Разумеется, я могу сейчас себе внушить, сидя, развалившись в корабельном баре с рюмкой охлажденной водки, что это был самый потрясающий момент всего путешествия. Но буду откровенным: вначале не было ничего особенного. Пирс, у которого возвышался огромный, как дом борт корабля, был грязным, с потрескавшимся бетонным покрытием. Порывы ветра со свистом распахивали воротник. Я заранее радовался тому, что наконец-то удастся защититься от него, сидя в автобусе. Уже произнесла свои первые фразы переводчица Наталья - темноглазая, худенькая, кремнеподобная и очень ответственно подходившая к исполнению своих обязанностей. Уже мы оказались на улице, по краям которой зеленели неухоженные кусты и деревья. По обеим сторонам виднелись низкие и длинные здания. На улицах ни души. Все выглядело точно так же безлюдно, как и во всем мире в районах, прилегающих к портам. Туристы молчали и раскачивались подобно куклам-марионеткам, когда автобус колесом попадал в рытвину.

Затем вдруг появились автобусы и трамваи, заполненные людьми. На улицах толпы людей, очереди. Они провожают глазами автобус с туристами, смотрят с любопытством, равнодушно, устало. Я пристально вглядываюсь в эти лица. «Почти 900 дней мы, немцы, осаждали этот город», - вдруг поражает меня мысль. Какие же бедствия принесли им те дни! Все жители, не призванные в армию, были привлечены к строительству оборонительных сооружений. Кто из этих стариков, которых ты сейчас видишь на улицах, был тогда блокадником, кое-как одетым, голодным, ютящимся в малопригодных жилищах и в жутких погодных условиях? Они вырыли 700 километров противотанковых рвов, оборудовали 30 000 позиций по большому периметру вокруг города.

И вдруг известие: Ленинград отрезан. Немцы заняли Мгу. Впервые всплывает название неприметного железнодорожного узла, состоящего из трех букв, которые сопровождали и русских, и немцев с осени 1941 по январь 1944 года. Все, кто сидел на платформах на своих чемоданах и узлах, кто осаждал билетные кассы в надежде успеть еще убежать, поплелись обратно домой. Затем над крышами домов поднялись огненно-красные облака, дворцы озарились кровавым светом. Бомбы попали в Бадаевские продовольственные склады. Позднее люди поняли, что это было сигналом, означающим начало голода. Под развалинами складов они раскапывали золу, чтобы добраться до верхнего слоя земли, через которую просочился расплавленный сахар. Затем дни стали короче. Уже в 15 часов наступала темнота, начались морозы. «Буржуйки», маленькие железные печки, которые уже использовались в голодную зиму 1919 года обедневшими буржуями, вновь стали предметом роскоши.

Военно-транспортные самолеты ежедневно доставляли 86 тонн продовольствия для двух миллионов ленинградцев (на самом деле более трех миллионов. - Ю. Л. ). Точно такое же количество оказалось впоследствии недостаточным для обеспечения под Сталинградом окруженной 250-тысячной немецкой группировки. Каждый неработающий житель Ленинграда вынужден был обходиться 125 граммами хлеба в день. Рабочий получал 250 граммов. А как было с этим в Берлине в 1948–1949 годах? Ежедневно 4500, позднее 10 000 тонн поступало в аэропорт Темпельхоф по американскому воздушному мосту для двух с половиной миллионов берлинцев.

В подвалах Эрмитажа ютились в конце 1941 года свыше 2000 человек. Они жарили на льняном масле, что хранилось здесь для реставрации произведений искусств, сморщенные картофелины, которые им удавалось выкопать на дачных участках на окраине города. Они обнаружили в подвалах бочки с клеем, из которого приготовляли своеобразное желе. Тот, кто умирал от истощения, получал гроб из досок, предназначавшихся для перевозки статуй и картин.

Все радиоприемники были конфискованы, хранение их или даже прослушивание передач иностранных станций запрещалось под страхом смерти. Сведения, которые население получало по проводной радиосвязи или через общественные громкоговорители, были скудны и малоутешительны. Вокруг распространялись самые невероятные слухи. Тот, кто отваживался ночью в одиночку без пропуска выйти на улицу, должен был опасаться нападения бандитов или дезертиров. Все чаще обворовывались люди, стоявшие в очередях за продовольствием. Те, кому все-таки удавалось приобрести в результате бесконечного терпения желанный хлеб, нередко подвергались ограблению по пути домой. Призрак каннибализма начинал приобретать все более отчетливые формы. Дети, чьи родители умерли от голода, бродяжничали на улицах, кормясь найденными промерзшими отбросами. Девятилетний мальчик был найден рядом со своей мертвой матерью. Плача, он повторял: «Какая мама холодная»!

Число людей, умерших от голода, огромно. Но очень много умерло и во время эвакуации. Их количество можно определить лишь приблизительно. Целые семьи ушли безмолвно на тот свет. Отсутствовала питьевая вода, ее не было даже в больницах и военных госпиталях. Отключена была электроэнергия, поэтому не работали насосы водонапорных станций, которые и так уже находились в пределах досягаемости немецких батарей. А когда ток все же появлялся, то он требовался для промышленности, которая работала круглосуточно в условиях военного времени. Отсутствовали средства передвижения. Детские санки поднялись в цене. Лошадей давно уже забили на мясо. Топливо выдавалось исключительно для нужд армии. Тот, кто еще мог ходить, вынужден был преодолевать большие расстояния. Конечно, в истории войн можно найти аналогичные случаи страданий, но вряд ли есть что-либо похожее на это по своей продолжительности.

А сейчас в блестках воды в Неве отражаются великолепные фасады домов, но я смотрю не на них. Я думаю: как ты, будучи инструментом уничтожения, радовался тогда тому, что тебя связывала одна пуповина с теми, кто отдавал приказы. Так же, как сегодня, ты тогда пристально рассматривал этот город, и размышлял при этом: «Может быть, тебе не суждено посетить его ногами вперед. Еще до этого с тебя стянут сапоги, а уцелевшие части твоей военной формы, не изодранной и не совсем уж замызганной, наденет затем на себя новобранец, прибывший из учебного подразделения. А тебя самого запакуют в бумажный мешок, как и других давно уже безмолвных твоих товарищей. Нас всех положат рядом друг с другом и в последний раз выровняют по струнке, а затем все то, что от нас осталось, присыплют русской землей. Усталый до предела военный священник будет стараться быстрее все закончить отработанными фразами, так как знает, что сейчас он намного нужнее другим солдатам, умирающим в это время на полевом медицинском пункте».

А теперь, спустя пятьдесят лет, я довольно потягиваюсь и говорю с ужасным самодовольством живого существа: «Тебе повезло, дружочек. Ты по гроб должен быть благодарен своей судьбе. Тебе разрешено было жить дальше, ты фашистский выкормыш. Так все время называл тебя в полевом госпитале тот русский военнопленный с веселыми глазами, что нянчился с тобой и не хотел, чтобы ты умер».

Все это было реальностью. Всего лишь два часа назад меня уютно укачивал автобус по дороге на Пушкин, бывшее Царское Село, где бедный и слабый царь Николай Второй, так ничего и не понявший, проводил беззаботно время со своей семьей. Автобус проезжает Пулковские высоты со знаменитой обсерваторией наверху. В конце 1941 года там были установлены даже орудия со старого крейсера «Аврора», этого раритета красной революции. Они препятствовали подходу немцев к их позиции на господствующей высоте.

У обочины дороги две, как будто походя поставленные и поблекшие от времени полевые гаубицы. Память о тех мрачных днях, как и блиндажи за ними, вокруг которых пышно разрастаются капустные кусты дачников. Автобус переваливается через железнодорожный переезд: эта дорога идет от Гатчины через Александровку. Перед моими глазами вдруг возникает потрепанная карта боевых действий в этом районе. Всего лишь в нескольких сотнях метрах отсюда ты полз тогда по глинистой грязи. Не мог поднять головы, потому что над тобой с той стороны проносились очереди сразу нескольких пулеметов. «Отросток» (у нас он обозначался как «аппендицит». - Ю. Л. ) - так называлась разбитая снарядами система окопов. Левый отросток вел в одну сторону, правый - в другую сторону от железнодорожной насыпи. Именно туда ты затем бежал, когда разрешалось покинуть эту позицию, выдвинутую на смертельно опасную глубину. Приказ гласил: «Бегом через Александровский парк!» на дистанции в пять метров друг от друга через систему окопов, вырытых вдоль Александровского дворца. Сейчас здесь красуются тюльпаны, как раз на том месте, где тогда стояли березовые кресты. Дорожки недавно утрамбованы. Знает ли кто-нибудь вообще о том, что он прогуливается по костям сотен молодых немцев?

ФОТОХРОНИКА ОСАЖДЕННОГО ГОРОДА

8 сентября 1941 года замкнулось кольцо блокады вокруг Ленинграда . К концу этого же года прекратилась подача электроэнергии, вышли из строя водопровод и канализация. Горожане черпали воду либо из колодцев, либо из прорубей.

Мало кто знает, что в Петербурге есть памятник ленинградской проруби. Он был установлен в 2001 году на подступе к воде у дома № 21 по набережной Фонтанки . Памятник блокадному колодцу в Петербурге тоже есть. В 1979 году на стене дома № 6 по проспекту Непокоренных появилась мемориальная композиция. Над чашей с водой на стене дома изображена женщина с ребенком на руках.

Во время блокады Ленинграда Аничков мост значительно пострадал от артналетов. Повреждения получили гранитные парапеты и секции перил.

Чтобы спасти скульптуры, их увезли и закопали во дворах Аничкова дворца. На гранитных постаментах вместо скульптур выставили ящики с засеянной травой. Конные статуи вернули на место весной 1945 года.

Переправа стала памятником блокады: на граните постамента коней Клодта специально не стали реставрировать след от осколков немецкого артиллерийского снаряда - чтобы он напоминал о самом ужасном времени в истории города. Надпись на доске, которую повесили рядом, сообщает: след этот оставлен одним из 148 878 снарядов, которые враг выпустил по Ленинграду.

Карточки на хлеб ввели еще до начала блокады. 18 июля 1941 года норма составляла 800 граммов в день. 2 сентября ее снизили: рабочим и инженерно-техническим работникам выдавали по 600 граммов, служащим по 400 граммов, детям и иждивенцам - по 300.

За время блокады нормы сокращали пять раз. Согласно последней рабочим полагалось 250 граммов хлеба, а всем остальным по 125. Такая норма действовала с 20 ноября по 25 декабря 1941 года и привела к резкому скачку смертности от голода. Вследствие рабочим выдавали до 350 граммов хлеба, а остальным жителям - по 200.

Чтобы поддержать силы и улучшить здоровье доноров, Военный совет Ленинградского фронта вынес специальное решение: тех, кто сдает кровь, снабжать спецпайком. С 20 декабря 1941 года доноры начали получать из расчета на день: 200 граммов белого хлеба, 30 граммов сахара , 30 граммов животного масла, пол-яйца, 25 граммов кондитерских изделий, 30 граммов крупы.

Большинство доноров отказывались от денежной компенсации после дачи крови, и эти деньги поступали в фонд обороны.

Доживет ли до победы? За 900 дней блокады умерло от голода более одного миллиона 200 тысяч человек. Каждый день от истощения погибало более четырех тысяч человек, а бывало и по 6-7 тысяч человек. Мужчин умирало больше, чем женщин (на каждые 100 смертей приходилось примерно 63 мужчины и 37 женщин). К концу войны женщины составляли основную часть городского населения.

С первых дней блокады в Ленинграде в целях экономии продуктов питания закрываются столовые, рестораны и другие пункты общественного питания.

А с начала 42-ого года по решению бюро горкома заработали стационары и столовые усиленного питания. Дополнительное лечебное питание по повышенным нормам организовали в специальных стационарах, созданных при заводах и фабриках, а также в 105 городских столовых.

Такие меры в первом полугодии 1942 года сыграли огромную роль в борьбе с голодом, восстановлении сил и здоровья значительного числа больных, что спасло тысячи ленинградцев от гибели. Об этом свидетельствуют многочисленные отзывы самих блокадников и данные поликлиник

В начале блокады хлеб пекли из смеси овсяной, ржаной, соевой, ячменной и солодовой муки. Но уже через месяц в тесто стали добавлять муку из затхлого зерна, отруби и льняной жмых. Позже стали класть хлопковый жмых, а также сосновую кору и березовые почки. Добавляли и так называемую коревую муку, когда удавалось ее достать. Это была измельченная намоченная и затем высохшая хлебная мука, которую доставили в мешках с дна Ладожского озера. В кузовах провалившихся под лед на Дороге жизни машинах с продовольствием вода пропитывала только верхний слой муки в мешке, который высушивали и измельчали. Использование такой муки значительно сократило количество условно съедобных добавок в тесте, из которого выпекали хлеб.

Звено пожарной команды местной противовоздушной обороны. Бойцы МПВО тушили зажигательные бомбы, строили и ремонтировали защитные сооружения, помогали пострадавшим. Они же разбирали завалы, из-под которых за время блокады спасли 4 тысячи человек.

В марте 42-го Военный совет Ленинградского фронта постановил усилить состав МПВО. В военкоматы начали призывать женщин от 18 до 35 лет. Те, кому не удалось попасть на фронт, добровольно шли в военкоматы для пополнения формирований местной противовоздушной обороны. За короткий срок зачислили 16 500 женщин.

В одном из укромных дворов Петроградской стороны есть довольно необычный памятник, посвященный блокаде. Бронзовая фигура женщины, олицетворяющей образ измученной голодом и авианалетами, но не сдающейся блокадницы-бойца МПВО

Жители Колпино и бойцы МПВО на строительстве оборонительных сооружений.

После захвата гитлеровскими войсками села Ям-Ижора в колонии были направлены формирования ижорских ополченцев. Местом ожесточенных боев стала Третья колония. После того как она была освобождена, еще более двух лет линия фронта проходила в непосредственной от нее близости.

Оборонительные сооружения на подступах к Колпину прошли непосредственно по территории финской деревни Лангелово.

Круглые сутки Ленинград вглядывался в небо. Вахту на наблюдательных вышках и специальных пунктах несло около восьми сотен наблюдателей. В постоянной боевой готовности находились 60 тысяч бойцов.

Еще в 1812 году, когда Наполеон захватил Москву , из Петербурга было решено вывезти все самое ценное, в том числе и Медный всадник. Однако накануне отправки к императору Александру I явился некий майор Бутурлин и заявил, что Медного всадника нельзя увозить из города. Будто бы к майору во сне явился сам Петр и велел передать, что пока памятник стоит на месте, город никогда не будет захвачен врагами. Медный всадник оставили в Петербурге.

Стоял монумент и во время блокады Ленинграда. Для защиты от артобстрелов его укрыли мешками с песком и обшили бревнами. Сыграло ли это какую-либо роль - неизвестно. Но город выстоял, пережив самую длительную и страшную в современной истории блокаду.

С первых дней Великой отечественной войны из-за быстрого продвижением немецких войск вдоль побережья Балтийского моря и Финского залива главной задачей Балтийского флота стало участие в обороне Ленинграда и Кронштадта .

30 августа 1941 года эсминцы «Строгий» и «Стойкий» и 406 мм орудия Научно-испытательного морского артиллерийского полигона впервые оказали огневую поддержку сухопутным войскам непосредственно под Ленинградом, что помогло задержать противника у Гатчины до середины сентября.

8 сентября 1941 года врагу удалось выйти к истокам Невы и захватить Петрокрепость (Шлиссельбург ), лишив Ленинград сухопутной связи с Большой землей. Но защитники крепости Орешек не позволили врагу выйти на правый берег Невы.

В январе 1943 года была прорвана блокада Ленинграда. Потеряв надежду на захват города, немцы решили разрушить его артогнем крупнокалиберных орудий. Во многом благодаря точной стрельбе морских артиллеристов план противника разрушить Ленинград был сорван.

С началом зимы 41-го года водная коммуникация на Ладожском озере прекратилась. Чтобы обеспечить город продовольствием и боеприпасами, оставался один путь - по льду озера. Так появилась ледовая Дорога жизни. Она проходила по трассе мыс Осиновец через остров Зеленцы. Работа водителей на этой дороге была исключительно опасной: дорога находилась под постоянным обстрелом и бомбежкой немецкой артиллерией и авиацией. Тем не менее каждый день по дороге перевозилось в обе стороны примерно 6 тысяч тонн грузов.

Фото 1941-го года. Немецкий самолет «Мессершмидт -110», сбитый под Ленинградом. Двухмоторный тяжелый стратегический истребитель, который разработали в Германии в конце 30-х годов.

"ЕЩЕ НЕ ЗНАЮТ НА ЗЕМЛЕ СТРАШНЕЙ И РАДОСТНЕЙ ДОРОГИ"

22 ноября по ледяной трассе Ладоги прошли первые полуторки с продовольствием. Говорили, в ноябре проложить дорогу невозможно, - в лучшем случае лед окрепнет к началу января. Но город ждать не мог. Предстояло пережить первую голодную зиму 1941/42 года…

«Величие этого дня в городе ощутили через месяц, когда после пятикратного снижения норм выдачи хлеба узнали о первом повышении. Затем было второе, третье… Люди поверили, что для хлеба, посылаемого им страной, сквозь блокаду пробит путь, и назвали этот путь Дорогой жизни».

Ветеран Великой Отечественной войны И. Смирнов .

Рейс в неизвестность

По воспоминаниям командира 389-го автобатальона В. А. Порчунова:

«Дверцы кабин были раскрыты настежь. Так у водителей было больше шансов на спасение, если машина уйдет под лед. <…>

Мы подошли к сараю, где стояли брошенные сани. Они остались от лошадей, погибших, вероятно, после перехода через Ладогу.

Давайте прицепим это! - взволнованно сказал Оспанов . - В кузове у нас семь мешков, на это еще пять - будет уже двенадцать!.. Каждый понимал, что значит перевезти в Ленинград эти пять дополнительных мешков. <…>

В Коккореве нас ждали люди. Из кабин мы видели слезы на их глазах. Но встречавшие нам аплодировали, словно мы были знаменитые артисты».

Осколок мины

По воспоминаниям водителя В. И. Сердюка:

«Каюм Садахумов провалился задними колесами в трещину. Машина стала медленно оседать. Он скинул с себя полушубок, взобрался в кузов и стал сбрасывать мешки с мукой на лед. Каюм задыхался от непосильной работы. Но разогнулся, лишь когда выбросил последний мешок. А затем начал спасать машину. <…>

Николай Рогозин попал под обстрел. А вез он боеприпасы. Несколько снарядов разорвались рядом с кабиной. Рогозина тяжело ранило. Истекая кровью, он все же привел машину к берегу. А когда заглушил мотор, умер в кабине... <…>

У трещины на двенадцатом километре - пост регулировщицы Тани.

Я тебя немного провожу! - сказала она, не слезая с подножки.

Я медленно повел машину по расчищенной грейдером полосе. Так мы проехали вместе метров сто пятьдесят. И вдруг низко перед машиной прошел в крутом повороте «мессершмитт ». Положив самолет на крыло, летчик строчил из пулемета поперек трассы. Пули подняли ледяные фонтаны перед самым радиатором. Я тут же затормозил.

«Недолет!» - с облегчением подумалось мне. Я повернулся к Тане и наткнулся на ее обмороженную щеку. Танина голова упала ко мне на плечо.

С «мессершмитта» сбросили прыгающие мины. Их называли у нас на трассе «лягушками». Осколок мины пробил полушубок со спины и вошел Тане в сердце. Он предназначался мне».

В ночь под Новый, 1942 год

По воспоминаниям шофера 390-го автобата С. И. Матеки:

«Мы делали второй рейс за смену, последний в 1941 году.

Майор строго сказал:

Вы повезете спецгруз особого назначения! - И высветил надпись на одном из ящиков: «Подарок ленинградским детям из Грузии !»

По ночам обстреливали редко. Ночью ехать безопасней…<…>

…Каждый боролся со сном как мог. Миша Ляпкало подвешивал за головой котелок, который стучал в дороге по стенке, как погремушка. Саша Бойкин распевал во всю мочь песни. А я старался вспоминать свою Дубровку. <…>

Два «мессершмитта» прошли в сторону Шлиссельбурга. Возвращаются! Опять заходят сзади!

Где укрыться от самолетов на Ладоге? Здесь не зароешься в землю, не бросишься в кювет, не спрячешься за дерево или камень. Некоторые водители залезали во время налетов под кузов. Мешки с мукой спасали от пуль. Но если рядом взрывалась бомба, шофер проваливался вместе с машиной под лед.

В моем звене была иная тактика. Ни один из водителей не останавливался на трассе во время налета. В движущуюся цель труднее попасть.

…резко крутанул руль в сторону. Машина выскочила за снежный бруствер. Самолеты пронеслись на бреющем вдоль трассы. Я спрыгнул на лед, осмотрел кузов. Пули расщепили задний борт. Один ящик упал, из него выпали мандарины…

Я собрал их, забросил ящик в кузов. Злость меня взяла на фашистов! Нет, думаю, будут мандарины у ленинградских ребят! <…>

Я гнал машину на предельной скорости - лишь бы проскочить девятый километр! Вдруг в глаза ударил яркий сноп света. Снова «мессершмитты!» Услышал, как загрохотало по кабине, и от напряжения на какой-то миг потерял сознание.

Когда очнулся, машина моя стояла. Мотор заглох, на ветровом стекле две пробоины. Расстояние между ними такое, что голова не уместится. А сам я цел - лишь поранило осколками стекла руки. Они оставались на руле. <…>

Наступление фашистских войск на Ленинград, захвату которого германское командование придавало важное стратегическое и политическое значение, началось 10 июля 1941 года. В августе тяжелые бои шли уже на подступах к городу. 30 августа немецкие войска перерезали железные дороги, связывавшие Ленинград со страной. 8 сентября 1941 года немецко‑фашистские войска овладели Шлиссельбургом и отрезали Ленинград от всей страны с суши. Началась почти 900‑дневная блокада города, сообщение с которым поддерживалось только по Ладожскому озеру и по воздуху.

Потерпев неудачу в попытках прорвать оборону советских войск внутри блокадного кольца, немцы решили взять город измором. По всем расчетам германского командования, Ленинград должен был быть стерт с лица земли, а население города умереть от голода и холода. Стремясь осуществить этот план, противник вел варварские бомбардировки и артиллерийские обстрелы Ленинграда: 8 сентября, в день начала блокады, произошла первая массированная бомбардировка города. Вспыхнуло около 200 пожаров, один из них уничтожил Бадаевские продовольственные склады. В сентябре‑октябре вражеская авиация совершала в день по несколько налетов. Целью противника было не только помешать деятельности важных предприятий, но и создать панику среди населения. Для этого в часы начала и окончания рабочего дня велся особенно интенсивный артобстрел. Всего за период блокады по городу было выпущено около 150 тысяч снарядов и сброшено свыше 107 тысяч зажигательных и фугасных бомб. Многие погибли во время обстрелов и бомбежек, множество зданий было разрушено.

Осень‑зима 1941‑1942 годов ‑ самое страшное время блокады. Ранняя зима принесла с собой холод ‑ отопления, горячей воды не было, и ленинградцы стали жечь мебель, книги, разбирали на дрова деревянные постройки. Транспорт стоял. От дистрофии и холода люди умирали тысячами. Но ленинградцы продолжали трудиться ‑ работали административные учреждения, типографии, поликлиники, детские сады, театры, публичная библиотека, продолжали работу ученые. Работали 13‑14‑летние подростки, заменившие ушедших на фронт отцов.

Борьба за Ленинград носила ожесточенный характер. Был разработан план, предусматривавший мероприятия по укреплению обороны Ленинграда, в том числе противовоздушной и противоартиллерийской. На территории города было сооружено свыше 4100 дотов и дзотов, в зданиях оборудовано 22 тысячи огневых точек, на улицах установлено свыше 35 километров баррикад и противотанковых препятствий. Триста тысяч ленинградцев участвовало в отрядах местной противовоздушной обороны города. Днем и ночью они несли свою вахту на предприятиях, во дворах домов, на крышах.

В тяжелых условиях блокады трудящиеся города давали фронту вооружение, снаряжение, обмундирование, боеприпасы. Из населения города было сформировано 10 дивизий народного ополчения, 7 из которых стали кадровыми.
(Военная энциклопедия. Председатель Главной редакционной комиссии С.Б. Иванов. Воениздат. Москва. в 8 томах ‑2004 г.г. ISBN 5 ‑ 203 01875 - 8)

Осенью на Ладожском озере из‑за штормов движение судов было осложнено, но буксиры с баржами пробивались в обход ледяных полей до декабря 1941 года, некоторое количество продовольствия доставлялось самолетами. Твердый лед на Ладоге долго не устанавливался, нормы выдачи хлеба были вновь сокращены.

22 ноября началось движение автомашин по ледовой дороге. Эта транспортная магистраль получила название "Дорога жизни" . В январе 1942 года движение по зимней дороге уже было постоянным. Немцы бомбили и обстреливали дорогу, но им не удалось остановить движение.

Зимой началась эвакуация населения. Первыми вывозили женщин, детей, больных, стариков. Всего эвакуировали около миллиона человек. Весной 1942 года, когда стало немного легче, ленинградцы начали очищать, убирать город. Нормы выдачи хлеба увеличились.

Летом 1942 года по дну Ладожского озера был проложен трубопровод для снабжения Ленинграда горючим, осенью — энергетический кабель.

Советские войска неоднократно пытались прорвать кольцо блокады , но добились этого лишь в январе 1943 года. Южнее Ладожского озера образовался коридор шириной 8‑11 километров. По южному берегу Ладоги за 18 дней была построена железная дорога протяженностью 33 километра и возведена переправа через Неву. В феврале 1943 года по ней в Ленинград пошли поезда с продовольствием, сырьем, боеприпасами.

Памяти жертв блокады и погибших участников обороны Ленинграда посвящены мемориальные ансамбли Пискаревского кладбища и Серафимского кладбища, вокруг города по бывшему блокадному кольцу фронта создан Зеленый пояс Славы.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Наступление фашистских войск на Ленинград, захвату которого германское командование придавало важное стратегическое и политическое значение, началось 10 июля 1941 года. В августе тяжелые бои шли уже на подступах к городу. 30 августа немецкие войска перерезали железные дороги, связывавшие Ленинград со страной. 8 сентября 1941 года немецко‑фашистские войска овладели Шлиссельбургом и отрезали Ленинград от всей страны с суши. Началась почти 900‑дневная блокада города, сообщение с которым поддерживалось только по Ладожскому озеру и по воздуху.

Потерпев неудачу в попытках прорвать оборону советских войск внутри блокадного кольца, немцы решили взять город измором. По всем расчетам германского командования, Ленинград должен был быть стерт с лица земли, а население города умереть от голода и холода. Стремясь осуществить этот план, противник вел варварские бомбардировки и артиллерийские обстрелы Ленинграда: 8 сентября, в день начала блокады, произошла первая массированная бомбардировка города. Вспыхнуло около 200 пожаров, один из них уничтожил Бадаевские продовольственные склады. В сентябре‑октябре вражеская авиация совершала в день по несколько налетов. Целью противника было не только помешать деятельности важных предприятий, но и создать панику среди населения. Для этого в часы начала и окончания рабочего дня велся особенно интенсивный артобстрел. Всего за период блокады по городу было выпущено около 150 тысяч снарядов и сброшено свыше 107 тысяч зажигательных и фугасных бомб. Многие погибли во время обстрелов и бомбежек, множество зданий было разрушено.

Осень‑зима 1941‑1942 годов ‑ самое страшное время блокады. Ранняя зима принесла с собой холод ‑ отопления, горячей воды не было, и ленинградцы стали жечь мебель, книги, разбирали на дрова деревянные постройки. Транспорт стоял. От дистрофии и холода люди умирали тысячами. Но ленинградцы продолжали трудиться ‑ работали административные учреждения, типографии, поликлиники, детские сады, театры, публичная библиотека, продолжали работу ученые. Работали 13‑14‑летние подростки, заменившие ушедших на фронт отцов.

Борьба за Ленинград носила ожесточенный характер. Был разработан план, предусматривавший мероприятия по укреплению обороны Ленинграда, в том числе противовоздушной и противоартиллерийской. На территории города было сооружено свыше 4100 дотов и дзотов, в зданиях оборудовано 22 тысячи огневых точек, на улицах установлено свыше 35 километров баррикад и противотанковых препятствий. Триста тысяч ленинградцев участвовало в отрядах местной противовоздушной обороны города. Днем и ночью они несли свою вахту на предприятиях, во дворах домов, на крышах.

В тяжелых условиях блокады трудящиеся города давали фронту вооружение, снаряжение, обмундирование, боеприпасы. Из населения города было сформировано 10 дивизий народного ополчения, 7 из которых стали кадровыми.
(Военная энциклопедия. Председатель Главной редакционной комиссии С.Б. Иванов. Воениздат. Москва. в 8 томах ‑2004 г.г. ISBN 5 ‑ 203 01875 - 8)

Осенью на Ладожском озере из‑за штормов движение судов было осложнено, но буксиры с баржами пробивались в обход ледяных полей до декабря 1941 года, некоторое количество продовольствия доставлялось самолетами. Твердый лед на Ладоге долго не устанавливался, нормы выдачи хлеба были вновь сокращены.

22 ноября началось движение автомашин по ледовой дороге. Эта транспортная магистраль получила название "Дорога жизни" . В январе 1942 года движение по зимней дороге уже было постоянным. Немцы бомбили и обстреливали дорогу, но им не удалось остановить движение.

Зимой началась эвакуация населения. Первыми вывозили женщин, детей, больных, стариков. Всего эвакуировали около миллиона человек. Весной 1942 года, когда стало немного легче, ленинградцы начали очищать, убирать город. Нормы выдачи хлеба увеличились.

Летом 1942 года по дну Ладожского озера был проложен трубопровод для снабжения Ленинграда горючим, осенью — энергетический кабель.

Советские войска неоднократно пытались прорвать кольцо блокады , но добились этого лишь в январе 1943 года. Южнее Ладожского озера образовался коридор шириной 8‑11 километров. По южному берегу Ладоги за 18 дней была построена железная дорога протяженностью 33 километра и возведена переправа через Неву. В феврале 1943 года по ней в Ленинград пошли поезда с продовольствием, сырьем, боеприпасами.

Памяти жертв блокады и погибших участников обороны Ленинграда посвящены мемориальные ансамбли Пискаревского кладбища и Серафимского кладбища, вокруг города по бывшему блокадному кольцу фронта создан Зеленый пояс Славы.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников