Точного количества военнопленных, захваченных боевиками во время обеих Чеченских кампаний, пожалуй, сейчас не назовет никто – по данным объединенной группировки федеральных сил, пленных, пропавших без вести и дезертиров за эти две войны было до 2 тысяч человек. Правозащитные организации приводят другие цифры, в сторону увеличения.

Почему попадали в плен

Привычное восприятие пленных в ситуации войны как лишенных возможности сопротивляться (раненых, окруженных превосходящими силами противника), применительно к Чеченским кампаниям ложно. В большинстве случаев в плен наши военнослужащие попадали по неосмотрительности и неопытности: пошли «в самоход», за водкой или наркотой, либо потеряли бдительность по другой причине.

В Первую Чеченскую зачастую воевали пацаны, не имеющие ни малейшего представления о том, где они оказались, не знающие менталитета бандитов и их пособников. Они были не готовы к разносторонней опасности, подстерегающей их на каждом углу. Не говоря уже об отсутствии боевого опыта – как в горной местности, так и в городских условиях. Много раз в Чечне бойцы попадали в плен как раз из-за неготовности к боестолкновению в конкретной ситуации.

Зачем нужны были пленные

В практическом отношении их использовали для двух целей: выкуп или обмен. Для выкупа нередко пленяли целенаправленно – подлавливали или заманивали зазевавшихся солдат – на блокпостах, в расположениях войск… Информацию о том, кто и сколько за кого может заплатить, узнавали быстро – чеченские диаспоры есть в любом крупном российском городе. Как правило, за голову требовали порядка 2 миллионов неденоминированных рублей (данные 1995 года).

Пленных перепродавали в другие бандформирования или чеченцам, у кого родственники находились под следствием или в заключении. Это был очень распространенный и высокодоходный бизнес – родственники пленников продавали свои квартиры и машины, вообще все, что имелось ценного, чтобы вызволить сыновей. Были случаи, когда пленяли и самих матерей, приехавших в Чечню спасать захваченных детей.

Коммерческая составляющая практически всегда выходила на первый план – если боевики знали, что с родных пленного можно хорошо получить за его вызволение, они этим пользовались. Пленных могли обменять на трупы погибших боевиков, в особенности, если это были полевые командиры.

Говорят, в Первую Чеченскую случалось, что боевикам командованием российских вооруженных сил ставился ультиматум: не отпустите пленных, сотрем в пыль селение. И эта угроза действовала – захваченных военнослужащих освобождали.

Призывы сдаться в плен

История Чеченской войны – это жуткое смешение разного рода составляющих и роковых обстоятельств. И одним из главных было предательство – прежде всего, самих военнослужащих, часто бездумно отправляемых на бойню. В Чечне действовали представители многих организаций, каждая из которых преследовала собственные интересы. Пленные российские военнослужащие не раз становились в этой игре разменной монетой.

При новогоднем штурме Грозного (1994 – 1995 годы) уполномоченный по правам человека в РФ Сергей Ковалев уговаривал бойцов сдаться в плен. Генерал Г. Трошев и замкомбата 131-й мотострелковой бригады Александр Петренко потом в своих воспоминаниях отметили, какие «гарантированные» «блага» достались плененным в этом бою – пленных жестоко истязали и убивали.

Истязания и мучения

В большинстве случаев, по воспоминаниям выживших пленников, с ними обращались хуже, чем самый нерадивый крестьянин со своею скотиной – кормили ужасно, постоянно издевались и избивали. Расстрелы пленных в таких горных лагерях смерти были обычным явлением. Многие умирали от голода и мучений. В интернете размещено большое количество видеороликов о том, что творили боевики над пленными военнослужащими. Даже человек с крепкой психикой не сможет все это смотреть без содрогания.

Вместе с тем, нужно отдать должное российским пленникам, которые в своем абсолютном большинстве не дрогнули перед угрожающими ультиматумами бандитов. Предатели-военнослужащие, которые из животного страха пошли на сотрудничество с «сепаратистами», в Чеченской войне, конечно же, были, но – считанные единицы, и их имена чаще всего известны.

А очень многие плененные солдаты и офицеры приняли мученическую смерть (чаще всего их при этом не просто убивали, а предварительно жестоко истязали) – за то, что отказались сменить вероисповедание, перейти на службу к боевикам. Они знали, что их ждет, но голов перед озверевшими тварями не склонили.

Острожно! Людям со слабой психикой лучше не читать этот пост!
Это те самые солдатики, русские родненькие пацаны, про которых мерзость Шевченко сказал, что они не Российские, а ельцинские.

Оригинал взят у uglich_jj в Тухчарская резня (18+).

1.Забытый взвод

Это было 5 сентября 1999 г. Ранним утром банда чеченцев атаковала село Тухчар в Дагестане. Командовал боевиками Умар Эдилсултанов, он же Умар Карпинский (от района Карпинка в Грозном). Против них был взвод старшего лейтенанта Ташкина из 22-й бригады внутренних войск: офицер, 12 солдат-срочников и одна БМП.

Они окопались на господствующей высотке над селом. Кроме солдат в Тухчаре было еще 18 дагестанцев-милиционеров. Они были рассредоточены по селу: на двух блок-постах на въездах и в местном отделе милиции.

Один из блок-постов дагестанцев был прямо рядом с Ташкиным, у подножия высотки. Правда, русские и дагестанцы почти не общались и не взаимодействовали. Каждый сам по себе. Муслим Даххаев, начальник местного РОВД вспоминал :

«Наверху, на высоте, — позиции внутренних войск, а внизу находится наш милицейский пост. Они - два поста — как бы отдельно существовали. Военные почему-то не очень шли на контакт с местным населением и с местной милицией. С подозрением относились к нашим попыткам наладить контакты… Между милиционерами и военными не было взаимодействия. Они зарылись в землю и охраняли себя» .

Они зарылись в землю и охраняли сами себя…

У Умара в банде было около 50 человек, все вахаббиты - фанатики, ведущие джихад. Воюя «за веру», они надеются попасть в рай. В отличие от христианства в исламе рай имеет эротический смысл. У мужчины в раю будут 72 жены: 70 земных женщин и 2 гурии (специальные девственницы для загробного секса). В Коране и Сунне многократно даются описания этих жен со всеми подробностями. Например, вот :

„Аллах не впустит никого в Рай, не женив его на 72-х женах, две будут девственными (гуриями) с большими глазами, а 70 будут унаследованы от обитателей Огня. Каждая из них будет обладать доставляющим наслаждение влагалищем, а у него (мужчины) будет половой орган, который не будет опускаться во время совокупления» (Сунан Ибн Маджа, 4337).

Но в рай к влагалищам мусульманину еще надо попасть. Это непросто, но есть верный способ - стать шахидом. Шахид попадает в рай с гарантией. Ему прощаются все грехи. Похороны шахида нередко проходят как свадьба, с выражением радости. Ведь покойный, считай, женился. У него теперь 72 влагалища и вечная эрекция. Культ смерти и загробного секса в нетронутых мозгах дикаря - дело серьезное. Это уже зомби. Он идет убивать и сам готов погибнуть.

Банда Умара входит в Дагестан. Поход к райским влагалищам начался.

Один из боевиков шел с видеокамерой и снимал все происходящее. Пленка, конечно, жуткая… Уже три пожизненных вынесено по ней.

Слева - главарь (Умар), справа - один араб из его банды:

В 6:40 утра боевики атаковали село. Сначала дальний (от высотки) блок-пост, потом - поселковый отдел милиции. Быстро заняли их, и пошли на высоту, где был взвод Ташкина. Бой здесь был жарким, но тоже недолгим. Уже в 7-30 БМП была подбита из гранатомета. А без её 30-мм автоматической пушки русские лишились своего главного козыря. Взвод оставил позиции. Таща на себе раненных, они спустились вниз, на блок-пост к дагестанцам.

Пост был последний очаг сопротивления. Чеченцы атаковали его, но взять не смогли. Он был неплохо укреплен и позволял обороняться еще какое-то время. Пока не придет помощь или не кончатся боеприпасы. А вот с этим были проблемы. Помощи в тот день не предвиделось. Боевики перешли границу в нескольких местах, был окружен липецкий ОМОН в селе Новолакское, все силы бросили на его спасение. Командованию было не до Тухчара.

Защитники села оказались брошены. Боезапаса для длительного боя в Тухчаре тоже не было. Вскоре от чеченцев пришли парламентеры из числа местных жителей. Пускай русские покинут блок-пост, иначе начнем новый штурм и всех перебьем. Времени на раздумья - полчаса. Командир у дагестанцев лейтенант Ахмед Давдиев на тот момент уже погиб в уличном бою в селе, за старшего остался младший сержант Магомедов.

Командиры дагестанцев: Ахмед Давдиев и Абдулкасим Магомедов. Оба погибли в тот день.

Выслушав ультиматум чеченцев, Магомедов предлагает всем покинуть блок-пост и укрыться в селе. Местные жители готовы помочь - дать гражданскую одежду, спрятать у себя, вывести за пределы. Ташкин - против. Магомедов - младший сержант, Ташкин - офицер внутренних войск МВД. Ташкин намного старше по званию. Возникает конфликт , перерастающий в драку…

В конце концов, Ташкин согласился оставить блок-пост. Тяжелое решение. На этом организованная оборона села прекратилась. Защитники разбились на мелкие группы, прячась на чердаках, подвалах, в кукурузных полях. Дальше все зависело от удачи, кому-то повезло уйти, кому-то нет…

Из дагестанских милиционеров большинство не смогли покинуть Тухчар. Они попали в плен. По некоторым данным: 14 человек из 18. Их согнали в деревенский магазин:

А потом увели в Чечню. Оттуда, из зинданов, их уже выкупали родственники и посредники месяцы спустя.

Командир милиционеров Абдулкасим Магомедов, который настаивал на уходе с блок-поста, погиб. Не пожелал сдаваться и был убит в бою. Во взводе Ташкина из 13 человек выжили 7. Их укрыли местные жители и помогли выйти к своим. Сам Ташкин и с ним четверо солдат были блокированы в сарае у местного жителя Челави Гамзатова. Им предложили сдаться. Гарантировали жизнь или закидают гранатами. Они поверили. Выходя, Ташкин отдал Гамзатову фотографию жены и дочки, которую носил с собой…

Фото из местного школьного музея. Тот самый сарай (со сгоревшей крышей) - на заднем плане.

Еще одного (шестого) пленного чеченцы взяли в доме местной жительницы Аттикат Табиевой. Это был контуженный и обгоревший механик-водитель БМП Алексей Полагаев. Напоследок Алексей отдал дагестанской женщине солдатский жетон и сказал: «Что они теперь со мной сделают, мать?...»

Этот памятник стоит сегодня на окраине села Тухчар в память о шести погибших русских солдатах. Стелла, крест, колючая проволока вместо ограды.

Это такой «народный мемориал», созданный по инициативе жителей деревни, прежде всего учителей из местной средней школы. Ни МО РФ, ни федеральные власти не участвовали в создании памятника. Родственники погибших не ответили на письма и не приезжали сюда ни разу. Информация собиралась местными жителями по крупицам.

На памятнике есть ошибки: грамматические (с точки зрения русского языка) и фактические. Место рождения Ташкина указано как село «Валядярка»:

На самом деле это Володарка под Барнаулом. Там будущий командир учился в школе. А родом он был из соседней деревни Красноярка.

Также на памятнике неправильно указан один из погибших:

Анисимов это парень из Армавирского спецназа (отряд «Вятич»), он тоже погиб в Дагестане в те дни, но в другом месте. Они сражались на высоте «Телевышка», километрах в 10 от Тухчара. Печально известная высота, где из-за ошибок генералов в штабе погиб целый отряд спецназа (в т.ч. от ударов своей же авиации).

В Тухчаре никакого спецназа не было, были обычные мотострелки. Один из них, Леша Паранин, наводчик той самой БМП на высотке, был внешне похож на Анисимова.

Оба приняли страшную смерть, над телами боевики надругались и там, и там. Зарабатывали себе на влагалища. Ну а потом с легкой руки одного журналиста возникла путаница, которая перекочевала на памятники и мемориальные доски. Мать спецназовца Анисимова даже приезжала на суд над одним из боевиков из банды Умара. Смотрела видео с резней. Естественно, она не нашла там своего сына. Боевики убили другого парня.

Этот парень, Алексей Паранин, в том бою неплохо стрелял из БМП. У боевиков были потери. 30-мм снаряд автоматической пушки - не пуля. Это оторванные конечности, а то и вообще пополам перерубит. Паранина чечены казнили первым во время расправы над пленными.

Ну а что на памятнике вместо него Анисимов - не так страшно для народного мемориала. На высоте «Телевышка» нет памятника, а рядовой Анисимов из отряда «Вятич» тоже герой той войны. Пусть хоть так его запомнят.

Кстати, раз уж про 9 мая… Вот эмблема отряда «Вятич», где служил Анисимов. Эмблема придумана в 2000-х гг.

Девиз отряда: «Моя честь - верность!». Знакомая фраза. Когда-то это был девиз войск СС (Meine Ehre heißt Treue!), который представлял собой цитату одного из изречений Гитлера. На 9 мая в Армавире (как и в Москве) наверняка много говорят о том, как мы храним традиции и т.п. Чьи традиции?

2. Светлый праздник Курбан-Байрам.

После того как чечены взяли в селе шесть русских пленных, их отвели к бывшему блок-посту на окраине села. Умар по рации велел боевикам собраться там. Началась публичная казнь, заснятая на видео во всех подробностях.

У мусульман есть праздник Курбан-Байрам… Это когда по обычаю режут баранов, а также коров, верблюдов и т.п. Делается это публично, в присутствии (и с участием) детей, которые с детства привыкают к подобным картинам. Забой скотины производится по особым правилам. Животному сначала надрезают горло ножом и ждут пока сойдет кровь.

г.Табук, Саудовская Аравия. Октябрь 2013 г.

Пока сливается кровь - животное еще какое-то время живо. С перерезанной трахеей, пищеводом и артериями, оно хрипит, захлебывается кровью, пытается дышать. Очень важно при этом, чтобы при надрезе шея животного была направлена в сторону Мекки, а над ним было произнесено «Бисмилляхи, Аллаху Акбар» (во имя Аллаха, Аллах велик).

Кедах, Малайзия. Октябрь 2013. Агония длится недолго, 5-10 минут.

Фейсалабад, Пакистан. Курбан-Байрам 2012 года. Это фото с праздника, если что.

После того, как кровь слилась, отрезается голова и начинают разделку туши. Резонный вопрос: а чем это отличается от того, что каждый день происходит на любом мясокомбинате? - Тем, что там животное сначала оглушают током. Дальнейшее (перерезание горла, слив крови) происходит, когда оно уже без сознания.

Правила приготовления «халяльного» (чистого) мяса в исламе не допускают оглушение животного при забое. Оно должно истечь кровью будучи в сознании. Иначе мясо будет считаться «нечистым».

Тверь, ноябрь 2010. Курбан-Байрам в районе соборной мечети на ул.Советской, 66.

Конвейер. Пока там режут, к мечети подтягиваются другие участники праздника со своими баранами.

Курбан-Байрам происходит из библейского сюжета про искушение Авраама (Ибрагима в исламе). Бог повелел Аврааму принести в жертву своего сына, а конкретно - перерезать ему горло и сжечь на костре. И все, чтоб проверить его (Авраама) любовь к себе. Авраам связал сына, положил поверх дров и уже приготовился зарезать, но в последний момент Бог передумал - сказал (через ангела) принести в жертву животное, а не человека.

Микеланджело де Караваджо. «Жертвоприношение Авраама». 1601-1602 гг.
Это он своего сына режет, если что.

В память об искушении Авраам в исламе (а также в иудаизме) каждый год производится ритуальный забой животных. Поскольку в обоих случаях их режут без оглушения, в полном сознании, то в ряде стран (в Скандинавии, Швейцарии, Польше) это запретили как жестокое обращение с животными.

г. Лахор, Пакистан, ноябрь 2009 г. Если вы думаете что это скотобойня - ошибаетесь. Это двор местной мечети в день праздника.

Пешавар, Пакистан, ноябрь 2009 г. А перерезать горло верблюду не так легко.

Наконец, у мясника получается особо удачный удар ножом. Бисмилляхи, Аллаху Акбар!

г.Рафах, сектор Газа. 2015 г. Публичное наблюдение за медленно истекающим кровью животным.

Там же, 2012 г. Редкий кадр. Корова, обреченная на убой, вырвалась и насадила на рога своих мучителей.

3.Паранин Алексей.

Тухчар, 1999-й год. Русских пленных собирают на блок-посту, потом выводят на улицу. Кладут на землю. У некоторых руки связаны за спиной, у некоторых - нет.

Первым казнят Алексея Паранина, наводчика БМП. Ему надрезают горло и оставляют полежать.

Кровь заливает все вокруг.

Алексей был серьезно ранен при подрыве БМП, обгорел. Он не оказывает сопротивления, такое впечатление, что без сознания. Резал его вот этот боевик в черном и с бородой (кто он до сих пор не известно).

Начав резать, убийца отходит куда-то, но вскоре приходит снова

И начинает резать горло жертве уже капитально

Практически обезглавив Алексея.

Алексей Паранин, 19-летний парень из Удмуртии. Закончил ПТУ на каменщика, должен был стать строителем

Это его родная деревня Верняя Тыжма в 100 км от Ижевска. Это не 19 век. Это черно-белое фото, которое сделал современный ижевский фотограф Николай Глухов , будучи в этих местах.

4.Ташкин Василий.

После Паранина вторым боевики казнили старлея Ташкина. Убийца сел на него верхом, там видна какая-то борьба…

Но вскоре лейтенанту тоже перерезают горло.

Оператор-чеченец с садистским удовольствием снимает смерть офицера.

Лицо убийцы, который резал горло лейтенанту, на пленке видно не очень четко, но слышно, что окружающие обращаются к нему по имени Арби, в процессе ему там подают нож побольше... Вот он в толпе зрителей уже после казни Ташкина.

Этого чечена потом нашли. Это некий Арби Дандаев из Грозного. Вот он на суде (в клетке):

На суде его адвокаты, кстати, очень старались. Говорили, что подсудимый раскаивается в содеянном, все осознал, понял. Просили учесть его тяжелые «психические травмы» в прошлом, наличие малолетних детей.

Суд дал ему пожизненное.

Офицера Ташкина, которого зарезал Арби, потом критиковали некоторые интернет-аналитики. За глупость и трусость типа. Зачем сдался в плен, лег под нож и положил людей…

Василий Ташкин - простой парень из деревни Красноярка на Алтае.

В 1991 поступил в училище ВВ в Новосибирске, с 1995 - в войсках. В те годы офицеры пачками увольнялись из армии, копеечные зарплаты, быт, жилье. Ташкин остался служить. Ванька-взводный наших дней…

На присяге в училище

Деревня Красноярка Топчихинского района - это около 100 км от Барнаула по хорошей (по местным меркам) дороге.

Красивые места.

Обычная деревня, избы, телеги (фото ниже были сделаны в этом селе летом г.)

Дагестанский Тухчар, где сплошь добротные каменные дома, выглядит, побогаче…

Осенью 1999 Ташкина направили в Тухчар, охранять опасный участок границы с Чечней. Причем сделать он это должен был с крайне малыми силами. Тем не менее, они приняли бой и 2 часа сражались, пока ситуация стали кончаться боеприпасы. Где же тут трусость?

А что до плена… Один англичанин, участник англо-бурской войны начала 20 в., писал:

«Я выполз на берег… С другой стороны железной дороги появился всадник, окликнул меня и помахал рукой. Он был меньше, чем в сорока ярдах... Я протянул руку с своему маузеру. А ведь я оставил его в будке локомотива. Между мной и всадником была проволочная изгородь. Снова бежать? Но меня остановила мысль об ещё одном выстреле с такого близкого расстояния. Передо мной стояла смерть, мрачная и угрюмая, смерть без своего беспечного компаньона — шанса. Поэтому я поднял руки и, как лисы мистера Джоррокса крикнул: «Сдаюсь».

К счастью для англичанина (а это был Уинстон Черчилль) буры - цивилизованные люди и не резали глотки пленным. Позднее Черчилль из плена сбежал и после многодневных скитаний сумел пробраться к своим.

Был ли Уинстон Черчилль трусом?

5.Липатов Алексей.

Убив Анисимова и Ташкина, чечены приказали встать рядовому Липатову. Липатов смотрит по сторонам. Справа от него - труп Ташкина, слева - хрипит, обливаясь кровью Паранин. Липатов понимает, что его ждет.

Зарезать пленного по приказу Умара должен был некий Тамерлан Хасаев из аула Дачу-Борзой (с ножом в голубой майке).

Но Липатов стал активно сопротивляться и Хасаев только ранил его. Тогда на помощь Хасаеву пришел уже знакомый нам боевик в черном, который убивал Паранина. Вместе они пытаются добить жертву.

Завязывается борьба

И вдруг истекающий кровью Липатов смог подняться, вырвался и бросился бежать.

Алексей Липатов - единственный из пленных, кому не перерезали горло. Чеченцы погнались за ним, стреляя вслед. Его добили в какой-то канаве, изрешетили из автоматов. По свидетельству матери Липатова, когда её сына привезли в его родное село Александровка под Оренбургом, военные запретили открывать гроб: «Лица нет». Так и похоронили, не открывая.

Областные власти выделили родителям солдата матпомощь, 10 тысяч рублей.

Дата смерти указана 6.09.1999 г., на день позже. В тот день боевики выдали трупы главе сельсовета Тухчара и он отвез их на грузовике на ближайший блокпост федеральных сил (Герзельский мост). В реальности Липатов и его товарищи были убиты 5 сентября.

Что произошло с их сыном - родителям солдата тогда не сказали. Они узнали все только в 2002. , когда поймали боевика Хасаева и родителей вызвали на суд. В полной тишине в зале показали видеозапись казни пленных. «Вот мой сын!». - вскричал в какой-то момент отец Липатова.

Тамерлан Хасаев.

Хасаев на суде изворачивался, как мог. Говорил, что он только начал убивать Липатова, но не недорезал, т.к. не смог психологически. «Я не смог зарезать солдата. Он еще просил: „Не надо меня убивать. Я жить хочу“. У меня начало часто биться сердце и стало немного плохо ».

Помимо этого Хасаев заявил, что на следствии с него выбивали показания угрозами. Но чем угрожали, он говорить стесняется.

«А когда резали, не стеснялись? » - спросил прокурор.
«Со мной угрожали сделать то, что делают с женщиной », - ответил Хасаев.
«То есть ты утверждаешь, что тебя хотели отпетушить? — оживился судья. — Не стесняйся, мы все здесь врачи» .

Конечно, уголовный жаргон из уст судьи не украшает российский суд, но Хасаев свое получил. Ему тоже дали пожизненное. Вскоре после приговора он скончался в тюрьме. У него начало биться сердце и стало немного плохо.

6.Кауфман Владимир.

После Липатова пришел черед рядового Владимира Кауфмана. Один из боевиков по имени Расул вытаскивает Кауфмана на поляну и требует, чтобы он лег лицом вниз. Так удобнее резать.

Кауфман умоляет Расула не убивать его. Говорит, что готов выдать раненного наводчика БМП, который «прячется вон в том белом доме».

Предложение не вызывает интереса у боевиков. Наводчика БМП они только что зарезали. Почти обезглавленный труп Алексея Паранина (голова держится на одном позвоночнике) лежит неподалеку. Тогда Кауфман обещает показать, где «спрятано оружие». Где-то в горах.

Затяжка времени надоедает Расулу. Кауфману приказывают снять ремень и завести руки за спину. Тот понимает, что конец. «Я не хочу умирать, не убивайте, люди добрые!», - кричит он. «Добрые, добрые. ДобрЪяши!», - злорадно говорит оператор видеокамеры с сильным чеченским акцентом.

Завязывается борьба. На Кауфмана наваливаются двое других боевиков, пытаются заломить руки.

У них это не получается. Тогда один с размаху бьет жертву прикладом по голове.

Кауфман оглушен и Расул начинает наносить ему удары ножом в затылок.

В конце концов, когда пленный уже потерял сознание, ему режут горло.

Парню было 19 лет.

Боевика Расула, который резал горло Владимиру, не нашли. По одной из версий он погиб позднее в ходе какой-то спецоперации, о чем сообщали сайты чеченских сепаратистов. Вот его фото:

Зато поймали двух помощников Расула, которые держали Кауфмана перед убийством.

Это Ислан Мукаев. Он заламывал Кауфману руки.

И Резван Вагапов. Он держал голову, когда Расул резал горло.

Мукаев получил 25 лет, Вагапов - 18.

Убитого ими солдата похоронили за тысячи километров от Тухчара, в родном селе Александровское в Томской области. Большое старинное село на берегу Оби…

Все как везде (фото села - 2011 г.).

Здесь родился и вырос Владимир Кауфман. Фамилию свою он получил от деда - поволжского немца, которого сослали сюда при Сталине.

Мать Владимира Мария Андреевна на могиле сына.

7.Эрднеев Борис.

Зарезав Кауфмана, боевики взялись за Бориса Эрднеева, калмыка, который был у Ташкина во взводе снайпером. Шансов у Бориса не было, руки ему связали заранее. На видео видно как один из чеченцев держит Эрднеева одной рукой за грудки.

Эрднеев в ужасе смотрит на другую руку чеченца. В ней - большой нож со следами крови.

Он пытается заговорить с палачом:

«Вы ведь калмыков уважаете?» - спрашивает он.
«Очень уважаем, ха-ха , - злорадно говорит чеченец за кадром, - ложись» .

Жертву валят на землю.

Чечена, который убил Бориса Эрднеева, позднее нашли. Это некий Мансур Ражаев из Грозного.

В 2012 он получил пожизненное.

Во время казни Ражаев совсем не смущался камеры. Но на суде он очень не хотел, чтобы его снимали.

Со слов Ражаева перед смертью они предложили Борису Эрднееву принять ислам (калмыки - буддисты). Но тот отказался. То есть Эрднеев повторил подвиг Евгения Родионова, который так же отказался принять ислам в мае 1996, во время первой чеченской войны. Отказался - и ему отрезали голову.

Это было здесь, в лесу под Бамутом.

Там еще троих пленных убили с ним

Подвиг Евгения Родионова получил довольно широкую огласку, во многих храмах в России есть иконы в его честь. Подвиг Бориса Эрднеева известен гораздо меньше.

Борис Эрднеев на присяге

Фотография со стенда о нем в его родной школе в поселке Артезиан в Калмыкии (270 км от столицы республики Элисты).

8.Полагаев Алексей.

Его убили последним. Это сделал лично главарь банды Умар. Вот подходит к Алексею с ножом, засучивает рукава

Руки у пленного связаны, к тому же он контужен, так что Умару можно ничего опасаться. Он садится верхом на пленного и начинает резать

Зачем начинает качать полуотрезанную голову вверх-вниз, так что она уже едва держится на туловище

Потом отпускает жертву. Солдат начинает кататься по земле в предсмертной агонии.

Вскоре он истек кровью. Боевики хором кричат «Аллаху Акбар!».

Алексей Полагаев, 19 лет, из города Кашира Московской обл.

Единственный городской парень из шести погибших. Остальные - из деревень. Армия в РФ - рабоче-крестьянская, правильно говорят. Служить идут, у кого денег нет.

Что касается убийца Алексея - главаря банды Умара Карпинского, он не предстал перед судом. Не дожил. Его убили в январе 2000 г. при выходе боевиков из окружения в Грозном.

9. Эпилог.

Русско-чеченская война 1999-2000гг. была за сохранение Чечни и Дагестана в составе России. Боевики хотели их отделить, а Ташкин, Липатов, Кауфман, Паранин и другие стали у них на пути. И отдали свои жизни. Официально это называлось тогда операцией по «наведению конституционного порядка».

Прошло 17 лет с тех пор. Большой срок. Что нового у нас? Как там с независимостью Чечни, с конституционным порядком в Дагестане?

В Чечне все хорошо.

Кстати, что у него на голове? Краповый берет, но кокарда какая-то странная. Где он его взял вообще?

После победы над боевиками в 2000 г. в Чечне была организована диктатура отца и сына Кадыровых. Что это такое, вы можете прочитать в любом учебнике истории в разделе «Феодализм» . Удельный князь имеет полную независимость в своем уделе (улусе), но состоит в вассальных отношениях с вышестоящем князем. А именно:

А. Отстегивает ему % от доходов;
Б. Выставляет свою частную армию против его врагов при необходимости.

Что мы и наблюдаем в Чечне.

Также, если еще почитать учебник истории, там будет написано, что удельная система ненадежна, из-за неё развалилась Киевская Русь, Арабский халифат и много кто еще. Все строится на личной преданности вассала, а она переменчива. Сегодня он за одних, завтра - за других.

Понятно, что они там скоро уже взасос будут целоваться перед камерой…

Но кто пойдет воевать в третий раз в Чечню, когда кадыровская деспотия объявит официально о выходе из состава России? А ведь это произойдет на второй день, как уйдет Путин и Кадыров почувствует угрозу своей власти. В Москве в силовых структурах у него полно «доброжелателей». И он на крючке. Там много чего накопилось.

Например, вот эта обезьяна:

Кто поверит, что Немцова ему заказал водитель одного из приближенных Кадырова за 5 млн. рублей? Сам лично, прям на свои деньги. А неплохо водители зарабатывают в Чечне.

Или вот этот персонаж:

Он убил полковника Буданова в 2011 году. Перед этим узнал адрес, следил полгода, раздобыл себе фальшивые документы на другую фамилию, чтоб потом скрыться в Чечне. А еще пистолет и краденую иномарку с левыми номерами. Якобы действовал в одиночку по мотивам ненависти ко всем российским военнослужащим, которые в 90-х убили его отца в Чечне.

Кто в это поверит? До того он 11 лет жил в Москве, на широкую ногу, сорил деньгами, и вдруг его переклинило. Буданов вышел на свободу в январе 2009. Он был осужден за военные преступления, лишен наград, званий и отсидел 9 лет из 10-летнего срока. Однако уже в феврале 2009 Кадыров публично угрожал ему, заявив, что:

«…Его пожизненное место в тюрьме. Да и этого ему мало. Но пожизненный срок хоть немного облегчит наши страдания. Мы не терпим оскорбление. Если решение не будет принято, то последствия будут плохими».

Это кадыровская Чечня. А что в Дагестане? - Там тоже все хорошо. Чеченских боевиков оттуда выбили в 1999. А вот с местными ваххабитами оказалось сложнее. Стреляют, взрывают до сих пор. В остальном жизнь в Дагестане идет своим чередом: бардак, мафиозные кланы, распил дотаций. Как и везде в РФ. Конституционный порядок, чо.

В межнациональных отношениях за 17 лет тоже кое-что изменилось. При всем уважении к жителям села Тухчар, которые прятали солдат Ташкина и чтут память погибших, общее отношение к дагестанцам в стране стало хуже. Яркий пример: с 2012 г. в Дагестане прекращен призыв в армию. Не призывают, так как не могут с ними справится. И начинается вот такое:

Или такое:

Это, кстати, защитники Родины (раком которые). Вежливые люди. А который с поднятым пальцем - это означает «Нет бога кроме Аллаха». Любимый жест исламистов, в т.ч. вахаббитов. Служит у них для выражения своего превосходства.

Впрочем, русских можно не только ставить раком. Можно сесть верхом:

А можно выложить живую надпись на плацу. 05-й регион, т.е. Дагестан.

Что интересно, в большинстве случаев найти участников этого беспредела не так сложно. Они собственно и не скрываются. Вот фотки «верховой езды» в 2012 г. выложил в Интернет некий Али Рагимов группе «Даги в армии» в Одноклассниках.

Живет сейчас в Петербурге спокойно, шариат уважает.

Кстати, у него там на фото из армии - шевроны с ящерицей.

Это Внутренние войска, Уральский округ. Такие же ВВ-шники, что погибли в Тухчаре. Интересно, парни, на которых он сидит, пойдут защищать Тухчар в следующий раз? Или пусть Али Рагимов как-нибудь сам?

А вот живую надпись 05 DAG на плацу в воинской части № 42581 в Красном селе выкладывал некий Абдул Абдулхалимов. Он теперь в Новороссийске:

Вместе с Абдулхалимовым в Красном селе резвилась целая компания его дагестанских товарищей.

С 2012 г. абдулхалимовых больше не призывают. Русские не хотят служить с дагестанцами в одной армии, т.к. тогда им приходится ползать раком по казарме перед кавказцами. При этом и те, и те - граждане одного государства (пока), где права и обязанности одинаковы для всех. Вот такой конституционный порядок.

С другой стороны, дагестанцев не призывали в армию и в 1941-45 гг. (из-за массового дезертирства). Были только небольшие формирования из добровольцев. Не служили дагестанцы и в царской армии. Был один добровольческий конный полк, который в 1914 г. вошел в состав Кавказской туземной дивизии. Эта «дикая дивизия» из горцев в Первой мировой войне на самом деле была не более 7 000 чел. Столько набрали добровольцев. Из них дагестанцев - около 1000. И это все, на 5-миллионную армию. Как во Второй, так и в Первой мировой войне призывники Чечни и Дагестана, в основном, сидели по домам.

Почему так получается с горцами, постоянно, вот уже больше 100 лет и при любых властях? - А это не их армия. И не их государство. Их в нем силой держат. Они если и хотят в нем жить (и служить), то по каким-то своим правилам. Поэтому и приходят похоронки в нищие красноярки, александровки. И судя по всему, и дальше будут приходить.

Военные действия в Чечне 1994-1996 гг. (как и во вторую кампанию 1999-2000 гг.) носили исключительно жестокий характер. Имеется огромный материал о том, как действовали федеральные войска с самых первых дней войны.

Он собран преимущественно российскими правозащитными организациями “Гласность” и “Ме-

мориал”11. Имеются достоверные свидетельства о том, что основные жертвы воюющие и мирные граждане понесли в начальный период войны. Хорошо известны многочисленные случаи, когда в условиях жестоких боев в Грозном и в других местах убитых и даже раненых не вывозили. Тема брошеных трупов - стала одной из главных в военных историях. Она обросла чудовищными слухами, в которые люди верили и рассказывали друг другу уже после войны.
“Много всякого я насмотрелся. Цена человека на войне - ничтожна. Во время войны трупы лежали на улицах штабелями, и российские не разрешали нам хоронить их. В начале войны российских погибших не считали, верней учета погибших не было вообще. Потом стали считать, но не на личности, а на количество. Скажем, в батальоне из 100 человек погибло половина, так комбат доложит 50 трупов и предъявит. Иначе разжалуют, а то и посадят. Если не хватает трупов - ищут недостающих везде, даже под землей. Лишь бы посвежей. А то и наших подберут. Изуродуют голову, чтобы не опознали и сдают по акту как труп российского солдата. Вот откуда путаница получается, и люди в России хоронят, сами не зная кого” (Висит М.).
Другой популярной версией стала история о том, как российские солдаты убивали друг друга, в том числе и за денежные вознаграждения. Среди чеченцев некоторые даже считали, что именно в этом взаимоуничтожении было убито больше, чем от чеченского оружия.
«Я скажу вам, а вы не поверите, что русские русских побили больше, нежели чеченцы. Я и сам не верил, пока своими глазами не увидел. Посулят
контрактникам большой куш, если возьмут дорогу или поселок. Те и рады стараться сдуру. Боевики отступят с поселка или, скажем, с автобазы, туда понабьются контрактники в ожидании куша. А тут налетает авиация или вертолеты, и от контрактников одна лишь пыль остается. Опять же выгода - кому-то платить не надо, а деньги все равно списали. Поди, спроси у мертвых, дали им деньги или нет.
А то, бывало, просто сборы или учения объявят или другая оказия. Налетят вертолеты - и нет никого. Так в пионерских лагерях под селом Чишки было. Я уж не говорю, как били российских солдат на блокпостах сами же русские с вертолетов. Это вроде бы мелочи. Поначалу вовсе убитым солдатам счет не велся. Сколько надо, столько и спишут. Меньше цинковок в Россию пойдет, тем лучше. Народ меньше будут будоражить, да и расходов, хлопот меньше на транспортировку. Потому, должно быть, трупы российских солдат сбрасывали на горящие нефтевышки, в труднодоступные горные ущелья или пропасти. Это уже потом бухгалтерию завели. Считать стали убитых. Сколько из части погибло, столько и трупов предъяви. Если, конечно, бомбой или снарядом не накрыло. Так ходили и собирали трупы. А то и у чеченцев, бывало, выменивали. А то и вымогали. Возьмут, бывало, заложников из чеченцев и требуют, чтобы к утру было столько-то трупов, а иначе заложникам каюк. Вот ведь какая грязная катавасия.
Конечно же, находились среди сотен подонков и приличные. Не все летчики соглашались бросать бомбы на головы мирных жителей. Бывало, прилетят к селу и сбросят бомбы на пустырь или в реку. Мне рассказывал сосед, как на одной неразорвавшейся бомбе, выброшенной далеко за селом в овраг, было написано: “Чем мог, тем помог“.
А то еще вот как бывало: стоят, скажем, на противоположных горах две части российской армии, следует команда: “Огонь!”. И принимаются дубасить друг друга до последнего солдата. Я думаю, может быть, и ссорились они между собой потому, как контрактники те народ бедовый, им никого не жалко. Контрактники-то вербовались зачастую из заключенных. Я много повидал солдат. И мне кажется, что среди них было много ненормальных. Говорили, что обкуренные, но я-то многих насмотрелся, я различаю - то были в натуре психические. Обкуренные - это так себе, слякоть» (Муса П.).
Действия федеральных военнослужащих в отношении гражданского населения дали достаточно оснований для ужасающих историй о жестоком обращении с чеченскими мужчинами, которых почти всех подозревали в участии в вооруженных действиях. В это число попадали даже те старики, кто почти полвека назад участвовали в войне против гитлеровской Германии и имели статус ветерана Отечественной войны со многими социальными льготами. Степень потрясения людей старшего поколения трудно себе представить, а тем более объяснить. Перед ними предстали в роли убийц их дети, будущее которых они защищали в боях с гитлеровской Германией.
«Я вот тут коровенку держал. Четырех внуков тем поднял. А государственное молоко - на что оно годится? Благо, на окраине живем. Тут до войны целое стадо собиралось. Пастуха даже нанимали. А был здоро
вее, я и сам ходил в пастухах. А как война началась, я корову в землянку перевел. Сам оборудовал из разграбленного склада. А накат забросал старыми ящиками. Вот мы с младшим моим все первые месяцы поили и кормили ее, а она - животное умное, как началась война, ни разу не мычала, точно онемела. Только смотрит умными глазами, вроде бы печальными.
Но однажды нас с сыном подловили пьяные солдаты. Сына прикладом по голове, потащили в дом. Я говорю, что я сам фронтовик, орденскую книжку показал. Так лейтенант меня так двинул по зубам, что я последние выплюнул. Вы, говорит, нам в спину стреляете. Знаем мы вас, сволочей. И опять стали избивать. Мне-то оно ничего, я уже всякое повидал. Сына жалко, ему только еще 17 исполнилось. Избили нас, потом к стенке. Сейчас, говорят, стрелять будем. Так они мне здоровую почку отбили, что я стоять не мог. Сын меня поддерживал. И, знаешь, хоть и малец, но ни разу не застонал. А тут во двор какой-то капитан зашел. Увидел нас и спрашивает солдат: “Вы что тут делаете?”.
А солдаты отвечают: “Вот врагов в расход пускаем”.
“Каких таких врагов? Это старец с мальцом враги что ли?”.
А сержант тут подбегает к сыну, я и толком-то ничего не понял. Сунул руку в карман куртки, а там стреляные гильзы. Веришь, нет, я тут совсем онемел. Две войны прошел - ничего не боялся. А тут как увидел гильзы, так вроде ступор на меня напал. Я еще прежде заметил, что сержант, поднимая избитого сына с земли, сунул ему руку в карман куртки. Тогда у меня мелькнуло в голове, может курево ищет или деньги. А он, оказывается, подлец, сунул ему гильзы в карман. Хорошо, что капитан бывалый оказался. Он гильзы-то не стал смотреть. А подошел и посмотрел руки сына.
“Нет, - говорит, - эти руки не стреляли. Пойду доложу комбату. А этих не трогать до моего возвращения”.
Не знаю, сколько стояли. Должно быть, долго. Потому как я опять упал. Но тут меня пожалел какой-то молоденький солдат. Равилем, помнится, звали. Сторожил он нас. Тут сын понемножку пришел в себя. И говорит этому Равилю: “Слушай, я корову в последний раз покормлю, отпущу. Вернусь. Все равно отца не брошу”.
Тот солдатик говорит: “Я комвзвода спрошу”.
Пришел тот сержант, что выбил мне зубы, с ним двое пьяных. “Идите, - говорит, - кормите. И возвращайтесь только через полчаса”.
Я не сразу понял, почему нам полчаса дают. А когда вернулись в дом - понял. Солдаты все унесли из дома. Все. Даже магнитофон сына, который он прятал в кладовке под ветошью. Все теплые вещи унесли. А что с собой не могли унести, загадили. Ну, да шут с этим барахлом. Сын только с тех пор сильно изменился. Не то, чтобы озлобился, но стал какой-то печальный. Все молчит, думает о своем» (Вадуд).
Не менее трагическая коллизия предстала из рассказов о том, что в число врагов были зачислены и те чеченцы, которые служили в местной милиции и считали себя вполне лояльными российскими гражданами. Более того, некоторые из них приветствовали введение войск в надежде, что в республике будет восстановлен порядок. По свидетельствам многих, разгул насилия и социальная разруха коснулись не только русских, но и не меньше самих чеченцев.

«Я теперь совершенно убежден, что война не имеет смысла. Она темна, безумна. У меня по соседству жил молодой подполковник милиции. Когда пришли войска, начался подворный обход в поисках оружия. Сам я был в отъезде, но жена видела, как сосед отдал военным документы, табельное оружие и обращался при этом к проверяющим словами: товарищи, коллеги: “Пу, ребятки, теперь мы скоро наведем порядок!”.
Старший же из проверявших взял оружие, а потом как гаркнет во все горло: “А ну-ка к стенке, черномазый!”. И тут же выпустил в него всю обойму. Оказалось, это были контрактники, набранные в тюрьмах.
Людей хватали на улицах, в подвалах. Были среди них и ответственные работники, некоторые имели справки и поручительство как от высоких инстанций в России, а то и коменданта Грозного. Таких как бы для видимости пропускали через блокпост. И когда люди расслаблялись, верили, что пришла законная российская власть, их сгоняли в кучу и расстреливали всех вместе, и молодых, и пожилых, и женщин, сбрасывали в ямы и наскоро забрасывали землей. Я свои трупы возил из этих ям. Пу, да ладно, хватит об этом. Печего мне вам больше рассказывать» (Саид М.).
Позднейшие расследования правозащитных организаций не установили подобных случаев массовых захоронений “мужчин, пожилых и женщин”. Вполне возможно, что это уже были дополненные травмированным воображением истории. Однако у нас нет оснований не верить нижеприводимому рассказу Мудара, 60-летнему юристу из Грозного, ингушу по этнической принадлежности. Хотя описываемое им с трудом воспринимается как возможная реальность.
«В конце января 1995 г., когда уже весь город был в огне, когда война стала явственной и горькой правдой, я решил прорываться в Ингушетию вместе с сыном-студентом. Пабили мы в свою “Волгу” накопленное за всю жизнь, обложились подушками - все хоть какая-то защита от пуль и осколков, и поехали. К тому времени уже поставили блокпосты. И к вечеру солдаты начинали расстреливать все, что движется. Били буквально из всех видов оружия. Просто так, ради потехи. Я и на судном дне подтвержу, что вся российская армия была вдребезги пьяная вместе с командирами.
Пас, как и других, остановили на блокпосту в Заводском районе, якобы для проверки документов. Подходим ближе. Кругом разрывы снарядов, завывание мин, трескотня автоматов. Конвойный наш был пьян, и, пока мы дошли, он дважды сваливался в снег, и мы с сыном помогали ему подняться. Подошли к посту, а там перед прилегающими домами трупов видимо-невидимо навалено. Расстреливали, не щадя детей, женщин, и свозили сюда трупы со всего района. Остановленные впереди нас машины стояли с невыключенными моторами, а хозяева их были расстреляны тут же, умирали или взывали о помощи. Сначала я думал, что все это мне чудится, но в ближней куче трупов узнал знакомого, который обогнал меня на перекрестке.
Пас завели в помещение. Там сидел человек, которого наш конвойный называл капитаном, и тот тоже был пьян. Однако же разговаривал заплетающимся языком. Хотя и внятно.
“Куда ты их припер? Идиот!” - обратился капитан к нашему конвойному - на кой они тут?! Ты что, не знаешь, дурья башка, что велено всех в расход?!”.

“Зачистка” (Фото Варникиса)

Конвойный, оказавшийся в это время сбоку от нас, и в самом деле как-то по-идиотски подмигнул капитану и сказал: “Опять же на них дубленки. А шапка, вишь, какая богатая. Сами же велели”.
“Раздевайся!” - обратился он к нам.
Мы подчинились. Затем нас отвели в помещение, бывшее не то столовой, не то баней, так как стояли здесь и ванные, и столы. И мы с ужасом увидели, что в некоторых горками лежат трупы, раздетые, как и мы. Наш конвойный поставил нас к стенке. Мне все еше казалось, что я вижу дурной сон. Должно быть, этому способствовало и то, что в помещении был не то пар, не то дым. И не успел я очнуться, как почувствовал, что и руку, и плечо мне точно осы укусили. Тогда только я понял, что нас действительно расстреливают. Я вспомнил вдруг, что помещение раньше было прачечной, что дальше к нему примыкает склад горпи- щеторга. Я там работал юристом и знал, что под новый год туда завезли много колбасы и водки. Сын в то время потерял сознание. Я наклонился к нему. Что-то щелкнуло напротив по стене и отскочило. Наконец, я понял, что пьяный солдат не может попасть в меня.
Он подошел совсем близко и, все так же нелепо улыбаясь, сказал вдруг: “Хочешь выпить перед смертью? Ты не мулла?”.
Я, кажется, ответил, что нет, и в свою очередь предложил ему выйти к складу горпищеторга, где было огромное количество водки. Я, было, предложил ему проводить. Но он сообразил, что меня могут сразу пристрелить, и пошел один, осведомившись перед этим: “А вы не убежите?”.
Перед выходом, до сих пор не могу понять как, я сумел поставить на предохранитель его автомат. Должно быть, привычка сработала (когда я служил в армии, наш сержант при беге с барьерами забыл выключить ав
томат и убился). Должно быть, у меня в подсознании это засело на всю жизнь. Впрочем, бежать все равно было некуда. Я чувствовал, что горячая кровь заливает мне руку, течет по ноге. Но надо было спасаться. Сын к тому времени уже очнулся и смотрел на меня полоумными глазами. Я схватил его за руку, и мы выскочили на улицу. Уже у самого поворота за угол нам встретился солдат, несущий бутылки с водкой в охапку, точно дрова. Наверное, он не сразу нас признал, и только когда мы добежали до парка, услышали, как он истошно орал, не понимая, почему автомат не стреляет.
Нас спасли темнота и мороз. В тот вечер был 20-градусный холод. Не знаю, как добежали до улицы Кирова. Я уже истекал кровью, когда мы заскочили в квартиру пожилой русской женщины. Тут я потерял сознание. Не знаю, сколько был без сознания, но когда очнулся, было утро. Уютно гудела голландская печь хозяйки. Сын лежал у моих ног. Руки и плечо у меня были перевязаны. Марья Владимировна, так звали нашу хозяйку, дородная пожилая женщина, понимающе улыбнулась. Но как она выходила меня в городе, в котором днем и ночью расстреливают чеченцев, да и всех местных жителей, это уже другой рассказ.
Со слов моей спасительницы, я понял, что русских-грозненцев тоже не щадили. И расстреливали, как только попадутся под руку. Я готов поклясться на Коране и готов доказать любому международному суду, что в январе месяце 1995 г. в Заводском районе города Грозного были расстреляны сотни мирных жителей. Их трупы складывали недалеко от трассы, проходящей мимо парка. В объявлении по местному ТВ я узнал о своем знакомом сапожнике, который ехал впереди меня в тот злополучный день и труп которого я видел в одной из куч у трассы. Его искали родственники и объявляли по телевизору как о без вести пропавшем. Тело его до сих пор не нашли» (Мудар).
Одной из самых распространенных форм насилия во внутренних конфликтах является изнасилование женщин. Оно имеет особо над- ругательский смысл не только над человеком, но и над вражеской стороной в целом, т.е. представителями другого народа, если речь идет об этническом конфликте. В бывшей Югославии изнасилование женщин обрело почти ритуальный смысл, когда сербы или хорваты специально содержали “вражеских” женщин, подвергая их изнасилованиям и сразу же отпускали, когда у них наступал большой срок беременности, не позволявший делать аборт. Это был иезуитский, абсолютно параноидальный “опыт” размножения сербов или хорватов в чревах женщин своих врагов.
В Чечне не было зафиксировано массовых изнасилований женщин в первую войну. Этого не позволяли прежде всего условия, когда федеральные войска не контролировали целиком значительные территории и когда фактически не было контактов с населением. Во вторую войну ситуация изменилась. Военные сразу заняли большую территорию северной Чечни почти без боев и вели себя там как “освободители от бандитов”. Контакты с местным населением были гораздо более активными. Примерно такая же сложилась ситуация и в других районах, кроме дальних горных сел. Низкая дисци
плина, пьянство, изоляция от домашней среды и семей, общая ожесточенность и стрессы способствовали появлению случаев изнасилования местных чеченских женщин.
Но и здесь сохранялся барьер страха за возможную месть со стороны родственников жертвы. Хеда Абдуллаева сказала мне, что боится сейчас быть в Чечне, потому что нет братьев, чтобы защитили в случае надругательства. На самом деле она имеет в виду возможный сдерживающий фактор для насильников. Однако и это обстоятельство не является преградой, когда солдаты могут организовать групповое изнасилование в полуанонимной обстановке, т.е. вырывая женщин не из домашней среды, а разыскивая их среди путников, беженцев и других “оторвавшихся”, потерявших надежду на защиту от родственников или окружающих. Мне удалось узнать одну из историй, которая произошла уже в период нового цикла насилия. Есть основания полагать, что случай с Румисой и записанный Хедой Са- ратовой 31 июля того же года, был не единичным.
«Я Румиса З. 1966 года рождения. Живу в Урус-Мартановском районе. 17.07.2000 г., я решила поехать в Грозный посмотреть на свой дом, или, точнее, на то, что от него осталось. Доехала до Грозного в 14.00, пришла на улицу Гудурмесскую, увидела остатки своего разрушенного дома, постояв возле него, решила вернуться домой. Это было где-то в 16.30. Возвращалась я домой на маршрутном микроавтобусе, в котором были и другие попутные пассажиры. Перед российским блокпостом, который находится в поселке Черноречье, на самом выезде из города Грозного, была длинная очередь. Пашей машине пришлось долго ждать.
Мы задержались допоздна. Очень долго проверяли каждую машину и каждого человека, и женщин и мужчин. Меня беспокоило то, что у меня в паспорте не вклеена вторая фотография. Когда я ехала в город, у меня практически паспорт не проверили. Мы сидели в машине и наблюдали за тем, что происходит впереди. Солдаты стали беспричинно задерживать людей. Я видела, как нескольких мужчин завели в вагон. О судьбе задержанных ничего не могу сказать, это были незнакомые мне люди. Вероятно, какой-то шофер не дал солдатам денег, они, естественно, разозлились и стали беспричинно хватать людей. Обычно они не придирались к документам женщин, но когда все-таки начали проверять всех подряд, я испугалась. Так оно и случилось. Меня стали задерживать из-за отсутствия в паспорте второй фотографии. Мне сказали, что меня забирают для выяснения, а потом отпустят. После того как задержали, меня повели в вагон, сказали, что некоторое время побудешь здесь. В вагоне было две или три маленькие комнаты. Меня заперли еще с тремя женщинами, которые уже находились там (две чеченки и одна русская или украинка, точно не могу сказать). Эти женщины были все в синяках, у них был страшно замученный вид. Я была в ужасе, дрожала и ничего не могла говорить.
Два дня нас держали в этом вагончике. Солдаты заходили и выводили нас по одной и заводили в другую комнату. Естественно, каждая из нас слышала крики той, кого вывели в другую комнату. Пикто не приходил нам на помощь, и наши мольбы о пощаде не трогали насильников. Мы сидели и ждали своей очереди, и, конечно, она доходила. За сопротивление
очень жестоко били кулаками, ногами. Дубинками и ничем другим, правда, не били. Солдат всего было восемь человек, они были все время пьяны.
Дня два мы были в этом аду. Я не могу говорить все детали того, что они с нами делали. Каждую из нас за эти двое суток выводили более двадцати раз. Мы часто теряли сознание. Каждый раз, когда я приходила в сознание, я жалела о том, что еще не умерла.
На третье утро неожиданно открылась дверь, и появились мужчины чеченской национальности. Они нам сказали на чеченском языке: “Быстро уходите отсюда подальше!”. Они были в военной камуфляжной форме. Мы решили, что это были чеченские милиционеры. Мы поняли, что это спасение, и, не оглядываясь, бежали по трассе, ведущей в сторону Урус-Мартана. Чеченские милиционеры остались на посту. Куда делись российские солдаты, что с ними стало, мы не знаем. Но никакой стрельбы или шума на посту мы не слышали. Через какое-то время нас догнала проезжающая машина, микроавтобус. Он остановился, и я поехала в Урус- Мартан. Три женщины, которые были со мной, остались на дороге. Им нужно было ждать машину, чтобы попасть в Наурский район. Я, конечно, осталась живой. Но все у меня внутри надломилось. Я думаю все время о том, как отомстить этим зверям за то, что они со мной сделали. Отомстить я смогу только, если стану камикадзе, как это сделали брат с сестрой, которые въехали на российский блокпост в селе Ермоловка и взорвались вместе с машиной в отместку за то, что солдаты изнасиловали, убили и закопали их сестру.
У меня к Вам просьба: не называйте нигде мою фамилию, мне и так стыдно выходить на улицу. Мне все время кажется, что люди вокруг об этом догадываются. Я вообще живу только ради моей старой матери, которую я не могу броситт».
Я изначально занял позицию доверия авторам историй, ибо даже если в них содержится вымысел, он также имеет социально-культурный смысл. При всей невероятности и абсурдности происходящего некоторые сведения и наблюдения представляются бесспорными и важными. Алкоголь играл исключительную роль, являясь постоянным спутником и условием исполнения насилия в чеченском конфликте, если говорить о федеральной армии. Алкоголь - не только социально-культурная проблема общенационального характера, но бич российской политики и вооруженных сил. В период войны водка поставлялась в Чечню в огромных количествах, в том числе и через поставки из Северной Осетии - одного из основных подпольных производителей в России. Могу засвидетельствовать, что в момент моего посещения Чечни в октябре 1995 г. водка была повсюду: от генеральских штабов до солдатских вещмешков.
Состояние алкогольного опьянения освобождало человека от моральных ограничителей и от необходимости подчиняться закону. Пьяный человек, если он с оружием или имеет возможность отдавать приказы убивать, организует и совершает насилие гораздо проще, хотя и менее квалифицированно. Российское военное и гражданское руководство, включая министра обороны Павла Грачева, в период пребывания в Чечне потребляло алкоголь регулярно и в боль
ших дозах. Нетрезвый вид министра был заметен в моменты почти всех его появлений перед журналистами, что зафиксировано телекамерой. Его роковое для конфликта решение осуществить танковый штурм Грозного в новогоднюю ночь 1995 г. было принято в состоянии алкогольного опьянения. Многие офицеры и солдаты вели военные действия в нетрезвом виде. Это влияло на неоправданную жестокость и несоразмерное насилие, которые демонстрировали федералы. Один из журналистов, приехавший во Владикавказ из Ингушетии после первого дня войны с разбитой камерой в машине с дырами от пуль, заметил: “Они почти все пьяные и кажется у них установка на беспредел”.
Гражданское население Чечни впервые в своей жизни столкнулось с подобным. Подавляющее большинство чеченцев, ингушей и русских выросло в мирные послевоенные годы. Это поколение не видело вооруженной борьбы и не переживало лично масштабное насилие, тем более в отношении гражданского населения со стороны собственной армии. Первая реакция - шок и неверие от увиденного, или восприятие его как дурного сна либо трагической ошибки. Отсюда отчаяние из-за невозможности сообщить о происходящем, оказать на него какое-то воздействие. Но главное чувство - страх за свою жизнь и своих близких, а также забота спасти имущество.
Я не ставлю целью описывать в равной мере жестокости, совершаемые со стороны воюющих чеченцев. Частично о них пойдет речь в XIII главе. Но следует отметить, что эта жестокость была столь же беспредельной, хотя и имела особенности, в том числе культурные. Прежде всего чеченцы любили своего рода постано- вочно-аффектные формы исполнения насилия, как в ходе непосредственно вооруженного столкновения, так и особенно в обращении с пленными и заложниками. Демонстрацией насилия они хотели придать больше энтузиазма воюющим против армии и запугать федералов. В чем-то эта стратегия была эффективной и достигала своей цели.
В российском обществе и среди военнослужащих сложилась своя мифология о жестокостях чеченцев, что подтверждается некоторыми собранными свидетельствами правозащитных организаций. Особенно практиковались пытки и надругательства над ранеными и убитыми. Захваченные в плен военнослужащие-контрактники и летчики почти во всех случаях подвергались казням. Рядовых солдат часто использовали как заложников на разных работах: от строительства укреплений до домашних дел. Это уже после войны сложился бизнес на выкупе заложников, которые подвергались демонстративному насилию и пыткам. Причем часто подобные действия снимались на кинопленку, чтобы передать родственникам похищенного для быстрого решения вопроса в выплате денег (см. главу XIII).
“После занятия Грозного русскими, мы не давали им ни одного дня передышки. Война, конечно, была жестокая. Бойцы нашего батальона ни-

когда не брали русских в плен. И даже раненых непременно добивали. Были и среди нас живодеры, которым доставляло удовольствие резать пленных российских солдат, вырезать им внутренности. Я этого никогда не делал, потому что мне это было противно, как было бы противно резать свинью. И вообще, живодеров не любило большинство ребят. Они осуждали их.
А однажды, когда наш командир увидел, как только что у расстрелянного солдата затесавшийся к нам угрюмый немолодой мужик Шахри стал вырезать внутренности, то собственноручно застрелил его перед батальоном. Потом, правда, выяснилось, что угрюмый мужик прибился к нам из дурдома. Вообще-то разные там были люди. Я думаю, что мы за войну озверели” (Хизир И.).
«Я не думала, что в конце ХХ века возможна такая война. Первый раз такое случилось. Было ощущение страшного сна. Вместо домов стояли скелеты, обоженные деревья. В мае мы вернулись в город. Начали снова торговать. Покупателей было мало. Никаких контактов с солдатами не было. В городе царил беспредел. Солдаты на большой скорости ездили по городу на танках, наезжали на машины. Был только страх. При нас был случай на рынке. Офицеры с охраной гуляли по рынку, покупали дорогую аппаратуру. Двое офицеров с девушкой покупали пленку, им не понравилась цена, и они взяли пленку и решили уйти, не заплатив. Когда их попросили заплатить, девушка сказала: “Перебьешься, черномазый”.
В это время, мы даже не успели опомниться, как молодой, интеллигентного вида мужчина остановился, взял девушку за волосы и выстрелил ей в глотку. Она упала, он тут же застрелил офицера, который был рядом с ней, и заскочил в здание рынка и скрылся. Двое охранников опомнились, наставили на нас автоматы и закричали: “Кто стрелял, говорите”. Они были страшно напуганы. Все торговки испугались и залезли под столы, лихорадочно хватали свои шмотки. Мы стояли у входа. Я думала это конец. Единственное, что меня волновало, отвезут ли меня домой. Потом они неожиданно выскочили и ушли. Через 20 минут русские оцепили рынок и начали искать, но никого не нашли. Это была чистая работа. За свои слова им пришлось дорого заплатить. Русских очень часто убивали и именно в местах скопления людей. Русские сами доводили людей, вели себя вульгарно, оскорбляли. Редко кто это выдерживал. Чувствовали себя хозяевами. Каждый день был как последний » (Хава).

На месте Тухчарской трагедии, известной в публицистике как «Тухчарская Голгофа русской заставы» сейчас «стоит добротный деревянный крест, поставленный омоновцами из Сергиева Посада. У его основания - сложенные горкой камни, символизирующие Голгофу, на них лежат увядшие цветы. На одном из камней сиротливо стоит чуть погнутая, погасшая свеча, символ памяти. А еще к кресту прикреплена икона Спасителя с молитвой «О прощении забытых грехов». Прости нас, Господи, что мы еще не знаем, что это за место… здесь казнили шестерых военнослужащих Внутренних войск России. Еще семерым тогда чудом удалось спастись.»

НА БЕЗЫМЯННОЙ ВЫСОТЕ

Их — двенадцать солдат и одного офицера Калачевской бригады, — бросили к пограничному селу Тухчар на усиление местных милиционеров. Ходили слухи, что чечены вот-вот перейдут через речку, ударят в тыл Кадарской группировке. Старший лейтенант старался не думать об этом. У него был приказ, и он должен был его выполнить.

Заняли высоту 444,3 на самой границе, вырыли окопы в полный рост и капонир для БМП. Внизу — крыши Тухчара, мусульманское кладбище и КПП. За мелкой речушкой — чеченское село Ишхойюрт. Говорят, разбойничье гнездо. А еще одно, — Галайты, — спряталось на юге за грядой холмов. Удара можно ждать и с той, и с другой стороны. Позиция — как острие меча, на самом передке. На высоте можно держаться, вот только фланги необеспечены. 18 ментов с автоматами и буйное разношерстное ополчение — не самое надежное прикрытие.

Утром 5 сентября Ташкина разбудил дозорный: «Товарищ старший лейтенант, там вроде как… «духи». Ташкин сразу посерьезнел. Приказал: «Поднимай пацанов, только без шума!»

Из объяснительной рядового Андрея Падякова:

На холме, который находился напротив нас, на Чеченской Республике, показались сначала четверо, потом еще около 20 боевиков. Тогда наш старший лейтенант Ташкин приказал снайперу открыть огонь на поражение… Я четко видел, как после выстрела снайпера упал один боевик… Потом по нам открыли массированный огонь из автоматов и подствольных гранатометов… Потом ополченцы сдали свои позиции, и боевики обошли село и взяли нас в кольцо. Мы заметили, как за селом позади нас перебежало около 30 боевиков».

Боевики прошли не там, где их ожидали. Они переправились через реку южнее высоты 444 и углубились на территорию Дагестана. Нескольких очередей хватило, чтобы разогнать ополченцев. Тем временем вторая группа — тоже человек двадцать-двадцать пять, — напала на милицейский КПП у окраины Тухчара. Этот отряд возглавлял некий Умар Карпинский, лидер Карпинского джамаата (район в г. Грозный), подчинявшийся лично Абдул-Малику Межидову, командиру Шариатской Гвардии.* Чеченцы коротким ударом выбили милиционеров из КПП** и прикрываясь могильными плитами кладбища, стали подбираться к позициям мотострелков. Одновременно с тыла высоту атаковала первая группа. С этой стороны капонир БМП не имел никакой защиты и лейтенант приказал водителю-механику вывести машину на гребень и маневрировать.

«Высота», нас атакуют! — кричал Ташкин, прижав к уху шлемофон, — Атакуют превосходящими силами! Что?! Прошу поддержки огнем!» Но «Высота» была занята липецкими омоновцами и требовала держаться. Ташкин выругался и спрыгнул с брони. «Каким х… держаться?! По четыре рожка на брата…»***

Развязка близилась. Через минуту прилетевшая невесть откуда кумулятивная граната проломила борт «коробочки». Наводчика, вместе с башней подбросило метров на десять; водитель погиб мгновенно.

Ташкин взглянул на часы. Было 7.30 утра. Полчаса боя — и он уже лишился главного своего козыря: 30-мм автомата БМП, который держал «чехов» на почтительном расстоянии. Вдобавок, и связь накрылась, кончались боеприпасы. Надо уходить, пока есть возможность. Через пять минут будет поздно.

Подхватив контуженного и сильно обгоревшего наводчика Алескея Полагаева, солдаты бросились вниз, ко второму КПП. Раненого на плечах тащил его друг Руслан Шиндин, потом Алексей очнулся и побежал сам. Увидев бегущих к ним солдат, милиционеры прикрыли их огнем с блокпоста. После непродолжительной перестрелки наступило затишье. Спустя некоторое время на пост пришли местные жители и сообщили, что боевики дали полчаса на то, чтобы они покинули Тухчар. Сельчане прихватили с собой на пост гражданскую одежду — это был единственный шанс на спасение для милиционеров и солдат. Старший лейтенант покинуть блокпост не соглашался, и тогда милиционеры, как рассказал потом один из солдат, ‘полезли на него в драку’.****

Аргумент силы оказался убедительным. В толпе местных жителей защитники блокпоста добрались до села и стали прятаться — кто в подвалах и на чердаках, а кто в кукурузных зарослях.

Рассказывает жительница Тухчара Гурум Джапарова: Он пришел — только стрельба стихла. Да как пришел? Вышла во двор — смотрю, стоит, шатается, держится за калитку. Весь в крови и обгорелый был сильно — волос нет, ушей нет, кожа полопалась на лице. Грудь, плечо, рука — все посечено осколками. Я его скорей в дом. Боевики, говорю, кругом. Тебе бы к своим надо. Да разве ты дойдешь такой? Старшего своего Рамазана, ему 9 лет, послала за доктором… Одежда его вся в крови, обожженная. Мы с бабушкой Атикат срезали ее, скорей в мешок и выбросили в овраг. Обмыли кое-как. Врач наш сельский Хасан пришел, осколки повынимал, раны смазал. Укол еще сделал — димедрол, что ли? Тот засыпать стал от укола. Я его с детьми положила в комнате.

Спустя полчаса боевики по приказу Умара стали ‘шерстить’ село — началась охота на солдат и милиционеров. Ташкин, четверо солдат и дагестанский милиционер спрятались в каком-то сарае. Сарай окружили. Притащили банки с бензином, облили стены. «Сдавайтесь, не то спалим заживо!» В ответ молчание. Боевики переглянулись. «Кто у вас там старший? Решай, командир! Зачем зря умирать? Нам ваши жизни не нужны — накормим, обменяем потом на своих! Сдавайтесь!»

Солдаты и милиционер поверили, вышли. И только когда лейтенанта милиции Ахмеда Давдиева перерезала пулеметная очередь, поняли — их жестоко обманули. «А для вас мы кое-что другое приготовили!» — засмеялись чеченцы.

Из показаний подсудимого Тамерлана Хасаева:

Умар приказал проверить все строения. Мы рассредоточились и по два человека стали обходить дома. Я был обычный солдат и выполнял приказы, тем более новый среди них человек, мне не все доверяли. А как я понял, операция была заранее подготовлена и четко организована. Я по рации узнал о том, что в сарае нашли солдат. Нам по рации передали приказ собраться у милицейского поста за селом Тухчар. Когда все собрались, там уже были эти 6 солдат».

Обожженного наводчика выдал кто-то из местных. Гурум Джапарова пыталась его отстоять — бесполезно. Он ушел в окружении десятка бородатых парней — на смерть.

Дальнейшее скрупулезно зафиксировал на камеру оператор боевиков. Умар, видимо, решил «повоспитывать волчат». В бою у Тухчара его рота потеряла четверых, у каждого из убитых нашлись родственники и друзья, на них висел долг крови. «Вы взяли нашу кровь — мы возьмем вашу!» — сказал Умар пленным. Солдат отвели на окраину. Четверо «кровников» поочередно перерезали горло офицеру и трем солдатам. Еще один вырвался, пытался бежать — его застрелили из автомата. Шестого Умар зарезал лично.

Только на следующее утро глава администрации села Магомед-Султан Гасанов получил у боевиков разрешение забрать тела. На школьном грузовике трупы старшего лейтенанта Василия Ташкина и рядовых Владимира Кауфмана, Алексея Липатова, Бориса Эрднеева, Алексея Полагаева и Константина Анисимова были доставлены на Герзельский блокпост. Остальным удалось отсидеться. Некоторых местные жители отвезли на Герзельский мост уже на следующее утро. По дороге они и узнали о казни своих сослуживцев. Алексей Иванов, просидев двое суток на чердаке, ушел из села, когда его стала бомбить российская авиация. Федор Чернавин просидел в подвале целых пять дней — к своим ему помог выбраться хозяин дома.

На этом история не заканчивается. Через несколько дней запись с убийством солдат 22-й бригады покажут по грозненскому телевидению. Потом, уже в 2000-м году она попадет в руки к следователям. По материалам видеокассеты будет возбуждено уголовное дело на 9 человек. Из их числа правосудие настигнет лишь двоих. Тамерлан Хасаев получит пожизненный срок, Ислам Мукаев — 25 лет. Материал взят с форума «БРАТИШКА» http://phorum.bratishka.ru/viewtopic.php?f=21&t=7406&start=350

Об этих же событиях из печати:

«Я только подошел к нему с ножом»

В ингушском райцентре Слепцовск сотрудники Урус-Мартановского и Сунженского РОВД задержали Ислама Мукаева, подозреваемого в причастности к жестокой казни шестерых российских военнослужащих в дагестанском селе Тухчар в сентябре 1999 года, когда банда Басаева заняла несколько сел Новолакского района Дагестана. У Мукаева изъята видеокассета, подтверждающая факт его причастности к кровавой расправе, а также оружие и боеприпасы. Сейчас сотрудники правоохранительных органов проверяют задержанного на возможную его причастность и к другим преступлениям, поскольку известно, что он был членом незаконных вооруженных формирований. До задержания Мукаева единственным участником казни, попавшим в руки правосудия, был Тамерлан Хасаев, приговоренный в октябре 2002 года к пожизненному заключению.

Охота на солдат

Ранним утром 5 сентября 1999 года басаевские отряды вторглись на территорию Новолакского района. За тухчарское направление отвечал эмир Умар. Дорогу на чеченское село Галайты, ведущую из Тухчара, охранял блокпост, на котором несли службу дагестанские милиционеры. На сопке их прикрывал БМП и 13 солдат бригады внутренних войск, направленных на укрепление блокпоста из соседнего селения Дучи. Но боевики зашли в село с тыла, и, захватив после короткого боя поселковый отдел милиции, стали обстреливать сопку. Зарывшийся в землю БМП нанес немалый урон нападавшим, но когда кольцо окружения стало сжиматься, старший лейтенант Василий Ташкин приказал выгнать БМП из окопа и открыть огонь через реку по машине, которая подвозила боевиков. Десятиминутная заминка оказалась для солдат роковой. Выстрелом из гранатомета боевой машине снесло башню. Наводчик погиб на месте, а водитель Алексей Полагаев был контужен. Ташкин приказал остальным отходить к блокпосту, расположенному в нескольких сотнях метров. Потерявшего сознание Полагаева вначале нес на плечах его сослуживец Руслан Шиндин; потом Алексей, получивший сквозное ранение головы, очнулся и побежал сам. Увидев бегущих к ним солдат, милиционеры прикрыли их огнем с блокпоста. После непродолжительной перестрелки наступило затишье. Спустя некоторое время на пост пришли местные жители и сообщили, что боевики дали полчаса на то, чтобы солдаты покинули Тухчар. Сельчане прихватили с собой гражданскую одежду – это был единственный шанс на спасение для милиционеров и солдат. Старший лейтенант уходить отказался, и тогда милиционеры, как рассказал потом один из солдат, ‘полезли на него в драку’. Аргумент силы оказался более убедительным. В толпе местных жителей защитники блокпоста добрались до села и стали прятаться – кто в подвалах и на чердаках, а кто в кукурузных зарослях. Спустя полчаса боевики по приказу Умара начали зачистку села. Сейчас уже трудно установить, выдали ли военных местные жители или сработала разведка боевиков, но шестеро солдат попали в руки бандитов.

‘Ваш сын погиб из-за халатности наших офицеров’

По приказу Умара пленных отвели на поляну рядом с блокпостом. Дальнейшее скрупулезно зафиксировал на камеру оператор боевиков. Четверо назначенных Умаром палачей поочередно выполнили приказ, перерезав горло офицеру и четырем солдатам. С шестой жертвой Умар расправился лично. ‘Сплоховал’ только Тамерлан Хасаев. Полоснув жертву клинком, он выпрямился над раненым солдатом – от вида крови ему стало не по себе, и он передал нож другому боевику. Истекающий кровью солдат вырвался и побежал. Один из боевиков стал стрелять вдогонку из пистолета, но пули прошли мимо. И лишь когда беглец, споткнувшись, упал в яму, его хладнокровно добили из автомата.

На следующее утро глава администрации села Магомед-Султан Гасанов получил у боевиков разрешение забрать тела. На школьном грузовике трупы старшего лейтенанта Василия Ташкина и рядовых Владимира Кауфмана, Алексея Липатова, Бориса Эрднеева, Алексея Полагаева и Константина Анисимова были доставлены на Герзельский блокпост. Остальным солдатам в/ч 3642 удалось отсидеться в своих укрытиях до ухода бандитов.

В конце сентября шесть цинковых гробов были опущены в землю в разных концах России – в Краснодаре и Новосибирске, на Алтае и в Калмыкии, в Томской области и на Оренбуржье. Родители долгое время не знали ужасных подробностей гибели их сыновей. Отец одного из солдат, узнав страшную правду, попросил занести в свидетельство о смерти сына скупую формулировку – ‘огнестрельное ранение’. Иначе, объяснил он, жена этого не переживет.

Кто-то, узнав о смерти сына из телевизионных новостей, оберегал себя от подробностей – сердце не выдержало бы непомерного груза. Кто-то пытался докопаться до правды и искал по стране сослуживцев сына. Для Сергея Михайловича Полагаева было важно знать, что его сын не дрогнул в бою. О том, как все было на самом деле, он узнал из письма Руслана Шиндина: ‘Ваш сын погиб не из-за трусости, а из-за халатности наших офицеров. Командир роты три раза к нам приезжал, но ни разу не привез боеприпасы. Он привез только ночной бинокль с посаженными батарейками. А мы там оборонялись, у каждого было по 4 магазина…’

Палач-заложник

Первым из головорезов в руки правоохранительных органов попал Тамерлан Хасаев. Осужденный на восемь с половиной лет за похищение человека в декабре 2001 года, он отбывал срок в колонии строгого режима на территории Кировской области, когда следствию благодаря видеопленке, изъятой в ходе спецоперации на территории Чечни, удалось установить, что именно он – один из тех, кто участвовал в кровавой резне на окраине Тухчара.

В басаевском отряде Хасаев оказался в начале сентября 1999-го – один из друзей соблазнил его возможностью заполучить в походе на Дагестан трофейное оружие, которое потом можно было бы выгодно продать. Так Хасаев оказался в банде эмира Умара, подчинявшейся небезызвестному командиру ‘исламского полка особого назначения’ Абдулмалику Межидову, заместителю Шамиля Басаева…

В феврале 2002 года Хасаева перевели в махачкалинский СИЗО и показали запись казни. Отпираться он не стал. Тем более что в деле уже имелись показания жителей Тухчара, уверенно опознавших Хасаева по фотографии, присланной из колонии. (Боевики особенно не скрывались, а сама казнь была видна даже из окон домов на краю села). Хасаев выделялся среди облаченных в камуфляж боевиков белой футболкой.

Процесс по делу Хасаева состоялся в Верховном суде Дагестана в октябре 2002 года. Он признал себя виновным лишь частично: ‘Признаю участие в НВФ, оружие и вторжение. А солдата я не резал… Я только подошел к нему с ножом. До этого зарезали двоих. Когда я увидел эту картину, то отказался резать, отдал нож другому’.

‘Они первые начали, – рассказал Хасаев о бое в Тухчаре. – БМП открыл огонь, и Умар приказал гранатометчикам занять позиции. А когда я сказал, что такого уговора не было, он приставил ко мне трех боевиков. С тех пор я сам был у них как заложник’.

За участие в вооруженном мятеже боевик получил 15 лет, за хищение оружия – 10, за участие в НВФ и незаконное ношение оружия – по пять. За посягательство на жизнь военнослужащего Хасаев, по мнению суда, заслужил смертную казнь, однако в связи с мораторием на ее применение была избрана альтернативная мера наказания – пожизненное заключение.

Семеро других участников казни в Тухчаре, в том числе четверо ее непосредственных исполнителей, по-прежнему числятся в розыске. Правда, как сказал корреспонденту ГАЗЕТЫ следователь по особо важным делам управления Генпрокуратуры РФ на Северном Кавказе Арсен Исраилов, который расследовал дело Хасаева, в этом списке до последнего времени не было Ислама Мукаева: «В ближайшее время следствие выяснит, к каким конкретно преступлениям он причастен. И если подтвердится его участие в казни в Тухчаре, он, возможно, станет нашим ‘клиентом’ и будет переведен в махачкалинский СИЗО’.

http://www.gzt.ru/topnews/accidents/47339.html?from=copiedlink

А это об одном из парней, зверски убитых чеченскими головорезами в сентябре 1999 года в Тухчаре.

«Груз — 200» прибыл и на Кизнерскую землю. В боях за освобождение Дагестана от бандитских формирований погиб уроженец д. Ишек колхоза «Звезда» и выпускник нашей школы Алексей Иванович Паранин.Алексей родился 25 января 1980 года. Закончил Верхнетыжминскую основную школу. Был очень любознательным, бойким, смелым мальчиком. Затем – учеба в Можгинском ГПТУ № 12, где он получил профессию каменщика. Поработать, правда, не успел, призвали в армию. Служил на Северном Кавказе более года. И вот – дагестанская война. Прошел несколько боев. В ночь с 5 на 6 сентября боевая машина пехоты, на которой Алексей служил оператором-наводчиком, была передана Липецкому ОМОНу, и охраняла блок-пост под селом Новолакское. Напавшие ночью боевики подожгли БМП. Солдаты покинули машину и вели бой, но он был слишком неравным. Всех раненых зверски добили. Мы все скорбим по поводу гибели Алексея. Слов утешения трудно найти. 26 ноября 2007 года на здании школы установили мемориальную доску. На открытии мемориальной доски присутствовала мать Алексея — Людмила Алексеевна и представители от отдела молодежи из района. Сейчас мы начинаем оформлять альбом о нем, есть стенд в школе, посвященный Алексею. Помимо Алексея в Чеченской кампании участвовали еще четыре ученика нашей школы: Кадров Эдуард, Иванов Александр, Анисимов Алексей и Киселев Алексей, награжденный орденом «Мужества» Очень страшно и горько когда погибают молодые ребята. В семье Параниных было трое детей, но сын – единственный. Иван Алексеевич, отец Алексея, работает трактористом в колхозе «Звезда», мать Людмила Алексеевна – работница школы.

Мы вместе с Вами скорбим по поводу гибели Алексея. Слов утешения трудно найти. http://kiznrono.udmedu.ru/content/view/21/21/

Апрель, 2009 год В Верховном суде Дагестана завершился третий процесс по делу о казни шестерых российских военнослужащих в селе Тухчар Новолакского района в сентябре 1999 года. Один из участников казни, 35-летний Арби Дандаев, который, по мнению суда, лично перерезал горло старшему лейтенанту Василию Ташкину, признан виновным и приговорен к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима.

Бывший сотрудник национальной службы безопасности Ичкерии Арби Дандаев, по данным следствия, принимал участие в нападении банд Шамиля Басаева и Хаттаба на Дагестан в 1999 году. В начале сентября он вступил в отряд под руководством эмира Умара Карпинского, который 5 сентября того же года вторгся на территорию Новолакского района республики. Из чеченского села Галайты боевики направились в дагестанское село Тухчар - дорогу охранял блокпост, на котором несли службу дагестанские милиционеры. На сопке их прикрывал БМП и 13 солдат из бригады внутренних войск. Но боевики зашли в село с тыла и, захватив после короткого боя поселковый отдел милиции, стали обстреливать сопку. Зарытая в землю БМП нанесла немалый урон нападавшим, но, когда кольцо окружения стало сжиматься, старший лейтенант Василий Ташкин приказал выгнать бронемашину из окопа и открыть огонь через реку по автомобилю, который подвозил боевиков. Десятиминутная заминка оказалась для солдат роковой: выстрелом из гранатомета у БМП снесло башню. Наводчик погиб на месте, а водитель Алексей Полагаев был контужен. Выжившие защитники блокпоста добрались до села и стали прятаться - кто в подвалах и на чердаках, а кто в кукурузных зарослях. Спустя полчаса боевики по приказу эмира Умара стали обыскивать село, и пятерым военнослужащим, спрятавшимся в подвале одного из домов, после короткой перестрелки пришлось сдаться - в ответ на автоматную очередь прозвучал выстрел из гранатомета. Через некоторое время к пленникам присоединился Алексей Полагаев - боевики «вычислили» его в одном из соседних домов, где его прятала хозяйка.

По приказу эмира Умара пленных отвели на поляну рядом с блокпостом. Дальнейшее скрупулезно зафиксировал на камеру оператор боевиков. Четверо назначенных командиром боевиков палачей поочередно выполнили приказ, перерезав горло офицеру и трем солдатам (один из военнослужащих пытался бежать, но его застрелили). С шестой жертвой эмир Умар расправился лично.

Арби Дандаев более восьми лет скрывался от правосудия, однако 3 апреля 2008 года чеченские милиционеры задержали его в Грозном. Ему были предъявлены обвинения в участии в устойчивой преступной группе (банде) и совершаемых ею нападениях, вооруженном мятеже с целью изменения территориальной целостности России, а также в посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов и незаконном обороте оружия.

Согласно материалам следствия, боевик Дандаев явился с повинной, признался в совершенных преступлениях и подтвердил свои показания, когда его вывезли на место казни. В Верховном суде Дагестана, однако, он свою вину не признал, заявив, что явка состоялась под принуждением, и отказался от дачи показаний. Тем не менее суд признал его прежние показания допустимыми и достоверными, поскольку они были даны с участием адвоката и никаких жалоб на следствие от него не поступало. В суде была исследована видеозапись казни, и, хотя узнать подсудимого Дандаева в бородатом палаче было сложно, суд принял во внимание, что на записи было отчетливо слышно, как произносится имя Арби. Были допрошены также жители села Тухчар. Один из них узнал подсудимого Дандаева, но суд отнесся к его словам критически, учитывая преклонный возраст свидетеля и путаницу в его показаниях.

Выступая в прениях, адвокаты Константин Сухачев и Константин Мудунов просили суд либо возобновить судебное следствие, проведя экспертизы и вызвав новых свидетелей, либо оправдать подсудимого. Обвиняемый Дандаев в последнем слове заявил, что знает, кто руководил казнью, этот человек на свободе, и он может назвать его фамилию, если суд возобновит следствие. Судебное следствие было возобновлено, но только для того, чтобы допросить подсудимого.

В итоге исследованные доказательства не оставили у суда сомнений в том, что подсудимый Дандаев виновен. Между тем защита считает, что суд поторопился и не исследовал многие важные для дела обстоятельства. Например, не допросил уже осужденного в 2005 году участника казни в Тухчаре Ислана Мукаева (еще один из палачей, Тамерлан Хасаев, был приговорен к пожизненному заключению в октябре 2002 года и скончался вскоре в колонии). «Практически все значимые для защиты ходатайства были судом отклонены,- заявил «Ъ» адвокат Константин Мудунов.- Так, мы неоднократно настаивали на повторной психолого-психиатрической экспертизе, поскольку первая была проведена с использованием сфальсифицированной амбулаторной карты. Суд отклонил это ходатайство. Он не был в достаточной мере объективен, и мы обжалуем приговор».

По словам родственников подсудимого, отклонения в психике появились у Арби Дандаева в 1995 году, после того как в Грозном российские военнослужащие ранили его младшего брата Альви, а спустя некоторое время из военного госпиталя вернули труп мальчика, у которого были изъяты внутренние органы (родственники связывают это с процветавшей в те годы в Чечне торговлей человеческими органами). Как заявила в ходе прений защита, их отец Хамзат Дандаев добился возбуждения уголовного дела по этому факту, однако оно не расследуется. По мнению адвокатов, дело против Арби Дандаева было заведено, чтобы помешать его отцу добиться наказания виновных в смерти младшего сына. Эти доводы нашли отражение в приговоре, однако суд счел, что подсудимый вменяем, а по факту гибели его брата дело давно возбуждено и не имеет отношения к рассматриваемому.

В итоге суд переквалифицировал две статьи, касающиеся оружия и участия в банде. По мнению судьи Шихали Магомедова, подсудимый Дандаев приобрел оружие в одиночку, а не в составе группы, и участвовал в незаконных вооруженных формированиях, а не в банде. Впрочем, эти две статьи на приговор не повлияли, поскольку по ним истек срок давности. А вот ст. 279 «Вооруженный мятеж» и ст. 317 «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа» потянули на 25 лет и пожизненное заключение. При этом суд учел и смягчающие вину обстоятельства (наличие малолетних детей и явку с повинной), и отягчающие (наступление тяжких последствий и особую жестокость, с которой было совершено преступление). Таким образом, несмотря на то, что гособвинитель просил всего 22 года, суд приговорил подсудимого Дандаева к пожизненному сроку. Кроме того, суд удовлетворил гражданские иски родителей четверых погибших военнослужащих по возмещению морального вреда, суммы по которым составили от 200 тыс. до 2 млн руб. Фотография одного из головорезов в момент суда.

Это фото погибшего от рук Арби Дандаева ст. лейтенанта Василия Ташкина

Липатов Алексей Анатольевич

Кауфман Владимир Егорович

Полагаев Алексей Сергеевич

Эрднеев Борис Озинович (за несколько секунд до гибели)

Из известных участников кровавой расправы над пленными российскими солдатами и офицером трое в руках правосудия, двое из них, по слухам, скончались за решеткой, о других говорят, что кто-то погиб в ходе последующих боестолкновений, а кто-то прячется во Франции.

Дополнительно по событиям в Тухчаре известно, что на помощь отряду Василия Ташкина никто не спешил ни в тот жуткий день, не наследующий и даже не на последующий! Хотя основной батальон стоял всего в нескольких километрах неподалёку от Тухчара. Предательство? Халатность? Заведомый сговор с боевиками? Гораздо позже на село налетела и отбомбилась авиация… И вот в качестве резюме по этой трагедии и в целом по поводу участи многих и многих русских парней в позорной войне, развязанной кремлёвской кликой и субсидированной некими деятелями из Москвы и непосредственно беглым господином А.Б. Березовским (в Интернете есть публичные его признания о том, что он лично финансировал Басаева).

Крепостные дети войны

Фильм включает знаменитое видео с отрезанием голов нашим бойцам в Чечне — детали в этой статье. Официальные сводки всегда скупы и часто врут. Вот и 5-го и 8-го сентября прошлого года, судя по пресс-релизам силовых ведомств, в Дагестане шли обычные бои. Все под контролем. Как водится, о потерях сообщалось вскользь. Они минимальны — несколько раненых и убитых. В действительности как раз в эти дни лишались жизни целые взводы и штурмовые группы. Зато вечером 12-го сентября по многим агентствам мигом распространилась весть: 22-я бригада внутренних войск заняла селение Карамахи. Генерал Геннадий Трошев отметил подчиненных полковника Владимира Керского. Так узнали еще об одной кавказской победе России. Пришла пора получать награды. «За кадром» осталось главное — то, каким образом, какой страшной ценой вчерашние мальчишки выжили в свинцовом аду. Впрочем, для солдат это был один из многих эпизодов кровавой работы, в которой остаются в живых по случайности. Уже через три месяца бойцов бригады вновь бросили в самое пекло. Они атаковали развалины консервного завода в Грозном.

Карамахинский блюз

8 сентября 1999 года. Этот день я запомнил на всю жизнь, потому что именно тогда я увидел смерть.

На командном пункте над селением Кадар было оживленно. Одних генералов я насчитал с десяток. Сновали артиллеристы, получая целеуказания. Дежурные офицеры отгоняли журналистов от маскировочной сети, за которой трещали рации и орали телефонисты.

…Из-за облаков вынырнули «Грачи» . Крохотными точками бомбы скользят вниз и через несколько секунд превращаются в столбы черного дыма. Офицер из пресс-службы объясняет журналистам, что авиация ювелирно работает по огневым точкам противника. При прямом попадании бомбы дом раскалывается, словно грецкий орех.

Генералы не раз заявляли, что операция в Дагестане разительно отличается от прошлой чеченской кампании. Разница, безусловно, есть. Каждая война отличается от своих дурных сестер. Но существуют аналогии. Они не просто бросаются в глаза, они кричат. Один из таких примеров — «ювелирная» работа авиации. Летчики и артиллеристы, как и в прошлую войну, работают не только по противнику. Солдаты погибают от своих же налетов.

Когда подразделение 22-й бригады готовилось к очередному штурму, человек двадцать солдат собрались в круг у подножия Волчьей горы, ожидая команды пойти вперед. Бомба прилетела, попав точнехонько в самую гущу людей, и… не взорвалась. Целый взвод тогда родился в рубашках. Одному солдату проклятой бомбой, будто гильотиной, срезало щиколотку. Парня, в долю секунды ставшего калекой, отправили в госпиталь.

Слишком многие солдаты и офицеры знают о подобных примерах. Слишком многие — для того, чтобы понять: лубочные победные картинки и реальность различаются, как солнце и луна. В то время когда войска отчаянно штурмовали Карамахи, в Новолакском районе Дагестана отряд спецназа был брошен на приграничную высоту. Во время атаки что-то напутали «смежники» — по высоте стали работать вертолеты огневой поддержки. В результате, потеряв десятки убитых и раненых бойцов, отряд отошел. Офицеры грозились разобраться с теми, кто стрелял по своим…

Они среди нас

Все что я напишу это правда. Хочу чтоб мы нe забывали эти деяния. Это три истории, про три ада на земле, на нашей земле. И рассказанная мне людьми побывавших там. ГПАП 1 автобусная станция, бывшая закрытая тюрьма для пыток. В этой тюрьме не было людей, там работали звери. Парней и девушек, не просто убивали. А насколько можно мучительней. Турник устройство, на котором подвешивали людей, в разных позах. Со временем кости выходили из суставов. Мухомор, паяльником выжигали полости рта. Роза, трубку вставляют в (*sensored*) проход, затем вводят колючую проволоку через трубку в прямую кишку. Трубку вытаскивают а проволока остается. Проволоку затем выдергивают. Знаменитый крест. Там в одном из залов висел крест, сваренный из рельс. К кресту прикручивали проволокой пленных и били током. Волчий оскал, большим напильником стачивали зубы во рту. Тиски, зажимали голову в тиски, и сверху капала кипящая смола. И знаменитая утроба. Копали яму высотой метр, на корточки в ряд усаживали пленных и заливали по шею бетоном. При высыхании бетон, сжимаясь, ломал все кости.

Как проходили допросы. Обычно были любимые варианты это пылесос. На голову одевали противогаз и перекрывали кислород. И задыхающегося пленного начинали забивать ногами. Когда он терял сознание, ему впрыскивали химию, и начиналось все заново. Это продолжалось часами. Другой вариант это березка. Пленного ставили на стул, заранее завязав руки за спиной. На голову одевали петлю, которая была завязана над головой к перекладине. Выбивали стул, и человек задыхался вися в виселице. Потеряв сознание, его откачивали и снова вешали.
За зданием была стена, там расстреливали людей. Часто их ставили к стенке, и 2-3 раза стреляли поверх. Это они так шутили. Затем убивали. Иногда прикованных раненых давали на растерзание собакам. Это ГПАП1. Большее число палачей были узкоглазые. Это я непроста сказал. Они главные герои этих историй.
Я прошу вас, не читайте эти строки. А впитайте их как воду в свою кровь. Это не басни, это брeд в ночи безумца, лишившегося разума. Это страдание и муки тех кто остался там, и тех немногих кто выжил. И они хотят умереть, чем жить, это пятно и боль в душе засела в них навсегда. Я хочу спросить прежде чем продолжить.
Это я написал бы на каждой стене нашего города. Жаль что не каждому дано это понять. Если я буду писать о гостинице чайка. В подвале которой 48 человек беженцев, заваленных плитами поедали друг друга от голода. Или про тех кто проходя мимо слышал крики из под земли, и стуки. Но он проходил мимо. Я пишу это, и это нас не забудет.

Если в вашем районе есть здания, в которых располагались военные. То есть пустующие на данный момент. Прошу выкладывать адрес. И примерное место расположения здания. Это важно для меня. Завтра я поведаю историю других врат ада в грозном.
Двоюродный брат моей матери, лично знал женщину которая обезумела. И от того что на ее глазах. В подвале дома в котором их завалило ей пришлось есть человечину. И на ее руках там умер ее ребенок. После этого она кидалась на детей.

Я провел не мало времени, в поисках людей которые мало видели света. И то, когда выводили чтоб пытать. И заставить рассказать их что им пришлось пройти, это было крайне сложно. Лишь одно мне помогало, это я сказать не могу.

Другие ворота это интернат глухонемых на минутке. С 2000 по 2006 год, закрытая тюрьма (секретка). Ища одного пропавшего парня, мне сообщили что из этого здания съехали военные. Теперь немного об этом месте. Там было несколько зданий, одно с обезьянником для отмазки. Но вот второе здание и его подвалы, служили машиной смерти. За день до нас туда приехали наши мемориал защитники.
Нах ец хьумш. Они нашли в одном из кабинетов документы и фотки узников. И как жалкие трусы дали структурам у себя их изъять. Пофоткали обезьянники и уехали домой. Мы приехали, и нас не пустили. На свой риск мы проникли с задней стороны через другую воен. Часть, прaвитeльствo дало команду находившемся там рабочим. В течении недели снести здания. У нас было мало времени. Среди рабочих оказался парень, который нам помог. Далее я расскажу, что там было.

Я продолжу. Это место было домом смерти, в нем пропали почти 400 человек, даже больше. И его хозяева были те душегубы из ГПАП1.Это Хантымансийский ОМОН, именовавшие себя СОМ. Над входом в подвал где убивали узников было написано большими буквами. ПОМОЖЕМ УМЕРЕТЬ!
Это были последние слова что читали перед входом в пещеру наши братья и сестры! А на здании виднелась отчетливо надпись, НАМ ПО..Й ВАШЕ ГОРЕ! В подвалах было несколько камер. В них не было ничего, ни окон ни света, одна грязь сырость и бетон. В 1 ой камере держали мужчин, все стены были исписаны на арабском, и именами. Во второй камере держали девушек и женщин. Я не буду говорить что там было на стенах. Но многое были написаны кровью, писавшие их понимали что умрут. Я ЖИВА? Диана. Я НИЧЕГО НЕ ВИЖУ,Я УМЕРЛА ЗДЕСЬ Зарета 2001. АЛЛАХЬ ПОМОГИ, Малика 16 лет. Много горя на этих стенах, и много слез и крови впитали они в себя. Все эти надписи и слова, мне трудно говорить. На следующий день когда мы приехали, камеры кто то поджог покрышками. И копоть осела на стенах.

Этих девушек зверски насиловали каждый день. Над почти каждой койкой убийц, были фото этих девушек в обнаженном виде. Были и убитые ими как память. Эти фото находили рабочии, но сразу сжигали. Насиловали и у камер с мужчинами, что они слышали крики своих сестер. Кто пытался помочь, того пытали. Еще там была камера пыток прямо за стеной от узников. Чтоб они слышали крики и хруст костей, своих братьев и сестер. В этой камере мы заметили две толстые доски, они Использовались так: человека клали на одну, а второй накрывали. И сверху били огромной кувалдой. Чтоб полопались внутренности. Стены в этой камере были залиты краской многократно, так как кровь была везде. Выжил один мужик, ему успели отрезать ухо. Но он и сейчас не всю правду говорит, страх одолел его. Некоторых девушек крали и продавали в это место, нохчи ублюдки. На следующий день, меня позвал туда один человек. То что я увидел меня потрясло, это был кошмар.

На следующий день когда мы приехали, оказалось что рабочие нашли секретные камеры. Они были замурованы.В одной ничего не было. Но были кольца в стенах. А второй проход во вторую камеру проламывали на наших глазах. Мы зашли туда. То что мы там увидели, я запомню на всю жизнь. Там держали беременных, и девушек с грудными детьми. З железные кровати, над каждой висит полусогнутый лист железа. Привязанный проволокой к потолку. В них укладывали детей. Помещение все в сырости, и грязи. Ни окон, ни света. В дальнем углу стоял странный аппарат, и рядом вся стена в крови. Как мы выяснили на нем рубили пальцы, прижигали о маленькую печку что стояла под ним. и руку обтирали о стену. И это все в комнате где держали девушек с грудными детьми. Скорее всего эти дети родились там. Ни они ни их матери не выжили.

И третье место смерти! Оно функционирует и сегодня. С 2000года по сегодняшний день! Если соединить пытки ГПАП1.И жестокость СОМА. Не будет и 10 процентов того что происходит там. В это место не пускают даже нашего пpeзидeнта, и любую власть нашей земли. Только прямое подчинение кремлю. От туда никто не возвращался. Около малых атагов. Секретная база. Проезжать это место ночью, было риском жизни любого водителя. Если остановят, мог не доехать до дома. Один нохчи работал там, он рассказал до своей гибели об этом месте. Взади этой части поле в землю вкопаны клетки метр на метр. В каждой клетке голый узник, под открытым небом. Он находится там почти всегда, не может лечь, встать, сесть. Весь скрученный в клетке. Этот парень говорил, что там девушки и парни, и совсем молодые. И нет ни одного нормального, все потерявшие разум, лают и воют по ночам. Обросшие, грязные, дикие. Это место есть и сейчас. И оно вселяет страх всем, своим молчанием и тишиной. За 200 метров люди пьют чай, и отдыхают. А там кто-то умирает от страданий, тоже хотя этот чай и хотят жить.

Откровения российского оккупанта о зверствах в Чечне.
И во время первой, и во время второй войны в Чечне я сам повидал немало смертей, видел убитых людей. Видел множество раненных и ставших калеками детей и взрослых. Видел горе, кровь и слезы.

И в то время, и теперь услышал немало историй о зверствах, чинимых российскими военными в отношении мирных жителей. Причем что примечательно, большинство этих преступлений совершали так называемые «контрактники».

То есть военнослужащие, которые проходят службу по контракту. Не 18–20-летние юнцы, а достаточно взрослые мужчины. Жители Чечни обычно зовут их наемниками. И это определение, на мой взгляд, подходит для них лучше всего. Ведь эти люди едут на войну, едут убивать других за деньги. Хотят построить свое счастье на горе, крови и несчастье других. Таких даже сами солдаты, те, кто призван на срочную службу по призыву, как я понял, не уважают и даже ненавидят.

Во время одной из своих поездок на конференцию в Москву, это было летом прошлого года, мне встретился бывший российский солдат, который служил в Чечне в 1999–2000 годах. Мы были в одном купе, познакомились, разговорились, вместе пообедали. Он немного выпил, и как-то между делом рассказал мне историю, которая потрясла меня до глубины души. Я его не просил мне об этом рассказывать, но его почему-то потянуло на откровения.

По словам этого бывшего военнослужащего, назовем его Владимиром, дело было зимой 2000-го года, а точнее в конце января. Подразделение, в котором он служил, бросили на «зачистку» в район поселка «Березка», что расположен по Старопромысловскому шоссе города Грозного. Среди них было много контрактников, которых солдаты-срочники называли «контрабасами». И все они, как утверждал Владимир, практически всегда находились в нетрезвом состоянии.

В то время в Грозном было очень мало людей, поскольку, ожесточенные бои за город еще продолжались, и все кто мог, бежали оттуда, бросив свои жилища и все имущество.

В одном из домов, по словам Владимира, военнослужащие наткнулись на семью из семи человек. Взрослых мужчин и женщин, а также молодых парней и двух малолетних детей солдаты сразу же расстреляли. В живых оставили только девочку, лет 13–14-ти, единственную дочь убитых хозяев дома.

Дом был разграблен, как впрочем, и все близлежащие домовладения, покинутые хозяевами, а затем подожжен. Девочку солдаты забросили в БТР и привезли на место своей дислокации, у поселка Загряжский в Старопромысловском районе.

Владимир рассказывал, что практически в течение недели, девочку насиловали офицеры этого подразделения. Происходило это каждую ночь, а нередко и днем. Вдоволь поиздевавшись над ребенком, командиры отдали ее затем на растерзание контрактникам.

То, что над ней вытворяли эти изверги, не поддается описанию. Ее избивали и насиловали по нескольку часов ежедневно. Причем не только по одному, но и группами по несколько человек. Девочка часто теряла сознание, и ее приводили в чувство, обливая холодной водой.

Через несколько дней непрерывных издевательств она была практически полумертвой. Девочка могла умереть в любой момент, и тогда ее решили, как заявил один из контрактников «в последний раз использовать с пользой для дела».

Как рассказывал Владимир, полуживого, раздетого догола ребенка подвесили за руки в одном из подвальных помещений так, что ее ноги едва касались пола. Затем туда привели задержанного ранее молодого парня. В течение нескольких дней несчастного жестоко избивали и пытали, требуя сказать, где спрятано оружие, и указать местонахождение боевиков. Но тот упорно молчал, несмотря на изуверские пытки, которые к нему применялись озверевшими контрактниками.

Они прижигали ему тело раскаленным железом, кололи и резали ножами, били дубинками и тяжелыми армейскими башмаками, но юноша постоянно твердил, что он ничего и никого не знает, так как совсем недавно вернулся из России. Владимир знал, что ни у этой крохотной девчушки, ни у задержанного парня, нет никаких шансов выйти оттуда живыми.

Как утверждает солдат, именно ему было приказано привести задержанного в помещение, где собралась группа контрактников и находилась девочка. По пути он шепнул задержанному, чтобы тот ничего на себя не наговаривал и предупредил, что в любом случае его на свободу не выпустят. Еле стоящего на ногах юношу завели в помещение и поставили перед распятой девочкой.

Контрактники вновь потребовали от него, сказать, где он спрятал оружие, сказав, что в противном случае они «возьмутся» за девочку. Тот продолжал молчать. Тогда один из контрактников подошел к подвешенной девочке и ножом отрезал ей грудь. Та дико закричала от боли, а юноша буквально помертвел, и попытался отвернуться от этого ужасного зрелища.

Но его стали жестоко избивать, требуя, чтобы он смотрел, как «по его вине» умирает девочка. Затем все тот же контрактник отрезал ребенку вторую грудь, и та потеряла сознание. Парень стал просить контрактников прекратить это изуверство, и сказал, что случайно видел, как один из местных жителей спрятал в водосточной трубе автомат, и назвал место. Это страшно развеселило контрактников.

Сказав, «ну теперь ни она, ни ты нам не нужны», они принялись добивать уже и так полумертвую девчушку. Вначале ей отсекли ноги топором для рубки мяса, затем отрубили руки, а когда окровавленный обрубок упал на пол - отрезали голову.

Куски тела бросили в огромный пакет, после чего вывели задержанного парня на улицу. Они отвели его на пустырь, привязали к ящику с тротилом, сверху положили останки девочки и подорвали обоих. Мертвого ребенка и еще живого молодого юношу.

Владимир сам плакал, когда рассказывал мне это. Он говорил, что «контрабасы» постоянно издевались над людьми, убивали без всякой жалости всех, невзирая на пол, возраст и даже национальность. Что даже солдаты срочной службы часто становились объектами для глумлений со стороны контрактников. Владимир сошел с поезда где-то в Воронеже. Больше я его не встречал. Правда он оставил мне свой номер телефона и взял себе мой, но мы так никогда и не созванивались. Да и зачем?

История, рассказанная этим бывшим солдатом российской армии, наверное, самое ужасное, что мне довелось услышать за все эти годы. Хотя повторюсь еще раз, я слышал и видел немало. К сожалению, я не знаю ни имен, ни фамилий этой девочки и парня.

Наверное, их родственники, если не близкие, то дальние, до сих пор ведут поиски, надеются, что возможно когда-нибудь они вернутся домой, и даже не представляют себе, какой мучительной и страшной была их смерть. А ведь у них нет даже могилы. Их просто разметали взрывом на куски и все. И сделали это военные, которые прибыли сюда «освобождать» нас от «международных террористов».

Я где-то читал такое выражение: «Кто убивал - будет убит, кто убивал по приказу - будет убит, кто отдавал приказ убивать - будет убит». И я очень надеюсь на то, что изверги в военной форме, зверски расправлявшиеся с безоружными людьми, женщинами, детьми, стариками, рано или поздно понесут должное наказание. И если не на этом свете, то хотя бы на том ответят перед Всевышним за свои деяния.

Асланбек Апаев

Поселок Алды. Март 2000
Не находя защиты в российских судах, жертвы вооруженного конфликта на Северном Кавказе обращаются в Страсбургский суд по правам человека. К ноябрю 2000 года суд принял к рассмотрению и зарегистрировал 16 жалоб, подготовленных при содействии Правозащитного центра «Мемориал»; в суде уже идет рассмотрение шести из них.

Правозащитный центр «Мемориал» с весны 2000 г. содействует жертвам вооруженного конфликта в Чечне в подаче жалоб в Страсбургский суд по правам человека. Рассмотрение шести жалоб началось летом, все они связаны с убийствами или попыткой убийства гражданских лиц. Они объединены в три дела, по трем эпизодам.

1. Бомбардировка колонны беженцев на автотрассе «Ростов–Баку» 29 октября 1999 г. Выход беженцев из Чечни в Ингушетию был блокирован федеральными войсками 23 октября. На 29, по заявлениям федерального командования, было назначено открытие блок-поста «Кавказ–1». В этот день на шоссе колонна людей и автомобилей, ожидающих пропуска, растянулась на 15 километров. Было заявлено, что блок-пост открыт не будет, но когда машины с беженцами двинулись в глубь Чечни, по ним нанесли удар с воздуха российские штурмовики. Среди уничтоженных машин две принадлежали Красному Кресту, погибли несколько десятков человек.

2. Убийства жителей Старопромысловского района г. Грозного в ходе его «зачистки» в январе 2000 г. Бомбардировки и обстрелы города начались в сентябре 1999 г., блокирован федеральными силами он был в начале декабря. Безопасные коридоры для выхода из Грозного не были обеспечены, и десятки тысяч людей не рискнули покидать его под обстрелами. Старопромысловский район, вытянувшийся вдоль шоссе на десятки километров, был первым взят под контроль российскими военнослужащими. В течение нескольких недель января военными там были убиты десятки остававшихся в своих домах жителей.

Несколько человек выжили после расстрела и смогли рассказать о случившемся.

3. Гибель жителей села Катыр-Юрт 4 февраля 2000 г. В конце января – начале февраля 2000 г. федеральное командование провело «специальную операцию», выманив оборонявшие Грозный чеченские отряды из города на равнину.

В села, ранее объявленные федеральной стороной «зонами безопасности», были сознательно пропущены отряды боевиков, после чего началось их уничтожение с применением авиации и артиллерии. «Коридоры» для выхода из сел мирных жителей организованы не были, в результате в селе Катыр-Юрт погибли более полутораста человек.

Эти дела прошли предварительное рассмотрение, правительству России были направлены соответствующие запросы. Российская сторона представила свои объяснения по этим запросам, и предстоит рассмотрение дел по существу. Вооруженный конфликт в Чечне длится уже более года. За это время тысячи мирных жителей разных национальностей погибли при бомбардировках, обстрелах и «зачистках», были незаконно задержаны, избиты, подвергнуты пыткам в системе «фильтрации». По официальному заявлению Специального представителя президента РФ по соблюдению прав человека и гражданина в Чеченской Республике, к нему обратились более четырех тысяч человек с жалобами на тяжкие преступления против личности, совершенные сотрудниками российских силовых структур, по которым должны были быть возбуждены уголовные дела. Между тем к настоящему времени российские органы прокуратуры возбудили менее двадцати таких дел против военнослужащих и сотрудников МВД. Кроме того, в Чечне отсутствуют суды, в которые граждане могли бы обращаться со своими жалобами.

Между тем с 1996 г., после вхождения России в Совет Европы, ее граждане могут обращаться в Страсбургский суд по правам человека. Права человека не являются внутренним делом государств. Кроме того, вступая в Совет Европы, Россия добровольно поступилась частью суверенитета, признав юрисдикцию Страсбургского суда.

Но общеизвестно, что для подобного обращения необходимо исчерпать все национальные средства судебной защиты – от районного до верховного суда.

Однако если национальные средства судебной защиты отсутствуют или неэффективны, жалоба может быть принята напрямую. Прецедент подобного обращения был дан по делам турецких курдов. Правозащитный центр «Мемориал» намерен и в дальнейшем содействовать жертвам вооруженных конфликтов в судебной защите их законных прав.

ЗАЯВЛЕНИЕ ПРАВОЗАЩИТНОГО ЦЕНТРА «МЕМОРИАЛ»
12 октября 2000 г. в Грозном в результате подрыва автомобиля, находящегося рядом со зданием Октябрьского районного отдела внутренних дел, погибли семнадцать человек, ранены – шестнадцать. И среди убитых, и среди раненых многие – мирные жители Грозного, пришедшие в органы внутренних дел для оформления паспортов или по другим бытовым поводам. С самого начала нынешнего вооруженного конфликта на территории Чеченской Республики мирные жители страдают от обеих воюющих сторон, которые в своих действиях не желают учитывать вопросы безопасности мирных граждан. И международные организации (такие как ООН, ОБСЕ, Совет Европы), и большинство неправительственных правозащитных организаций, вполне справедливо возлагая на федеральную сторону ответственность за массовую гибель гражданского населения в Чечне, всегда говорили и о нарушениях гуманитарного права чеченскими вооруженными формированиями. В начале войны, когда шли широкомасштабные военные действия, чеченские вооруженные отряды, противостоящие федеральным силам, часто располагали свои позиции рядом с гражданскими объектами и в пределах населенных пунктов. Это создавало очевидную угрозу для жизни мирных людей. Когда же российские войска заняли населенные пункты Чечни и началась партизанская война, мирные жители стали гибнуть от огня при нападениях на блок-посты и места дислокации федеральных сил, при взрывах мин на дорогах. Однако террористический акт, совершенный 12 октября, нельзя рассматривать в ряду прочих эпизодов партизанской войны. Место и время проведения этого взрыва заведомо ставило под удар мирных жителей. Одно из двух: либо его организаторам совершенно безразличны жизни гражданских лиц, либо они таким образом намеренно запугивают всех, кто вступает в любой контакт с федеральными структурами. И в том, и в другом случае организаторы и исполнители взрыва – циничные преступники.История свидетельствует – партизанские движения нередко переходят к неизбирательному террору и откровенному бандитизму. Если вооруженные формирования, противостоящие федеральным силам в Чечне, избрали этот путь, то их моральное поражение очевидно.

Мемориал: «гуманитарный корридор» с массовыми захоронениями.
Правозащитное сообщество Мемориал сейчас 3 июля распространило итоги расследования, проведенного работниками сообщества в Чечне в 2000 году по факту расстрела колонны беженцев снутри гуманираного корридора. Насколько раньше докладывало ИА REGNUM, юрист президента Чечни по правам человека Нурди Нухаджиев осведомил о обнаружении в Чечне 2-ух мест массовых захоронений. В первом из них предположительно захоронены возле 800 тел, во втором - близ 30. Ниже приводится история появления второго захоронения, составленная сообществом Мемориал по показаниям свидетелей.29 октября 1999 г. колонна автомобилей с беженцами выехала из городка Аргун в северном направлении. Люди желали покинуть местности, на которых в скором времени могли развернуться бои, и которые к этому времени уже подвергались периодическим бомбовым и ракетным ударам.В течение прошлых недель русские войска, взяв под собственный контроль северные - Надтеречный, Наурский и Щелковской - районы Чечни, медлительно продвигались на юг к Суровому.26 октября русские деньги массовой инфы распространили сообщение о том, что с 29 октября будут открыты «гуманитарные коридоры» для выезда мирных обитателей Чечни или в Ингушетию, или в северные районы Чеченской Республики.

Почти всем беженцам казалось максимально желаемым вырулить в северные районы, уже занятые русскими войсками.29 октября близ 9 часов утра колонна беженцев проследовала сквозь село Петропавловское и отправилась по шоссе в сторону деревни Горячеисточненская, соседней к райцентру - большому селу Толстой-Юрт. На окраинах этих 2-ух народонаселенных пт уже размещались позиции русских войск. Когда колонна автомобилей приблизилась к Горячеисточненской, по ней без предупреждения был нанесен артиллерийский удар. Огнь, по-видимому, велся с артиллерийских позиций федеральных войск, расположенных на высотах у села Виноградовое, на северо-восток от Горячеистоненской.В течение 4 часов боевые не пропускали к месту обстрела колонны локальных обитателей, которые желали оказать помощь попавшим в несчастье людям. Только впоследствии того, насколько глава администрации деревни Горячеисточненская смог условться с боевыми, на помощь пострадавшим выехала грузовая машинка с юными людьми из села Толстой-Юрт, которые смогли вывезти раненных и часть тел убитых.Впрочем группа из 5 испуганных малышей, которыми управлял семнадцатилетний мужчина, еще на протяжении 5 суток без хавки и теплых вещей пряталась от обстрелов в холмиках.

Только 3 ноября они получились к деревне Горячеисточненская, где им же оказали первую помощь.В итоге обстрела умерли не поменьше 20 3-х беженцев, еще семь человек позднее погибли от ран в клинике. Посреди умерших были, насколько минимум, 5 малышей. Несколько 10-ов человек получили ранения.Наверное, что умерших было крупнее. Определенно установить их число не наверное. Часть умерших локальные обитатели похоронили на кладбище села Толстой-Юрт, часть тел родственники вывезли для захоронений в иные народонаселенные пункты Чечни.

Те организма, которые не удалось вывезти с места катастрофы сразу же, боевые закопали наряду с разделенными автомобилями. Только 2 и 3 июня 2000 г.

Нарушения прав человека в Чечне российскими военными
Нарушения прав человека в Чечне российскими военными - убийства, похищения, избиения и пытки населения Чечни российскими силовыми структурами. Некоторые из преступлений, совершенных федеральными войсками были расследованы в Европейском суде по правам человека, после чего Россия выплачивала пострадавшим крупные компенсации. Большинство нарушений прав человека в судах России не были рассмотрены или обвиняемым были вынесены мягкие приговоры.

В январе 2000 года в Старопромысловском районе Чечни российские военные устроили нападение на мирных жителей с целью наживы: женщин расстреливали, чтобы с них было проще снять серьги, причем расстреливали и людей со славянской внешностью.

Существует информация о том, что весной или летом 2000 года представителями российских правоохранительных органов было казнено неизвестное число взятых в плен боевиков. Речь идёт о небольшой группе, участвовавшей в бою с сержантом курского ОМОН Андреем Хмелевским (посмертно удостоенным звания Героя России). По свидетельству одного из курских омоновцев, «Вскоре эту банду поймали. Жалко, мы не успели допросить. Задержали их собровцы. Установили личности и тут же всех уничтожили».

Массовое убийство в Новых Алдах

5 февраля 2000 года российскими военными были расстреляны 56 мирных жителей в поселке Новые Алды и прилегающих районах города Грозного. Большинство убитых карателями жителей были чеченцы, а некоторая часть из них - русские. Российская сторона не признала своей вины в происшедшем, но не отрицала, что в этот день в Новых Алдах петербургский ОМОН проводил «специальную операцию».Тем не менее Россия проиграла все процессы по этому делу перед Европейским судом по правам человека. Российский ОМОН действовал предельно жестоко, расстреливая детей, женщин и стариков, а затем сжигая огнеметом еще живых людей. Свидетели сообщали также об изнасилованиях мирных жительниц и отрезании голов (49-летнему Султану Темирову, по словам свидетелей, живому отрезали голову, а туловище бросили собакам). ОМОН сначала требовал от жителей золото и деньги, потом жители расстреливались, у некоторых трупов российские военные вырывали золотые зубы.

2 марта 2002 года были убиты четверо молодых чеченцев. По словам правозащитницы Либхан Базаевой, молодые люди строили теплицу, когда к ним подошли солдаты и увели для проверки документов. Через 2 дня российские каналы объявили о перестрелке этих людей с солдатами, в результате которой якобы террористы были убиты. Тела убитых парней были исколоты ножом, руки связаны за спиной, у одного сильно повреждено ухо. Базаева утверждает, что «Это преступление останется безнаказанным, никто не будет искать виновных российских солдат. Такие преступления - в порядке вещей. Разложение в армии достигло предела, торговля трупами, изнасилования случаются все чаще и чаще, и изнасилования мужчин - „новая практика“ - происходят во множестве. „Военные напрямик говорят нам, что убьют всех наших мужей, и сделают нас своими женами, чтобы мы рожали русских детей“.

13 января 2005 года федеральные силы в селении Зумсой Итум-Калинского района осуществляли зачистку: грабили местных жителей, осуществляли погромы. После завершения зачистки погрузили в вертолеты четверых местных жителей: Ваху и Атаби Мухаевых (16-летний подросток), отца и сына, а также Шахрана Насипова и Магомед-Эмина Ибишева. После этого никто их не видел. Военные утверждали, что все четверо ушли в горы воевать к бандитам, хотя именно российские военные их увезли в тот день. Потом, той же зимой федеральные войска еще раз приходили в селение: разрушили школу, осквернили мечеть, вырезали скот, заявив, что они там не дадут людям жить, иначе там могут скрываться боевики. 4 июля людьми в масках, чисто говорившими на русском языке, был расстрелян глава сельской администрации Абдул-Азим Янгульбаев на глазах свидетелей. Он требовал от властей возвращения украденных мирных жителей. Оставшиеся в живых Мехти и Салях Мухтаевы отправили жалобу в страсбургский суд, а уже осенью в правительство РФ пришел официальный запрос из Страсбурга. В ночь с 29-го на 30 декабря приехали и за Мехти Мухтаевым: в нижнем белье и босиком его увезли люди в камуфляжной униформе и масках, говорившие по-чеченски в СИЗО № 1 города Грозный. Его пытали несколько недель, угрожали смертью родных. Затем по показаниям сильно избитого заключенного, который при даче показаний не мог даже стоять на ногах, он был обвинен в бандитизме. Позднее свидетельствоваший против него признался, что его заставили дать ложные показания под пытками. По мнению Анны Политковской, расследовавшей это дело, следователи хотели доказать Страсбургу, что заявитель является сепаратистом, и именно поэтому обратился в суд с жалобой на российскую власть.

Похищения и пытки приближенными Кадырова

В 2005 году правозащитная организация Human Rights Watch заявила, что «огромное большинство» похищений за два последних года совершены людьми Кадырова. По утверждению Ают Титиева, представителя „Мемориала“ в Гудермесе, Кадыров сам пытал паяльной лампой одного из своих противников, другого человека подвешивали на 36 часов и избивали железными прутьями. Для запугивания жителей села Цоцин-Юрт, Кадыров повелел отрезанную голову одного из мятежников насадить на кол.

Процессы против России и российских военных

В большинстве случаев дела против российских военных либо не рассматривались российскими судами, либо выносились очень мягкие приговоры. Как отмечал в мае 2008 года Уполномоченный по правам человека в Чеченской Республике Н. Нухажиев, «1873 уголовных дела, возбужденных по фактам похищения людей, остаются нераскрытыми и приостановленными за неустановлением лиц, причастных к преступлениям. Все эти уголовные дела находятся в производстве территориальных гражданских прокуратур, а учитывая, что подозреваемыми в их совершении являются военнослужащие, все эти дела практически обречены быть приостановленными».

Однако ряд процессов вызвал серьёзный общественный резонанс. Многие жители Чечни в конце концов были вынуждены обращаться в Европейский суд по правам человека.

* Одним из наиболее громких дел было дело Буданова. Данное дело сопровождалось сильным давлением со стороны военных. В результате Буданов был обвинен в убийстве молодой женщины (изнасилование не было принято судом во внимание). После того, как Буданов был осужден, он был амнистирован, но после возмущений правозащитного сообщества и ряда политиков, преступник вновь был вынужден вернуться за решетку.

* Другим громким процессом против российских военных был суд над Аракчеевым и Худяковым. Аракчеев подозревался в убийстве 3-х рабочих в Чечне. В результате оба подозреваемых были отпущены под подписку о невыезде.

* Еще одним известным делом было дело Ульмана. Ульман был признан виновным в убийстве, превышении служебных полномочий и умышленном уничтожении имущества и осужден на 14 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. На 11 лет осужден лейтенант Александр Калаганский, на 12 лет - прапорщик запаса Владимир Воеводин.

* Офицер Нижневартовского УВД Сергей Лапин в 2005 г. был осужден на 11 лет лишения свободы по обвинению в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью при отягчающих обстоятельствах, превышении должностных полномочий при отягчающих обстоятельствах и служебном подлоге (в связи с исчезновением в январе 2001 г. Зелимхана Мурдалова). В 2007 г. его дело было направлено Верховным судом на новое рассмотрение.