Диакон баптистской церкви, 39-й президент США (1977—1981) от Демократической партии, лауреат Нобелевской премии мира 2002 года Джимми Картер бьет тревогу по поводу возрождения расизма в США.
В СССР во время президентсва Д.Картера у власти был Леонид Брежнев. Как пишет Википедия , советско-американские отношения в период президентства Картера были неоднозначными.
С одной стороны, Картер продолжил переговоры об ограничении стратегических вооружений с СССР и в 1979 году подписал с Л. И. Брежневым договор ОСВ-2. В историю вошел знаменитый поцелуй двух лидеров на церемонии подписания этого соглашения, воспринимавшийся как акт советско-американского примирения.
Однако в этом же году СССР вводит войска в Афганистан, и Картер подписывает указ о финансировании афганских антикоммунистических сил и политика разрядки в отношениях с СССР сходит на нет.
Джимми Картер побил рекорд среди экспрезидентов США, которые остаются в здравии после отставки. Ему в настоящее время идет 92-ой год и, как видим, его цитируют и с ним считаются.
Так вот сайт Инопресса пишет:
"Бывший президент США Джимми Картер, центральное место в жизни которого долгое время занимали религия и расовое примирение, стремится к снятию расовых барьеров среди баптистов и хочет помочь стране смягчить конфликты, которые, по его мнению, усиливаются", - пишет The New York Times.
Джеймс Эрл «Джимми» Картер-младший родился в штате Джорджия (США) 1 октября 1924 года. Известен как 39-й президент Америки, лауреат Нобелевской премии мира.
Будущий президент рос в семействе предпринимателя и фермера, который занимался выращиванием арахиса. Джеймс с детства исповедовал баптизм. Завершив обучение в Технологическом институте (Джорджия) и Военно-морской академии, около семи лет прослужил на Тихоокеанском флоте офицером-подводником.
В 1962 и 1964 годах избирался в сенат своего штата. В 1966 году решил баллотироваться на пост губернатора Джорджии, однако потерпел на выборах поражение. Тем не менее, через 4 года сумел одержать убедительную победу.
Президентство
В период предвыборной кампании 1976 года стало очевидно, что получить поддержку и признание в общенациональном масштабе политик сможет лишь в том случае, если победит на Юге Дж. Уоллеса. Джеймс Картер начал с того, что стал подвергать соперника резким нападкам. В итоге Уоллес был побежден с небольшим перевесом на предварительных выборах в штате Флорида. После победы Картера в Северной Каролине, его противник выбыл из игры.
Свой имидж кандидата «нового Юга» политик закрепил поддержкой со стороны таких знаменитых афроамериканских лидеров, как мэр Детройта К. Янг, а также член палаты представителей Э. Янг (Джорджия).
Картер сумел обеспечить себе поддержку более тысячи делегатов.
Внешняя политика
На саммите в Кэмп-Дэвиде в 1978 году, под представительством президента США, премьер-министр Израиля и президент Египта договорились о взаимном признании, мире и передаче Египту Синайского полуострова. Это событие завершило серию из четырех войн Египта и Израиля.
Джеймс Картер решил продолжить с СССР переговоры об ограничении стратегического вооружения. В 1979 году был подписан договор ОСВ-2 с Леонидом Брежневым. Однако в этом же году завершилась политика разрядки в отношениях с Советским Союзом, после того как советские войска были введены в Афганистан.
Отношения СССР и Америки резко ухудшились, в 1980 году США решили бойкотировать Летние Олимпийские игры в Москве, а договор не ратифицировал Конгресс.
В период президентства Картера случилась Исламская революция в Иране. Аятоллой Хомейни США были объявлены «Большим сатаной», а в 1979 году работники американского посольства в Тегеране были взяты в заложники. Переговоры были неудачными. В апреле 1980 года Америка попыталась провести военную операцию и освободить заложников, но она завершилась полным провалом.
В январе 1980 года Джеймс Картер выступал со своим ежегодным посланием «О положении страны» и огласил очередную внешнеполитическую доктрину.
Внутренняя политика
Позиция главы государства являлась преимущественно либерально-демократической. Картер посещал небольшие провинциальные города, в которых проводил встречи с местными жителями. Также президент решил отвечать на вопросы американцев в радиопрограмме «Спроси президента Картера».
Джеймс Картер объявил амнистию гражданам, которые уклонились от призыва на военные действия во Вьетнаме.
Правление Картера приходилось на «взлет цен на нефть». Конечно, на этом фоне инфляция и безработица были высокими как никогда. В 1979 году Америка была на грани экономического кризиса.
Поражение от Рейгана
На выборах президента в 1980 году, Джеймс Картер решил баллотироваться на второй срок, однако был побежден республиканцем Рональдом Рейганом. 20 января 1981 года, через несколько минут после того, как Рейган принес присягу, иранцы освободили заложников.
Миротворчество
В 2002 году Картер стал обладателем Нобелевской премии мира за свою позднейшую деятельность миротворца, став единственным президентом, получившим эту награду после ухода с должности главы государства.
Также Джеймс Картер известен своей борьбой с дракункулезом в Африке. К слову, благодаря бывшему президенту сегодня этим недугом болеют только около 1700 человек, при том, что ранее их было более 3 миллионов.
Картер добился освобождения американца из тюрьмы в Северной Корее. Американский гражданин Айджалон Гомес в январе 2010 года намеревался проникнуть со стороны Китая на территорию КНДР. В итоге мужчина был задержан пограничниками Кореи и осужден за незаконный переход границы. Гомеса приговорили к 8 годам исправительных работ, а также штрафу (700 тысяч долларов). Джеймс Картер прибыл в Пхеньян с частным визитом в августе того же года и добился освобождения Айджалона путем переговоров с правительством. Через два дня экс-президент покинул Пхеньян вместе с Гомесом.
В сентябре 2012 года Джеймс Картер побил рекорд нахождения в статусе экс-президента Америки. Ему удалось превзойти предыдущего президента Америки Герберта Гувера, прожившего после своего правления 31 год.
Джимми Картер – 39-ый президент США от демократов, пребывал на посту с 1977 по 1981 год.
О семье
Джеймс Эрл Картер (род. 01.10.1924) – родом с юга Джорджии, из небольшого городка Плейнса. Отец занимался выращиванием арахиса, мать была медсестрой, умной, образованной женщиной, неравнодушной к судьбам людей настолько, что даже в очень преклонном возрасте отправилась на два года в Индию на работу в «Корпусе мира». Именно она впоследствии повлияла на политическую активность сына. Джимми родился в 1924 году.
Молодость
С 1943 по 1946 год Картер обучался в военно-морской академии, сразу по ее окончании – женился. Его женой стала Розалия Смит, подруга ранней юности из родного города. Она всегда была крепкой опорой своему мужу на протяжении всей их жизни. Когда умер отец Картера, сын, так мечтавший о карьере морского офицера, был вынужден принять в свои руки отцовский бизнес, успешно его организовал и в результате стал миллионером.
Начало политической деятельности
В политику Картер вливался постепенно. Сначала он отстаивал права афроамериканцев у себя на родине, потом – уже на региональном уровне, будучи избранным в Сенат шт. Джорджия. Став главой администрации штата, он по-прежнему делал ставку на искоренение расовой дискриминации. Его работа в этом направлении давала определенные результаты и прокладывала путь к дальнейшему росту политической карьеры. Накануне очередных президентских выборов (1972) Картер планировал занять пост вице-президента, но получил отказ.
Тогда он решил, что выставит свою кандидатуру на высший государственный пост на выборах 1976 года. Все складывалось удачно. В стране был введен закон о государственном финансировании всей предвыборной кампании, так что кандидаты в президенты выступали на равных правах. Главным соперником Картера был президент Форд, претендовавший на второй президентский срок. В результате честной борьбы с небольшим перевесом победил Картер, став 39-ым президентом Америки.
На президентском посту
Его считали чуть ли не дилетантом в политике. Он вынужден был искать сотрудничества с опытными специалистами по внутренней и внешней политике, но было и немало молодых сотрудников, окружавших его еще во времена губернаторства. Но опорой все же был вице-президент Уолтер Мондейл.
Внутренняя политика
Президентство Джимми Картера пришлось на трудные для страны времена. Экономика была сильно ослаблена вьетнамской войной, первым в истории США нефтяным кризисом, высочайшим уровнем инфляции и другими факторами. Чтобы не повышать дефицит бюджета, Картеру пришлось прибегать к непопулярным мерам, например, повышать кредитные проценты, что, впрочем, было малоэффективно.
В стране остро ощущалась нехватка бензина, все сильно подорожало, а это, конечно, вызывало недовольство населения. Картер пытался сориентировать страну на энергетическую экономию, чтобы Штаты освободились от зависимости импортируемой энергии. Но и эта его попытка оказалась безуспешной: программу не поддержал Конгресс.
Не нашли поддержки и социальные программы Картера, так как должны были сопровождаться повышением налогов. В частности, сенатор Эдвард Кеннеди сильно воспрепятствовал этим программам. Не многое из предложенного Картером имело результат: дерегуляция воздушных сообщений и кое-какие мероприятия в области экологии.
Внешняя политика
В предвыборных сообщениях Картера звучала мысль о необходимости борьбы за права человека в и странах «третьего мира». Но это так и осталось обещанием. Ему пришлось заниматься проблемами, не завершенными предшественниками. С большим трудом, ценой серьезных компромиссов, Картеру удалось составить контракт относительно возврата Панамского канала до конца текущего столетия.
Успешным внешнеполитическим проектом было участие США в урегулировании ближневосточного конфликта между Израилем и Египтом. Роль Картера в этом была основной и решающей. Тринадцать дней он вел переговоры с главами этих государств у себя в загородной резиденции, в результате чего мирное соглашение между странами было все же заключено (сентябрь 1978). Это давало надежду и на решение проблемы Палестины.
Заслуга Картера в развитии мирного процесса в регионе безоговорочно огромна. Что касается отношений с Советским Союзом, то здесь все обстояло еще сложнее. Дело в том, что Картер стремился к соглашению с Кремлем о взаимоконтроле вооружений и укреплению прав человека в СССР. Эти две цели были несовместимы и практически нереальны. Но тем не менее, невероятными усилиями Картеру удалось (июнь 1979) подписать договор с Кремлем ОСВ – 2 об ограничении ядерного оружия.
Политика разрядки вызвала разногласия в высших эшелонах власти страны. Ратификация договора была под угрозой, поэтому Картер пошел на сильное увеличение оборонного бюджета. Этот шаг снова уронил рейтинг президента, который вообще-то обещал сократить военные расходы. Советский Союз нарушил все планы разрядки, . Несмотря на санкции (отказ в продаже зерна, бойкот Олимпиады), Москва на уступки не шла, а ОСВ – 2 так и не был ратифицирован.
В конце президентства
04.11.1979 случился невероятный скандал: в Тегеране было захвачено американское посольство. Его 60 сотрудников были заложниками 444 дня. Усилия Картера по их освобождению были безуспешны. Заложники вернулись на родину только после отставки Картера, как раз в день инаугурации нового президента Рональда Рейгана. Джимми Картер продолжает активно работать как общественный деятель.
39-й президент США Джимми Картер (Джеймс Эрл Картер-младший / James Earl Carter, Jr., Jimmy) родился 1 октября 1924 год а в американском городе Плейнс, штат Джорджия. Его отец — Джеймс Эрл Картер-старший, был фермером и бизнесменом, мать — Лиллиан Горди Картер работала медсестрой.
Джимми Картер окончил местную школу, Юго-западный колледж штата Джорджия, затем Технологический институт Джорджии.
В 1946 году получил степень бакалавра Военно-морской академии США.
Служил офицером-подводником на Тихоокеанском и Атлантическом флотах.
В 1953 году подал в отставку в связи со смертью отца и, переехав в Плейнс, занялся семейным сельскохозяйственным бизнесом.
В 1950-х годах Картер стал членом администрации округа Самтер по делам образования, а затем ее председателем.
В 1962 году Картер был избран в сенат штата Джорджия.
В 1971-1975 годах занимал пост губернатора Джорджии.
12 декабря 1974 года он выдвинул свою кандидатуру на пост президента США от Демократической партии.
С 20 января 1977 года по 20 января 1981 года он занимал должность президента Соединенных Штатов Америки.
Внешнеполитическим успехом Картера на посту президента считается заключение в 1978 году при его посредничестве Кэмп-Дэвидского мирного соглашения между Египтом и Израилем. 18 июня 1979 года он подписал Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-2) между СССР и США.
23 января 1980 года Джимми Картер выступил с ежегодным посланием "О положении страны", в котором огласил новую внешнеполитическую доктрину. Регион Персидского залива был объявлен зоной интересов США. В соответствии с "доктриной Картера", попытки любой державы установить свой контроль над регионом Персидского залива были заранее объявлены американским руководством посягательством на важные интересы США.
В сентябре 1980 года была утверждена "президентская директива номер 59", посвященная возможной ядерной войне против СССР.
Популярность Картера резко упала после захвата в заложники американских граждан в Иране в 1979 году. Попытки освободить заложников окончились неудачей.
Выборы 1980 года Картер республиканцу Рональду Рейгану.
С 1982 году Картер занимался преподавательской деятельностью в Университете Эмори в Атланте, штат Джорджия. В этом же году им был основан неправительственный институт Центр Картера.
Картер возглавлял миротворческие усилия в Эфиопии, КНДР, Гаити, Боснии, Уганде, Судане и других странах, вместе сотрудниками своего центра выступал в качестве наблюдателя на выборах в различных государствах. Одна из последних миссий Картера — Непал, где
2) Военно-морская академия в Аннаполисе
 |
Джеймс Эрл (Джи́мми) Ка́ртер - мла́дший (англ. James Earl "Jimmy" Carter Jr. ; род. 1 октября 1924) - 39-й президент США (1977-1981) от Демократической партии . Лауреат Нобелевской премии мира 2002 года .
Ранние годы
Родился в семье Джеймса Эрла Картера - старшего и Лилиан Картер. Отец занимался предпринимательством, выращивая арахис . Джеймс с детства исповедует баптизм . Имел брата Билли (1937-1988) и двух сестёр: Глорию (1926-1990) и Рут (1929-1983). Окончил Технологический институт штата Джорджия и Военно-морскую академию, семь лет прослужил офицером-подводником на Тихоокеанском и Атлантическом флотах. Адмирал Хайман Риковер отобрал лейтенанта Картера для программы создания атомных подводных лодок. Картер закончил службу старшим приемочной команды АПЛ «Сивулф» (SSN-575) .
Избрание президентом
В ходе предвыборной кампании 1976 года стало ясно, что основным шансом Картера на завоевание признания и поддержки в общенациональном масштабе является убедительная победа над Дж. Уоллесом на Юге. Картер начал с того, что публично порвал с соперником и стал подвергать его все более резким нападкам. Ему удалось с небольшим перевесом одержать победу над Уоллесом на предварительных выборах во Флориде, а после победы в Северной Каролине выбить его из игры. Со временем Картер победил на всех предварительных выборах в южных штатах, за исключением Алабамы и Миссисипи.
Имидж Картера как кандидата «нового Юга» был закреплен поддержкой со стороны известных негритянских лидеров, таких, как член палаты представителей Э. Янг из Джорджии и мэр Детройта К. Янг. В преддверии национального конвента демократов Картер обеспечил себе поддержку по крайней мере 1 100 делегатов. 14 июля 1976 года в первом же туре голосования на конвенте он был выдвинут кандидатом Демократической партии на пост президента США. Картер выбрал себе в напарники У. Мондейла, сенатора-либерала из Миннесоты.
Советско-американские отношения резко ухудшились, договор ОСВ-2 не был ратифицирован Конгрессом , США бойкотировали летние Олимпийские игры 1980 года в Москве . Картер принял в Белом доме советского диссидента Владимира Буковского .
В правление Картера произошла Исламская революция в Иране ; аятолла Хомейни объявил США «Большим сатаной» (или «Великим Дьяволом»), в 1979 году были взяты в заложники сотрудники американского посольства в Тегеране . Переговоры оказались неудачными. 24 апреля 1980 года США попытались провести военную операцию по освобождению заложников, однако она окончилась полным провалом.
В конце 1970-х США не поддержали никарагуанского диктатора Сомосу , его свергли в ходе Сандинистской революции . Картер ввёл запрет на операции ЦРУ в Центральной Америке, что дало повод ведущим североамериканским СМИ заговорить о «полном крахе центральноамериканской политики США» и даже о «проигранной битве, которая приведёт к поражению в глобальном противостоянии между США и СССР». Этот вакуум заполнили аргентинцы Виделы , объявившие себя «единственным борцом с коммунизмом в Западном полушарии», СИДЕ и 601-й батальон взялись за обучение никарагуанских партизан-контрас .
23 января 1980 года Джимми Картер выступил с ежегодным посланием «О положении страны», в котором огласил новую внешнеполитическую доктрину . Регион Персидского залива был объявлен зоной интересов США, ради защиты которых Соединённые Штаты готовы пойти на применение вооруженной силы. В соответствии с «доктриной Картера», попытки любой державы установить свой контроль над регионом Персидского залива были заранее объявлены американским руководством посягательством на важные интересы США .
Внутренняя политика
Позиции Картера были преимущественно либерально-демократическими. Он утверждал, что можно сократить безработицу до 4,5% и уменьшить инфляцию до ежегодного уровня в 4%. Пообещал основательно пересмотреть федеральную налоговую систему, которую назвал «позором рода человеческого». Заявил, что попытается ввести единую федеральную систему социального обеспечения и снизить стоимость лечения в медицинских стационарах. Картер пообещал также полную реорганизацию федерального чиновничьего аппарата и создание «открытого правительства». С самого начала президент наносил визиты в небольшие провинциальные города, где проводил встречи с местной общественностью. Отвечал на вопросы сограждан в радиопрограмме «Спроси президента Картера». Объявил амнистию лицам, уклонившимся от призыва на войну во Вьетнаме, ввёл двух женщин в состав кабинета (больше, чем кто-либо до него), подыскал ответственные политические посты для представителей национальных меньшинств.
Президентство Картера пришлось на «взлёт цен на нефть». На этом фоне безработица и инфляция были высоки как никогда, к 1979 году США оказались на грани экономической катастрофы.
Нападение кролика
Весной 1979 года Картер посетил родной городок Плэйнз в штате Джорджия с целью отдохнуть и порыбачить. 20 апреля во время рыбалки к его лодке подплыл дикий водяной кролик . По сообщениям прессы, кролик угрожающе шипел, скрежетал зубами и пытался забраться в лодку . Отражая нападение, президент пустил в ход весло, после чего кролик развернулся и поплыл к берегу. Через некоторое время история просочилась в прессу. Газета The Washington Post вышла с заголовком «Президент атакован кроликом», затем новость подхватили другие СМИ . В интерпретации критиков Картера это происшествие стало метафорой его малоуспешной и слабой политики, а также символическим предвестием разгромного поражения Картера от Рейгана на выборах 1980 года .
Эпизод с «кроликом-убийцей» только укрепил американцев во мнении, что Картер слишком слаб и чудаковат для своего поста.
В ходе своей президентской кампании Рейган охарактеризовал состояние американской экономики словом «депрессия » (англ. depression ), что вызвало критику со стороны Картера, указавшего на некорректное употребление кандидатом-республиканцем этого термина. В ответ Рейган изложил следующее мнение: «Рецессия - это когда ваш сосед теряет работу, депрессия - когда работу теряете вы, а выздоровление экономики - когда работу теряет Джимми Картер» .
В отставке
В августе 2015 года Картер в офисе своей организации «Центр Картера» в Атланте сообщил, что 3 августа ему была удалена меланома печени , но рак метастазировал и в другие части организма. 6 декабря 2015 года бывший президент заявил о своём полном выздоровлении.
Миротворческая деятельность
За свою позднейшую миротворческую деятельность в 2002 году получил Нобелевскую премию мира с формулировкой «за усилия по мирному улаживанию конфликтов во всем мире и борьбу за права человека».
В частности, как правозащитник Джимми Картер добился освобождения американского гражданина из тюрьмы Северной Кореи. Американец Айджалон Гомес 25 января 2010 года пытался проникнуть на территорию КНДР со стороны Китая и был задержан корейскими пограничниками. Впоследствии осужден за незаконный переход границы, приговорён к 8 годам исправительных работ и штрафу в размере 700 тысяч долларов США. Экс-президент Джимми Картер 25 августа прибыл в Пхеньян с частным визитом и добился освобождения Гомеса путём переговоров с властями. Картер и Гомес покинули Пхеньян 27 августа 2010 года.
Картер также известен своей деятельностью в странах Африки по борьбе с дракункулёзом . Благодаря усилиям Картера сегодня остаётся только 1 700 человек, больных этим недугом, а было 3,5 млн.
Экс-президент лечит дракункулёз. Эта болезнь известна с библейских времён. Червь попадает в организм при употреблении стоячей воды, вырастает внутри человека, достигая метровой длины, и пробуравливается наружу через кожу. Когда Картер покинул Белый дом , дракункулёзом страдало 3,5 млн человек в 20 странах.
В октябре 2015 года Картер переслал Путину изготовленные в США карты Сирии с нанесёнными на них позициями «Исламского государства » - для того чтобы российская авиация могла наносить точные удары по позициям ИГИЛ. Этот жест, который в Америке был воспринят как шутливый, МИД РФ оценил как «объединение усилий в борьбе с терроризмом и беспокойство о судьбе сирийского народа» .
Награды
Почётный член оксфордского Мэнсфилд-колледжа .
Названы в его честь
См. также
- «Палестина: мир, а не апартеид » (книга Картера)
Напишите отзыв о статье "Картер, Джимми"
Комментарии
Примечания
Джимми Картер в Викицитатнике
Кабинет Джимми Картера
Вице-президент Государственный секретарь Министр финансов Министр обороны Министр юстиции Министр внутренних дел Министр сельского хозяйства Министр торговли Министр транспорта Министр энергетики Отрывок, характеризующий Картер, Джимми
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.