Здравствуйте! Меня в последнее время мучает вопрос "В чём смысл жизни?", "Для чего человек живёт? "Мои мысли не дают мне жить. Я постоянно думаю. Я словно клубок противоречий. Ответьте, пожалуйста, на мои вопросы. Заранее большое спасибо.
Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров) :
О смысле и назначении жизни человек задумывался с древности. У греков был миф о Сизифе, царе Эфира (Коринфа), который в подземном царстве в наказание за хитрость должен был вечно вкатывать на гору громадный камень: едва он достигал вершины, как невидимая сила устремляла камень вниз и снова начиналась та же бесцельная работа. Это - впечатляющий пример бессмысленности жизни. В 20-м столетии писатель и философ Альбер Камю применил этот образ к современному человеку, считая абсурд главной чертой его существования: «В неумолимое мгновение, когда человек оборачивается и бросает взгляд на прожитую жизнь, Сизиф, вернувшись к камню, созерцает бессвязную последовательность действий, ставшую его судьбой. Она была сотворена им самим, соединена в одно целое его памятью и скреплена смертью. Убежденный в человеческом происхождении всего человеческого, желающий видеть и знающий, что ночи не будет конца, слепец продолжает путь. И вновь скатывается камень» (А.Камю. Миф о Сизифе). Вывод, к которому он пришел, неизбежен для него и для миллионов людей, живших и живущих в неверии. Разница лишь в том, что А.Камю стремился быть логичным до конца и смог остро осознать, что жизнь человека, заключенного в рамки только земного бытия, напоминает сизифов труд. Большинство же людей пытается жить иллюзиями и найти смысл в земной жизни. Но в мире конечных реалий найти его невозможно. Математики знают, что любое конечное число, деленное на бесконечность, является бесконечно малой величиной, т.е. предел ее равен нулю. Поэтому так наивны попытки неверующих людей объяснить, в чем смысл их жизни. Одни уверяют, что они ценят жизнь с ее радостями, и этим вполне удовлетворены. Но ведь земная жизнь уходит, как вода в песок, и от радостей ничего не остается. А если через несколько десятилетий все исчезнет, может ли такая жизнь иметь смысл. Другие говорят, что видят свое назначение в том, чтобы делами своими оставить на земле след. Обычно такие объяснения приходится слышать от людей, которые к серьезному творчеству не причастны и реального следа не оставляют. Сами же выдающиеся творцы, при всей увлеченности своим занятием, хорошо понимали и понимают неполноту и пределы этой деятельности. Великий математик и физик Блез Паскаль (1623 - 1662) за два года до смерти писал математику П.Ферма, что видит в математике не более, чем ремесло. Подлинную же цель человеческого существования, по его мнению, может открыть только истинная религия: «Чтобы сделать человека счастливым, она должна показать ему, что есть Бог, что мы обязаны любить Его, что наше истинное благо - пребывать в Нем и наше единственное несчастье - быть разлученным с Ним; что мы полны мрака, мешающего познать и любить Его, и что, таким образом, мы окончательно неправы, не исполняя своего долга любви к Богу, а подчиняясь влечениям плоти. Она [истинная религия] должна объяснить нам причину того, что мы противимся Богу и собственному благу; указать нам средства от этих немощей и таким образом приобрести эти средства. Испытайте в этом отношении все религии мира, и вы не найдете ни одной, кроме христианской, которая удовлетворяла бы этим требованиям» (Мысли о религии). В наш век все осталось по-прежнему. Люди, имеющие здоровое нравственное чувство, достигнув даже самых выдающихся результатов в творчестве, воспринять это как главную цель жизни не могут. Приведу пример. Академик Сергей Павлович Королёв (1906 - 1966), будучи генеральным руководителем нашей космической программы, не мог быть этим удовлетворен, а думал о спасении, т.е. видел смысл своей жизни за пределами земной жизни. В те годы, когда вера подвергалась гонениям, он находил возможность иметь духовника, ездить на богомолье в Пюхтицкий Успенский монастырь, проявлять щедрую благотворительность. Сохранились рассказы об этом замечательном человеке монахини Силуаны (Надежды Андреевны Соболевой): «Я в то время заведовала гостиницей. Однажды приехал к нам представительный мужчина в кожаной куртке. Я дала ему комнату. Поговорила с ним ласково, принесла поесть - все той же картошки с грибной подливкой. Он пожил два дня, и смотрю - все больше изумляется. Наконец, разговорились. Он сказал, что никак не ожидал увидеть здесь такой бедности, даже нищеты… «Очень хочу помочь вашей обители, сердце разрывается. Когда увидел, как вы живете. У меня сейчас совсем мало денег с собой, да и вырвался я сюда каким-то чудом - нужно опять на работу и не знаю, смогу ли скоро приехать к вам». Оставил он мне адрес и телефон свой и сказал, что если буду в Москве, обязательно заехать к нему. Я его поблагодарила и дала адрес одного бедного священника, который жил с женой на 250 рублей в месяц (это старыми деньгами), сказав, что если сможете, то помогите. Через месяц меня отпустили в Москву по благословению игумении. Приехала, отыскала адрес, который он мне оставил. Вижу огромный забор, у забора привратник. Спрашивает у меня: «Вы к кому?» Я назвала фамилию. Он пропустил и сказал: «Вас ждут». Я иду и все больше удивляюсь. В глубине двора - особняк. Звоню - открыл хозяин - тот самый человек, который приезжал к нам. Как обрадовался! Повел меня наверх, на второй этаж. Захожу в кабинет его и вижу: на столе лежит открытый том Добротолюбия, в углу шкаф - с открытыми створками, за которыми стоят образа. Пригласил женщину (кажется, сестру свою), чтобы она все приготовила. В комнате у сестры - киот орехового дерева с чудным образом Святителя Николая. Перед отъездом дал мне конверт и сказал: «Здесь пять». Я думала, что 500 рублей, а оказалось, что 5 тысяч рублей. Какая это была для нас помощь! Прошло много времени, и вот снова приезжает мой знакомый - а это был академик Королёв - сидим в моей келье и пьем чай. Он благодарит меня: «Вы знаете, я благодаря Вам нашел настоящего друга и пастыря: тот бедный священник, о котором Вы говорили» (Три встречи, М., 1997, 83 -85). Я подробно привел этот рассказ, чтобы показать, что обращение к православию не было для академика С.П.Королева каким-то эпизодом. Он жил в нем и ради удовлетворения духовных потребностей рисковал своим высоким положение. При колоссальной занятости руководитель космической программы находил время для чтения Добротолюбия - творений святых отцов сугубо аскетического направления.
Не только наука, но и художественное творчество не может составлять смысл человеческой жизни. А.С.Пушкин, уже входивший в славу первого поэта России, написал в 1827 году Три ключа - стихотворение, в котором выразилось мучительное чувство душевной жажды:
В степи мирской, печальной и безбрежной,
Таинственно пробились три ключа:
Ключ юности, ключ быстрый и мятежный,
Кипит, бежит, сверкая и журча.
Кастальский ключ волною вдохновенья
В степи мирской изгнанников поит.
Последний ключ - холодный ключ забвенья,
Он слаще всех жар сердца у
толит.
Душа 28-летнего поэта не находит полноты удовлетворения в радостях жизни, которая кипит, бежит, сверкая и журча. Кастальский источник (родник на горе Парнас, близ Дельф в Греции) - символ поэтического и музыкального вдохновения. Вода из этого источника тоже не может напоить жаждущую душу. Для поэта, который в это время только начинал постигать жизненную значимость и духовную красоту христианства, слаще всего была вода из холодного ключа забвенья скорбей, печалей, мирской суеты и попечений. За несколько месяцев до смерти, А.С.Пушкин напишет: «Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всем обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает в себе уже ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, - и такова ее вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее Божественное красноречие» (ПСС, Л., 1978, т.7, с.322).
Мы подошли к ответу на поставленный вопрос. Учение о смысле жизни содержится в святом Евангелии. Слово Божие открывает нам истину, что жизнь драгоценна, она больше пищи (Мф.6:25), сохранение ее важнее субботы (Мк.3:4). Сын Божий обладает Жизнью от вечности (Ин.1:4). Умерший за нас и воскресший Иисус Христос есть Начальник жизни (Деян.3:15). Подлинный, а не иллюзорный, смысл имеет только та жизнь, которая вводит нас в вечность Бога и соединяет с Ним - единственным Источником нескончаемых радостей, света и блаженного покоя. «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин.11:25). Вхождение это начинается еще на земле. Церковь, как творение Божие, есть предъизображение и начало вечной жизни. Новая жизнь уже на земле становится действительностью через веру в Того, Кто есть путь и истина и жизнь (Ин.14:6). Свидетельством этого является жизнь святых. Но даже тот, кто не поднялся на ступень святости, а лишь проходит свой духовный путь честно и ответственно, постепенно обретает внутренний мир и знает, в чем смысл его жизни.
Дорогая Людмила! Вам надо войти в тысячелетнюю традицию христианской жизни. Нужно не только веровать во Христа, но и доверится ему во всем. Тогда пройдут сомнения и сами собой начнут разрешаться мучительные вопросы о назначении человека.
Мы все привыкли к тому, что смысл жизни – это нечто само собой разумеющееся. Совершенно естественно спросить, а каков смысл жизни, по Вашему мнению? А что такое смысл жизни по учению того или иного отца? Что такое смысл жизни по учению Церкви? И, казалось бы, само понятие смысла жизни существовало всегда. Но если мы с вами попытаемся найти это выражение в святоотеческом богословии (ведь мы как православные должны интересоваться значением определенного рода концептов, терминов, взглядов именно в святоотеческом наследии), то окажется, что такого понятия, как смысл жизни, у святых отцов не встречается. Почему? Видимо, потому, что для святоотеческого мышления это было само собой разумеющимся. Считалось, что цель и смысл человеческой жизни – это стремление ко спасению. Все остальное отходит на задний план. То есть, какое бы положение ни занимал человек, какой бы социальный статус ни имел, если он христианин, его задача – спасение. Соответственно, зачем рассуждать и говорить о смысле жизни, если это и так очевидно. Борьба со страстями, воссоединение с Богом и стремление к обожению – такое, собственно говоря, если кратко, рассуждение святых отцов о том, что такое жизнь и как ее правильно строить. Однако в период Нового времени, с появлением религиозной философии, понятие смысл жизни начинает распространяться и привлекать к себе внимание все более и более широкого круга людей. Им не достаточно сказать: «Какой еще может быть смысл жизни? Спасайся о Господе, и все». Люди хотели, хотят и, наверное, будут хотеть объяснения всего, что их окружает, исходя из принципа их веры, мировоззрения, стиля мышления и стиля жизни. Поэтому в конце XIX – начале XX веков и в западной, и в русской философии одна за другой начинают появляться книги, посвященные смыслу жизни. Такие известные мыслители, как Владимир Соловьев, Василий Розанов, Виктор Несмелов, Михаил Тареев, Семен Франк, Евгений Трубецкой и многие другие, пишут сочинения, раскрывающее это понятие уже в несколько ином ракурсе. Вернее, сама проблема жизни ставится ими по-другому. Предпринимаются попытки осмыслить человеческое существование исходя из того, что каждый момент нашей жизни, каждый момент нашей деятельности должен быть объяснен и у него должен быть смысл. Хотелось бы отметить, что само понятие смысла тоже достаточно широко и в разных европейских языках у него есть разные аннотации. Но мы чаще всего понимаем смысл как нечто ясное. Скажем, смысл этой книги или смысл ваших слов. В данном случае все эти выражения говорят о том, что должно быть понято. Но смысл жизни – это не просто то, что должно быть сведено к логическому пониманию, к некоему логическому дискурсу, а то, что ближе к понятию сущности жизни, каждого ее момента, то есть сущности, которая открывается в моменте созерцания и переживания. И в этом плане понятие смысл жизни является не рациональной категорией, если говорить философским языком, а экзистенциональной. То есть тем, что связывает нас с самим понятием существования и с понятием жизни. И если вернуться к русской религиозной философии, которая достаточно серьезно и масштабно разрабатывала вопросы, связанные со смыслом и целью жизни, то можно говорить о двух основополагающих ракурсах или направлениях. Многие известные русские писатели, которые влияли на массы, наверное, не менее, чем религиозные философы, понятие смысла происходящего сводили к масштабным категориям. Все помнят «Братья Карамазовы», книгу многими любимую, которую многие читают в начале своего воцерковления. Иван Карамазов тоже ищет смысл происходящего. Он ставит глобальные вопросы: в чем смысл мировых страданий, несправедливости? Я думаю, что такие вопросы имеют место быть в принципе, они обоснованы и могут возникать. Можно говорить о таких масштабных категориях, как вселенское страдание или вселенская несправедливость, но это отдельная тема. Мне бы хотелось сегодня обратить внимание на смысл жизни для каждого конкретного человека. В чем, собственно говоря, смысл жизни конкретно для меня или для каждого? По большому счету, человек, задавшийся вопросом, в чем смысл конкретно моей жизни, в чем смысл конкретно моих страданий, в чем смысл конкретно моих переживаний, может оказаться в ситуации, когда этого смысла он не найдет. И тогда его жизнь окажется бессмыслицей. Вообще, очень легко, наверное, говорить о смыслах и категориях абстрактных, но каждый раз переходя к конкретике, мы теряемся и не можем зачастую объяснить смысл того, что с нами происходит. Вот почему появляется такое состояние, когда очень многие верующие христиане не видят смысла своей жизни. Три философские концепции Прежде чем перейти к изложению того, в чем же конкретно состоит смысл жизни христиан, давайте вспомним, что об этом сказано в философии. Принято говорить о трех основных направлениях. 1. Некоторые философы считали, что смысл человеческой жизни может быть сведен к удовольствию. Это самый примитивный и, наверное, самый популярный смысл жизни для большинства людей. Есть даже такое выражение «жить в удовольствие». 2. Второй смысл жизни, который предлагался для каждого конкретного человека, – это совершенствование. Это, конечно же, более высокое и более интересное призвание, когда человек видит смысл своей жизни в том, чтобы стать лучше. Не обязательно быть в данном случае христианином или верующим. Любой человек может поставить пред собой такую задачу и видеть в этом смысл жизни. Кто-то хочет стать лучше в плане физическом, то есть стать сильнее, здоровее, кто-то хочет стать более умным, умелым, знающим и т. д. Некоторые философские системы предлагали такой путь – найди то, в чем хочешь быть совершенным, или то, к чему у тебя есть склонность, и реализуй это. На самом деле это неплохой вариант по поводу ответов на вопрос о смысле жизни. Но, конечно же, такой ответ зачастую далеко не христианский. 3. И, наконец, третий вариант, который также присутствовал в разных античных философских системах. Смысл жизни – это приобретение добродетелей. Все помнят Аристотеля, согласно которому, цель жизни – это приобрести добродетель. Об этом говорил не только Аристотель, но и целый ряд других авторов. Добродетели бывают разные: доброта, мужество, милосердие, сострадание и др. Можно говорить и о несколько ином, более высоком значении приобретения добродетелей, то есть о христианском контексте этого утверждения, о христианских добродетелях. И если мы с вами посмотрим на эти три основных ответа на вопрос о смысле жизни, то, в принципе, наверное, первый из них с христианской точки зрения не может быть приемлем. Потому что удовольствия не только не могут быть смыслом жизни, но и способны уводить от того, что является основополагающей целью верующего, а именно спасения. Что касается двух других, то я полагаю, что возможно говорить об их христианском переосмыслении: о совершенствовании наших естественных сил и о стяжании добродетелей в контексте нашей веры. Два главных искушения Хотелось бы заметить, что очень часто мы, христиане, оказываемся в ситуации определенного рода искушений. Но для того, чтобы определить, что такое смысл жизни, эти искушения нужно преодолеть. Их несколько, и дальнейшее размышление о смысле жизни с христианской точки зрения без рассуждения об этих препятствиях не может быть осуществлено. Первое искушение, которое у нас возникает, можно назвать определенного рода иллюзией: когда нам представляется, что мы нечто большее, чем есть на самом деле. В свое время известный православный богослов Виктор Несмелов писал, что это та иллюзия, которая погубила Адама и Еву. Им казалось, что они могут стать как боги. Но были изгнаны из рая, и вся дальнейшая жизнь не только Адама и Евы, но и всего человеческого рода – это развенчание этой иллюзии, иногда очень жестокое. Нередко значение Ветхого Завета сводится к тому, чтобы человек понял свою немощь. Даже у апостола Павла есть такое выражение: если бы не была дана заповедь, я бы не понял, что такое грех. То есть человек должен был попрощаться с иллюзией того, что он обладает автономным источником силы и добродетели. Этот взгляд можно найти и у святых отцов, в творениях которых нередко присутствуют мысли о том, что Адама и Ева, не успев стать людьми, решили стать богами. Эти искушения в рамках христианской жизни тоже могут быть двоякими. Зачастую нам кажется, что можно перескочить чисто человеческие добродетели и сразу искать сверхъестественных даров – даров, которые выходят за пределы обычного, повседневного бытия. А вопрос о стяжании простых добродетелей, чисто человеческих, считается не совсем нужным, воспринимается той ступенькой, через которую можно перепрыгнуть. В конечном итоге дары Святого Духа не приобретаются, и чисто человеческие качества мы тоже можем растерять. Можно говорить об определенного рода нравственном крушении человека, когда он исполняется раздражением, нетерпимостью, трусостью, отсутствием серьезной эмпатии и т. д., при этом не приобретает никакой христианской добродетели. Соответственно, не нужно пренебрегать чисто человеческими добродетелями. Хотя их следует культивировать в рамках христианского подвига. Наблюдается упрек в сторону христиан, мол, мы раздражительны, злопамятны нетерпимы… К великому сожалению, зачастую это соответствует действительности, потому что мы перестали заниматься чисто человеческим. Нам показалось, что мы выше этого. Но и настоящего подвига, который мог бы привести к стяжанию даров Святого Духа, мы тоже не предприняли. Соответственно, мы остаемся ни с чем. Этого искушения нужно избегать. Второе искушение, которое может быть на нашем пути, – это попытка найти смысл жизни в чем-то масштабном. Не зря цитировали Ивана Карамазова как одного из самых ярких персонажей, созданных Ф. М. Достоевским. Он переживал экзистенциональные мучения по поводу великих идей, всеобщего страдания. Зачастую нам кажется, что если искать смысл жизни, то только в чем-то громком, значительном. И если его нет, то наша жизнь бессмысленна. Но все дело в том, что в такой ситуации мы пытаемся изменить свое окружение и свой социальный статус. Ищем каких-то сверхподвигов, которые в конечном итоге не можем понести, потому что нам нужно нечто большее, чем просто смысл, который может оказаться повседневным. Это, я бы сказал, самое высшее искушение, которое может быть у христиан, и, наверное, не только у христиан. Его тоже нужно избегать. Мы должны понимать, что для нас с вами есть определенного рода путь, и он заключается в том, что нам следует оставаться христианами в любой ситуации, в любом социальном статусе, в любом экономическом положении. Быть христианином повседневно у себя в квартире, со своими мужем или женой, со своими детьми не менее тяжело, чем решать мировую проблему страдающих младенцев или голодающих детей Африки. Это всем известно. В свое время даже святитель Феофан Затворник писал в некоторых своих письмах, что человек очень часто в повседневной жизни слишком быстро забывает о борьбе со злом и слишком быстро отдается ему, поэтому не знает, что быть христианином ежедневно, ежечасно, ежеминутно очень и очень тяжело. В результате, так как он не борется по-настоящему ежедневно со своими страстями, ему нужно искать объяснения смысла своего существования за пределами будничной жизни. И у апостола Павла, если вы помните, есть два высказывания, которые возвращают нас к теме повседневной борьбы со страстями, повседневного поиска смысла жизни. Он говорит: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван» (1 Кор. 7:20) и «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5:8). И хотя у меня небогатый опыт священнослужителя, мне в свое время приходилось наблюдать случаи, когда люди оставляли свои семьи потому, что считали такую жизнь слишком скучной, нудной, не видели в ней никакой христианской добродетели. «Вот если бы уйти с веригами куда-нибудь или сделать палатку где-нибудь в поле и творить там Иисусову молитву, тогда смысл жизни откроется. А на кухне готовить мужу и детям каждый день и не раздражаться – в этом смысла жизни нет». Смысл жизни в том, что мы должны ежедневно оставаться христианами. Смысл христианской жизни не в поиске ответов на мировые проблемы, не в познании каких-то метафизических истин. Он в том, чтобы быть хорошим христианином, стяжать христианские добродетели в повседневной жизни. И, казалось бы, эта ежедневная рутина, которая зачастую неинтересна и кажется бессмысленной, на самом деле и наполняет смыслом нашу с вами христианскую жизнь. Мир после Эсхатона Нельзя не сказать о том, что этот поиск не заканчивается нашей земной жизнью. Он уходит в Эсхатон (конец времен). И многие религиозные философы (В. Несмелов, М. Тареев и другие) полагали, что вопрос о стяжании и приобретении добродетелей сопряжен с изменением модуса существования воли. Наша воля склоняет нас с легкостью исполнять страстное, греховное и легко увлекаться поверхностными делами. И для того, чтобы волю «приструнить», направить в необходимое русло, необходимо рутинное постоянство. Я думаю, что здесь уместна аналогия с изучением какой-либо науки или приобретением какого-то навыка. Можно теоретически все понять, но тем не менее настоящего навыка и настоящего знания не приобретешь, пока нет ежедневной тяжелой кропотливой практики. И смысл христианской жизни в ежедневной кропотливой практике стяжания христианских добродетелей. Нужно упрочить свою волю так, чтобы когда будет Эсхатон, она восприняла это состояние как естественное для себя. Может быть, это непосредственно и не касается смысла жизни, но эсхатологический контекст христианских вероучительных истин очень важен для того, чтобы дать ему правильную ценностную и нравственную оценку. Если мы с вами обратимся к широким богословским просторам, то заметим распространенную теорию, которая называется оптимистическим богословием и утверждает, что все спасутся. Это, наверное, оптимистичная теория, ведь никто никому никогда не пожелает страданий, тем более вечных. Но мы с вами должны понимать, что вопрос страданий – это вопрос не только воли Божией, но и воли человеческой. И не надо представлять Бога как некоего бухгалтера, который ведет учет добродетелей и в конечном итоге говорит, что у кого-то дебет такой-то, а кредит такой-то, и таким образом легко решается жизнь человека. На самом деле важно не количество сделанных добрых дел и злых, а то, к чему привык человек, в чем приобрела навык его воля. И этот навык приобретения добродетели делает человеческое существо способным на дальнейшее пребывание в мире, где Бог будет «всяческая во всех» (1 Кор. 15:28). Несмотря на то рутинное состояние, в котором большинство из нас существует, мы должны совершать дела, которые начинаются в этой жизни, а заканчиваются в Эсхатоне – приобретать в повседневном бытии добродетели, которые сделают нас своими для Бога, воспринимающими мир после Страшного суда как свой мир, в котором мы чувствуем себя как в родном доме. Архимандрит Сильвестр (Стойчев)
Информация взята из миссионерского православного портала — www.dishupravoslaviem.ru
Христианам предстоит двоякая брань: во-первых, с вещами, которые видимы этим глазом, потому что они раздражают, расстраивают и... побуждают душу пристращаться к ним и услаждаться ими, а во-вторых, с началами и властями страшного миродержителя тьмы.
Макарий Великий
Убеждение, доставляемое правильным изучением христианства, убеждение в существовании всего невидимого, преподаваемое христианством, гораздо сильнее, чем убеждение в существовании видимого, доставляемое чувствами.
Игнатий Брянчанинов
Одно у христианина несчастье - оскорбить Бога, а прочее, как то: потерю имущества, лишение отечества, самую крайнюю опасность, - он и не считает за бедствие; даже то самое, чего все страшатся: переход отсюда туда для него приятнее жизни.
Иоанн Златоуст
Таким и должен быть христианин ревностный и бодрствующий, должен делать добро не однажды, не дважды или трижды, но во всю жизнь. Как тело наше не однажды насыщается для поддержания себя на всю жизнь, но имеет нужду в ежедневном питании, так и здесь, в благочестии, мы ежедневно имеем нужду в помощи от добрых дел.
Иоанн Златоуст
Кто спасет меня в пришествие Судии, судящего по истине? Не принуждал Он меня насильно работать в винограднике Его; добровольно оставался я в нем целый день, чтобы получить награду; но за леность свою лишен оной.
Итак собственными моими словами будет Он судить меня, потому что сам я провозгласил и наименовал себя делателем Его.
Ефрем Сирин
Шествуй по всем возрастам и силам Христовым. Как Христов ученик, очистись, освободись от лежащего на тебе с рождения покрова <ветхого человека>... Претерпи, если нужно, побиение камнями; хорошо знаю, что укроешься посреди них, как Бог, потому что слово не побивается камнями. Приведен ли будешь к Ироду, не отвечай ему. Твое молчание более достойно, чем длинные речи других. Будут ли тебя сечь бичами, ожидай и прочего, вкуси желчь за первое вкушение запретного плода, испей уксус, ищи заплеваний, прими ударение в ланиту и заушения. Увенчайся тернием – суровостью жизни по Богу; облекись в багряную ризу, прими трость; пусть преклоняются, издеваясь над тобою, оскорбляющие истину. Наконец, охотно распнись, умри и прими погребение со Христом, чтобы с Ним и воскреснуть, и прославиться, и воцариться, видя Бога во всем Его величии и Им зримый.
Григорий Богослов
Великая нужна сила для того, чтобы носить имя Христово. Тот, кто говорит, или делает, или в мысли имеет что-нибудь недостойное, не носит Его имени и не имеет в себе Христа. Между тем тот, кто носит <это имя>, торжественно шествует не через торжище, а через небеса; <при виде его> всех объемлет трепет, Ангелы сопутствуют и удивляются ему.
Иоанн Златоуст
Христианские обычаи и законы одним только христианам и свойственны, так что никому другому, кто только захотел бы подражать нам, невозможно перенять их, и это оттого, что они утвердились не человеческими соображениями, но силою Божиею и долговременным постоянством.
Григорий Богослов
Как в Ветхом Завете никому не позволено было священнодействовать, кроме одних иереев, но во время Пасхи все некоторым образом удостаивались сана священства <ибо каждый закапал агнца>, так и в Новом и непреемственном Завете, хотя священнодействие Бескровной Жертвы имеют по преимуществу те, кому дозволено приносить сию Жертву, но и каждый поставляется иереем собственного своего тела не для того, чтобы нерукоположенный присвоил себе право начальства над подчиненными, но для того, чтобы, подчинив своей власти порок, уготовал он тело свое в храм, или святилище непорочности.
Исидор Пелусиот
Кто не предаст себя всецело на крест в смиренном мудровании и самоунижении, и не подвергнет себя перед всеми на попрание, унижение, презрение, онеправдование, осмеяние и поругание, чтобы переносить все это с радостью Господа ради, не ища ничего человеческого, ни славы, ни чести, ни похвалы, ни сладкого ястия и пития, ни <красных> одеяний, тот истинным христианином быть не может.
Марк Подвижник
Верующий должен быть виден не только по дару, но и по новой жизни. Верующий должен быть светильником для мира и солью. А если ты самому себе не светишь, не предотвращаешь собственной гнилости, то почему нам узнать тебя?.. Верующий должен блистать не тем одним, что получил от Бога, но и тем, что ему собственно принадлежит; надобно, чтобы он по всему был виден - и по поступи, и по взору, и по виду, и по голосу. Говорю об этом для того, чтобы нам наблюдать благоприличие не для показа, а для пользы тех, кто смотрит на нас.
Иоанн Златоуст
Бог послал нас свидетельствовать о Нем. Будем же свидетельствовать и убеждать думающих так, <что Он не есть Бог>; если не станем свидетельствовать, то сами будем виновными в их заблуждении. Если же на судилище, где исследуются дела житейские, не принимается свидетель, исполненный многочисленных злодеяний, то тем более здесь, где идет дело о предметах настолько высоких. Мы говорим, что мы слышали Христа и веруем Его обетованиям; а они <неверные> скажут: покажите это делами; жизнь ваша, напротив, свидетельствует, что вы не веруете.
Иоанн Златоуст
Христиане суть жилища Божии, как о том свидетельствует Святое Писание. «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему, и обитель у него сотворим»,– говорит Христос (Ин. 14, 23). И апостол: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» (1 Кор. 3, 16). И еще: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» (1 Кор. б, 19). И еще: «Вы храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них: и буду их Богом, и они будут Моим народом» (2 Кор. 6, 16). И в прочих местах об этом свидетельствуется. О, как велико это преимущество христиан, что они – жилища Пресвятой Троицы и храм Бога живого!.. Это не что иное, как Царствие Божие иметь в себе (Лк. 17, 27). Блаженно и благословенно сердце, которое сподобилось стяжать это небесное сокровище!
Тихон Задонский
Жизнь есть сила действовать. Жизнь духовная есть сила действовать духовно, или по воле Божией. Такая сила потеряна человеком и пока снова не дастся ему, он не может жить духовно, сколько бы ни полагал намерения. Вот почему излияние благодатной силы в душу верующего существенно необходимо для жизни истинно христианской. Истинно христианская жизнь есть жизнь благодатная. Возводится человек до святой решимости, но, чтобы он мог и действовать по ней, необходимо, чтобы с его духом сочеталась благодать. При этом сочетании нравственная сила, знаменуемая только первым воодушевлением, запечатлевается в духе и остается при нем навсегда. В этом-то восстановлении нравственной силы духа и состоит действие возрождения, совершаемого в Крещении, где ниспосылается человеку как оправдание, так и сила действовать «по Богу», в праведности и святости истины» (Еф. 4, 24).
Феофан Затворник
Бог есть свет и сообщает от светлости Своей тем, с кем соединяется, по мере очищения их. И тогда погасшая лампада души, то есть омраченный ум, познает, что зажглась и засветилась, потому что объял ее Божественный огонь. О чудо! Человек соединяется с Богом духовно и телесно, потому что душа его при этом не отделяется от ума, ни тело от души. Так как Бог вступает в единение со всем человеком, то есть с его душою и телом, то и он соделывается тройственным, как бы триипостасным по благодати,– из тела, души и Божественного Духа, от Которого принял благодать. Тогда исполняется сказанное царем и пророком Давидом: «Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего» (Пс. 81, 6). Сыны Всевышнего по образу, то есть сыны Всевышнего и по подобию, так как сподобились быть порождениями божескими от Божественного Духа.К таковым сказал и всегда говорит Христос: «Пребудьте во Мне» и принесете много плода (Ин. 15, 4), многим плодом называя множество людей, обретающих через них спасение. И еще говорит: ветвь, если не будет на лозе, засохнет и будет ввержена в огонь. «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15, 4). А что Христос пребывает в нас и мы в Нем, этому сам Он учит, когда говорит: «Как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17, 21). И, желая полнее представить это, снова берет слово и говорит: «Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино» (Ин. 17, 23). Для большего же еще убеждения слушавших говорит и это: «И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино... и да познает мир, что Ты... возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17, 22, 23). Очевидно теперь, что как Отец по естеству пребывает в Сыне и Сын в Отце, так и те, которые, уверовав, родились снова от Духа Святого и сделались братьями Христу и Богу по дару Его и сынами Божиими, пребывают в Боге и Бог в них, по благодати. Которые же не сделались таковыми и всецело не изменились деянием, разумом и созерцанием – такие как не стыдятся говорить, что они христиане? Как дерзают они отверзать уста свои и без стыда возвещать сокровенные тайны Божии? Как не стыдятся они ставить себя в число истинных христиан и духоносных мужей, не имея в себе ничего духовного и не только радения, но и помышления о том не имея? Как некоторые из таких не трепещут вступать на степень диаконства и иерейства и священнодействовать Пречистое Тело и Кровь Господа? Поистине недоумеваю. Конечно, слепота ума и сопутствующее ей нечувствие, и неведение, и рождающееся от них самомнение делают то, что такие попирают, как прах, истинное золото и многоценный камень – Господа нашего Иисуса Христа. Но горе им за эту их страшную дерзость, по которой осмеливаются они восходить на такие степени, с такой великой безбоязненностью пред Богом и небрежением о божественных вещах, как будто малых и ничтожных, и это только для того, чтобы казаться выше других. И кто после этого будет называть их христианами?
Симеон Новый Богослов
«И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку; Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19, 7–8). Обрати внимание на чудо: еще не учился – и повинуется, еще не слышал наставления – и исполняет, ибо Спаситель еще ничего не заповедал о милостыне и о любви к бедным, но просвещал молча. Как солнце, вливаясь лучами в дом, вносит свет, так Спаситель лучами правды прогнал тьму нечестия. «Свет во тьме светит» (Ин. 1,5). Потому-то Закхей, стоя при дверях, сказал: «половину имения моего я отдам нищим». Прекрасные слова! Они побеждают природу, или лучше, навык, который есть другая природа. Заметь здесь, что богатство Закхея собрано не от одной неправды, а и от имений наследственных. Ибо если бы оно было от одной неправды, то как мог бы он возвратить вчетверо?
Иоанн Златоуст
Следовать же Христу означает жить по Евангелию Его, проявляя всякую добродетель и благочестие; желающий же следовать Ему должен отвергнуть себя и взять крест свой и уже более не щадить себя, если призовет время, но быть готовым и на позорную смерть ради добродетели и истины Божественных догматов.
Григорий Палама
Автор притч сказал: «Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота» (Притч. 22,1). Так и Христос повелел: «Да светит свет ваш пред людьми» (Мф. 5, 16) – не для того, чтобы мы действовали из честолюбия <да не будет этого! Христос искореняет его, повелевая и молитву и милостыни творить не всенародно, и утаивать от одной руки, что сделано другою>, но для того, чтобы мы никому не давали справедливого повода к соблазну. В таком случае и против воли нашей свет дел озарит видящих и обратит к славословию Божию. Ибо что это подразумевает Христос, видно из того, что не сказано: «чтобы вы прославились», но: «чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца.вашего Небесного» (Мф. 5, 16).
Исидор Пелусиот
По сим чертам познается старающийся быть подражателем Богу, в благотворении пребывает он для всех равен, и для друзей, и для расположенных неприязненно, терпит ли зло, воздает за зло добром и обижающих пристыжает не только тем, что великодушно переносит дерзости, но и тем, что всякое добро, какое только может, оказывает им от полноты сердца.
Нил Синайский
Пребывать в мире с Богом нельзя без непрерывного покаяния. Условие к миру с Богом апостол Иоанн ставит такое: «если сердце наше не осуждает нас» (1 Ин. 3, 21). Если нет ничего на совести, можно иметь дерзновение и доступ к Богу в чувстве мира, а если есть, то мир нарушается. Бывает что-нибудь на совести от сознания греха. Но, по тому же апостолу, мы никогда не бываем без греха, и это так решительно, что тот уже лжец, кто иначе думает и чувствует (1 Ин. 1, 8). Следовательно, нет минуты, когда бы кто не имел чего-нибудь на совести – вольного или – невольного, а потому нет минуты, когда бы не возмущался его мир с Богом. Отсюда следует, что совершенно необходимо очищать свою совесть, чтобы быть в мире с Богом. Очищается же совесть покаянием; следовательно, непрерывно должно каяться. Ибо покаяние смывает всякую скверну с души и делает ее чистою (1 Ин. 1, 9). Покаяние это состоит не в словах только: прости. Господи; помилуй. Господи,– но при нем неизбежны все действия, обусловливающие отпущение грехов, то есть: сознание определенной нечистоты помысла, взгляда, слова, соблазна или другого чего-нибудь, сознание своей виновности в том и безответственности без самооправдания, молитва об оставлении ради Господа до умирения духа. Что касается до великих грехов, то их тотчас должно Исповедать духовному отцу и принять разрешение, ибо в тех не успокоишь духа одним повседневным покаянием. Таким образом, обязанность непрерывного покаяния есть то же, что обязанность содержать совесть в чистоте и безукоризненности.
Феофан Затворник
Будь же, христианин, не только десницей приемлющей, но и отдающей. Принял ты от Бога добро – не держи его у себя, но отдавай во славу Божию и в пользу ближнего. Принял от Бога разум – не скрывай его, но давай неразумным и несмысленным, да и твой талант умножится. Принял здоровье и крепость – не скрывай их, но употребляй на благословенные труды. Принял богатство – не скрывай его в земле, в клети и сундуках, не растрачивай на прихоти и роскошь Божиего добра, но разделяй нищим и убогим людям – братии твоей... Вот тебе, христианин, десница! Будь же не только приемлющая, но и отдающая десница! От Бога приемлешь всякое добро – отдавай его во славу Благодетеля и на пользу брата твоего. Так будешь верным строителем дарований Божиих и что от Бога получишь, то снова к Богу обратишь, то есть во славу Божию. И за то Бог воздаст тебе, как верному строителю, уже не земными, но небесными, не временными, но вечными благами. Если же не творишь так, то, как злой и неверный раб, будешь истязан твоим Господом и услышишь: «Негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 25, 30).
Тихон Задонский
Бог ведет каждого человека к тому, чтобы он стал думать и осознавать, как все происходит, к чему идет и как построить свою жизнь. Архимандрит Сильвестр (Стойчев), кандидат богословия, профессор, старший помощник ректора КДА по учебно-методической работе, обозначил ориентиры для тех, кто не потерял надежду обрести смысл жизни. Как говорится: «Viam supervadet vadens» (лат.), что значит «Дорогу осилит идущий».
– Какова цель жизни православного христианина?
– В широком смысле слова – приблизиться к той форме благочестия и христианскому идеалу жизни, который в результате приводит к стяжанию Святого Духа, благодатному преображению, к обожению. Это общий смысл жизни для всех православных христиан. Однако у каждого христианина в контексте общего смысла есть свой индивидуальный смысл жизни. Например, у священника один смысл жизни, у деятеля культуры – другой, у ученого – третий. Можно сказать, что каждый человек должен реализовать себя и свои таланты в мире как христианин. Ведь любой талант, данный нам Богом, можно использовать во благо: чтобы и ближнему служить, и себя развивать как личность, взращивать свой талант. Личный смысл жизни находится в контексте общехристианском и связан со служением Церкви, людям и, конечно же, подразумевает следование путями Божиими.
– Что дает православие человеку?
– Связь с Богом, которую человек утратил в результате грехопадения. Религия стремится восстановить онтологический разрыв между Богом и людьми. В Священном Писании говорится, что все согрешили и лишены славы Божьей. Быть лишенными славы Божьей означает не иметь возможности богообщения. Православие восстанавливает эту возможность и дает силы для ее реализации.
– Как подвигнуть человека к поиску смысла жизни?
– Сложный вопрос. Думаю, в большинстве случаев это – тайна. Людей можно разделить на несколько категорий. Одни начинают искать смысл жизни в юности, другие – в зрелом возрасте, некоторые пребывают в поиске всю жизнь. Есть и те, кто вообще не задумывается над тем, для чего они появились на свет и что будет с ними после смерти, какие основы бытия. Им это не интересно. Бог ведет каждого человека к тому, чтобы он стал думать и осознавать, как все происходит, к чему идет и как построить свою жизнь. В Священном Писании есть известная притча о блудном сыне. На каком-то этапе все мы блудные дети и все в разное время должны почувствовать, что нужно вернуться в Отчий Дом. Поиск Отца и поиск Дома, то есть поиск Бога и поиск Дома Божьего – Церкви, – это призвание человека. В притче есть фраза о блудном сыне, что «он пришел в себя», после чего решил идти к отцу. Слова «прийти в себя» – понять то, как ты жил – указывают на состояние блудного сына. Это очень важное состояние, которое должен испытать каждый, кто обращается к Господу. Но, к сожалению, не всегда это происходит в юном возрасте, когда у нас много сил, и вообще случается это далеко не со всеми. Но мы, христиане, надеемся, что Бог призовет каждого, потому что Он всех создал для блага.
– Скажите, в чем, на Ваш взгляд, заключается особенность христианского образа жизни?
– Если мы обратимся к святоотеческой литературе, особенно первых веков, например, к писаниям апологетов, то увидим, что христианский образ жизни часто противопоставляется иному как образ нравственной чистоты. Нам могут сразу возразить, мол, знаем мы вашу христианскую жизнь, и привести кучу примеров среди своих соседей или сослуживцев, которые ходят в церковь и далеки от христианских идеалов. Однако вопрос тут не в том, насколько грешен каждый христианин, а в идеалах, провозглашаемых нашей верой. Языческая религия не ратовала за нравственную чистоту. Языческие боги развратничают, предают и т. п. Христианский идеал совершенно иной, он сформулирован в известной фразе: «Будьте святы, ибо Господь Бог ваш свят». А также в другом не менее значимом выражении: «Да будут в вас те же чувствования, что во Христе Иисусе». Христианский идеал в результате победил, привлек многих людей именно потому, что всегда наряду не с самыми святыми христианами были реализующие высокий идеал, живущие согласно учению Христа, проще говоря – праведники. Благодаря этому в Римской империи произошло обращение людей к христианству.
Они поняли, что смысл жизни в ином, и что так, как они живут, далее жить нельзя. Об этом много сказано в сочинении «О граде Божьем» Блаженного Августина, где он очень часто противопоставляет нравственные представления язычников и христиан, их семейные взаимоотношения, отношение друг к другу и к религии. В этом плане христианство превосходило язычество по всем параметрам.
– Апостол Павел говорит: «Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе». О каких чувствованиях идет речь?
– Это очень важный текст с точки зрения нравственного идеала. Часто люди задаются вопросом: кому они должны подражать? Мы можем подражать нашим родителям. Действительно, у них многому можно научиться. Можно подражать людям, которыми мы восторгаемся, учителям, опытным священнослужителям. Есть подражание более глубокое – монашеской культуре. Во многих текстах говорится о монашестве как о равноангельном житии, т. е. о достижении такого образа жизни, когда можно уподобиться ангельскому бесстрастию, то есть полностью отдаться служению Богу. Это тоже своеобразное подражание. Но в целом мы все должны подражать Господу Иисусу Христу, т. к. именно Он идеал для людей. Апостол Павел говорит: «Подражайте мне, как я подражаю Христу». Что имеется в виду? Хотя он и говорит: «Подражайте мне» – т. к. вы общались со мной, видели, как я живу, и вы делайте так, но понимайте, что это подражание не собственно апостолу Павлу как идеалу, но Павлу как доброму христианину, которым он стал благодаря Христу. Другими словами, этот текст тоже о подражании Христу. А в чем подражать Христу? Христос – нравственный идеал. Во всем, что делаем, мы должны ориентироваться на Него. Самое главное чувствование во Христе – это любовь. Он любит всех. Он воплотился ради любви. Ради любви к нам Он принял страдание.
Конечным моментом Его жизни является предательство учеников, унижение. Что испытывали бы люди в аналогичной ситуации? Ненависть, жажду мести. Но ничего подобного не чувствует Господь, наоборот – просит Отца простить их, так как они «не ведают, что творят». И все, что Он делает, ради любви. Поэтому следует подражать чувствованию Иисуса Христа. Это любовь как совокупность совершенств. Христианский принцип отношений должен быть сведен не к командному духу, а к духу любви. Человек любящий не мечтает владеть, он стремится всячески служить, ведь и «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу свою для искупления многих» (Мф. 20:28).
Беседовала Наталья Горошкова
В чем смысл жизни? Этот вопрос задавал себе практически каждый. Верующий человек находит ответ в фундаментальных принципах, на который базируется его религия. Христианин видит смысл жизни во Христе, то есть в Боге. Праведная жизнь по заповедям Господа приведет его к вечной жизни, ко спасению . Иными словами, под спасением понимается, что земная жизнь, которую на данный момент проживает человек, обладает лишь преходящей ценностью, но и является в то же время обязательным условием для достижения жизни после смерти.
Великий святой Серафим Саровский примерно так дает определение смысла жизни:
Не в совершении богоугодных поступков состоит смысл жизни христианина, хотя и способствуют они обретению оного. Единственная цель состоит в стяжании Духа Святого
Слово стяжание здесь употребляется в значении «обретение».
Главные заповеди христианские, которые многие знают, гласят: «Не кради, не убей, не прелюбодействуй…» Соблюдение этих предписаний предполагает, что человек осознает пагубность своих негативных поступков, а это в свою очередь значит, что такой человек обретает духовность. Концепция христианства — это обретение вечной жизни, при обязательном условии верования в Бога.
Главный же смысл состоит в становлении человека на путь праведный, то есть в открытии им духовной истины.
Не всякий, говорящий Мне: „Господи! Господи!“, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день
— слова Иисуса Христа, когда он проповедовал христианство.
То есть неотступная вера в Творца, доверие ему полностью свой жизни, соблюдение заповедей - это и есть те фундаментальные основы, на которых стоит данная религия. Поведение христианина должно показывать людям, что Божья воля проявляется на земле через добрые дела и правильные поступки. Добровольно отрекаясь от грешной жизни человек уже на земле входит в жизнь вечную, обретает спасение от смерти. По Библии Бог называет людей своими сынами, своим творением, а каждый родитель любит своего ребенка, и поэтому если верующий человек бескорыстно исполняет волю Создателя, стремится к смирению, то ему прощаются все его прегрешения в прошлой жизни.
Слова апостола Павла:
И уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня
Это значит, что безрассудно доверяя себя и свою жизнь воле Творца, человек как бы становится пристанищем Духа Святого, и уже не может вести предыдущую свою прежнюю бессмысленную жизнь. Осознав, что является частицей божественного промысла, он навсегда обретает смысл жизни в служении Ему.