Д. т. с., сын придворного банкира, родился в С.-Петербурге 1 сентября 1814 г. Отец его, миллионер и ревнитель просвещения, предназначал сына к ученому поприщу, к которому тот и чувствовал склонность. Получив еще дома прекрасное классическое образование, Ш. закончил его в Дерптском университете и затем некоторое время путешествовал по Европе, а по возвращении в Петербург, к 1840 г., был назначен членом мануфактурного совета при министерстве финансов. Когда, три года спустя, в 1843 г., умер его отец, Ш., как единственный сын, унаследовал все его огромное состояние, а также и дела его банкирского дома, умелым ведением которых далеко расширил свои доходы, заняв первое место в столичном финансовом кругу и, подобно своему отцу, должность придворного банкира. В качестве последнего Ш. в промежуток времени с 1843-1846 г. успешно реализовал три 4 % займа на сооружение С.-Петербурго-Московской (Николаевской) железной дороги, за что и удостоился Высочайшего благоволения, ордена св. Владимира 4-й степени и золотой украшенной бриллиантами табакерки с вензелем Его Императорского Величества. В 1846 г. Ш. был выбран председателем СПб. Биржевого комитета, в 1847 г. за услуги, оказанные ведомству министерства финансов, пожалован орденом св. Анны 2-й степени; в 1848 г. назначен членом коммерческого совета, а в 1849 г. вновь пожалован орденом св. Анны 2-й степени с императорской короной за труды по должности председателя Биржевого комитета в первое трехлетие. В том же году Ш. был выбран в ту же должность и на второе трехлетие, причем выборы повторены были и в 1852, 1855 и 1858 гг. В бытность Ш. председателем Биржевого комитета, им, между прочим, основана была образцовая биржевая артель его имени. Когда с началом Крымской войны правительству понадобились большие средства, Ш., пользовавшийся большим доверием и на заграничных денежных рынках, содействовал заключению иностранного займа и в 1854 г. за услуги, оказанные отечеству, получил чин статского советника. Около этого же времени им было сделано и два крупных пожертвования (по 5000 р. каждое) на нужды российского воинства: в 1853 г. - в пользу Чесменской военной богадельни и в 1855 г. - в пользу морских чинов, лишившихся имущества в Севастополе. Оба пожертвования отмечены были Высочайшим благоволением, и к коронации императора Александра II (1855 г.) Ш. произведен был в действительные статские советники. Тогда же, совместно с бароном Фелейзином, Ш. занялся постройкой железной дороги из Петербурга в Петергоф и из Гатчины в Лугу (Балтийская ж. д.), которую затем подарил своему компаньону; последним же она была переуступлена за солидное вознаграждение обществу капиталистов. За усердие и содействие в этом полезном для государства деле Ш. в 1857 г. награжден был орденом св. Станислава 1-й степени. Вскоре за тем, в 1860 г., Ш. ликвидировал все свои частные банкирские дела, вышел из председателей Биржевого комитета, напутствуемый благодарностью столичного купечества, и всецело посвятил себя государственной деятельности. 31 мая 1860 г. Коммерческий банк, по Высочайшему указу, был преобразован в Государственный, и 10 июня того же года Ш. назначен его первым управляющим. На долю его выпала сложная задача согласовать деятельность нескольких финансовых учреждений, вошедших в состав нового учреждения, и организовать круг деятельности последнего. За труды свои по устройству дел Государственного банка Ш. в 1862 г. произведен был в тайные советники, а в 1864 г. награжден орденом св. Анны 1-й степени с императорской короной. Два года спустя, в 1866 г., Ш., однако, уволен был от должности управляющего Государственного банка с оставлением при министерстве финансов по кредитной части. С этого времени он жил рантьером в роскошном доме своем на Английской набережной, имея свыше 3000000 р. годового дохода, широко покровительствуя наукам и искусствам и распространяя щедрую свой благотворительность на всех, с кем приходил в прикосновение. Благотворительная деятельность Ш., являвшаяся как бы продолжением благих начинаний его отца, касалась больше всего нужд просвещения и интересов его подчиненных. Еще в 1843 г., тотчас же по смерти отца, Ш. был утвержден почетным членом совета СПб. коммерческого училища и действительным членом совета СПб. высшего коммерческого пансиона. В последнем звании он состоял до самого закрытия пансиона в 1858 г. и за свои заботы об этом учреждении и неоднократные щедрые пожертвования в пользу его в 1846 г. удостоен был Высочайшего благоволения, точно так же, как и за крупнее пожертвование на нужды коммерческого училища в 1845 г. В 1853 г., 1 января, в день празднования пятидесятилетнего юбилея торгового дома "Штиглиц и К°", молодой владелец фирмы щедро наградил и обеспечил на будущее время всех своих служащих, причем никто не был забыт, до артельщиков и сторожей включительно. В 1858 г. одновременно с пожертвованием на сооружение памятника императору Николаю I в биржевом зале Ш. внес и значительную сумму на содержание воспитанников в учебных заведениях столицы в память покойного императора, а в следующем 1859 г., тоже на нужды просвещения, пожертвовал капитал в ознаменование совершеннолетия наследника цесаревича. Вскоре по вступлении в должность управляющего Государственного Банка Ш. озаботился нуждами и своих сослуживцев. При его ближайшем содействии в 1862 г. учреждена была ссудо-сберегательная касса служащих в Государственном Банке; в течение 3-х лет затем Ш. подкреплял средства кассы пожертвованиями (оставляя, между прочим, в пользу ее часть своего жалованья), составившими в общем сумму в 10290 р. В 80-х годах прошлого столетия депутатское собрание кассы придало этой сумме наименование "капитала имени барона А. Л. Штиглица". Капитал этот находится в обращении до настоящего времени, и из процентов его ежегодно выдаются пособия вдовам и сиротам членов кассы. Кроме перечисленных учреждений, Ш. в разное время были облагодетельствованы и многие другие; между прочим, на его пожертвования продолжал свое существование и детский приют в Коломне, основанный его отцом. Но самым важным пожертвованием Ш., самым ценным для России, которое одно способно было бы обессмертить его имя, - было учреждение на его средства в Петербурге центрального училища технического рисования для лиц обоего пола с богатым художественно-промышленным музеем при нем и отлично оборудованной библиотекой. Это училище было любимым детищем Ш., горячего поклонника искусства вообще; пожертвовав на первоначальное устройство училища 1000000 р., он продолжал субсидировать его и впоследствии, до последнего дня своей жизни был его почетным попечителем и после смерти завещал ему очень большую сумму, благодаря чему училище могло получить самое широкое и благотворное развитие. Завещание, оставленное Ш., вообще представляет образец заботливости о созданных им учреждениях и лицах, находившихся к нему в каких бы то ни было более близких отношениях. Так, между прочим, в пользу служащих Государственного Банка им было завещано 30000 рублей; не были забыты и личные его и служащие: любимый камердинер, например, получил 5000 рублей. Общая сумма, распределенная по завещанию Ш. между разными лицами и учреждениями, достигала 100000000 р., не считая недвижимостей. Любопытно отметить, что, будучи человеком вполне независимым, капиталы которого охотно принимались во всех странах, Ш. помещал свое огромное состояние почти исключительно в русских фондах и на скептическое замечание одного финансиста о неосторожности подобного доверия к русским финансам однажды заметил: "Отец мой и я нажили все состояние в России; если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять с ней вместе все свое состояние". Глубокая преданность интересам России была у Ш. не одними словами: он доказал его не раз и на деле. Как помещик эпохи крепостного права, он отличался большой гуманностью: крестьяне в его имениях и рабочие на фабриках в полном смысле слова благоденствовали. В 1881 г. в воздаяние за сорокалетнюю усердную службу отечеству Ш. был произведен в действительные тайные советники. Он умер 24 октября 1884 г. в Петербурге от воспаления легких и похоронен, по собственному желанию, в Нарве у церкви св. Троицы, лично им сооруженной над могилой жены для духовных нужд местного фабричного населения.

Архив Государственного Банка. Формулярный список. Серия 195, дело № 421. - "Новое Время" 1884 г., №№ 3111 и 3116. - "Петербургская Газета" 1884 г., №№ 294 и 295. - "Русский Художественный листок Тимма", 1853 г., № 6. - "Известия Императорского Русского Археологического Общества", т. X, стр. 343-344. - Энциклопедические словари: Березина, Толля и Брокгауза и Ефрона.

{Половцов}

Штиглиц, барон Александр Людвигович

д. т. с., учредитель СПб. центральн. техническ. училища рисования; р. 6 сент. 1814 г.; † 24 сент. 1884 г.

{Половцов}

Большая биографическая энциклопедия . 2009 .

Смотреть что такое "Штиглиц, барон Александр Людвигович" в других словарях:

Барон Александр Людвигович фон Штиглиц(1814 1884) глава финансового дома и выдающийся меценат. Александр Людвигович фон Штиглиц (1 (13) сентября 1814, Санкт Петербург 24 октября (5 ноября) 1884, Санкт Петербург) барон, крупнейший российский… … Википедия

12 июня 2005 г. исполняется 145 лет
со дня учреждения Государственного банка

Александр Штиглиц: первый управляющий Государственным банком

Александр Людвигович Штиглиц родился в 1814 г. в г. Санкт-Петербурге в семье придворного банкира, основателя банкирского дома Штиглиц и К барона Людвига Ивановича Штиглица.

Окончил Дерптский университет. В 1840 г. поступил на государственную службу в Министерство финансов на должность члена Мануфактурного совета. В 1843 г. после смерти отца А.Л. Штиглиц вступил во владение его состоянием и занял должность придворного банкира. В 1840-1850 гг. успешно реализовал за границей шесть 4-процентных займов на строительство Николаевской железной дороги. При его участии во время Крымской войны (1853-1856 гг.) были получены значительные внешние займы.

В 1846 г. избран биржевым купечеством Санкт-Петербурга председателем Биржевого комитета, занимал эту должность в течение 13 лет. В 1848 г. назначен членом Коммерческого совета Министерства финансов.

В 1860 г. А.Л. Штиглиц ликвидировал все свои частные банкирские дела и по собственному желанию был уволен с должности председателя Биржевого комитета.

31 мая (12 июня н. ст.) 1860 г. Указом императора Александра II был учрежден Государственный банк. 10 июня 1860 г. А.Л. Штиглиц был назначен его управляющим. В 1866 г. он был уволен с этой должности с оставлением при Министерстве финансов по кредитной части и в качестве почетного члена Совета торговли и мануфактур (1).

Со времен Екатерины II финансовые операции Российской империи на европейском денежном рынке осуществлялись через придворных банкиров и частные банкирские дома. Главной функцией придворных банкиров было обеспечение международных финансовых связей и расчетов по заграничным займам. Институт придворных банкиров сохранялся до середины XIX в., и наиболее яркими финансовыми деятелями той эпохи были выходцы из Германии банкиры Штиглицы. Одному из представителей этой династии суждено было стать первым управляющим Государственным банком.

В конце XVIII в. в Россию приехал Николаус (Николай Иванович) Штиглиц (1772-1820), уроженец г. Арользен германского княжества Вальдек. На рубеже 1800-х годов он основал в Санкт-Петербурге торговый дом. В 1812 г., во время войны с Наполеоном, Николай Штиглиц занимался поставкой продовольствия для русской армии и за большие заслуги в этом деле был пожалован императором Александром I дворянским званием. В 1817 г. коммерсант был назначен директором Генеральной комиссии погашения долгов, которая занималась прежде всего заключением новых займов за границей, крайне необходимых для стабилизации финансового хозяйства после разорительной войны с Наполеоном. Назначением на этот высокий пост он был обязан, очевидно, своим широким связям в европейском финансовом мире. По отзыву Е.Ф. Канкрина, бывшего министром финансов при Александре I и Николае I , усердие и труды Николая Штиглица способствовали успешному ходу наших займов и ускорили достижение цели правительства в одной из важнейших финансовых операций (2). После смерти Николая Штиглица его миллионное состояние, как и положение первого банкира при дворе, перешло к младшему брату Людвигу.

Людвиг Штиглиц (1778-1843) приехал в Россию в 1802 году. В 1805 г. Людвиг Иванович, как его стали здесь называть, основал в Петербурге банкирский дом Штиглиц и К, а в 1807 г. принял вечное Российской державы подданство. Торговые операции во время войны с Наполеоном и Континентальной блокады принесли ему известность и богатство. К началу 1820-х годов Людвиг Штиглиц стал одним из самых влиятельных лиц на Петербургской бирже, новое здание которой на стрелке Васильевского острова, построенное по проекту французского архитектора Ж.Тома де Томона в 1805-1810 гг., стало известнейшей архитектурной достопримечательностью города. В 1826 г. по случаю коронации Николая I , за оказание правительству услуг и усердие к распространению торговли банкир был пожалован титулом барона Российской империи, в 1831 г. ему были дарованы диплом и герб (3).

С именем Л.Штиглица связано учреждение в 1827 г. Первого страхового от огня общества, в котором он до конца своей жизни занимал пост директора, и основание в 1830-х годах одной из крупнейших в стране бумагопрядильных фабрик (Невская мануфактура в Петербурге). При активном участии Людвига Штиглица в 1830 г. было образовано Общество акционеров для постоянного сообщения между Петербургом и Любеком, первая в России пароходная компания. В деловой среде авторитет Штиглица был непререкаем, по отзывам современников, вексель его был наличные деньги; слово лучше всякого векселя.

С 1830-х годов банкирский дом Штиглиц и К стал активно участвовать в организации заграничных займов России, которые заключались через банкирские дома Гопе и К в Амстердаме и Братья Беринг в Лондоне. Средства от займа 1841 г. на сумму 50 млн. руб. были, в частности, направлены на подготовку строительства железной дороги между Петербургом и Москвой. Как ведущий российский финансист барон Штиглиц был пожалован официальным званием придворного банкира, жертвовал крупные суммы на содержание двух училищ в Петербурге Коммерческого и Торгово-мореплавательного. После кончины Л.Штиглица в 1843 г. его громадное состояние, которое оценивалось в 14 млн. руб., унаследовал сын Александр Людвигович Штиглиц (18141884).

Штиглиц-младший стал банкиром поневоле, вопреки внутренней склонности. Юноша изучал латинский и древнегреческий языки в Дерптском университете, затем путешествовал по Европе. В 1842 г. он женился на Каролине Миллер дочери петербургского коммерсанта, также выходца из Германии.

После смерти отца наследник долго колебался, закрыть ли семейную фирму или взять в свои руки банкирское дело. Он решился продолжить занятия коммерцией лишь после того, как ему было передано милостивое настояние императора Николая I , с сожалением представлявшего себе возможное прекращение дел столь знаменитого дома (4). Со временем Александр Штиглиц даже превзошел отца, заняв, по свидетельству современников, первенствующее положение в столичном финансовом мире. В 1843-1847 гг. он успешно реализовал за границей 4 российских государственных займа, выручка от которых предназначалась для строительства Николаевской железной дороги между Петербургом и Москвой.

В 1846-1858 гг. А.Л. Штиглиц неоднократно избирался председателем Петербургского Биржевого комитета и справедливо считался королем Петербургской биржи и монополистом в области международных расчетов империи. Имя его пользуется такой же всемирной известностью, как имя Ротшильда, писали современники о петербургском банкире, с векселями его, как с чистыми деньгами, можно было объехать всю Европу, побывать в Америке и в Азии (5). Император Николай I просто осыпал банкира наградами: за успехи в размещении русских займов в Европе ему была преподнесена золотая табакерка с императорским вензелем, украшенная бриллиантами, за труды и усердие он был награжден орденами Св. Владимира 3-й степени, Св. Анны 2-й степени, Св. Станислава 1-й степени.

С 1842 по 1859 г. все внешние займы России были заключены при участии банкирского дома Штиглица, причем самые значительные (по 50 млн. руб.) в 1854-1855 гг., в период Крымской войны. За пожертвование 300 тыс. руб. серебром на нужды правительства в 1854 г. Александр Штиглиц получил чин статского советника, а в 1856 г. действительного статского советника. Поскольку в России в ту эпоху еще не было акционерных коммерческих банков (они возникли позднее, в 1860-1870-х годах), банкирский дом Штиглица являлся и крупнейшим частным банковским учреждением страны. Многие министры и вельможи николаевской эпохи свои капиталы держали на текущем счету у барона Штиглица. Он был банкиром крупнейших деятелей царствования Николая I князей А.Ф. Орлова и А.С. Меншикова, графа К.В. Нессельроде и др.

О степени его влияния на деловую жизнь Петербурга дает представление такая деталь: по воспоминаниям современников, на Петербургской бирже вексельные курсы котировались, когда туда приходил барон Штиглиц, в его отсутствие котировок не бывало. Биржевые маклеры, находившиеся в полной зависимости от банкирского дома, могли предлагать заграничные переводы векселей только тех торговых домов, которые были одобрены Штиглицем, и по тому курсу, который ему угодно было назначить (6). Банкирская фирма закупала за границей громадные партии хлопка, продавала европейским клиентам традиционные товары российского экспорта сало, лес, пеньку.

Кроме банкирского дела и торговли, Штиглиц занимался созданием новых промышленных предприятий, владел основанными им в Нарве суконной (Товарищество Нарвской суконной мануфактуры, 1847) и льнопрядильной фабриками (Товарищество Нарвской льнопрядильной мануфактуры, 1851). В 1854-1857 гг. он построил на собственные средства Петергофскую железную дорогу с ветвью в Красное Село и Балтийскую железную дорогу из Гатчины в Лугу, за что был награжден орденом Св. Станислава 1-й степени.

Однако впереди банкира ждали суровые испытания. В 1857 г. Александр Штиглиц выступил в качестве одного из учредителей Главного общества российских железных дорог, созданного для постройки и эксплуатации железнодорожных линий протяженностью около 4 тыс. верст. Они должны были связать земледельческие районы России с Петербургом, Москвой, Варшавой, а также с побережьем Балтийского и Черного морей. В числе учредителей общества были представители крупных банкирских домов Варшавы, Лондона, Амстердама, Парижа и Берлина. Александр Штиглиц подписал устав Главного общества российских железных дорог по договоренности со всеми учредителями. В числе акционеров компании значился император Александр II , приобретший 1200 акций Главного общества. Акции выпускались с правительственной гарантией 5-процентного годового дохода, что делало их весьма привлекательными для публики.

За первые 10 дней подписки были проданы все акции Главного общества, но стремившихся приобрести их было по меньшей мере еще столько же. Акции железнодорожной компании стали излюбленной бумагой на Петербургской бирже. По воспоминаниям современников, для участия в биржевых торгах собиралась такая толпа, что началась теснота, давка, были и такие, которым сделалось дурно, другие были принуждены вылезать в окно, потому что назад протиснуться было решительно невозможно. Министры и другие сановники, чиновники всех рангов бросились играть на бирже, помещики стали продавать свои имения, домовладельцы дома, купцы побросали торговлю, вкладчики в правительственных банках начали выбирать оттуда вклады и все это бросилось в азартную игру на бирже, преимущественно с впервые гарантированными нашим правительством акциями. Тон этой бесшабашной спекуляции давал ежедневно всесильный барон (7).

Однако в 1858 г. под влиянием международного финансового и экономического кризиса в настроении участников биржевой игры произошел резкий перелом, так как не сбылись надежды на эмиссию акций на европейском денежном рынке. Акции Главного общества стали продаваться по бросовым ценам, к 1859 г. их биржевой курс упал на 45% ниже номинала. Стали распространяться слухи, что причиной понижения биржевых курсов явилась монополия фирмы Штиглица на денежном рынке. Главное общество в итоге фактически обанкротилось, сам банкир приступил к ликвидации дел своего дома и даже собирался вообще уехать из России.

Между тем в результате финансовой реформы 1859 г. в России была упразднена система казенных банков, сложившаяся еще в годы царствования Екатерины II . 31 мая (12 июня н. ст.) 1860 г. был создан Государственный банк. По указу Александра II от 10 июня 1860 г. Александр Штиглиц был назначен первым управляющим Государственным банком с годовым жалованьем 3 тыс. руб. (плюс еще 3 тыс. руб. так называемых столовых денег).

Государственный банк разместился в Петербурге в здании бывшего Ассигнационного банка, построенного в 1783-1790 гг. по проекту архитектора Джакомо Кваренги. Здание охраняли чугунные грифоны, украсившие перекинутый через Екатерининский канал в 1825-1826 гг. Банковский мостик. Здание на Садовой улице вплоть до 1917 г. являлось своеобразным символом финансового могущества империи: в подвалах Государственного банка хранился золотой запас страны.

Заняв пост управляющего Государственным банком, Александр Штиглиц ликвидировал свои частные банкирские дела, но в его руках остались все нити финансового управления империей. То, что именно А.Штиглиц возглавил Государственный банк, обеспечивало переход многих функций придворного банкира к новому финансовому учреждению, которому предстояло играть ведущую роль в банковской системе России. На Государственный банк была возложена обязанность вести международные расчеты, и эта функция сохранялась за банком до 1866 г., то есть пока Александр Штиглиц оставался на посту управляющего. За время его правления были заключены три внешних займа и, по мнению министра финансов М.Х. Рейтерна, в непосредственном ведении которого находился Государственный банк, все три увенчались блестящими успехами (8).

В 1862 г., в частности, был осуществлен заем у лондонских и парижских Ротшильдов на 15 млн. фунтов стерлингов. Эти деньги предполагалось использовать для введения в России свободного размена кредитных билетов на золотую и серебряную монету. Однако в январе 1863 г. началось восстание в Польше, негативно повлиявшее на финансовое и политическое положение России. Увеличился спрос на золото, вырос бюджетный дефицит, на Петербургской бирже вспыхнула паника. В итоге переход к золотому обращению произошел только 30 лет спустя в ходе денежной реформы С.Ю. Витте.

Как глава Государственного банка Александр Штиглиц вынужден был постоянно заниматься изысканием средств, необходимых для поддержания бюджета. В 1863 г. для подкрепления кассы Государственного банка были выпущены 5-процентные банковские билеты на сумму 10 млн. рублей. В 1864 г. был заключен первый англо-голландский заем на сумму 47,9 млн. гульденов и 1,9 млн. фунтов стерлингов. В том же году состоялся первый внутренний 5-процентный с выигрышами заем на 100 млн. рублей. Полученные деньги должны были пополнить средства Государственного казначейства, из них планировалось финансировать также сооружение дороги из Москвы к Черному морю. Штиглиц поддержал этот заем за счет огромной (на 30 млн. руб. серебром) личной подписки. Часть этой суммы без всякого для себя вознаграждения он уступил затем Государственному банку. В начале 1866 г. был выпущен второй 5-процентный внутренний выигрышный заем на 100 млн. руб. для развития в России сети железных дорог и, наконец, в ноябре 1866 г. второй англо-голландский заем на 31,4 млн. гульденов и 33 млн. фунтов стерлингов для обеспечения заграничных платежей Государственного казначейства. Все эти операции проводились при непосредственном участии Александра Штиглица.

Выйдя в отставку по домашним обстоятельствам в 1866 г., Александр Штиглиц по распоряжению министра финансов был оставлен в составе членов Комитета финансов, где отвечал за Иностранное отделение Кредитной канцелярии Министерства финансов. М.Х. Рейтерн докладывал по этому поводу Александру II , что по значению имени и личного кредита барона Штиглица в Европе желательно сохранить его в делах заграничного кредита (9). В воздаяние усердной и деятельной службы император наградил А.Л. Штиглица орденом Св. Владимира 2-й степени.

Бывший глава Государственного банка обосновался в своем особняке на Английской набережной, который в 1859-1862 гг. построил архитектор А.И. Кракау, придавший фасаду сходство с палаццо эпохи итальянского Ренессанса. Строительство обошлось в 3,5 млн. руб., а после смерти Штиглица дворец был продан его наследниками Великому князю Павлу Александровичу всего за 1,6 млн. рублей. Банкиру принадлежал также особняк на Галерной улице, 54. До конца жизни А.Л. Штиглиц оставался одним из самых влиятельных и богатых людей России, имел свыше 3 млн. руб. годового дохода, хотя после отставки министра финансов М.Х. Рейтерна в 1878 г. совершенно отошел от дел. Президент Франции Мак-Магон в 1879 г. наградил бывшего управляющего Государственным банком орденом Почетного легиона за заслуги по организации Всемирной выставки в Париже. В 1881 г. за прежние заслуги А.А. Штиглиц был произведен в действительные тайные советники.

По отзывам современников, банкир был человеком необщительным. Часто он отдавал и брал миллионные суммы, не проронив при этом ни слова. Странным, по мнению некоторых коллег-финансистов, было и то, что большую часть своего капитала Штиглиц поместил в русские фонды. На все скептические замечания относительно неосторожности подобного поступка банкир отвечал: Отец мой и я получили свое состояние в России: если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять с ней все свое состояние (10).

Скончался А.Л. Штиглиц 24 октября 1884 г. от воспаления легких. Отпевание было совершено в лютеранской церкви Св. Петра и Павла на Невском проспекте, а похороны согласно последней воле усопшего состоялись в Нарве в православном храме Св. Троицы, построенном Штиглицем для рабочих своих фабрик, несмотря на то что сам он был лютеранином. А.Л. Штиглиц был похоронен в фамильном склепе рядом с женой Каролиной, скончавшейся в 1874 г. (брак их остался бездетным).

Значительную часть своего состояния, которое к моменту кончины превышало 38 млн. руб., Александр Штиглиц оставил своей приемной дочери Надежде Михайловне Июневой. Девочка была подброшена Штиглицу в июне 1843 г. (отсюда ее и фамилия). По преданию, она была внебрачной дочерью Великого князя Михаила Павловича, брата императора Николая I , и некоей фрейлины К. Император принял участие в судьбе своей племянницы, сказав Штиглицу, что его интересует участь подкинутого ребенка, и тем самым побудив бездетного банкира удочерить незаконнорожденную.

В 1861 г. 17-летняя воспитанница вышла замуж за секретаря Государственного совета Александра Александровича Половцова (1832-1909). После смерти приемного отца она стала собственницей громадного состояния 16-17 млн. рублей. Н.М. Июнева-Половцова и ее дети наследовали все недвижимое имущество, в том числе фабрики, заводы, имения, два особняка в Петербурге и дачу на Каменном острове, а также все процентные бумаги. Родной сестре А.Л. Штиглица баронессе Ю.Л. Кубе было завещано 14 млн. руб. та сумма, которую А.Л. Штиглиц унаследовал от отца и теперь вернул семье. Остальное имущество по завещанию банкира перешло в пользу благотворительных и просветительных учреждений.

Немалые суммы он завещал Коммерческому училищу для бедных при лютеранской церкви Св. Петра и Павла, Елизаветинской больнице, Глазной лечебнице, Детскому приюту имени А.Л. Штиглица в Петербурге, Петербургскому Биржевому комитету и др.

Но наибольшие пожертвования достались училищу технического рисования предмету давнего увлечения банкира. Еще в 1876 г. Щтиглиц в память трудов покойного отца передал в Министерство финансов 1 млн. руб. серебром для устройства и содержания в Петербурге училища технического рисования барона Штиглица. Его вдохновлял пример созданного в Англии в 1850-х годах Кенсингтонского музея образцов художественно-промышленного производства и основанной при нем художественно-промышленной школы. В России аналогичное учебное заведение действовало в Москве (Строгановское училище), но подобные школы необходимы были во всех главных экономических центрах страны. И училище технического рисования, созданное благодаря пожертвованиям барона Штиглица, стало первым таким центром декоративно-прикладного искусства в c еверной столице.

Здание училища было возведено в 1879-1881 гг. по проекту архитекторов А.И. Кракау и Р.А. Гедике. Первым директором нового учебного заведения стал известный петербургский архитектор М.Е. Месмахер, ранее работавший преподавателем рисовальной школы Общества поощрения художеств.

Не имея потомков и желая навсегда связать свое имя с общеполезным для Российской империи учреждением, Александр Штиглиц в своем духовном завещании оставил 5 млн. руб. на создание при училище художественного музея. Музей декоративно-прикладного искусства при училище был возведен в 1885-1895 гг. по проекту того же М.Е. Месмахера. В музее, открытом для свободного посещения, хранилось около 30 тыс. экспонатов произведений русского и западноевропейского декоративно-прикладного искусства XVI - XIX вв., приобретенных в основном на средства жертвователя и его наследников.

Имя банкира-мецената петербургское Центральное училище технического рисования и художественно-промышленный музей продолжали носить вплоть до 1917 года. В советское время эти просветительные учреждения были переименованы в Высшее художественно-промышленное училище им. В.П. Мухиной и Музей декоративно-прикладного искусства при нем. Часть коллекции музея была передана в Государственный Эрмитаж.

С этим учебным заведением связаны имена многих признанных мастеров культуры дореволюционной и советской России. Здесь получали первые уроки профессионального мастерства такие известные художники, как К.С. Петров-Водкин (обучался в училище технического рисования барона Штиглица в 1895-1897 гг.), скульптор М.Г. Манизер (1908-1909), график А.Ф. Пахомов (1915-1917) и многие другие.

Первому управляющему Государственным банком барону Александру Штиглицу, банкиру и меценату, принадлежит несомненная заслуга в организации деятельности главного банка страны на первом этапе его истории и в налаживании контактов с мировым финансовым сообществом.

Ю.А. Петров,
доктор исторических наук

1 Биографический материал предоставлен И.Н. Левичевой.

2 См.: Петербург. История банков / Ананьич Б.В. и др. СПб., 2001. С. 116.

3 Там же.

4 Цит. по: Лизунов П.В. Санкт-Петербургская биржа и российский рынок ценных бумаг (1703?1917 гг.). СПб., 2004. С. 107?108.

5 Цит. по: Ананьич Б.В. Банкирские дома в России, 1860?1914. Л., 1991. С. 15.

6 Цит. по: Лизунов П.В. Указ. соч. С. 109.

7 Там же. С. 119?120.

8 Там же. С. 132.

9 Там же. С. 143.

10 Там же. С. 146.

Материал подготовлен Департаментом внешних и общественных связей

Александр Людвигович фон Штиглиц (1814-1884) - барон, крупнейший российский финансист, промышленник, управляющий Государственным банком России (1860-1866), меценат.
Родился в семье придворного банкира. Окончив Дерптский университет, в 1840 году А. Л. Штиглиц поступил на государственную службу в Министерство финансов Российской Империи. В 1843 году, после смерти отца унаследовал всё его огромное состояние, а также и дела его банкирского дома, и занял должность придворного банкира.
А. Л. Штиглиц занимался и предпринимательской деятельностью. Им были основаны в Нарве суконная и льнопрядильная фабрики. Принимал участие во всех крупных операциях российского правительства на внутреннем и внешнем рынках.
В 1857 году А. Л. Штиглиц выступил соучредителем Главного общества российских железных дорог, созданного для постройки и эксплуатации железнодорожных линий, которые должны были связывать земледельческие районы России с Санкт-Петербургом, Москвой, Варшавой, побережьем Балтийского и Чёрного морей.
В 1860 году Штиглиц ликвидировал все свои частные банкирские дела и по собственному желанию был уволен с должности председателя Биржевого комитета.
31 мая (12 июня) 1860 года, на основании Указа Александра II, Коммерческий банк был преобразован в Государственный банк и 10 (22) июня 1860 года А. Л. Штиглиц был назначен его управляющим. В 1866 году он был уволен с этой должности с оставлением при Министерстве финансов по кредитной части и в качестве почётного члена Совета торговли и мануфактур. В 1862 году пожалован в тайные советники, а в 1881 году произведён в действительные тайные советники.
Благотворительная деятельность Штиглица, являвшаяся как бы продолжением благих начинаний его отца, касалась больше всего нужд просвещения и интересов его подчинённых. Ещё в 1843 году, тотчас же по смерти отца, Штиглиц был утверждён почётным членом совета Санкт-Петербургского коммерческого училища и действительным членом совета Санкт-Петербургского высшего коммерческого пансиона.
1 (13) января 1853 года, в день празднования пятидесятилетнего юбилея торгового дома «Штиглиц и К°», молодой владелец фирмы щедро наградил и обеспечил на будущее время всех своих служащих, причём никто не был забыт, до артельщиков и сторожей включительно.
Во время Крымской войны им было сделано два крупных пожертвования (по 5 000 рублей каждое) на нужды российского воинства: в 1853 году - в пользу Чесменской военной богадельни и в 1855 году - в пользу морских чинов, лишившихся имущества в Севастополе.
Самым важным пожертвованием Штиглица, самым ценным для России, которое одно способно было бы обессмертить его имя, - было учреждение на его средства в Петербурге Центрального училища технического рисования для лиц обоего пола, вместе с богатым художественно-промышленным музеем и отлично оборудованной библиотекой.
Штиглиц помещал своё огромное состояние почти исключительно в русских фондах и на скептическое замечание одного финансиста о неосторожности подобного доверия к русским финансам однажды заметил: «Отец мой и я нажили все состояние в России; если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять с ней вместе все своё состояние».

Штиглицы так же, как и многие другие иностранные предприниматели, приехавшие в Россию на рубеже Х VIII –XIX столетий, в начальный период индустриализации страны, стали наиболее подготовленными и активными инициаторами этого процесса. Учредители первых железных дорог и первых фабрик, они сформировали свой капитал в эпоху промышленно-экономического бума.

Тенденциозность советской историографии на долгие годы стерла имена людей, внесших большой вклад в становление российской экономики и промышленности таких, как Чарльз Берд, Александр Вильсон, Франц Сан-Галли, Матвей Кларк, Людвиг Кноп, Людвиг Нобель, Людвиг и Александр Штиглиц и других. Многие из них приняли российское подданство, а некоторые обрусели и даже перешли в православие.

В последнее десятилетие появились публикации, посвященные баронам Штиглиц. Специалисты дают неоднозначную оценку роли банкирского дома «Штиглиц и К ° » в разные периоды экономического развития страны, однако все признают его основополагающую роль в формировании финансовой системы России 1 .

Чуть больше 200 лет назад началась русская глава в истории этой семьи, когда вдова советника при дворе князя Вальдекского Штиглица, продала дом после смерти мужа и переехала жить к своему старшему брату. Ее сыновья вынуждены были покинуть «фамильное гнездо» и отправиться на поиски счастья. Старший сын Иоганн смог остаться в Германии и продолжить образование в Геттингенском университете, где завязалась его многолетняя дружба с Вильгельмом Гумбольдтом 2 .

Остальные братья - Николай, Бернард и Людвиг - отправились в далекую Россию, манившую в те времена многих предприимчивых европейцев и ставшую для братьев Штиглиц второй родиной. Все трое достигли здесь высокого общественного положения, получили дворянское звание, преуспели в финансовой деятельности, особенно младший из них Людвиг Штиглиц.

Бернард обосновался в Кременчуге, занимаясь винным откупом и разведением овец-мериносов. Он остался жить на юге России, с его именем связано много памятных мест в Одессе. Его старший сын Николай обосновался в Петербурге, дослужился до чина тайного советника, был женат на Юлии Грейг, родственнице известных адмиралов Грейгов.

Приехав в Россию по поручению владельца богатого банкирского дома Клейна еще совсем молодым человеком, Людвиг Штиглиц намеревался продолжить карьеру финансиста и основать свое дело.

Здесь уже жил его старший брат Николай, занимавший высокий государственный пост и пользовавшийся особым расположением императора Александра I , несмотря на то, что многие влиятельные персоны выказывали недовольство его быстрым продвижением в Петербурге. Так, например, граф Ф.В.Растопчин весьма неодобрительно отзывался в письме к М.И.Кутузову об огромном провиантском подряде, который министр финансов Д.А.Гурьев предоставил купцам А.Перетцу и Н.Штиглицу 3 . Тем не менее это не поколебало доверия к нему государя: «Некоторые банкирские поручения Штиглицу свидетельствовали о том, что он пользовался доверием правительства: еще в 1809 г. император Александр I перевел при его посредничестве за границу на личные, только ему известные расходы 13200 рублей» 4 .

В 1817 г. Николай Штиглиц был назначен председателем Государственной комиссии погашения долгов. «Его усердие и труды, по отзыву министра финансов графа Е.Ф.Канкрина, способствовали к успешному ходу первых наших займов и ускорили достижение цели правительства в одной из важнейших финансовых операций» 5 . После окончания Отечественной войны 1812 г. Александр I пожаловал Штиглица «за большие заслуги дворянским званием». Николай умер рано, в 1820 г., он завещал все свое состояние Людвигу. При жизни он также часто помогал своему младшему брату, который не раз терпел поражения на пути к успеху и начинал все заново.

После ряда первоначальных неудач наступила и у Людвига пора успешных торговых операций. Во время войны 1812 г. и, в особенности, в период континентальной блокады Англии он достиг полного финансового успеха и был удостоен «медалью на аннинской ленте для ношения в петлице». Штиглиц стал признанным лидером на Петербургской бирже, победив своего главного соперника, придворного банкира барона Ралля.

Заняв видное место в деловых кругах столицы, Людвиг Штиглиц смог оказывать исключительное влияние на все важные операции в области финансов и промышленности. Причем делал он это так, что «вексель Штиглица являлся как бы его наличными деньгами, а слово ценилось выше векселя», - писала «Северная пчела» в 1843 г.

Не остались незамеченными заслуги придворного банкира и лично самим императором. По Высочайшему повелению 22 августа 1826 г. по случаю коронации Николая I «За оказанные правительству услуги и усердие к распространению торговли» Штиглиц был возведен в потомственное баронское достоинство Российской империи, а в 1828 г. причислен к первостатейному петербургскому купечеству 6 .

Успехи в финансовой сфере он подкреплял активным участием в созидании русской промышленности. Штиглиц вкладывал свой капитал в строительство первых железных дорог, сумев получить заем на 50 млн. серебром для постройки железной дороги между Петербургом и Москвой. Был одним из создателей первой пароходной линии между Петербургом и Любеком. Он владел сахарными заводами, ему принадлежали бумагопрядильные мануфактуры, Невская и Екатерингофская, в Петербурге. По его инициативе в Нарве было основано Общество Нарвской суконной мануфактуры, в которое помимо него вошли такие высокопоставленные особы, как К.В.Нессельроде и А.Х.Бенкендорф. В 1841 г. он удостоен «Высочайшей благодарности за отличное содержание людей на заводах». Этот факт свидетельствует не только о заслугах Штиглица, но и о внимании государя к социальным вопросам.

Большие суммы Штиглиц вносил на содержание учебных заведений: Технологического института и двух училищ - Коммерческого и Торгового мореплавания, дома призрения нищих, детской больницы и образцового приюта.

Смерть настигла Людвига Штиглица внезапно, в расцвете жизненных сил, в возрасте 55 лет. Он умер 6 марта 1843 г., как писали газеты, «от нервического удара». По-видимому, дали себя знать необычайная деловая активность и... чрезвычайная сдержанность.

В день его похорон Высочайшим соизволением по просьбе купечества в знак траура была закрыта биржа, что было уникальным событием. «Сами похороны, согласно желанию барона, происходили очень просто, без всякой пышности, несмотря на тридцатимиллионное состояние, оставленное им. Гроб покрыт был венками, которые любовь детская сплела ему из свежих цветов. Не было ни гербов, ни корон баронских. За гробом ехала не траурная великолепная карета, а обитая черным сукном скромная колясочка, в которой обыкновенно ездил покойный. Большая часть присутствующих провожала шествие пешком. Когда колесница выехала на Невский проспект, ей должно было остановиться. Вся эта широкая улица до перекрестка Литейного наполнена была народом. И по пустынным в обыкновенное время улицам, ведущим на Волково поле, стояли густые толпы» 7 .

На протяжении своей удачно сложившейся деловой жизни Людвиг Иванович постоянно ощущал гнет забот. Об этом говорит его обращение к сыну Александру: «Духовным завещанием этим я, как ты видишь, ни в чем тебя не ограничиваю, потому что я тебя знаю и имею к тебе полное доверие. Знаю, что ты употребишь большое состояние твое благородным и мудрым образом. Намерен ли ты продолжать торговое дело, это от тебя зависит... Я на твоем месте посвятил бы <себя> занятиям различными фабриками, имениями, учениями, путешествиям и прочему» 8 .

Эти строки, полные отеческой любви и заботы, являются поистине духовным завещанием. Александр был вторым сыном Людвига и его жены Ангелики, урожденной Готшальк-Дюссельдорф. Старший их сын Николай, которого родители готовили к карьере финансиста, умер в 1833 г. Александр остался основным наследником всего многомиллионного состояния, торгового дома и баронского титула. Такой поворот судьбы был неожиданным для юноши, готовившегося заниматься наукой и искусством.

В 1840 г., после окончания Дерптского университета, «пылкий поклонник Гете и Шиллера», как писали о нем современники, Александр сомневался в окончательном выборе жизненного пути. Но по воле обстоятельств и под давлением финансовых кругов ему пришлось возглавить после смерти отца банкирский дом.

Очень важным и судьбоносным стало в этот момент вмешательство самого государя: «Колебание осиротелого Штиглица-сына вынудило милостивое настояние императора Николая I с сожалением представлявшего себе возможное прекращение дел столь знаменитого дома» 9 .

Александр Штиглиц добился дальнейшего процветания банкирского дома. Особенно значительным событием в его карьере было получение займа во время Крымской войны. Став «королем» Петербургской биржи, он занимал должность председателя биржевого комитета в течение 13 лет. «Имя его пользуется такой же всемирной известностью, как и имя Ротшильда, - писал в 1859 г. „Вестник промышленности", - с векселями его, с чистыми деньгами можно было объехать всю Европу, побывать в Америке и Азии». В Петербурге ему принадлежали перешедшие от отца Екатерингофская и Невская бумагопрядильные мануфактуры и Сахарный завод. Он приобрел в 1845 г. разорившиеся фабрики Общества Нарвских мануфактур и основал в Нарве сначала суконную, а затем льнопрядильную фабрики, построил там поселок для рабочих, школу технического рисования, усадьбу с парком и церковью, ставшей усыпальницей для него и членов его семьи.

В 1857 г. Штиглиц выступил в качестве учредителя Главного общества российских железных дорог, которые должны были связать земледельческие районы России с Петербургом, Москвой, Варшавой и побережьями Балтийского и Черного морей. Тогда же на его деньги была построена железная дорога в Петергоф с веткой на Красное Село.

Однако, несмотря на успехи, Александр, начиная с 1860 г., стал постепенно отходить от коммерческой деятельности. Причиной тому послужили изменения условий на бирже, связанные с отходом от монополизма, и изменения в государственной политике. Придворный банкир, привыкший чувствовать себя вне конкуренции и будучи человеком гордым, не сумел смириться с утерей первенства. Прежнее исключительное положение и характер предпринимательской деятельности Штиглица, видимо, не соответствовали интересам нового министерства финансов. Однако, чтобы удержать такого крупного финансиста в России, Штиглицу предложили пост директора вновь созданного Государственного банка. В 1862 г. он был произведен в чин тайного советника. Несмотря на все почести, барон окончательно отдалился от дел и в возрасте 52 лет перешел на положение рантье, имея свыше 3 млн. рублей годового дохода.

Такой шаг вызван был также и неутоленной страстью к искусству, которому он мог отдавать теперь все свое время. Особой любовью барона, по воспоминаниям современников, пользовался театр и, особенно, опера - премьер он не пропускал. Мало сохранилось сведений о его характере. Известно лишь то, что он был горд, немногословен и необычайно скромен в быту. По-видимому, замкнутый характер и объясняет столь немногие упоминания о нем в мемуарах, в частности его зятя, известного государственного деятеля А.А.Половцова. Благодаря влиянию последнего, равно как и склонностью барона к меценатству и к искусству, Петербург обязан существованием Центрального училища технического рисования с уникальным музеем при нем, учрежденных на его средства.

Барон Штиглиц так же, как и его отец, не жалел денег на благотворительность. Он оказывал помощь различным учебным заведениям и приютам: коммерческому училищу, детскому приюту в Коломне, Чесменской военной богадельне, глазной клинике на Моховой.

Он блестяще справился со своей жизненной миссией, оправдав надежды отца, строки из завещания которого звучали так: «Любезный сын мой, Александр! Имение, которое тебе оставляю, как ты увидишь по партикулярной книге моей, весьма значительно, имя, которое носишь, - второй для тебя капитал. Вот плоды неутомимых усилий двух поколений, носивших это имя, превосходного дяди твоего Николая, основателя нашего благосостояния, и собственных моих, которому счастье весьма покровительствовало. Сохрани это имя, дабы оно перешло и к тем, которых однажды после себя оставишь» 10 .

Действительно, Александр Штиглиц приумножил славу имени, однако передать его было некому, он оставил его училищу и музею.

У барона и его жены Каролины Логиновны (в девичестве Мюллер) был один ребенок Людвиг, умерший в младенчестве. В июне 1843 г. супруги удочерили и воспитали незаконнорожденную дочь Великого князя Михаила Павловича, назвав ее Надеждой Михайловной Юневой (как найденную в июне). По легенде, барон нашел ребенка в саду своей дачи на Каменном острове. Сам Николай I в частной беседе высказал Штиглицу пожелание воспитать и позаботиться о ребенке надлежащим образом. Людвиг Иванович достойно выполнил эту миссию. Надежда Михайловна унаследовала все капиталы приемного отца и вышла замуж за выдающегося государственного деятеля - Александра Александровича Половцова. Их дети продолжили роды Половцовых, Оболенских и Бобринских.

Умер барон в 1884 г. от воспаления легких. Его провожали поистине с царскими почестями: отпевали в украшенной померанцевыми и лавровыми деревьями лютеранской церкви Святых Петра и Павла на Невском, затем отвезли в Нарву, где в православном храме Святой Троицы, сооруженном над могилой жены, он завещал похоронить и себя.

Через два года после смерти барона церковь-усыпальницу посетил Великий князь Владимир Александрович, путешествовавший по Европе. Он описал в своих воспоминаниях великолепное убранство храма, построенного по проекту архитектора А.И.Кракау в неорусском стиле, изобиловавшего богатым собранием икон итальянских мастеров и росписями внутри. После революции многие члены семьи Штиглиц–Половцовых эмигрировали.

В 1958 г. в Германии была издана монография Бодо фон Майделя «Штиглицы, их предки и потомки», где прослежены все ветви этого некогда пышного генеалогического древа. Сейчас их потомков можно найти в Германии, Бразилии, Америке. Одна из них - профессор Венского университета, доктор Ольга Штиглиц - бережно хранит семейные реликвии. Ее квартира - собрание портретов и документов, многие из которых переданы недавно в музей семьи Штиглиц, созданный в 1997 г. на их родине в городе Арользене, в замке князя Вальдекского 11 .

На скептические замечания одного из финансистов о неосторожности доверия к русским финансам барон ответил, что, как и его отец, он нажил свое состояние в России. Если страна окажется несостоятельной, то и он готов потерять вместе с нею свое состояние.

В этой фразе заключена преданность и благодарность своей второй родине.

Роль Штиглицев, выходцев из небольшого немецкого городка, в деловой и культурной жизни России, и особенно Петербурга, чрезвычайно велика. Масштабы их финансовой и промышленной деятельности снискали им популярность и всеобщее уважение. Благодаря своим заслугам и деловой порядочности они пользовались личным покровительством самого Александра 1, а впоследствии и Николая 1. Это, в свою очередь, свидетельствует о внимании Высочайших особ к людям предприимчивым (независимо от их национальности), действовавшим не только в собственных интересах, но и в интересах государства.

Примечания

1 Наиболее подробно эти вопросы освещены в следующих работах: Ананьич Б.В. Банкирские дома в России. 1860–1914. Л., 1991; Лизунов П.В. Штиглицы - «некоронованные короли» российских финансов // Вопросы истории. 1999. № 10. С.35–51.

2 Stieglitz O. Die Nachkommen der Hofagenten hirsch und Lasarus Stieglitz. Eine Klarstellung der interfamiliaren Bezuge.// Geschitsblatter fur Waldeck / Band 81. 1993.

3 ГолицынН. Н. Историярусскогозаконодательстваоевреях. СПб., 1886. Т.1. С.386.

4 Голицын Н.Н. Указ. соч. С.98.

5 РГИА. Ф.1263. Оп.1. Д.109. Л.40.

6 РГИА. Ф.563. Оп.6. Д.578. Л.31. Указ о возведении в баронское достоинство Людвига Штиглица.

7 Русский художественный листок. 1853. .№ 6.

8 РГИА. Ф.536. Оп.6, Д.578. Л.31. Завещание умершего банкира барона Л.И.Штиглица.

9 Вестник промышленности. 1859. Т.4. С.104.

10 Завещание умершего банкира барона Л.И.Штиглица.

11 Штиглиц М.С. Семья Штиглиц в Петербурге // Нева. 1998. № 8. С.222–226.

Плетнев Андрей

Человек, о котором написан этот небольшой реферат, совершал свои дела, не думая о грядущих поколениях. Скорее всего, пожертвования, благотворительность воспринимались в те годы как акт взаимопомощи, взаимоподдержки.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Работа ученика 9 класса Плетнева Андрея, отмечена Сертификатом участника Межрегионального историко-просветительского конкурса творческих работ школьников «Служение Отечеству: события и имена» в 2009 году.

АЛЕКСАНДР ЛЮДВИГОВИЧ ШТИГЛИЦ

Меценат - бескорыстный покровитель, способствующий развитию науки и искусства, выделяя для этого материальную помощь из личных средств.

Благотворительность осуществляется без надежды на соответствующее воздаяние со стороны тех, кому она оказывается.

С тех пор как существует род человеческий, существует и интерес к прошлому. Мощный безудержный поток человеческих поколений, сменяющих одно другое, непрерывно движется по нашей планете, и в этом потоке в точке, называемой современностью, находимся мы. Трудно не оглянуться и не попытаться осмыслить пройденный путь. Но человек связан не только с прошлым, но и с будущим. Приведем два высказывания. Первое принадлежит персонажу из повести Ф. М. Достоевского: «Пусть мир разрушится, а мне чтобы чай пить». Этот эгоист не сообразил, что если мир погибнет, то и ему чаю не дадут. Это – тип человека, лишенного чувства ответственности, он стремится к своей маленькой сиюминутной выгоде, не думая ни о будущем, ни о том, какая память, останется о нем самом. Второе высказывание – из средневековой исландской саги. Её герою советуют для достижения удачи прибегнуть к помощи колдуньи. Но герой не желает связываться с колдуньей, потому что иначе его сага, которая, как он надеется, будет о нем впоследствии сочинена, будет испорчена сообщением о его позорном поступке. Все герои саг хотели оставить о себе потомкам добрую славу.

Человек, о котором написан этот небольшой реферат, совершал свои дела, не думая о грядущих поколениях. Скорее всего, пожертвования, благотворительность воспринимались в те годы как акт взаимопомощи, взаимоподдержки.

Из биографии известного российского мецената Александра Людвиговича Штиглица:

Родился в 1814 г. в г. Санкт-Петербурге в семье придворного банкира, основателя банкирского дома "Штиглиц и К о " барона Людвига Ивановича Штиглица.

В 1840 г. поступил на государственную службу в Министерство финансов на должность члена Мануфактурного совета.

В 1843 г. после смерти отца А.Л. Штиглиц вступил во владение его состоянием и занял должность придворного банкира.

В 1840-1850 гг. успешно реализовал за границей шесть 4-процентных займов на строительство Николаевской железной дороги. При его участии во время Крымской войны ( 1853-1856 гг.) были получены значительные внешние займы.

В 1846 г. избран биржевым купечеством Санкт-Петербурга председателем Биржевого комитета. Неоднократно переизбирался, занимал эту должность в течение 13 лет.

В 1848 г. назначен членом Коммерческого совета Министерства финансов.

В 1854 г. "за особенное на пользу общую усердие" произведен в статские советники, а в 1855 г. - в действительные статские советники.

В 1860 г. А.Л. Штиглиц ликвидировал все свои частные банкирские дела и по собственному желанию был уволен с должности председателя Биржевого комитета.

Награжден орденами Святого Станислава III степени, Святого Владимира IV степени, Святой Анны II степени, Святой Анны II степени, украшенным императорской короной, Святого Владимира III степени, Святого Станислава I степени, Святой Анны I степени, Святой Анны I степени, украшенным императорской короной. Пожалован бриллиантовой табакеркой с вензелем Николая I.

Умер в 1884 году.

Благотворительная деятельность А. Л. Штиглица, являвшаяся как бы продолжением благих начинаний его отца, касалась больше всего нужд просвещения и интересов его подчинённых. Ещё в 1843 году, тотчас же по смерти отца, Штиглиц был утверждён почётным членом совета Санкт-Петербургского коммерческого училища и действительным членом совета Санкт-Петербургского высшего коммерческого пансиона.

Что же отличает Людвига Ивановича от других меценатов? Ведь жили до него и после «добрые люди», которые помогали конкретным семьям, давали средства на научные библиотеки, университеты, научные премии, экспедиции. Интересно, но Штиглиц размещал своё огромное состояние почти исключительно в русских фондах и учреждениях, а на скептическое замечание одного финансиста о неосторожности подобного доверия к русским финансам, однажды заметил: «Отец мой и я нажили все состояние в России; если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять вместе с нею своё состояние».

За годы своей жизни им было пожертвовано около ста миллионов рублей, не считая тех процентов, которые выдавались вдовам и сиротам из его капитала, а также недвижимость, распределённая между различными учреждениями после его смерти по завещанию, различные субсидии на устройство и содержание училищ, детских приютов, учреждение на его средства в Петербурге центрального училища технического рисования для лиц обоего пола и многое, многое другое.

Во время Крымской войны (1853-1856 гг.) им было сделано два крупных пожертвования (по 5 000 рублей каждое) на нужды российского воинства: в 1853 году - в пользу Чесменской военной богадельни и в 1855 году - в пользу морских чинов, лишившихся имущества в Севастополе.

В 1858 году одновременно с пожертвованием на сооружение памятника императору Николаю I в биржевом зале Штиглиц внёс значительную сумму на содержание воспитанников в учебных заведениях столицы в память покойного императора, а в 1859 году, также на нужды просвещения, пожертвовал капитал, в ознаменование совершеннолетия наследника цесаревича.

После вступления в должность управляющего Государственного Банка, Штиглиц озаботился нуждами своих сослуживцев. При его ближайшем содействии в 1862 году была учреждена ссудо-сберегательная касса служащих в Государственном Банке, затем в течение 3-х лет подкреплял средства кассы пожертвованиями (оставляя в её пользу часть своего жалованья), составившими в общем сумму в 10 290 рублей. В 1880-х годах депутатское собрание кассы придало этой сумме наименование «капитала имени барона А.Л. Штиглица». Из его процентов ежегодно выдавались пособия вдовам и сиротам членов кассы.

Кроме перечисленных учреждений, Штиглицем в разное время были облагодетельствованы и многие другие, в том числе на его пожертвования продолжал существование детский приют в Коломне, основанный его отцом.

Самым важным пожертвованием Штиглица, самым ценным для России, которое одно способно было бы обессмертить его имя, - было учреждение на его средства в Петербурге центрального училища технического рисования для лиц обоего пола, вместе с богатым художественно-промышленным музеем и отлично оборудованной библиотекой. Это училище было любимым детищем Штиглица, горячего поклонника искусства вообще. Пожертвовав на первоначальное устройство училища 1 млн. рублей, он продолжал субсидировать его и впоследствии. До последнего дня своей жизни был его почётным попечителем и после смерти завещал ему очень большую сумму (7 млн. рублей), благодаря чему училище могло получить самое широкое и благотворное развитие. Училище готовило художников декоративно-прикладного искусства для промышленности, учителей рисования и черчения для средних художественно-промышленных школ.

Завещание, оставленное Штиглицем, вообще представляет образец заботливости о созданных им учреждениях и лицах, находившихся к нему в каких бы то ни было более-менее близких отношениях. Так, между прочим, в пользу служащих Государственного Банка им было завещано 30 000 рублей; не были забыты и его личные служащие: любимый камердинер, например, получил 5000 рублей. Общая сумма, распределённая по завещанию Штиглица между разными лицами и учреждениями, достигала 100 млн. рублей, не считая недвижимость.

Жизнь Александра Людвиговича Штиглица - пример щедрой благотворительной деятельности, желания разделить ответственность за судьбу своего народа, отражение истинного патриотизма, понимание важности отечественного просвещения.

Источники:

1. http://www.km.ru/
2. http://dic.academik.ru
3. http://ru.wikipedia.org/wiki/Штиглиц
4. Гуревич А. Я., Харитонович Д. Е.. История средних веков. Учебник. М.: - Интерпракс, 1995.
5. «Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия»