможно, ими являлись князья соответствующих княжеств.
Таким образом, высочайшая культура изготовления шлемов, умение писать надписи по-арабски так, что они могли быть прочитанными и по-русски, показывает что ведисты («поганые» с точки зрения христиан), обладали не более низкой, а более высокой культурой по сравнению с жившими с ними одновременно католиками. И под лозунгом «борьбы с языческими суевериями» христианами уничтожалась предшествующая более высокая ведическая материальная и духовная культура.
Литература
- Бычков А.А., Низовский А.Ю., Черносвитов П.Ю. Загадки древней Руси. - М., Вече, 2000. - 512 с.
Откуда в Оружейной палате арабское оружие? Загадочные исламские надписи объясняют альтернативные историки.
Аят из Корана на шлеме Александра Невского (вн.). А вы знали об этом?
Чтобы понять, насколько оружие с арабскими надписями типично для коллекции Оружейной палаты, обратимся к описи Оружейной палаты Московского Кремля, составленной в 1862 году помощником директора Оружейной палаты Лукианом Яковлевым. Этот редчайший документ существует лишь в каллиграфической рукописи и хранится в архиве Оружейной палаты Московского Кремля.
...Поэтому собрание сабель Оружейной палаты в рамках традиционной истории выглядит неестественным. Оно требует специальных объяснений.
На основе традиционной истории логично предположить, что крестоносец напишет на щите девиз на латыни, мусульманин - аяты из Корана, а русский воин воспользуется хотя бы родным языком. Вместо этого мы наблюдаем засилье так называемого «восточного» оружия на Руси с надписями религиозного содержания, выполненными почти исключительно на арабском языке. Как правило, это аяты из Корана и обращения к Аллаху.
Причем речь идет НЕ о трофейном оружии . Сабли с арабскими надписями на Руси покупались и изготавливались в Оружейной палате русскими мастерами.
...Половина «шапок иерихонских», являющихся важной частью торжественного воинского наряда русского царя, имеет религиозные арабские надписи. Поразительно, что другие языки, кроме арабского, при этом не используются.
Есть даже пример парадоксального, с точки зрения традиционной истории, соседства казалось бы совершенно чуждых друг другу религиозных символов на «шапках иерихонских» русских царей. Так, например, на «шапке иерихонской» Михаила Федоровича Романова, работы мастера Оружейной палаты Никиты Давыдова 1621 года, в клеймах помещена арабская кораническая надпись: «Обрадуй правоверных обещанием помощи Божьей и скорой победы». Эта надпись соседствует с восьмиконечными православными крестами на самом шлеме и с образом архангела Михаила на стрелке шлема.
Другой пример. На зерцалах царских доспехов первых Романовых, хранящихся в Московской Оружейной палате, кириллицей по-русски написаны только титулы Михаила Федоровича и Алексея Михайловича. Религиозные же надписи на зерцалах выполнены сплошь на арабском языке.
В целом прослеживается следующая, поразительная с точки зрения внушенной нам версии русской истории, картина. Надписи обычно присутствуют на традиционном русском княжеском вооружении - сабле, зерцальном булатном доспехе и шапке иерихонской, - которое входило в «большой наряд» русских царей.
...Причем только арабские надписи, как правило, содержат религиозные формулы на русском оружии. Пожалуй, единственное исключение - это двуязычная «турецкая» сабля XVI века из собрания Московской Оружейной палаты, на которой религиозные надписи выполнены и по-арабски и по-русски.
На пяте этой сабли написано по-арабски: «Во имя Бога, благого и милосердного!», «О победитель! О заступник!». По обуху той же сабли идет надпись кириллицей также религиозного содержания: «Суди Господи, обидящьия мя. Побори борющьия мя. Прими оружие и щит и возстани в помощь».
Такое широкое применение арабского языка на старом русском оружии, причем преимущественно для религиозных формул, говорит о том, что арабский язык до XVII века мог быть одним из священных языков Русской православной церкви. Сохранились и другие свидетельства использования арабского языка в Русской православной церкви доромановской эпохи.
Например, драгоценная митра - головной убор православного епископа, до сих пор хранящаяся в музее Троице-Сергиевой лавры. Ее фотография приведена в альбоме Л. М. Спириной «Сокровища Сергиево-Посадского государственного историко-художественного музея-заповедника. Древнерусское прикладное искусство» (ГИПП «Нижполиграф», Н. Новгород, год издания не указан). На митре спереди, прямо над православным крестом, помещен драгоценный камень с арабской надписью.
Обилие арабских религиозных надписей на предметах, входящих в состав Большого наряда русских царей, то есть их парадного воинского доспеха, и практически полное отсутствие каких-либо надписей на других видах вооружения (за исключением разве что клейм изготовителя на шпагах и немецких мечах) также служит косвенным свидетельством в пользу использования арабского языка на Руси в качестве старого языка традиционных обрядов и старого церковного языка.
Фрагмент шлема Ивана Грозного. Над именем царя на кириллице - арабский «узор». Это надпись «Аллах Мухаммед», сделана она семь раз по окружности шлема.
Интересный факт.
Имя Александра Невского известно каждому. Его деятельность пришлась на один из тяжелейших периодов истории древнерусского государства.
Жизнь великих людей всегда обрастала тайнами. Множество легенд было и вокруг имени Александра Невского - некоторые даже считали его сыном хана Батыя. История бережно хранит все, что связано с именем великого полководца.
В музее Московского Кремля хранится шлем Александра Невского с арабскими надписями
. На нем высечен арабской вязью аят из Корана (61:13). На поверхности шлема отчетливо видно нанесенное золотой насечкой изображение царского венца с восьмиконечным православным крестом. На носовой стрелке шлема помещено эмалевое изображение архангела Михаила.
А вокруг острия шлема ИДЕТ ПОЯС АРАБЕСОК. То есть АРАБСКИХ изречений, заключенных в рамки. На арабеске каноническим арабским шрифтом помещена надпись «Ва башшир аль-муминин» - «И обрадуй же верующих». Это часто встречающееся выражение из Корана.
Шлем Невского и скифы-ювелиры
Николай Черкасов в роли Александра Невского, 1938 год. Бутафоры придумали для актера шлем, которого не могло быть.
Современная молодежь, кажется, старые советские фильмы не жалует. А люди старшего поколения все, как один, видели художественный фильм 1938 года «Александр Невский» . Киношный князь громит тевтонских рыцарей, надев на голову свой легендарный шлем. Да и сама эта битва 1240 года легендарна по многим признакам: апрель, мокрые снега, а русские воины отправляются на запад, за 200 верст от Новгорода, чтобы у так и не определенного достоверно Вороньего камня на Чудском озере, устав после похода, вдали от тылов, сражаться на скользком льду…
Подковывали ли в те поры лошадей? Очень большие есть в том сомнения. А без подков по скользкому люду на конях не поездишь.
А. В. Давиденко задается вопросом:
«Не из пятнадцатого ли века эта история?»
А затем высказывает весьма основательные доводы в пользу того, что шлем, который, по мнению историков, нашивал Александр Невский, был изготовлен почти через 400 лет после знаменитой битвы!
Легенд об этом шлеме немало. Например, газета «Алфавит» (№ 3’2000) сообщает, что «на шлеме Александра Невского , скованного из полированной стали, был изображен лик святого Михаила». Но в XIII столетии делать стальной лист еще не могли. Зато известна так называемая «Шапка Иерихонская», стальной шлем московских царей, изготовленный в 1621 году. И очень похоже на то, что приписываемый Александру Невскому якобы МЕДНЫЙ шлем - лишь «отзвук» этой Шапки Иерихонской, хранящейся ныне в Московском Кремле. Даже наличие кремальеры, передвигающей носовой щиток шлема, свидетельствует о позднем происхождении изделия: уже тиражировалась винтовая нарезка металла и зубчатые колеса.
Шапка Иерихонская. Принадлежала царю Алексею Михайловичу. Хранится в коллекции Московского Кремля. Изготовлена Никитой Давыдовым, уроженцем г. Мурома, не раньше 1621 года. Сталь, золото, драгоценные камни, жемчуг; ковка, чеканка, насечка, резьба, эмаль.
И специалист, заведующий научно-хранительским отделом Оружейной палаты Государственного историко-культурного заповедника «Московский Кремль» Алексей Левыкин, свидетельствует о неправомерном «удревлении» шлема:
«…Шлем был изготовлен в 1621 году одним из лучших за всю историю Оружейной палаты мастеров - Никитой Давыдовым, который проработал в палате около 40 лет и умер в середине 60-х годов XVII века. Делал он этот шлем специально для царя Михаила Федоровича - в качестве парадного боевого наголовья. Когда мы стали внимательно читать древние описания этого шлема, выяснилось, что он венчался крестом. Иными словами, перед нами не просто парадный шлем, а боевая корона русских царей…
…Царь Алексей Михайлович мог пользоваться, и пользовался отцовским шлемом. Особого для него не делали. Кстати, шлем этот настолько красив и хорош, что в XIX веке родилась легенда о том, что раньше он принадлежал Александру Невскому . Этот шлем вошел в состав официального герба России, который был создан в середине XIX века. Если присмотреться к ордену Александра Невского, то на нем русский князь и святой изображен именно в этом шлеме».
Церемониальный шлем середины 16-го века. сталь, золото, рубины и бирюза. Музей Топ Капи, Истамбул.
Но эту парадную боевую корону русских царей XVII века мы видим на голове князя Александра Невского и на соответствующем ордене СССР. А ведь специалисты по геральдике и орденам - те же историки. Поразителен уровень исторической точности: изделие XVII века легко переносится в XIII век! И никто не возражает!
Причем, это далеко не единственный случай.
Жили-были на юге нынешней России скифы. По одним данным, были они земледельцами и сеяли хлеб на продажу. По другим, скифы не более, как воинственные кочевники-скотоводы. По третьим, промышляли скифы добычей ртути, да так лихо, что даже в Европе ртуть, использовавшуюся для амальгирования золотоносных руд, называли «скифской водой», поскольку поставляли ее на мировой рынок именно скифы. И были эти земледельцы - скотоводы - вояки - промышленники - импортеры жестокими, разгульными и кровожадными людьми… Азиаты, короче, «с раскосыми и жадными очами».
Описания скифской культуры поражают обилием подробностей, при полном отсутствии общего знания. И самое удивительное, не существует легенд, сказок или былин как самих скифов, так и о них у окружавших их народов. Так откуда же взялись подробности? Из описаний Геродота, не более того!
А есть ли материальные свидетельства жизни скифов? О, да! И еще какие! Кровопийцы и, наверное, людоеды, дикие наездники, охотники за скальпами и черепами оказались искуснейшими ювелирами! Посетите Эрмитаж в Санкт-Петербурге. Там много изделий, датируемых IV веком до нашей эры. Общее название коллекций - «Скифское золото», хотя есть изделия из серебра. Основные экспонаты поступили из Куль-Обского кургана близ Керчи (раскопки 1831 года), Чертомлыцкого кургана близ Никополя (раскопки 1862–1863 годов) и из других курганов Украины и Южной России.
«Скифское золото».
Археологи полагают, что на серебряной вазе из Чертомлыка изображены скифы IV века до нашей эры. Вот скиф стреноживает прирученного коня. На морде коня уздечка с металлическими кольцами, на спине прилажено типичное английское скаковое седло, с одной подпругой и с нагрудником, но без подфея. Седло снабжено стременами. Характерно, что путы не ременные, а веревочные. Грива коня хорошо острижена.
Поражает одежда скифов.
Один стоит, одетый в прекрасного покроя комбинезон; гульфик и трусы прошиты и функционально, и красиво. Второй согнулся возле коня, полы его армяка прошиты двойным швом. Заметно, что обувь стачена на левую и правую ноги отдельно, а ведь это вошло в практику работы сапожников лишь в Новое время.
По поводу этого и других изображений искусствовед М. Скржинская («Скифия глазами эллинов») пишет:
«Края и полы курток, запахивавшиеся друг на друга, оторачивали мехом или выделяли полосой строчки… Особо нарядная куртка имела по два острых клина спереди и сбоку… Куртку с короткими рукавами носили поверх нижней рубашки с длинными рукавами. Иногда куртки имели капюшоны.
В теплое время надевали только шаровары. Их было два типа: более узкие, возможно, кожаные, заправляли в сапоги, а более широкие из мягкой шерстяной ткани носили навыпуск. Сапоги из мягкой кожи без твердой подметки завязывали ремешком либо только на голеностопном суставе, либо пропускали еще под сводом ступни…
Женский костюм состоял из свободного длинного платья с глухим воротом и поясом по талии. На платье надевали одеяние, сходное с длинным халатом. Оно не застегивалось и не запахивалось спереди, а его длинные узкие рукава иногда оторачивали мехом. Скифянки носили головные уборы двух типов: колпак с острым верхом, и трапециевидную шапку с накинутым на нее покрывалом».
Трудно сказать, насколько верно это описание. Можно сделать вывод, что у сапог скифов имеются каблуки. Можно, вслед за Скржинской, утверждать, что у сапог есть ремешки, но, возможно, это швы. Например, по мнению И. В. Давиденко, у скифа, в одиночку укрощающего коня, сапоги прошиты на подъеме; так кроят обувь в последние 300 лет. Вот вам и «IV век до н. э.»!
В целом же из описания Скржинской со всей непреложностью следует, что скифы - средневековые люди, одетые в средневековую одежду. А ведь ювелир изображал то, что видел. И вот мы понимаем, что перед нами совсем не время людоедов и кровопийц, а время умелых портных, сапожных мастеров, художников, точно отображающих растительный и животный мир планеты.
Ювелиру позировали хорошо одетые пастухи, или конюшие какого-нибудь князя или хана. Причем, хоть эти поделки названы «скифским золотом», поскольку найдены они в якобы скифской земле, и изображены на них якобы скифы, историки согласились на том, что эти вещицы изготовлены в ювелирных мастерских Греции.
Некоторые из них сделаны из электрона , природного сплава золота с серебром. Полагают, что он назван так из-за своего светло-желтого цвета, напоминающего янтарь, который греки также называли электроном. По сравнению с чистым золотом он тверже, прочнее и меньше подвергается износу, особенно при трении.
Электроновая ваза из кургана Куль-Оба. Скифолог проф. Д. С. Раевский предложил свое прочтение сюжета на знаменитом сосуде. Первопредок скифов, царь Таргитай, предложил своим сыновьям Колаксаю, Липоксаю и Арпоксаю, натянуть его лук и подпоясаться царским панцирным поясом… По результатам теста преемником Таригая на царском троне стал младший сын.
Таргитай объявляет о своем условии.
Колаксай натягивает лук.
Результат попытки Колаксая ушибленная челюсть (по Раевскому). По Давиденко, это сцена изображает «зубодрание».
Результат попытки Липоксая ушибленная нога.
На электроновой вазе из кургана Куль-Оба тщательно изображены сцены натягивания тетивы и зубодрания. Но ведь рвать зубы тоже научились не так давно! И. В. Давиденко пишет:
«…Стоматологам нужны инструменты. Ах, доверчивые археологи! Неужто не слышали, что Екатерине II рвали зуб опытные врачи, однако выдрали еще и часть челюсти! А уж были стальные щипцы. Где щипцы скифов?»
О «парадной секире» из Келермесского кургана, где металлическое литое изделие имитирует обух и рукоять, И. В. Давиденко пишет, что «делали такие топоры из ПОЛОСОВОГО железа, начиная с XV века, не ранее» . На сосуде из Чистых курганов хорошо видна вышивка на комбинезонах скифов. Видно, имели хорошие иглы, шильца и нитки.
Особо примечательна золотая зернь скифов - крохотные золотые шарики, полые, меньше миллиметра в диаметре. Как это можно было сделать до нашей эры, великая тайна истории.
«Скифское золото». Битва. Верхняя часть гребня.
Но вот на знаменитом Золотом гребне мы видим сцену битвы конного и спешенного скифов с латником. Здесь уже на коне ничего, кроме уздечки, нет: ни седла, ни стремян. Но орнамент на поножах латника тот же, что и на штанах комбинезонов из Частых курганов. И так же прекрасны и натуральны лежащие львы. По мастерству исполнения - XV век, не ранее. И. В. Давиденко предполагает, что ювелиру «подсказали знатоки» о том, что скифы дикари, и должны скакать охлюпкой, без седла и стремян. Но может быть и иначе. Ведь на конях и в самом деле ездили охлюпкой, но только избегали так воевать. Возможно, мастер изобразил какой-то действительный случай нападения латника на не годовых к бою воинов, которых называют скифами.
Интересно сопоставить «скифских коньков» из Чертомлыкского кургана с бронзовыми средневековыми поделками из Флоренции. Среди последних имеется «флорентийский конек», почти идентичный половинке золотого «скифского конька», причем скифская работа чище по исполнению, значительно изящнее, чем бронзовые пряжки и застежки Флоренции. А Флоренция - мастерская Европы.
Все это позволяет сделать вывод, что все рассмотренные скифские изделия, скорее всего, относятся к позднему Средневековью. Но посмотрите, как хорошо защищает исторические догмы Франко Кардини ! И английское об одной подпруге скаковое седло с короткими стременами видел, и сложные удила, и обувь, и одежду отнюдь не древнюю, но - выучил наизусть о IV до нашей эры «скифском» веке, и вот, делает «вывод»:
«Что касается истории материальной культуры, то должно быть ясно - искусством верховой езды мы обязаны скифам. Сосуд, найденный в Чертомлыкском кургане в районе нижнего течения Днепра и хранящийся ныне в ленинградском Эрмитаже, датируется первым-вторым десятилетием IV в. до н. э. На нем изображены скифы, ухаживающие за лошадьми. Работа мастера столь тщательно передает малейшие подробности, что ее приписали греческим мастерам. Кое-кому даже показалось, что на нем видно не только седло, но и самое раннее изображение стремени, хотя и особого типа: стремя, предназначавшееся лишь для того, чтобы вскочить на коня.
Подобное прочтение чертомлыкской находки давно уже отвергнуто специалистами. Теперь они пришли к выводу, что первое изображение стремян найдено в Индии и относится ко II в. н. э. Нам же хочется лишь подчеркнуть: мастерство скифов, скотоводов и конных воинов, - это неопровержимый исторический факт».
Все здесь перевернуто с ног на голову. Раз УЖЕ дана дата - IV век до н. э., значит, перед нами самое первое изображение стремени. Но поскольку стремени быть не могло, значит, это и не совсем стремя, а так, ерунда для посадки на лошадь. Работа ювелира столь хороша, что ее даже приписывали грекам, да вот беда: у греков традиционной древности даже таких стремян не было. Разумеется, анализа стилей искусства не было и не будет, а «вывод» Кардини прост, как мычание: «мастерство скифов, скотоводов и конных воинов, - это неопровержимый исторический факт» . Остается добавить, что святая вера историков в правильность датировок - тоже исторический факт.
Принято думать, что златоносные курганы по южнорусским степям оставили именно скифы, и непременно древние. Как они их «оставляли», прочесть нигде невозможно, зато мы можем легко узнать, как эти курганы были вскрыты. Это очень поучительная история, изложенная в очерке В. Харузиной «На раскопках» («Родник» № 11’1905). Здесь рассказывается о любительских раскопках небольшого кургана близ рудника в Верхнеднепровском уезде Екатеринославской губернии. Копали умелые грабари, досматривали краеведы, стихийные археологи. Грабари отмечают, что могилу уже вскрывали и засыпали.
«И вот могила вся очищена от насыпной земли и выметена дочиста веничком. В глинистой почве ее дна лежит костяк. Голова, обращенная к юго-востоку, смотрит вверх; руки вытянуты вдоль стана, ноги же согнуты и приподняты, так что коленями упираются в правую стенку могилы. Кости ног окрашены в красную краску , и на дне могилы видны остатки темно-красной краски».
А что, если находки Чартомлыцкого и Куль-Обского курганов - просто клады казачества? Собирали, копили, накануне военного похода тайно закопали в старом кургане, рядом со старым костяком. Не древние же скифы красили красной краской кости скелета! Ведь хоронили тело, а не раскрашенный скелет! И окажется, что если даже останки покойника правильно датированы IV веком до н. э., то золото к тому веку отношения не имеет…
Кто-то использовал старую могилу в более позднее время, и метил краской. Казачий общак, кош нужно было где-то хранить. Вот кошевой с доверенными выборными товарищами и спрятал кош в старом кургане, благо их многие сотни в южных степях стоят. И мчали казаки воевать куда надо и за кого надо. Возможно, гибли, и закопанный кош никто уже найти не мог, если погибли кошевой и доверенные товарищи, - кроме, конечно, грабителей или археологов.
Грабители золотишко продавали и переплавляли, а историки - теории выстраивали. Ах, ах, IV век до нашей эры! «Исторический факт»! А на деле, одно только суеверное отношение к хронологии. Не зря вопрошает И. В. Давиденко:
«Отчего археологи НЕ ИЗУЧАЮТ СОСТАВ МЕТАЛЛИЧЕСКИХ РАРИТЕТОВ? Ведь по примесям халькофильных, редких и рассеянных элементов можно определить месторождение, из которого добыли золото и серебро раритетов! Изучаем же мы минералы и горные породы геохимическими методами, не только визуально, на глазок. Узнаём химический состав, примеси, кристаллическую структуру материала, рассчитываем формулу, сравниваем с аналогами-эталонами… Новые минералы экзаменуются на право называться ВИДОМ или РАЗНОВИДНОСТЬЮ… Вот так бы и с археологическими раритетами!»