словаря, включающего искусственные слова и фразы, подмены семантики конфессиональных терминов, приписывания новых и дополнительных значений обычным словам, игнорирования национально-культурного восприятия лексем.
В результате вербуемые чувствуют себя посвященными в исключительный язык, словарный запас и новое знание. Они начинают ощущать себя более удобно, общаясь с членами организации, и, в конце концов, как только этот язык становится частью их повседневной речи, чувствуют себя заторможенно в общении с людьми вне культа .
Список литературы
1. Большой толковый словарь русского языка / сост и гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб.. 1998. 1536 с.
2. Ефремова, Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: в 2 т. М., 2000. Т: 1. А-О. 1213 с.
3. Грачев, Г. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия / Г. Грачев, И. Мельник [Электронный ресурс]. URL: http://www.auditorium. ru/books/4047.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328). Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 117-120.
О ПОДХОДАХ К ИЗУЧЕНИЮ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ
О. В. Эфтор
Делается обзор ключевых подходов к изучению языковой личности в разных научных направлениях. Обосновывается эффективность использования индекса цитирования научных статей для отслеживания динамики работ по проблеме языковой личности.
Ключевые слова: языковая личность, рациональная модель языковой личности, индекс цитирования.
Проблема языковой личности стоит у истоков науки о языке. С античных времен прослеживаются попытки установить взаимоотношения языка и личности: они дошли до нас в виде высказываний античных мыслителей (например, «Характер человека познается в речи» (Платон), «Каков человек, такова и его манера изъясняться» (Марк Фабий Квинтиллиан) и др.).
Рассматривая проблему в ретроспективе. необходимо отметить интерес к проблеме языковой личности в работах В. фон Гумбольдта, К. Фосслера, М. М. Бахтина.
Лингвофилософская концепция духа народа Вильгельма фон Гумбольдта отражает влияние языка на человека и его культуру, а также на культуру всего народа. Человек не может развиваться или мыслить без языка, поскольку язык - это коллективное явление. Гумбольдт считал язык не просто внешним средством общения людей, но и утверждал, что язык заложен в самой природе человека и необходим ему для развития духовных сил и формирования мировоззрения . В.
фон Гумбольдт противопоставлял индивидуальное и коллективное в языке, утверждал, что идея национального духа и индивид нераздельно связаны: «речевая деятельность даже в самых своих простейших формах есть соединение индивидуальных восприятий с общей природой человека. В языке таким чудесным образом объединяется индивидуальное со всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим языком» .
Идеи Гумбольдта были продолжены К. Фосслером. Он и его последователи изучали индивидуальный язык и стиль писателей, рассматривая его с точки зрения эстетических критериев.
Младограмматики, в свою очередь, призывали к психофизическому изучению человека и его языка. Они отказались от изучения коллективного в языке и признавали только язык индивида, зависимый от своей изменчивой психической деятельности.
Ф. де Соссюр рассматривал личность как индивида, преобразующегося через конкретный язык. По мнению лингвиста, язык по своей природе социален и представляет собой инструмент выражения отношения к окружающей действительности, который обеспечивает взаимодействие человека и внешнего мира .
Большое количество статей Э. Сепира и его семинар в Йельском университете «Воздействие культуры на личность» не только привлекли внимание антропологов к индивидууму в его культурной среде, но и оказали заметное влияние на теорию психоанализа. По мнению
Э. Сепира, язык, культура и личность сливаются в единое целое; язык - это «символический ключ к поведению», потому что опыт в значительной степени интерпретируется через призму конкретного языка и наиболее явно проявляется во взаимосвязи языка и мышления .
Сам термин «языковая личность» был введен в научный оборот значительно позже, в 1930-е годы XX века. Это является заслугой
В. В. Виноградова. В своей книге «О языке художественной прозы» ученый подошел к понятию языковой личности путем исследования языка художественной литературы. Он исследовал художественную языковую личность с обеих сторон: личность автора и личность персонажа. В. В. Виноградов отмечал, что «памятник - это не только одно из произведений коллективного языкового творчества, но и отражение индивидуального отбора и творческого преображения языковых средств своего времени в целях эстетически действительного выражения замкнутого круга представлений и эмоций. И лингвист не может освободить себя от решения вопроса о способах использования преобразующею личностью того языкового сокровища, которым она может располагать» . Первые описания конкретных языковых личностей также принадлежат В. В. Виноградову.
В свете наличия большого количества подходов к изучению языковой личности представляется необходимым классифицировать их по научным направлениям. Наиболее важные, на наш взгляд, те, которые выделяют и обосновывают рациональную структуру или модель.
Ю. Н. Караулов ввел понятие языковой личности в широкий научный обиход. Под языковой личностью он понимает совокупность способностей и характеристик челове-
ка, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью . Структура языковой личности представляет собой три уровня: 1) вербально-семантический (для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя - традиционное описание формальных средств выражения определенных значений); 2) когнитивный или тезаурус-ный (единицы данного уровня - понятия, идеи, концепты, складывающиеся в «картину мира», отражающую иерархию ценностей); 3) прагматический (цели, мотивы, интересы, установки) [Там же]. По мнению Д. В. Аникина, данная модель оказалась востребованной и лингводидактическим, и лингвокультурологическим подходами, так как представляет собой некий обобщенный тип личности, тогда как множество конкретных личностей могут быть рассмотрены как ее вариации .
Г. И. Богин отмечает, что языковая личность
Это человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности исполнять речевые поступки, создавать и принимать произведения речи. Он считает языковую личность одним из компонентов существования языка, тем, кто присваивает язык, то есть тем, для кого язык есть речь . Модель языковой личности Г. И. Богина разработана в рамках лингводидактического подхода. Особенность данной модели заключается в том, что ее развитие происходит от уровня к уровню. Основываясь на этапах развития, Г. И. Богин выделяет пять уровней: 1) уровень правильности (следует требованию: «Пользуясь языком, надо пользоваться именно данным языком с его элементарными правилами»); 2) уровень интериоризации (прослеживается замедление в передаче информации, «то есть плохая скорость», связанная с недостаточно интериоризованным планом речевого поступка, с недостаточной цельностью представления о предстоящем частном высказывании; 3) уровень насыщенности (широкое использование «богатства языка»); 4) уровень адекватного выбора (предметом оценок адекватности выбора единиц речевой цепи бывает, как правило, не целый текст, а одно предложение); 5) уровень адекватного синтеза (включает достижения и недостатки в производстве или в синтетическом восприятии целого текста со всем сложнейшим комплексом присущих ему
средств коммуникации предметного содержания и средств выражения духовного содержания личности самого коммуниканта) .
В рамках лингвокультурологического подхода языковая личность была рассмотрена
С. Г. Воркачевым. В данном понятии преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека, составляющих его качественную определенность. В рамках данного подхода языковая личность, разделена на три типа. Первый тип - «речевая личность», которая определяет человека как носителя языка со стороны его способности к речевой деятельности, то есть комплекс психофизических свойств индивида, позволяющий ему производить и воспринимать речевые произведения. Второй тип - «коммуникативная личность», под которой понимается совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения. Третий тип
- «словарная или этносемантическая личность, или закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, своего рода «семантический фоторобот», составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре .
На современном этапе представлены также и другие подходы к изучению языковой личности: психолингвистический (А. А. Ворожбито-ва, С. А. Сухих, В. П. Тимофеев), когнитивный (Н. Н. Болдырев, Н. А. Кобрина), гендерный (О. Л. Каменская), лингвоперсонологический (Е. В. Иванцова, В. П. Нерознак, З. И. Резанова) и лингвосоционический (Н. Д. Голев, Л. М. Комиссарова). Тем не менее, авторы, работающие над проблематикой языковой личности в рамках данных подходов, в своих работах опираются на работы Ю. Н. Караулова, Г. И. Богина и С. Г. Воркачева. Это служит доказательством тому, что на данный момент степень наиболее эффективной разработанности проблемы языковой личности остается в рамках лингвокультурного и лингводидактического подходов. В рамках остальных подходов проблема языковой личности менее изучена, но постепенно набирает темпы. Новые подходы привносят новый фокус рассмотрения проблемы и самого термина.
На данный момент представляется возможным отслеживать динамику научных работ по
проблеме языковой личности. В данном случае его можно охарактеризовать «подходом к изучению подходов». Такой «подход к изучению подходов» представляется возможным благодаря наличию баз и индексов цитирования научных статей. По динамике цитирования можно выделить основные подходы. К наиболее валидным относятся: 1) «Российский индекс научного цитирования» (РИНЦ), цель которого заключается в создании отечественной библиографической базы данных по научной периодике; 2) Академия Google (англ. GoogleScholar), свободно доступная поисковая система, которая обеспечивает полнотекстовый поиск научных публикаций всех форматов и дисциплин (индекс Академии Google включает в себя большинство рецензируемых онлайн журналов Европы и Америки крупнейших научных издательств); 3) WebofKnowledge
Поисковая платформа, объединяющая реферативные базы данных публикаций в научных журналах и патентов, в том числе базы, учитывающие взаимное цитирование публикаций, которая разрабатывается и предоставляется компанией ThomsonReuters; 4) Scopus - библиографическая и реферативная база данных и инструмент для отслеживания цитируемости статей, опубликованных в научных изданиях. База данных индексирует научные журналы, материалы конференций и серийные книжные издания.
Проведенный анализ ресурсов РИНЦ позволяет ознакомиться со статистикой, увидеть индекс цитирования ведущих ученых и сравнить с другими. Данные анализа показали следующие количественные результаты: Ю. Н. Караулов - 3393, Г. И. Богин - 511, С. Г. Ворка-чев - 1004. Особое внимание уделяется тому, сколько ссылок было уделено именно проблеме языковой личности, кто из ученых их делал, в каком направлении проводилась работа.
Академия Google позволила сузить поиск и расширить ресурс работ, а также выделить ведущие работы по проблеме языковой личности. Для более рационального исследования и расстановки приоритетов представляется обоснованным оформить полученные результаты в таблицу:
Ю. Н. Караулов Русский язык и языковая личность 1992
В. И. Карасик Языковой круг: личность, концепты, дискурс 1252
С. Г. Ворка-чев Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании 262
Ю. Н. Караулов Русская языковая личность и задачи ее изучения 175
В. И. Карасик Религиозный дискурс// Языковая личность: проблемы лингвокультуро-логии и функциональной семантики 57
М. В. Ляпон Языковая личность: поиск доминанты 42
В. И. Шахов-ский Языковая личность в эмоциональной коммуникативной ситуации 42
Г. И. Богин Современная лингводи-дактика: учебное пособие 32
А. М. ТТТях-нарович Языковая личность и языковая способность 28
Выявленные результаты, на наш взгляд, значительно облегчают поиск ответа на во-
прос о том, что представляет собой обзор основных фундаментальных трудов по проблеме языковой личности. Более того, они наглядно показывают актуальность определенного ряда работ на достаточно большом промежутке исследования данной проблемы.
Список литературы
1. Аникин, Д. В. Исследование языковой личности составителя «Повести временных лет»: дис. ... канд. филол. наук. Барнаул, 2004. иЯЪ: http://www.textology.m/artide.aspx?aИ=139.
2. Богин, Г. И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов. Л., 1984. 310 с.
3. Виноградов, В. В. О языке художественной прозы. М., 1930. 175 с.
4. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол. науки. 2001. № 1. С. 64-72.
5. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984. 400 с.
6. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 2010. 264 с.
7. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993. 656 с.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 37 (328).
Филология. Искусствоведение. Вып. 86. С. 120-122.
О. Н. Ярошенко
СПЕЦИФИКА ПОДГОТОВКИ ПЕРЕВОДЧИКОВ И РАЗВИТИЕ ИХ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНЦИИ В СИСТЕМЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
Обсуждаются особенности профессиональной подготовки переводчиков в вузе. Утверждается, что личностно-деятельностный подход позволяет создать условия для самоактуализации и личностного роста будущих переводчиков, формирования их активности за счет партнерских, субъект-субъектных отношений с другими участниками образовательного процесса.
Ключевые слова: профессиональная компетенция переводчика, деятельностный и личностный подходы, межкультурная коммуникация, коммуниканты профессиональной деятельности.
Профессиональная компетенция переводчика - это не только знание двух языков, но и умение находить и соотносить коммуникативные средства этих языков с учетом особенностей конкретного акта общения, а также знание
принципов, методов и приемов, создающих такое умение. Профессия переводчика предполагает осуществление сложного вида умственной деятельности, требующего специфических знаний, умений и навыков.
Михалевич Оксана Владимировна 2011О. В. Михалевич
ПРОБЛЕМА ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В ЛИНГВИСТИКЕ: ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Статья посвящена истории формирования проблемы языковой личности в зарубежной и отечественной лингвистике. Также рассматриваются основные подходы к описанию языковой личности в русской диалектологии.
Ключевые слова: диалект, идиолект, лингвистика, языковая картина мира, языковая личность
O. V. Mikhalevich
LINGUISTIC RESEARCH OF LINGUISTIC PERSONALITY: HISTORICAL PERSPECTIVE
The article overviews the perspective of linguistic personality problem formation in foreign and native linguistics. It also accounts the basic approaches to the description of linguistic personality in Russian dialectology.
Key words: dialect, idiolect, linguistic world image, linguistics, linguistic personality
В настоящее время значительно вырос интерес к изучению языка отдельной личности. В центре внимания исследователей оказался человек со своими языковыми, ментальными, поведенческими особенностями, своей картиной мира, включающей индивидуальное и национальное. Языковая личность (далее - ЯЛ), или человек, существующий в процессе коммуникации и отражающий в речевом поведении как свой языковой опыт, так и общий опыт всего человечества, стала объектом исследования в различных областях, поэтому можно говорить об антропоцентричности современной науки. В новейшей лингвистике проблема ЯЛ все чаще рассматривается в смежных науках в качестве объекта междисциплинарных исследований и в аспекте формирования национального языка, в котором субъективное преобразуется в объективное. «Языковая личность - вот та сквозная идея, которая, как показывает опыт ее анализа и описания, пронизывает и все аспекты изучения языка и одновременно разрушает границы между дисциплинами, изучающими язык, поскольку нельзя изучать человека вне его языка» .
Соотношение индивидуального и общего, коллективного в языковой личности является одним из объектов исследования в современной лингвистике. Оппозицию индивидуального и всеобщего лингвисты предлагают рассматривать как диалектическое единство: «С помощью языка человек выражает свой
внутренний мир, делая его интерличностным явлением. Язык является важным средством приобщения индивида к общественному опыту» . Это одна из причин, почему проблема языковой личности является одной из актуальных проблем современной антропоцентрической лингвистики.
Любой текст (в устной или письменной форме) создан человеком и для человека, «за любым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка» . Поэтому обращение к ЯЛ необходимо для понимания текста (а значит, и системы языка, особенно диалектного) и для изучения самой ЯЛ, ее картины мира, которая отражена в речи, в том, как при помощи средств языковой системы человек творит текст, выражает интенции, эмотивное отношение к данному моменту действительности.
Определения ЯЛ были неявно обозначены еще в работах В. Гумбольдта, К. Фосслера, М. М. Бахтина. Можно выделить трех авторов, которые активно занимались разработкой проблемы ЯЛ. Это прежде всего В. В. Виноградов, который и ввел термин ЯЛ в научное употребление; Г. И. Богин, который разработал модель ЯЛ в лингводидактическом аспекте и который понимал ЯЛ с точки зрения «его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи»; а также Ю. Н. Караулов, который предложил свою модель ЯЛ с учетом философского и психологического аспектов ЯЛ, а также вы-
делил уровни ЯЛ с точки зрения семантики и прагматики в языке.
В настоящее время ориентированность на ЯЛ послужила основой для оформления нового направления в лингвистике - лингвистической персонологии. В рамках этого направления ведется изучение коллективной ЯЛ или идиолектной ЯЛ, предпринимаются попытки создания портрета отдельной ЯЛ.
Э. Бенвенист считал, что язык заключен в самой природе человека: «В мире существует только человек с языком, говорящий с другим человеком, и язык, таким образом, необходимо принадлежит самому определению человека... Именно в языке и благодаря языку человек конструируется как субъект, ибо только язык придает реальность, свою реальность, которая есть свойство быть.» .
Определение ЯЛ в языкознании было исторически изменчиво. Как отмечает Ю. Н. Караулов, в течение длительного периода в лингвистике преобладал обобщающий подход, который выделял человека как вид, существо говорящее . Но вопрос о соотношении языка и личности стал принципиальным в связи с проблемами определения социальной природы языка, соотношения языка и речи.
Обращение к проблеме связи языка и человека можно увидеть на самых ранних этапах развития лингвистики. В. М. Алпатов отмечает, что подход к языку через человека и его язык, когда исследователь мог исходить не только из корпуса текстов, но и пусть неявно или явно из собственного языкового чутья как носителя языка, существовала во всех лингвистических традициях. Такой подход можно назвать антропоцентричным, поскольку исследователь опирается на речь, созданную человеком, а не столько на текст .
Внимание к человеку как пользователю языка свойственно арабской традиции, где считалось, что существует божественный язык, на котором написан Коран, и человек не может его изменить или усовершенствовать, но может частично или полностью забыть или испортить.
Высказывания на тему языка индивида можно найти также у античных мыслителей. Это и изречение Платона «Характер человека познается в речи», и утверждение Марка Фа-бия Квинтиллиана «Каков человек, такова и его манера изъясняться».
В. Гумбольдт в лингвофилософской концепции духа народа отмечал влияние языка на человека и его культуру, а также на культуру всего народа, поскольку язык для него - коллективное явление. Человек не может развиваться или мыслить без языка: «Создание языка обусловлено внутренней потребностью человека. Язык - не просто внешнее средство общения людей, но заложен в самой природе человека и необходим для развития духовных сил и формирования мировоззрения...» . Одна из антиномий Гумбольдта противопоставляет индивидуальное и коллективное в языке, что впоследствии стало одной из ведущих тем для исследований в лингвистике. Идея «национального духа» для ученого напрямую была связана с индивидом. Он отмечает, что «речевая деятельность даже в самых своих простейших формах есть соединение индивидуальных восприятий с общей природой человека. В языке таким чудесным образом объединяется индивидуальное со всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим языком» . Развитие языка ученый связывает с творческой работой каждого индивида в процессе общения, что отражается в языке, который хранит следы прежних поколений и их языковой опыт.
Продолжение идей Гумбольдта в конце
XIX - начале XX вв. мы видим в школе эстетического идеализма, во главе которой стоял К. Фосслер. Представители данной школы изучали индивидуальный язык и стиль писателей. Фосслер считал, что необходимо изучать живую речь, но только с точки зрения ее строения, что не позволяло рассмотреть специфику языка человека. В то же время он говорил о значении языка индивида для развития всеобщего языка, его влиянии на язык других людей, о том, что язык индивида способен создать нормы, которые могут быть поддержаны или нет другими. Причина языкового развития - «человеческий дух с его неистощимой индивидуальной интуицией» . Так сложилась теория индивидуальных стилей, ориентированная на изучение стилистики отдельных творческих личностей, которые, по мнению представителей данной школы, больше всего повлияли на язык всего народа. Фосслер описывает функцию общения как основную функцию языка, выдвигая на передний план ЯЛ гения, который выра-
жает национальный характер языка, сводя собственно лингвистику к изучению идио-стилей писателей. Важным становится творческий, эстетический характер создания речи, поэтому и индивидуальный стиль рассматривается с точки зрения эстетических критериев.
Русский филолог А. А. Потебня еще в конце XIX в. писал, что «акт сознания субъекта выступает в качестве производного от языковой структуры, которая объективна и не зависит от индивидуальных свойств личности и понимание которой обусловлено принадлежностью к одному и тому же народу» .
С 70-х гг. XIX в. создается новое направление в лингвистике - младограмматизм, представители которого отказались от обобщения, присутствовавшего в изучении языка предыдущих направлений. Они начали рассматривать язык с междисциплинарной точки зрения, а также применять метод эксперимента в своих исследованиях, поскольку было «необходимо выйти на свежий воздух современности» . Авторы «Манифеста младограмматизма» призывали к психофизическому изучению человека и его языка. В то же время отказ от изучения коллективного, «духа народа» приводил некоторых исследователей к изучению только языка индивида без обобщений о языке народа. Только язык индивида признавался реальностью, причем психической реальностью, зависящей от изменчивой психической деятельности индивида.
В дальнейшем эта теория развивалась в рамках другой школы - итальянской школы неолингвистики, созданной профессором М. Бартоли. Неолингвисты пытались соединить историческую лингвистику, лингвистическую географию с идеями Гумбольдта. Опираясь на идеи младограмматиков, ученые считали язык индивида единственной реальностью, «всякое языковое изменение - индивидуального происхождения; в своем начале - это свободное творчество человека, которое имитируется и ассимилируется другими...» . Однако попытки индивидуального рассмотрения лингвистических явлений и исключение общих закономерностей, присущих исследованиям младограмматиков, привели к описанию истории отдельных слов.
Разделял позиции младограмматиков и русский ученый И. А. Бодуэн де Куртенэ, который рассматривал национальные языки как
абстракцию, доступную только через изучение индивидуальных языков и не существующую в действительности. Он писал: «В числе психических целых, рассматриваемых обыкновенно с ложной точки зрения, т. е. вне психики человеческой, находится тоже язык. Между тем настоящую причину связи явлений языка, как и всех других комплексов представлений социально-психического мира, следует искать, с одной стороны, в индивидуально-психических центрах отдельных людей как членов известным образом оязыковлен-ного общества, с другой стороны, в социальнопсихологическом общении членов языкового общества» .
Разграничение общего и индивидуального производится с наибольшей точностью у Ф. де Соссюра в связи с выделением им трех сущностей, противопоставленных друг другу: язык - речь - речевая деятельность. Язык и речь противопоставлены как общее и частное: язык социален, принадлежит всему обществу говорящих, а речь индивидуальна; язык не зависит от внешних, физических признаков (акустических свойств, например), а речь применяется в общении, поэтому подобные характеристики необходимы. Главная мысль Ф. де Соссюра: «Язык не деятельность говорящего. Язык - это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим» . Концепция Соссюра не содержит подробного описания сущности речи индивида, более подробные исследования были проведены его последователями.
Идеи Ф. де Соссюра о разграничении языка и речи развивал А. Гардинер, дополнив их своими размышлениями в книге «Теория речи и языка». Он считал, что нельзя говорить о языке и речи как о частном и индивидуальном, поскольку в языке эти понятия сосуществуют, поэтому можно выделить английский язык Шекспира, Оксфорда, Америки или собственно английский язык. Гардинер разделяет понимание Соссюром языка как объективной реальности, хранящейся в мозгу людей. Он указывает на творческий характер речи, которая неповторима; каждый раз любой текст создается заново говорящим. О создающем характере речи, о появлении инноваций именно в речи индивида и последующем закреплении их в языке коллектива говорил также французский лингвист А. Сеше.
На рубеже XIX и XX вв. в рамках деск-риптивизма в Америке появляется новое на-
правление, связанное с объединением знаний нескольких дисциплин о человеке: антропологии, лингвистики, фольклористики, археологии и этнографии, - антропологическая лингвистика. При таком подходе следовало найти новые способы изучения языка, отличные от традиционной лингвистики. При этом особое значение в исследованиях приобретает личность человека-информанта, носителя определенного языка или диалекта. Вживание в языковую практику самого исследователя при этом было невозможно, поэтому центральное место заняла работа с информантом.
Сближение лингвистики с антропологией наблюдается в трудах Э. Сепира 20-30-х гг.
XX в. Особенно интересна его статья «Речь как черта личности» (1927), в которой рассмотрены возможные подходы к анализу речи с точки зрения изучения личности: 1) изучение различий индивида и общества; 2) изучение различных уровней речи.
Еще одним способом изучения речи человека в истории лингвистики был подход, связанный с применением бихевиористской теории языка. Л. Блумфилд сводит лингвистику к психологии языка, которая изучает поведение говорящих и слушающих, а также речевые расстройства у индивида.
Неолингвистика, возникшая в 20-е гг. ХХ в. в Италии, также выдвигала ЯЛ на передний план, полагая, что язык - явление не коллективное, а индивидуальное, в сущности, духовная деятельность индивида.
Проблема индивидуального рассматривается А. М. Пешковским в статье «Объективная и нормативная точка зрения на язык» (1925), где рассматривается влияние отдельных людей на создание языка народа.
Важный вклад в разработку проблемы соотношения личности человека и языка был внесен В. В. Виноградовым. В публикации «О художественной прозе» (1930) им впервые был использован термин «языковая личность». В работах В. В. Виноградова постоянно отмечается необходимость изучения индивидуального в речи, индивидуальных стилей в рамках художественной литературы. Ученый подчеркивал связь «объектно-структурных свойств и качеств» с «субъектными качествами писательского облика и его художественной манеры» . Он же говорил и о влиянии личности на формирование и развитие национального языка.
В середине ХХ в. ЯЛ понималась обобщенно и, как правило, не являлась самостоятельным объектом описания, а упоминалась в связи с изучением других явлений языка. Первоначально проблема изучения ЯЛ была важна для исследователей художественного текста в связи с противопоставлением автора-повествователя и автора-создателя произведения, автора-повествователя и образа персонажа. Например, в работе Р. А. Будагова «Литературные языки и языковые стили» (1967) утверждается, что изучение литературного языка и стиля должно рассматриваться как соотношение единичного и общего. В сос -таве общего присутствует и индивидуальное, а индивидуальное возможно только на фоне общего, «индивидуальное чаще всего преломляется сквозь призму самой категории общего: почти всякий выдающийся писатель нового времени „индивидуально обращается- со всеми ресурсами языка, которые сами по себе являются всеобщим достоянием людей, говорящих на этом же языке» . По замечанию Ю. Н. Караулова, «важно, что автор, как языковая индивидуальность, отличается от языковой индивидуальности того же лица вне художественного творчества» .
Таким образом, до конца 70-х гг. XX в. внимание исследователей было сосредото -чено на философских аспектах проблемы ЯЛ, в частности на диалектическом соотношении общего и частного в связи с ЯЛ.
В последней трети ХХ в. интенсивно развиваются сферы, интегрирующие в себе несколько областей изучения с общим объектом - личностью человека. Это такие науки, как социолингвистика (изучающая социальные, территориальные, профессиональные, половые, возрастные черты говорящего), психолингвистика (изучающая процесс порождения речи и ее восприятия), прагматика (изучающая вопросы адресанта и адресата речи, вопросы дискурса), лингводидактика (изучающая характер овладения человека речью), лингвистика текста (изучающая организацию текста и характер применения в нем языковых единиц). Начинает формироваться новый объект изучения - говорящая личность. Интерес к человеку отразился в большом количестве журналов и сборников, которые изданы в конце XX в.: журнал «Человек» (выходит с 1990 г.), сборники «Человек и культура» (1990), «О человеческом языке» (1991). Выходит множество книг, посвященных этой
проблеме: «Язык, дискурс и личность» (1990), «Языковая личность: проблемы выбора и интерпретации знака в тексте» (1994), «Языковая личность: проблемы значения и смысла» (1994), «Языковая личность и семантика» (1994), «Общество, язык, личность» (1996), «Языковая личность: культурные концепты» (1996), «Антропоцентрический подход к языку» (1998), «Язык и мир человека» (1998), «Язык. Система. Личность» (1999), «Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке» (1999) и др. Ю. Н. Караулов отмечает, что «языкознание незаметно для себя вступило в новую полосу своего развития - полосу подавляющего интереса к ЯЛ» .
С конца ХХ в. определяются в общих чертах основные теоретические понятия современной антрополингвистики - «языковая личность», «идиолект»; разрабатывается типология ЯЛ, создаются различные модели ЯЛ (работы Г. И. Богина, Ю. Н. Караулова, В. П. Не-рознака, С. Г. Воркачева и др.). Можно утверждать, что в этот период активно формируется новейшая теоретико-методологическая основа изучения ЯЛ, разрабатываются авторские методы описания ЯЛ, апробируются комплексные приемы сбора лингвистического материала.
Антропоцентрическая лингвистика подходит к изучению ЯЛ с разных сторон: с точки зрения лексико-стилистической системы ЯЛ, эмотивной картины мира. В ряде работ ЯЛ становится объектом комплексного исследования. Именно изучение ЯЛ в совокупности ее черт помогает понять структуру ЯЛ, ее картину мира, а также выделить национальные черты, которые представлены в речи каждого человека.
Следует отметить, что подавляющее большинство исследований ХХ в. было посвящено идиолектам творческих и широко известных в обществе людей: поэтов (Л. А. Зубова о М. Цветаевой), писателей (В. В. Леденева о Н. С. Лескове), видных деятелей науки (И. А. Федорченко о В. В. Виноградове) и культуры (Г. Н. Беспамятнова). В ряде исследований описывается ЯЛ вообще (А. А. Залев-ская, С. В. Лебедева, Г. В. Ейгер, И. А. Раппопорт) либо ЯЛ носителя национального языка и культуры (Н. Л. Чулкина, В. М. Богуславский, Н. В. Уфимцева и др.). Рядовой же носитель языка изучается лингвистами меньше, несмотря на то, что именно речь конкретного субъекта представляет наиболее полно феномен ЯЛ (О. Б. Сиротинина, Б. Ю. Нор-
ман, Т. В. Шмелева и др.). Небольшая часть лингвистов обращается к изучению ЯЛ определенного социолингвистического подтипа: ЯЛ ребенка, подростка, современного русского интеллигента, жителя деревни (А. В. Захарова, Л. П. Крысин, Р. Ф. Пауфошима, Г. Н. Бес-памятнова, Т. А. Ивушкина, В. П. Тимофеев и др.), реже - психологического подтипа (А. А. Пушкин, М. В. Ляпон) .
С утверждением в современном языкознании антропоцентрической парадигмы и в области диалектологии появились исследования, учитывающие культурно-историческую и национальную специфику русской языковой личности (Р. Ф. Пауфошима, В. П. Тимофеев, Е. А. Нефедова, В. Д. Лютикова, Е. В. Иванцова и др.). Е. А. Нефедова отмечает, что «необходимость изучения динамики современных говоров, определения источников, ресурсов и средств варьирования выдвигает на первый план диалектологических исследований фигуру конкретного носителя диалекта - языковую личность» . Коммуникативная диалектология часто использует методику недифференциального описания языка диа-лектоносителей, которая позволяет наиболее полно отразить своеобразие отдельной ЯЛ. Исследования последних десятилетий связаны с изучением речевых портретов диалекто-носителей, идиолексикона, грамматических классов диалектной ЯЛ, синтаксических особенностей идиолекта, жанровой специфики диалектной речи, лингвокреативной деятельности и концептосферы носителя диалекта, а также метаязыкового сознания диалектной ЯЛ (Т. С. Коготкова, Т. А. Демешкина, Е. В. Иванцова, Л. Н. Гынгазова, О. А. Казакова, Е. А. Диденко, С. В. Гузий, Е. А. Крапивец, И. И. Вят-кина, И. И. Русинова и др.).
Е. В. Иванцова убеждена, что новый этап разработки проблемы «язык и личность» должен быть связан:
а) с изучением, наряду с коллективными, реальных ЯЛ, в том числе живущих в наши дни;
б) исследованием разных типов ЯЛ, в первую очередь рядовых носителей языка;
в) опорой на обширную базу первичных источников - текстов, полученных в результате долговременного наблюдения над речью реальных информантов (а не дискурса героев художественных произведений как модели ЯЛ), с привлечением особых приемов сбора материала;
г) системным подходом к анализу полученных данных (недифференциальный принцип при сборе и описании языковых фактов; последовательное изучение всех ярусов языка личности; комплексное разноаспектное исследование каждого из этих ярусов, а также анализ реализации ЯЛ в целостном тексте; сочетание объективного наблюдения над речью информанта с обращением к проявлениям его метаязыкового сознания) .
Сейчас существует несколько обобщающих работ, посвященных диалектной ЯЛ: «Языковая личность и идиолект» (В. Д. Лю-тикова, 2000), «Феномен диалектной языковой личности» (Е. В. Иванцова, 2002) и др. ЯЛ рассматривается как представитель говора и одновременно как индивидуальность, творчески преобразующая говор. Однако, как считает Е. В. Иванцова, «почти все попытки создания речевых портретов не являются системными, затрагивая только отдельные языковые ярусы» . В. П. Тимофеев в свое время объяснял трудности изучения ЯЛ следующими причинами: трудности выбора самой ЯЛ (кто должен быль объектом исследования); постоянное изменение ЯЛ; невозможность организовать сплошное наблюдение за ЯЛ, поскольку кроме общественных речевых ситуаций есть сугубо личные, вплоть до разговора «про себя» .
Исследование диалектной ЯЛ напрямую связано с воссозданием диалектной картины мира, которая является частью общерусской картины мира. Диалект отражает народную картину мира, она более естественна, открыта по сравнению с литературной, отражает особенности видения диалектной ЯЛ мира, природы, воспроизводя с помощью языковых средств особенности быта людей, объединенных общностью территории и языком. Как отмечает Е. А. Нефедова, «одной из задач, которая встает перед исследователями этого направления, является обнаружение, выделение тех участков макросистемы диалектного языка, в которых проявляются различия в мировидении носителей диалектов» .
Изучение и сопоставление конкретных идиолектов, отдельных лексико-семантических групп и полей дает возможность описать концептосферу говора. Еще в XIX в. немецкими диалектологами было установлено, что диалектоноситель представляет свой говор
в той сфере, которая для него наиболее актуальна и востребована, значит, и язык каждой местности неоднороден, поскольку он включает совокупность индивидуальных картин мира, обладающих как общими, так и отличительными чертами. В. Д. Лютикова говорит, что «в диалекте как исходной форме существования языка создается такой тип языковой личности, который является первоосновой национальной русской языковой личности, без изучения которой невозможно освещение вопроса о русском менталитете, имеющем общенаучное значение» .
Основными источниками изучения диалектной ЯЛ в любом аспекте являются написанные информантом тексты, а также записи исследователей. Диалектологи используют записи устной речи, поскольку это помогает наиболее полно изучить ЯЛ. Чем детальнее представлена информация о ЯЛ, тем полнее будет речевой портрет информанта, его идиолект. При описании идиолекта выделяют следующие его компоненты:
Фонетические, грамматические, словообразовательные, лексические диалектизмы, этнографизмы;
Синтагматические ресурсы, идиоматические особенности речи;
Эмотивные ресурсы диалекта;
Мотивационная основа лексикона ЯЛ.
Идиолект, реализующийся преимущественно в устной форме, содержит большое количество вариантных форм, новых слов, рожденных диалектоносителем в процессе коммуникации. Большинство подобных образований, по мнению Е.А. Нефедовой, можно отнести к эмоционально-оценочной сфере, в которой словотворчество ЯЛ проявляется наиболее полно. «Склонность к словотворчеству является одним из самых сильных способов проявления индивидуальности языковой личности и ее экспрессивного потенциала» . Поэтому и язык диалектоносителя начинает восприниматься исследователями как источник новообразований в говоре, требующий особого внимания и изучения.
Богатейший языковой материал, записанный от диалектных ЯЛ, отражается в диа -лектных словарях ЯЛ. Среди подобных словарей можно назвать «Диалектный словарь личности» В. П. Тимофеева - первый словарь подобного типа, отражающий речь Е. М. Тимофеевой из Курганской области,
1897 г. рождения; «Словарь диалектной личности» В. Д. Лютиковой , воссоздающий идиолект В. М. Петуховой из Курганской области, 1920 г. рождения; «Диалектный словарь одной семьи» Е. Е. Королевой фиксирует диалектную речь группы носителей одного говора, объединенных семейными узами; «Экспрессивный словарь диалектной личности» Е. А. Нефедовой содержит экспрессивные единицы в речи А. И. Пономаревой, 1928 г. рождения; «Идиолектный словарь сравнений сибирского старожила» Е. В. Иванцовой и «Полный словарь диалектной языковой личности» под редакцией Е. В. Иванцовой , рассматривающий идиолект В. П. Вершининой, 1909 г. рождения, который является на данный момент наиболее обширным в области изучения диалектной ЯЛ, включающим диалектную, просторечную и общерусскую лексику.
Таким образом, история изучения ЯЛ в лингвистике обнаруживает давнюю историю изучения. В европейском языкознании проблема ЯЛ возникла в связи с постановкой таких глобальных вопросов, как социальная
природа языка, соотношение языка и речи, языка индивида и коллектива (В. Гумбольдт, Ф. де Соссюр, Э. Сепир). Важный вклад в ее разработку был внесен видными русскими лингвистами И. А. Бодуэном де Куртенэ, А. М. Пешковским, В. В. Виноградовым, Р. А. Будаговым и др. В 70-90-е гг. ХХ в. в интеграции с социолингвистикой, психолингвистикой, лингводидактикой, лингвистикой текста, прагматикой и одновременно в обособлении от смежных дисциплин формируется лингвистическая персонология с новым объектом изучения (ЯЛ).
Исследование отдельной диалектной ЯЛ необходимо для выявления процессов, общих для всего говора, и особенностей, специфичных для речи конкретного диалектоносителя. Обращение к диалектной ЯЛ способствует разноаспектному изучению диалектной системы, рассмотрению того, в какой степени проявляются в языке конкретной ЯЛ черты диалектного и общенародного языка, как влияет личность человека на систему диалекта, как раскрывается в идиолекте народная картина мира.
Б и б ли о гр аф ич е с кий с пис о к
1. Алпатов В. М. История лингвистических учений: учеб. пособие. - М.: Яз. рус. культуры, 1999.
2. Бенвенист Э. Общая лингвистика. - М.: Прогресс, 1974.
3. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избр. труды по общему языкознанию. Т. 1. - М.: АН СССР, 1963.
4. Будагов Р. А. Литературные языки и языковые стили. - М.: Высш. шк., 1967.
6. Гришаева Л. И. Картина мира как проблема гуманитарных наук // Картина мира и способы ее репрезентации в языке. - Воронеж: ВГУ, 2003.
7. Иванцова Е. В. Идиолектный словарь сравнений сибирского старожила. - Томск: Томский гос. ун-т, 2005.
8. Иванцова Е. В. Феномен диалектной языковой личности. - Томск: Томский гос. ун-т, 2002.
9. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. - М.: УрСС, 2002.
10. Королева Е. Е. Диалектный словарь одной семьи (Пыталовский р-н Псковской обл.). - М.: Даугавпилс Saule, 1999.
11. Лютикова В. Д. Словарь диалектной личности. - Тюмень: Тюменский гос. ун-т, 2000.
12. Лютикова В. Д. Языковая личность: идиолект и диалект: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Екатеринбург, 2000.
13. Нефедова Е.А. Лексико-семантическое варьирование в пространстве диалекта. - М.: МГУ, 2008.
14. Нефедова Е.А. Экспрессивный словарь диалектной личности. - М.: МГУ, 2001.
15. Полный словарь диалектной языковой личности / под ред. Е. В. Иванцовой. - Томск: Томский гос. ун-т, 2006-2009. - Т. 1-3.
16. Потебня А. А. Мысль и язык: собр. тр. - М.: Лабиринт, 1999.
17. Тимофеев В. П. Личности и языковая среда. - Шадринск, 1971.
18. Тимофеев В. П. Диалектный словарь личности: учеб. пособие. - Шадринск, 1971.
19. Язык и личность / под ред. Ю. Н. Караулова. - М.: Наука, 1988.
УДК 811 ББК 81.2
Кыштымова Татьяна Викторовна
кандидат филологических наук кафедра русского языка Шадринский государственный педагогический институт г. Шадринск Kyshtymova Tatyana Viktorovna candidate of philological sciences Department of Russian language Shadrinsk State Pedagogical Institute Shadrinsk [email protected] Понятие «языковая личность» в современной лингвистике Concept "language personality" of modern linguistics В статье рассматриваются различные подходы лингвистов к понятию и проблематике языковой личности, исследуются направления в изучении данного феномена, анализируются входящие в него компоненты.
In article various approaches of linguists to concept and a perspective of the language personality are considered, the directions in studying of this phenomenon are investigated, components entering it are analyzed.
Ключевые слова: языковая личность, речевая деятельность, лингвистика, язык, эпистолярный жанр.
Key words: language personality, speech activity, linguistics, language, epistolary genre.
Одной из характерных тенденций современного этапа развития языкознания является детальная разработка проблемы человеческого фактора в речевой деятельности. Обращение лингвистов к антропоцентризму обусловлено признанием ведущей роли человека в процессах порождения и использования речи. В новой лингвистической парадигме на первый план выдвигается языковая личность. Она является тем объектом исследования, где сталкиваются интересы лингвистов, культурологов, социологов, философов. С точки зрения философии
- «личность - общежитейский и научный термин . Психологический аспект связан с изучением психических свойств. «Личность - это человек, взятый в системе таких его психологических характеристик, которые социально
обусловлены, определяют нравственные его поступки » . Главным предметом анализа в социологии является изучение личности в различных социальных системах .
В лингвистике термин «языковая личность» впервые употребил В. В. Виноградов, хотя представления об индивидуальном характере владения языком зародились в XVIII - XIX вв. в трудах В. Фон Гумбольдта и И.Г. Герде-ра, затем получили развитие в трудах Л. Вайсгербера, И.А. Бодуэна де Куртенэ, К. Фосслера и др. В отечественном языкознании - это труды Г.И. Богина, С.Г. Воркачева, В.И. Карасика, Ю.Н. Караулова, К.Ф. Седова и др.
В настоящее время существуют несколько направлений в изучении феномена языковая личность, и, следовательно, его различные определения, которые включают в себя разные аспекты анализа языковой личности . На современном этапе по проблеме языковой личности ведутся активные исследования (А.Б. Бушев , М.В. Дедюкова , М.Ф. Масгутова и др.). Введение в лингвистический обиход понятия «языковая личность» открывает перспективы изучения языка как формы и способа жизнедеятельности человека, позволяет осмыслить знания о языке.
По мнению С.Г. Воркачева , понятие «языковая личность» образовано проекцией в область языкознания соответствующего междисциплинарного термина, в значении которого преломляются философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека.
Интерес к феномену языковой личности в отечественной лингвистике был связан первоначально с изучением литературно-художественного дискурса - характеристикой авторских идиостилей и речевой характеристикой персонажа как типа личности . Другим направлением стало рассмотрение «человека говорящего» в плане сформированности его языковой компетенции, проявляемой в разных видах речевой деятельности .
В современной лингвистике проблема языковой личности разрабатывается в основном в трех направлениях: структурном, коммуникативном и стратегическом. Понятие языковой личности активно разрабатывал Г.И. Богин, он создал модель личности, в которой человек рассматривается с точки зрения его «готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» . В данной модели акцентируется речедеятельностный аспект языковой личности. Оценивая достоинства и недостатки предложенной модели, Ю.Е. Прохоров отмечает, что в данной модели учитываются «уровень языковой структуры, уровень владения языком и уровни видов речевой деятельности. Однако эта модель не рассматривает саму структуру общения, особенности ее организации и проявления в определенной культурноязыковой общности».
В широкий научный обиход термин «языковая личность» ввел Ю.Н. Караулов. Согласно его определению, языковая личность - это человек, обладающий способностью создавать и воспринимать тексты, различающиеся: «степенью структурно-языковой сложности; глубиной и точностью отражения действительности; определенной целевой направленностью. В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых текстов» . Данная модель включает в себя три структурных уровня. Первый -«вербально-семантический, предполагающий для носителя языка нормальное владение естественным языком...... Второй уровень - «когнитивный, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в упорядоченную «картину мира».». Третий -прагматический - выявление и характеристика мотивов и целей, движущих развитием языковой личности . Взаимодействие уровней образует «коммуникативное пространство личности».
По определению Ю.Е. Прохорова , коммуникативное пространство -это «совокупность сфер речевого общения, в котором определенная языковая личность может реализовать необходимые потребности».
В плане развития теории языковой личности продуктивной представляется идея относительно того, что в реальной речевой деятельности языковая личность предстает как парадигма речевых личностей, представляет собой обобщенный, типизированный инвариант составляющих ее параметров, в то время как речевая личность - это личность «в реальном общении». В.И. Карасик отмечает, что в качестве инварианта языковой личности может выступать «базовый национально-культурный прототип носителя языка». Язык художников слова, писателей, словарь их произведений отражают их языковую компетенцию не полностью . В парадигме речевых личностей выделяется личность коммуникативная, определяемая как «совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения» . Е.Ю. Прохоров считает, что данное определение применимо к характеристике коммуникативной личности». Концепция же трехуровневого устройства языковой личности, по Ю. Н. Караулову, определенным образом коррелирует с тремя типами коммуникативных потребностей - контактоустанавливающей, информационной и воздействующей . Уровневая модель языковой личности отражает обобщенный тип личности. Языковая личность - это многослойная и многокомпонентная парадигма речевых личностей. При этом речевая личность - это языковая личность в парадигме реального общения, в деятельности . В содержание языковой личности включаются ценностный, мировоззренческий компоненты. Язык обеспечивает первоначальный и глубинный взгляд на мир; культурологический компонент, т.е. уровень освоения культуры как эффективного средства повышения интереса к языку; личностный компонент, т.е. то индивидуальное, глубинное, что есть в каждом человеке . Конкретная языковая личность «характеризуется определенным запасом слов, имеющих ранг частотности употребления. Лексикон и манера говорения могут указывать на принадлежность к определенному социуму» .
Характерные единицы языка и речи, составляющие содержание понятия языковой личности, согласно точке зрения Т.В. Матвеевой , складываются в три типа. Первый, вербально-грамматический тип, включает в себя отбираемые личностью в активное использование слова, словосочетания и синтаксические конструкции. Второй, когнитивный тип, образуется понятиями, идеями, концептами, которые складываются в картину мира в создании данной личности. Третий, прагматический тип, включает в себя владение законами общения в разных коммуникативных ситуациях.
Языковая личность существует в пространстве культуры, отраженной в языке, в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.), в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры и т. д. . В.В. Красных выделяет в языковой личности следующие компоненты: а) человек говорящий, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность; б) собственно языковая личность -личность, проявляющая себя в речевой деятельности; в) речевая личность - это личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая стратегию и тактику общения; г) коммуникативная личность - конкретный участник коммуникативного акта. Стратегическое направление изучения языковой личности обращается к речемыслительным механизмам реализации языковой способности индивида, проявляющимся при идентификации слова-стимула .
В настоящее время существует достаточно разнородная типология языковых личностей, выделяемая каждым исследователем в соответствии с избираемым основанием ее характеристики: полилектная («многочеловеческая») и идиолектная («частночеловеческая») личности (В.П. Нерознак); этносемантиче-ская личность (С.Г. Воркачев); диалектная языковая личность (В.Н. Лютикова); элитарная языковая личность (О.Б. Сиротинина, Т. В. Кочеткова); русская языковая личность (Ю.Н. Караулов); языковая и речевая личность (Ю.Е. Прохоров, Л.П. Клобукова); словарная языковая личность (В.И. Карасик); эмоциональная
языковая личность (В.И. Шаховский); типы личностей homo ludens (Т.А. Гридина) и т.д.
Таким образом, языковая личность, на наш взгляд, - сложный феномен, вбирающий в себя социально отфильтрованное и индивидуальное знание языка и владение им. Несмотря на активное изучение современной лингвистикой феномена языковой личности, далеко не все ее составляющие охарактеризованы во всей полноте их функциональной репрезентации. В частности, практически не исследованной остается область взаимодействия художественной манеры (идиостиля) писателя и его дискурсивных практик вне сферы художественного творчества (например, в эпистолярном стиле, дневниковых записях и т.п.). Изучение языка отдельного автора предполагает, безусловно, охват текстов различных жанров и разнообразных средств создания художественных образов. К числу жанров, обладающих универсальными возможностями в этом отношении, принадлежит эпистолярный .
Библиографический список
1. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст] I М.М. Бахтин. -М. : Художественная литература, 19?9. - 424 с.
2. Богин, Г.И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов: автореф. дис. ... докт. филол. наук [Текст] I Г.И. Богин. - Калинин: КГУ, 1986. - 86 с.
3. Виноградов, В.В. Язык как творчество [Текст] I В.В. Виноградов. - М. : Просвещение, 199S. - 126 с.
4. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании [Текст] I С.Г. Ворка-чев II Филологические науки. 2001. №1. - С. 64 - ?З.
5. Дедюкова, М.В. Языковая личность в публицестическом дискурсе (на материале немецких журнальных текстов): автореф. на соиск. ... канд. филол. наук [Текст] I М.В. Дедюкова. - М. : МГУ им. Ломоносова, 2010. - 26 с.
6. Карасик, В.И. Оценочная мотивировка, статус лица и словарная личность [Текст] I В.И. Карасик II Филология. Краснодар, 1994. - С. 2 - ?.
Караулов, Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения [Текст] I Ю.Н. Караулов II Язык и личность. М. : Наука, 1989. - С. З - 8.
8. Ковалёва, Н.А. Русское частное письмо XIX века. Коммуникация. Жанр. Речевая структура [Текст] I Н.А. Ковалева. - М. : СпортАкадемПресс, 2001. -284 с.
9. Красных, В.В. Коммуникативный акт и его структура [Текст] / В.В. Красных // Функциональные исследования: сб. ст. по лингвистике. Вып. 4., 1997. - С. 34 - 49.
10. Кусаинова, А.М. Языковая личность Герольда Бельгера [Текст] / А.М. Кусаинова // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 30 (168). Филология. Искусствоведение. Вып. 35. - С. 118 - 122.
11. Леонтьев, А.А. Основы психолингвистики [Текст] / А.А. Леонтьев. -М.: Смысл, 1999. - 287 с.
12. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Академия, 2001. - 208 с.
13. Матвеева, Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий [Текст] / Т.В. Матвеева. - Свердловск: УрГУ, 1990. - 172с.
14. Николина, Н.А. Новые тенденции в современном русском словотворчестве [Текст] / Н.А. Николина // Русский язык сегодня. М., 2003. Вып.2. - С. 376
15. Оленёв, О.С. Динамическое моделирование русской языковой личности: автореф. дис. ... канд. фил. наук [Текст] / О.С. Оленёв. - Кемерово, 2006. -23 с.
16. Прохоров, Е.Ю. Действительность. Текст. Дискурс [Текст] / Е.Ю. Прохоров. - М.: Флинта; Наука, 2006. - 224 с.
17. Сухих, С.А. Репрезентативная сущность личности в коммуникативном аспекте реализаций [Текст] / С.А. Сухих, В.В. Зеленская. - Краснодар: КубГУ, 1997. 332 с.
18. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. - 840 с.
1. Bakhtin M .M. Aesthetics verbal creativity. M. : Artistic literature, 1979. 424
2. Bogin I. Model of language personality in its relation to the kinds of texts: abstract. dis. ... doctor. the topic of degree work. Sciences. Kalinin: KSU, 1986. 86 p.
3. Vinogradov V.V. Centuries the Language as creativity. M: Education, 1995. 126 p.
4. Vorkachev S.G. Linguistic and cultural studies, linguistic personality, concept: the formation of the anthropocentric paradigm in linguistics // Philological studies. 2001. №1. P. 64 - 73.
5. Dedukova M.C. Linguistic personality in publitsisticheskoi discourse (on the material of German magazine texts): Avtoref. on SOIC. ... Cand. the topic of degree work. Sciences. M: MSU named. Lomonosov, 2010. 26 p.
6. Karasik V.I. Century I. Evaluation motivation, status of a person and a dictionary personality // Philology. Krasnodar, 1994. P. 2 - 7.
7. Karaulov Yu.N. Russian linguistic personality and tasks of its study // Lan-
guage and personality. M: Nauka, 1989. P. 3 - 8.
8. Kovaleva N.A. Russian private letter of the 19th century. Communication. The genre. The structure of speech. M: Sportakadempress, 2001. 284 p.
9. Crasnyh V.V. Communicative act and its structure // Functional studies: Proc. of art in linguistics. Vol. 4., 1997. P. 34 - 49.
10. Kusainova A.M. Language personality of a Herald of Belger // Bulletin of the Chelyabinsk state University. 2009. № 30 (168). Philology. History of art. Vol. 35. P. 118 - 122.
11. Leont"ev A.A. Basis of psycholinguistics. M: Meaning, 1999. 287 p.
12. Maslova V.A. Century A. and cultural studies: textbook. book for students. the high. textbook. institutions. M: the Academy, 2001. 208 p.
13. Matveeva I.C. Functional styles of text in the aspect of categories. Sverdlovsk: Ural state University, 1990. 172 p.
14. Nikolina N.A. New trends in the modern Russian creation of new words // the Russian language today. M., 2003. V.2. P. 376 - 387.
15. Olenev O.S. Dynamic simulation of Russian linguistic personality: Avtoref. dis. ... Cand. the topic of degree work. Sciences. Kemerovo, 2006. 23 p.
16. Prokhorov E. Yu. Reality. The text. The discourse. M: flint; Nauka, 2006. 224 p.
17. Syhih S.A. Centuries Representative personality"s essence in the communicative aspect implementations. Krasnodar: Kuban state University, 1997. 332 p.
18. Encyclopedic dictionary of philosophy. M.: Soviet encyclopedia, 1983. 840 p.
Глава 1. Лингвосоционическая методология овладения [языковой личностью] русским языком.
§1. Обоснование необходимости создания лингвосоционической методологии изучения русского языка.
§2. Предмет и объект изучения лингвосоционической методологии (языковая личность и способ использования языковых знаков).
§3. Цель создания лингвосоционической методологии -изучение детерминированного поведения знаков в реальных процессах коммуникации.
§4. Герменевтическая программа как способ усвоения лингвосоционической методологии.
Глава 2. Лингвосоционические способы организации практической деятельности языковой личности в русском языке.
§1. Лингвосоционическая паспортизация текстов русского языка для обучения языковой личности русскому языку.
§2. Формирование лингвокогнитивной соционической компетенции русской языковой личности.
§3. Конкретная моделированная семантическая база исследования соционической личностью русского языка (языковой ситуации).
§4. Лингвосоционический алгоритм декодирования соционической личности в русском языке.
Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Комиссарова, Людмила Михайловна
Актуальность избранной темы определяется ее включенностью в научную парадигму антропологической лингвистики, которая является сегодня "еще одной дефисной наукой в рамках языкознания. Ее ниша находится на стыке лингвистики с психологией и социологией" [Мурзин Л.Н. 1995, 148:11]. Центральным пунктом антропоцентрической лингвистики является понятие языковой личности [Баранов А.Г.,1997:27; Богин Г.И., 1980:39, Караулов Ю.Н., 1987:93, 252, 254, 255, 256], проявляющейся, развивающейся саморегулирующейся в актах коммуникации. Языковая личность - "вид полноценного представления личности, вмещающий в себя и психический, и социальный, и этический и другие компоненты, но преломленные через ее язык, ее дискурс" [Караулов Ю.Н.,1989, 252:6].
Из интердисциплинарности исследований языковой личности в современной русистике вытекает необходимость придания вопросам, связанным с ее изучением, статуса методологической проблемы: "Такого рода понятия не могут быть даны через определения, а могут только "строиться" как рассмотрение отношений между разнородными "мирами" «.» индивидуального, социального и культурного" [Снитко Т.Н., 1995:201 ].
Проблемы языковой личности - "проблемы того пространства, в котором языковая личность осуществляет себя как таковая" [Снитко Т.Н., 1995:201]. При этом под пространством понимается "определенная форма организации, например, определенная форма организации деятельности познания или понимания, задающая специфику поведения языковой личности, ориентированной на определенные культурные парадигмы" (там же, с.36). Отсюда вытекает "русистический" характер лингвосоционической методологии, предлагающей лингвистическое описание русской языковой личности через выявление характерного и факультативного содержания, закрепленного за языковым знаком - словом, предложением и текстом, что признается идиоэтническим компонентом в языковых когнитивных моделях в противовес необходимому компоненту, представляющему собой языковую универсалию [Гиздатов Г.Г., Шеляховская JI.A., 1995: 62]. Языковая личность в современной лингвистике исследуется в нескольких направлениях.
Личность как субъект познавательных процессов исследуется в психолингвистическом направлении. Языковая способность индивида (врожденный или социальный характер языковой способности, ее структура) [Выготский Л.С., 1996:55, Леонтьев А.Н., 1969:120, Шахнарович А.М., Юрьева Н.М., 1990:241], процессы порождения и восприятия речи - речевая деятельность (роль ментальных процессов в речепорождении) [Жинкин Н.И., 1964:84, Зимняя И.А., 1978:88, Кубрякова Е.С., 1986:114, Залевская А.А., 1988:86, Красных В.В., 1996:110, 1999:111] являются основными проблемами исследований данного направления. Язык и речь рассматриваются как инструмент познания и овладения действительностью. Основными методами данного направления являются методы эксперимента (ассоциативный, метод "семантического дифференциала" и др.) и моделирования когнитивных процессов в виде фреймовых структур, пропозиций, концептов [Дейк Т.А., 1989:72, Минский М., 1981:143, Шабес В.Я., 1985:236]. Текст выступает в качестве единицы речевой деятельности, позволяющей воссоздавать и смоделировать процесс речепорождения, изучить закономерности его протекания и его взаимосвязь с ментальными процессами [Каменская О.Л., 1990:91, Красных В.В., 1996,1999].
Языковая личность как носитель языковых черт, особенностей -фонетических, лексических, морфологических, синтаксических, коррелирующих с ее социальными характеристиками, принадлежностью тому или иному языковому либо речевому коллективу, социальным статусом, ролью в ситуации общения рассматривается в социолингвистическом направлении [Аврорин В.А, 1975:3, Белл Р., 1980:30, Ерофеева Т.И. 1995:82,., Никольский Л.Б.,1976:156, Швейцер А.Д, 1977:243]. Основными социолингвистическими методами являются методы полевого наблюдения, корреляционный анализ, сопровождаемый комментарием с оценками характера таких корреляций. Текст в данном направлении выступает в качестве материала, позволяющего реконструировать социально обусловленные языковые и речевые черты личности, являющиеся общими для языкового либо речевого коллектива [Кочеткова Т.В., 1999:109].
Языковая личность с точки зрения национально-языковой специфики описывается в культурологическом направлении, в языковой этнографии [Бгажноков Б.Х., 1991:29, Верещагин Е.М., Костомаров В.Г., 1983:50, Клюканов Н.Э., 1999:101]. В этом случае исследуются этноспецифические языковые черты личности, выражающиеся в текстах как продуктах и знаках определенной культуры. Национальная языковая личность воссоздается путем сопоставительного анализа текстов как одной культуры, так и разных культур, через описание общего для этноса и культуры фонда языковых и речевых ценностей. Значимым в этом направлении является метод комментирования, когда к слову или словосочетанию, обозначающему реалию какой-либо этнокультуры, дается дополнительная информация о степени и сферах употребления, о различных коннотациях, специфических для данной культуры (опыт составления лингвострановедческих словарей).
Языковая личность в прагмалингвистическом направлении изучается с точки зрения ее интеракционного начала, то есть, предметом исследования является способность личности к общению как к виду деятельности [Баранов А.Г., 1997:27, Зернецкий П.В., 1988:87, Клюканов И.Э., 1988:100, Сусов И.П., 1988:215, Сухих С.А., 1988:216]. Коммуникативная деятельность здесь является частью социально-практического взаимодействия индивидов.
Прагмалингвистика предлагает функциональную модель языковой личности, выдвигая на первый план ее деятельностное начало, проявляющееся в процессах отбора языковых знаков согласно целям и задачам коммуникации. Процесс отбора определяется также установкой, исследованной Узнадзе Д.Н. Различие в установках послужило основанием для разработки коммуникативной типологии языковой личности [Сухих С.А. 1988:216, 1993:217]. Основным методом этого направления является метод моделирования.
Языковая личность с точки зрения ее способности обучаться языку (языкам), развиваться и совершенствоваться в языковом и речевом плане рассматривается в лингводидактическом направлении {Богин Г.И., 1982:38, Караулов Ю.Н., 1987:93, Мурзин Л. Н., Смепок И.Н., 1994:149]. Языковая личность - "человек, рассматриваемый с точки зрения его готовности производить речевые поступки.тот, для кого язык есть речь" [Богин Г.И., 1982, 38:3]. В лингводидактике на современном этапе существует два направления: обучение личности в процессе аналитической деятельности, в процессе овладения различными методиками и приемами анализа названо Ю.Н. Карауловым "методическим подходом к реконструкции языковой личности". Во втором, коммуникативном направлении, целью обучения является формирование умений "пользоваться языком в процессе коммуникации" [Караулов Ю.Н., 1987, 93:32]. Этот подход стал доминирующим в обучении иностранным языкам и в обучении русскому как иностранному.
В антропоцентрической лингводидактике, где обучаемый выступает в качестве центральной фигуры дидактического процесса, существует две модели языковой личности. Автор первой - Г.И.Богин, рассматривает ее с точки зрения набора - широкого в случае развитой языковой личности, узкого - напротив - готовностей совершать разнообразные речевые поступки, к примеру, стилистическая готовность, готовность к хорошей версификации, готовность выражать свои переживания в доступной для других форме, логическая готовность и другие [Богин Г.И., 1982, 38:26-40]. Автор модели не дает исчерпывающего списка готовностей, а также описания их системных связей. Кроме готовностей, перечисляются основные речевые умения и навыки, например, "умение говорить с каждым на его языке", что названо "ролевым принципом развития речи", "эстетическое освоение продуктивной речи, умение художественной критики, умение произвести эстетический анализ текста" (там же, с.25). Все виды готовностей, умений и навыков формируют компетенцию языковой личности, определяя степень ее владения языком. Эта модель названа Ю.Н.
Карауловым "готовностной моделью" языковой личности, в которой "отправным пунктом служит конечный, идеальный результат обучения" , а подход назван целевым.
Вторая модель, являясь систематизированным, дополненным вариантом готовностной модели, и названная автором - Ю.Н. Карауловом -лингводидактической, "соединяет данные об устройстве языка, о языковой структуре с видами речевой деятельности <.>, представляет языковую личность в ее развитии, становлении, в ее движении от одного уровня владения языком к другому, более высокому" . В языковой личности в целом насчитывается шестьдесят компонентов, каждый из которых соотносим с понятием речевой готовности.
Лингвосоционическая методология, разрабатываемая в данной работе, связана с лингводидактическим подходом к изучению языковой личности. Эта связь опирается на рассмотрение и придания языку статуса средства решения человеческих проблем в области коммуникации, особенно в тех ситуациях, когда необходимо осуществить общение, направленное на реализацию "смыслового контакта, достигаемого лишь в случае совпадения «смысловых фокусов» в ходе обмена коммуникативно-познавательной деятельностью" [Дридзе Т.М., 1980, 80:33]. Рассмотрение языка в таком качестве предполагает введение лингвосоционической методологии в повседневную языковую практику, а наиболее простым и эффективным способом этого является обучение.
Лингвосоционическая методология развивает идею готовностной модели языковой личности Г.И.Богина, так как именно эта модель отвечает складывающимся представлениям о процессе обучения как максимально учитывающем разнообразные дидактические факторы [Добровольская В.В., 1997:76, Рожкова Г.И. 1997:189]: языковой материал и характер информативной, содержательной основы (базы) курса, когнитивный стиль мышления учащегося, его индивидуальные способности, его психологический тип. В основу описания конкретной гибкой модели обучения "кладется описание динамики компетенций обучаемых, формируемых в ходе реализации целей курса" [Добровольская В.В., 1997, 76:186]. Кроме того, готовностная модель языковой личности представляет обучение как процесс непрерывного овладения родным языком, как процесс непрерывающегося совершенствования качества языковой и коммуникативной компетенции.
Готовностная модель языковой личности, развиваемая лингвосоционической методологией, создана и функционирует прежде всего в рамках национального языка, который является важнейшим компонентом национальной культуры. В широком плане предлагаемая методология преследует цель "становления и развития национального самосознания личности" [Абдулфанова А.А., 1995:2]; обновляет содержание категории национальной языковой личности, имеющей огромное значение в лингводидактике. Это происходит посредством внесения представляемой методологией в арсенал русистики своего способа аппликации смыслового содержания и языкового богатства текстов русской культуры в современную языковую ситуацию. Средством этого выступает герменевтическая форма языкового воспитания и обучения, формирующая готовность языковой личности к специфической, через приобщение обучающихся к "герменевтической исследовательской процедуре при работе над текстом" [Богин Г.И., 1982, 38:29], рецепции текстов на родном языке.
Лингвосоционическая методология изучения языковой личности представляет понимание как процесс и результат понимания читагелем-обучающимся того способа понимания, который был использован автором при освоении ситуации действительности. Иначе говоря, читатель познает мир сквозь призму авторского сознания, исследуя также и способ такого познания. При этом способом познания является соционический способ.
Соционика - наука, исследующая типы информационного обмена человека со средой и вводимая в работу на основе принципа дополнительности. Соционика привлекается в качестве средства, которое "предоставляет личности культура для осознания элементов языка или языковой структуры текстов" [Никитина С.Е., 1989:155] и помогает читателю понимать смысл текста сообщения, определяя соционический тип языковой личности автора. Соционическая языковая личность реконструируется из текста сообщения на основании четырех признаков: рациональности-иррациональности, логичности-эмоциональности (этичности), сенсорности интуитивности (тип восприятия) и экстравертированности - интровертированности.
В лингвосоционической методологии изучение соционических свойств языковой личности производится на методологической и лингвистической основе, которую составляют: лингводидакгика (коммуникативная и аналитическая психологическая) [Буслаев Ф.И., 1992:44, Васильева А.Н., 1990:46, Львов М.Р., 2000:128, Лосева Л.М., 1980:126, 117, 139, Никитина Е.И.Д996:153, Федоренко Л.П., 1984:227, 220, 54, 121, 206], лингвосемиосоциопсихологическая теория Т.М. Дридзе, стилистика декодирования И.В.Арнольд, прагмалингвистические исследования [Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В., 1985:15, Зернецкий П.В., 1988:87, Падучева Е.В., 1996:166, Сусов И.П., 1988:215, 178, 179, 180, 253], герменевтика [Богин Г.И., 1982:38, 1989:37, 1994:36, Арнольд И.В., 1998:10 Брандес МЛ, 1988:41, Гадамер Г.Г., 1988:56, 59, 60], соционика [ Аугустинавичюте А., 1998:19, 20, Панченко Т., Панченко А., 1993:169].
Коммуникативная лингводидактика и аналитическая психологическая связываются в настоящем исследовании общей для них категорией языкового опыта, уже - категорией герменевтического опыта, опыта понимания, возникающего, развивающегося в коммуникативно-познавательной деятельности и предполагающего интуитивное, индивидуальное, психологическое познание текста, в котором "снимается интерферирующее влияние языка, влияние как внутриязыковое, так и межъязыковое, на систему психологических образов обучаемых" [Мурзин Л.Н., Смепок И.Н., 149:111-112].
Из категориального аппарата лингвосемиосоциопсихологической теории в методологическую базу исследования входят следующие понятия и категории: общение как коммуникативно-познавательный процесс, текстовая деятельность, в нашей работе выступающая в структуре коммуникативно-познавательной деятельности как самостоятельная (с собственным мотивом, предметом и продуктом); реципиент (интерпретатор), являющийся субъектом текстовой деятельности; семиотические умения и навыки; толкование знака как фигуры сознания, квазиобъекта, задающего программу деятельности истолкователю.
Значимость стилистики декодирования для предпринятого исследования определяется открытой ею возможностью соединения герменевтического и информационного подходов к тексту, где текст рассматривается как сообщение, отправляемое по информационным каналам от источника к получателю информации. Источником информации является реальная действительность, получателем - социальная действительность, информация шифруется в языковых знаках.
Прагмалингвистические исследования составляют лингвистическую базу исследования. Использование языковых знаков в коммуникативной, речевой и текстовой деятельности, связь структур дискурса со структурами сознания и структур сознания и структур дискурса со структурами деятельности являются основообразующими идеями предлагаемой работы. Прагматическое значение языкового знака [Арутюнова Н.Д., 1988:14, Никитин М.И., 1988:152, Новиков Л.А., 1982:160], пропозициональные установки [Булыгина Т.В., Шмелев А.Д.,1989:42, 1997:43, Падучева Е.В., 1996:166, Шатуновский И.Б., 1989:240, 125] как языковое и текстовое отражение интенций личности выполняют в исследовании роль операционных единиц.
Герменевтический аспект исследования представлен следующими базовыми понятиями: понимание как разноаспектное понятие (процесс, результат, способность), процесс понимания, рефлексия как методология понимания, герменевтическая исследовательская процедура, единицы работы с текстом при развертывании читательской рефлексии; герменевтический опыт.
Из методов лингвистического эксперимента, метода корреляционного анализа, комментирования, моделирования и других основным методом диссертационного исследования является метод моделирования. В качестве объекта моделирования выступают "процедуры, ведущие ученого (в нашем случае обучаемого - Л.К.) к обнаружению того или иного языкового явления. Эти модели имитируют исследовательскую деятельность" [Апресян Ю.Д., 1966, 6:78]. Разрабатываемая в исследовании модель относится к семантическим моделям речевой деятельности, которые "имитируют способность носителей языка понимать и строить осмысленные предложения" [Апресян Ю.Д., 1966, 6:106], способность же понимать получает свое развитие в герменевтической деятельности. Таким образом, объектом моделирования выступает герменевтическая исследовательская процедура, ведущая истолкователя (русскую языковую личность) к обнаружению соционического кода текста сообщения, и через него к соционическим свойствам языковой личности автора сообщения. Кроме того, в работе используется информационный метод количественного и качественного анализа [Гриценко В.И., Каныгин Ю.М., Михалевич В.С, 1986:68], примененный к языковым знакам, а также индукция и дедукция как всеобщие формы научной методологии .
Материалом исследования служат стихотворные тексты (М.Цветаевой, О.Мандельштама, А.Ахматовой, Н.Гумилева и Б.Пастернака). Выбор материала исследования обосновывается, во-первых, их принадлежностью к художественному жанру: "герменевтическая исследовательская процедура применяется отнюдь не только к художественным текстам, а к любым знаковым построениям. Однако "учебным полигоном" для создания соответствующих умений остается все же художественный текст" [Богин Г.И., 1980:39]. Во-вторых: "язык лирики во многих структурных отношениях ближе к разговорному. в лирике происходит всего лишь сдвиг интерпретации: побочные, фоновые компоненты семантики эгоцентрических элементов - такие как присутствие говорящего, наблюдаемость - становятся основными" [Падучева Е.В., 1996, 166:209]. Обязательность присутствия
12 лирического героя, наиболее непосредственное (в сравнении с другими жанрами художественной литературы) самовыражение и выражение в тексте индивидуального опыта переживания, понимания, оценки различных ситуаций действительности предполагают такую же обязательную контекстуальную информацию соционического характера, в то время как в прозаических жанрах с системой выражения авторского «я» (автор, герой-рассказчик, повествователь, «любимый герой») для декодирования такой информации необходим учет этой системы и, возможно, иной герменевтической процедуры. В-третьих, высокая культурная, художественная и языковая ценность текстов означает наличие в них и дидактического потенциала - способности выступать в качестве текстов-образцов коммуникативной и языковой компетенции. Персоналии были избраны на основе принадлежности их к одной культурно-исторической эпохе, а отбор текстов каждого из поэтов производился с учетом хронологии творчества - были взяты тексты из сборников* отражающих основные этапы творчества поэтов с целью выявления наиболее типичных для автора способов кодирования информации текста сообщения.
Теоретическая значимость работы заключается в обосновании и разработке системы приемов, актуализирующихся через герменевтическую деятельность языковой личности в русском языке - лингвосоционической методологии. Впервые устанавливается, что тип коммуникативного взаимодействия истолкователя с текстом зависит: во-первых, от соционического типа сознания; во-вторых, дискурса личности; в третьих, интенсиональных контекстов дискурса и типов связей между ними.
Практическую значимость исследования определяет возможность использования методики, материалов и выводов исследования в прикладных целях, например, в учебном процессе при чтении курсов по прагматике, культуре речи, стилистике, в лингвистическом анализе художественного текста. Кроме того, материал диссертации может стать основой для спецкурса по психологии речевого общения.
Научную новизну представляемого исследования составляют: лингвосоционическая методология овладения русским языком русской языковой личностью, разработанная в рамках герменевтического подхода, который в отечественной лингводидактике является мало оснащенным методиками истолкования [Арнольд И.В., 1998:10]; использование данных соционики, разработавшей информационные модели восприятия человеком мира, основная задача которых фильтрация и ограничение сигналов, идущих извне; выявленные соответствия типов и классов пропозициональных установок (как прагматических единиц в системе русского языка) соционическим типам языковой личности и закономерности их сочетания в художественном тексте.
Объектом исследования является языковая личность как информационная система, обмен со средой которой осуществляется в процессе семиотической деятельности (производство и декодирование сообщений).
Предметом исследования является прагматический уровень языковой личности и те особенности обмена информацией, которые обусловлены психологическим типом личности, типом информационной модели сознания.
Целью исследования является изучение детерминированного поведения знаков в реальных процессах коммуникации.
Цель исследования достигается в процессе решения следующих задач:
1) выявления типов языковых знаков, способных отражать соционические особенности сознания автора текста сообщения;
2) определения типов детерминационных цепочек, соотносящихся с соционическими свойствами личности, ее типом;
3) разработки герменевтической соционической процедуры, ведущей истолкователя к обнаружению соционических свойств языковой личности;
4) вписывания лингвосоционической методологии в существующую теорию и практику обучения русскому языку
Положения, выносимые на защиту:
1. Текстовая деятельность языковой личности является средством согласования человека как природной самобытной системы, наделенной архетипической структурой сознания, с его социальной ролью.
2. Текст является языковым сообщением о соционических свойствах его автора и информирует декодирующего о соционической норме в ее психологическом, языковом и информационном аспектах.
3. Герменевтическая текстовая деятельность позволяет языковой личности смоделировать языковую ситуацию как парадигму, объединяющую тексты со сходным соционическим кодом, что представляет языковую ситуацию как антропоцентрическую модель.
4. Языковая система предоставляет языковой личности возможность индивидуальной, соционической интерпретации ситуации действительности. Это осуществляется посредством использования особого типа языкового знака - пропозициональной установки. "Особостъ" пропозициональной установки заключается в том, что ее реальная информативность (значение, зафиксированное в словаре) управляет эффективной информативностью, которая превосходит реальную, при этом смысловой разницей является информация о соционических свойствах языковой личности.
5. В процессе герменевтической текстовой деятельности происходит интеграция лингвистических знаний, знаний системных свойств языка в реальный коммуникативный опыт обучаемого, что влечет за собой формирование лингвокогнитивной герменевтической соционической компетенции как связующего между коммуникативной, речевой и языковой вида компетенций, а также эффективное овладение русским языком.
Работа прошла апробацию на следующих научных семинарах и конференциях: Всероссийском научном семинаре "Человек - коммуникация -текст" (Барнаул, 1995, 1997), Межвузовской научно-практической конференции "Интерпретация художественного текста" (Бийск, 1997), Международной научной конференции "Культура и текст" (Барнаул, 1997), Международной научной конференции "Языковая ситуация в России конца
ХХ-го века" (Кемерово, 1998), научно-практической конференции "Лингвистика и школа" (Барнаул, 1999), региональной школы-семинара "Методика преподавания иностранного языка в ситуации культурной полифонии" (Барнаул, 2001).
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и пяти приложений.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвосоционическая методология изучения языковой личности в русском языке"
Заключение
Результатом лингвосоционической методологии изучения русского языка русской языковой личностью стало выявление такого типа поведения языковых знаков в реальных процессах коммуникации, как детерминационное поведение. Детерминациошюе поведение языковых знаков обусловлено типом информационного метаболизма личности, или его психологическим типом.
Результатом исследования стало также создание лингвосоционического подхода к проблемам обучения русскому языку как родному, который позволяет дифференцировать характеристики языковой личности. Осуществление дифференциации опирается на созданную в исследовании методическую базу - совокупность методических средств лингвосоционической методологии.
Представление языковой личности в лингвосоционической методологии в качестве информационной системы позволило проследить детерминационную цепь, где начальным звеном является соционическое свойство языковой личности, проявляющееся в отборе и организации языковых знаков, с одной стороны, с другой стороны, поведение языковых знаков детерминировано закономерностями языковой системы.
Детерминированное языковое поведение знаков проявляется в моделях семантического управления одних языковых знаков другими.
Особую управляющую (детерминационную) функцию выполняет пропозициональная установка. Она управляет способом обозначения языкового знака, детерминируя актуализацию прагматического (оценочного) значения, которое классифицируется в зависимости от типа пропозициональной установки, которая, в свою очередь, характеризует способ освоения автором ситуации действительности.
Таких способов выделяется четыре: логический способ соответствует логико-предметному аспекту ситуации действительности; эмоциональному сопоставлен аспект состояния предметов и объектов ситуации действительности; сенсорный способ освоения предполагает ориентацию на восприятие пространственного аспекта, а интуитивный - временного.
Функцию управления на себя берет такой компонент семантического значения языкового знака как прагматическое значение. Прагматическое значение - это своеобразный остаток употребления языкового знака, его эффективная информативность, которая перекрывает реальную информативность, зафиксированную в толковом словаре, в лингвосоционической методологии она сигнализирует об особом типе коннотаций - соционической.
В состав языковых знаков в лингвосоционической методологии входят слово, предложение, текст и пропозициональная установка, которые в рамках текста формируют интенсиональный контекст - интерперсональный контекст, отражающий направленность сознания на определенный аспект ситуации действительности. Таких аспектов и соответствующих им интенсиональных контекстов выделяется четыре: логический (предметный), эмоционально-этический (энергетический), пространственный и временной.
Текст как языковой знак демонстрирует вторичную норму функционирования языка в интенсиональных контекстах, норму объективного характера. Вторичный и объективный характер обусловлен логической операцией импликации, позволяющей снизить неопределенность (многовариантность) течения герменевтического процесса, то есть повысить его детерминационные свойства.
При помощи приема шкалирования исследователь получает возможность по-другому моделировать языковую ситуацию: в виде совокупности текстов, распределенных по парадигмам, соответствующим той социальной функции, к выполнению которой они предназначены. Кроме того, прием шкалирования позволил описать лингвосоционическис способы кодирования сообщения. Таких кодов выделяется шестнадцать, в соответствии с соционической типологией личности.
Введение лингвосоционической методологии в обыденное языковое сознание возможно в качестве герменевтической программы индивидуализированного характера, через вписания ее в общий контекст обучения русскому языку как родному.
Необходимость организации практической деятельности с языковыми знаками, позволяющей овладеть линвгсоционической методологией изучения языковой личности обусловила создание методических средств: текстов-образцов и текстов-эталонов, а также словаря пропозициональных установок и лингвосоционического алгоритма декодирования. В ходе герменевтического процесса, целью которого является поиск протопонятия как зоны образования значений (информации), соответствующей ведущей функции личности, истолкователь использует эти средства: текст-эталон и текст-образец, которые ориентируют его в том, что является правильным, демонстрируют соционическую норму; используя словарь пропозициональных установок, истолкователь получает справочную информацию, информацию, необходимую для ответов на герменевтические вопросы.
Отрабатывая лингвосоционический алгоритм декодирования, истолкователь сам формирует вид лингвокогнитивной компетенции - лингвокогнитивной герменевтической соционической компетенции.
Результатом исследования стало определение соционических свойств языковых личностей авторов, чьи произведения послужили материалом работы: ведущим способом освоения действительности у М.Цветаевой явлется иррациональный экстравертный сенсорный способ, у О. Мандельштама - иррациональный интровертный интуитивный, у А.Ахматовой - рациональный интровертный этический, у Н.Гумилева -рациональный интровертный логический, у Б.Пастернака - иррациональный экстравертный интуитивный способ освоения действительности.
Лингвосоционическая методология ввела новые параметры в паспортизация дидактического материала.
Список научной литературыКомиссарова, Людмила Михайловна, диссертация по теме "Русский язык"
1. Абрамян Л.А. О философском смысле проблемы значения / Методологические проблемы анализа языка. Ереван: изд-во Ереванского ун-та, 1976. - С.97-98.
2. Абдулфанова А.А. Язык как средство формирования национального самосознания личности / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.37-38.
3. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. -Л.: Наука, 1975.-256 с.
4. Актуальные проблемы прагм ал ингвистики: Тезисы докладов науч. конф. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1996. - 120 с.
5. Антомонов Ю.Г. Информатика и управление в биологических системах / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методолог, филос. семинара. - Киев: Наукова думка, 1986. С.152-154.
6. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.: Просвещение, 1966. - 302 с.
7. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. -364 с.
8. Апресян Ю.Д. Формальная модель языка и представление лексикографических знаний // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. -С.123-140.
9. Арнольд И.В. Стилистика декодирования. Курс лекций. - Ленинград: ЛГПИ им. А.И.Герцена, 1974. 76 с.
10. Ю.Арнольд И.В. Перспективы развития стилистики / Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: Межвуз. сб. науч. тр./ Под ред Л.Н.Шелонцевой. Омск: Изд-во Омского ГПУ, 1998.-С.З-10.
11. Н.Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. М.: Просвещение, 1990. - 300 с.
12. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции / Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Лингвистические проблемы референции. -М.: Радуга, 1982. С.15-35.
13. Арутюнова Н.Д. "Полагать" и "видеть" (к проблеме смешанных пропозициональных установок) f Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов: сб.науч.ст. М.: Наука, 1989. - С.8-28.
14. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988.-341 с.
15. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики. Вступит, статья. / Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16: Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. С.3-39.
16. Арутюнова Н.Д. Прагматика f Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1998. С. 389-390.
17. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести / Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.54-79.
18. Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М.: Наука,1982. - 192 с.
19. Аугустинавичюте А. Соционика: введение. / Сост. Л.Филиппов. М,-СПб.: Издательство ACT, 1998. - 448 с.2 0. Аугустин а в и ч юте А. Соционика: Психотипы. Тесты. / Сост. Л.Филиппов. М.-СП6.: Издательство ACT, 1998. - 416 с.
20. Ахлибинский Б.В., Хрыленко Н.И. Теория качества в науке и практике: Методологический анализ. Ленинград: изд-во ЛГУ, 1989. - 200 с.
21. Ахматова А. Сочинения в двух томах. М.: Правда, 1990 .
22. Бабкин A.M. Слово в контексте и словаре / Современная русская лексикография. 1976. Ленинград: Наука, 1977. - С.3-36.
23. Балабан П.М., Захаров И.С. Обучение и развитие: общая основа двух явлений. М.: Наука, 1992. - 152 с.
24. Балашов Н.И. Проблема референтности в семиотике поэзии / Контекст. Литературно-теоретические исследования М.: Наука, 1984. - С.150-166.
25. Бгажноков Б.Х. Культура общения и семиозис / Этнознаковые функции культуры. -М.: Наука, 1991. -С.43-57.
26. Белл Р.Т. Социолингвистика. Цели, методы и проблемы. / Под ред. А.Д.Швейцера. М.: Международные отношения, 1980. - 320 с.
27. Блюменау Д.И. Проблема свертывания научной информации. Л.: Наука, 1982. - 148 с.
28. Бовтенко М.А. Теоретические основания лингвометодической оценки качества программного обеспечения обучения языку. Рукопись диссертации канд. филол. наук. Новосибирск, 1998. - 21 с.
29. Богданов B.B. Контекстуализация предложения / Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис: межвуз. сб. ст. Л.: изд-во ЛГУ, 1988. - С.25-27.
30. Богин Г.И. Интенциональность как средство выведения к смысловым мирам / Понимание и интерпретация текста: сб. науч. трудов. -Тверь: изд-во ТГУ, 1994. С. 12-19.
31. Богин Г.И. Схемы действий читателя при понимании текста: Учеб. пособие. Калинин: изд-во КГУ, 1989. - 70 с.
32. Богин Г.И. Филологическая герменевтика: Учебное пособие. Калинин: изд-во КГУ, 1982. 86 с.
33. Богин Г.И. Современная лингводидактика: Учебное пособие. -Калинин: изд-во КГУ, 1980. 61 с.
34. Бодалев A.A. Психология личности. М.: изд-во МГУ, 1988. - 250 с.
35. Брандес М.П. Стиль и перевод. М.: Высшая школа, 1988. - 127с.
36. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Ментальные предикаты в аспекте аспекгологии / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - С.31-52.
37. Булыгина, Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). - М.: Языки русской культуры, 1997. -576 с.
38. Буслаев Ф.И. Преподавание отечественного языка: Учебное пособие. М.: Просвещение, 1992. - 512 с.
39. Васильев С.А. Синтез смысла при создан™ и понимании текста. -Киев: Наукова думка, 1988. 240 с.
40. Васильева А.Н. Основы кулыуры речи. М.: Русский язык, 1990. -247 с.47 .Величко Л.И. Работа с текстом на уроках русского языка: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1983. - 128 с.
41. Вербицкий А.А. Активное обучение в высшей школе: контекстный подход: метод, пособие. -М.: Высшая школа, 1991. 207 с.
42. Власенков А.И. Развивающее обучение русскому языку: (4-8 кл.). Пособие для учителей. М.: Просвещение, 1982. - 208 с.
43. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в языке / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. -М.: Наука, 1989. С.56-74.
44. Вопросы теории и методики преподавания русского языка в высшей и ср. школе: сб. науч. трудов. Тверь: изд-во ТГУ, 1991. - 152 с.
45. Выготский Л. С. Психология: Сборник. М.: Апрель-Пресс, 2000. -1007с.
46. Га дам ер Г.Г. Истина и метод. М.: Прогресс,1988. - 704 с.
47. Гак В.Г. Высказывание и ситуация / Проблемы структурной лингвистики. 1972. - М.: Наука, 1973. - С.349 - 373.
48. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981. 139с.
49. Герменевтический анализ: Филологические аспекты понимания: Учебное пособие / Под общей ред. Н.В.Халиной. Барнаул: изд-во АГУ, 1998.-91с.
50. Герменевтика: история и современность (критические очерки). М.: Мысль, 1985. - 303 с.61 .Гетманова А.Д. Логика. М.: Новая школа, 1995. - 416 с.
51. Гладкий А.В., Мельчук И.А. Элементы математической лингвистики. М.: Наука, 1969. - 192 с.
52. Гладкий А.В. Синтаксические структуры естественного языка в автоматизированных системах общения. - М.: Наука, 1985. 144 с.
53. Голев Н.Д. Некоторые аспекты детерминации содержания языковых единиц / Детерминационный аспект функционирования значимых единиц языка: языковые и неязыковые факторы: межвуз. сб. ст. -Барнаул: изд-во АТУ, 1993. С. 14-28.
54. Горел и ко ва М.И., Магомедова Д.М. Лингвистический анализ художественного текста. М.: Русский язык, 1989. - 152 с.
55. Грабска М. Потенциальный словарь учащихся. Принципы его описания и классификации / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред. В.В.Дубичинского. Харьков, 1995. - Вып.2. - С.16-26.
56. Гриценко В.И., Каныгин Ю.М., Михалевич B.C. Основные черты информатики / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методолог, фил ос. семинара. Киев: Наукова думка, 1986. - С.24-36.
57. Гуленко В.В., Тьпценко В.П. Юнг в школе: Соционика -межвозрастной педагогике: Учеб.-метод, пособие. Новосибирск: изд-во Новосибирского ун-та, 1998. - 268 с.
58. Гумилев Н. Избранное. М.: Просвещение, 1990. - 383 с.
59. Гусев С.С., Тульчинский И.В. Проблема понимания в философии. Философско-гносеологический анализ. М.: Политиздат, 1985. -192с.
60. Дейк ван Т.А. Язык. Познание. Комммуникация. М.: Прогресс, 1988.-310с.
61. Дейкина А.Д. Новожилова Ф.А. Тексты-миниатюры на уроках русского языка: пособие для учителя. М.: Наука, 1998. - 144 с.
62. Дикая Л. Необходимо ли учитывать индивидуальные стили саморегуляции психофизиологического состояния учащегося в процессе его обучения? / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.222-236.
63. Доблаев Л.П. Смысловая структура учебного текста и проблемы его понимания. М.: Педагогика, 1982. - 176 с.
64. Добровольская В.В. Гибкая модель обучения и перспективы оптимизации учебного процесса / Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997. - С. 186-189.
65. Донская Т.К. Развивающая функция учебных текстов / Теория и практика создания коммуникативно ориентированных индивидуализированных учебников русского языка: Тез. докл. и сообщ. междунар. конф. Таллин: изд-во Тартусского ун-та, 1988.-С. 310
66. Доснон О. Развитие креативности: креативность и обучение / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.66-67.
67. Дружинин В.Г. Диагностика общих познавательных способностей / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. -С.57-61.
68. Дридзе Т.М Язык и социальная психология. Учеб. пособие / Под ред. проф. А.А.Леонтьева. М.: Высшая школа, 1980. - 224 с.
69. Дубининский B.B. Антиномии лексикографии. / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред.
70. B.В.Дубичинского. -Вып.2. Харьков, 1995. -С.65-71.82 .Ерофеева Т.И. Социолект: стратификационное исследование: Автореф. дис. докт. филол. наук. СПб., 1995. - 50с.
71. Жеребило Т.В. От логико-грамматических принципов к когнитивной методике / Лингвистика и школа: Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции / под ред. Ю.В.Трубниковой. - Барнаул: Изд-во АТУ, 2000. - С.9-11.
72. Жинкин Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи // Вопросы языкознания. 1964. - № 6. - С.5-10.
73. Жордан А. Новые модели обучения: прогресс по сравнению с конструктивизмом? // Перспективы: сравнительные исследования в области образования. 1996. - Том 25. - №1. - С. 11186.3алевская A.A. Понимание текста. Психолингвистический аспект.
74. Калинин: изд-во КГУ, 1988. 204с. 87.3ернецкий П.В. Лингвистические аспекты речевой деятельности / Языковое общение: процессы и единицы. - Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.36-41.
75. Зимняя И.А. Психологические аспекты обучения говорению на иностранном языке. М.: Наука, 1978. - 185 с.
76. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи: Автореф. дис. докт. филол. наук. Екатеринбург, 1999. - 52 с.
77. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М: Высшая школа, 1990. 152с.
78. Капинос В.И. Работа по развитию речи / Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. М.: Просвещение, 1981. - С. 35-42.
79. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -264 с.
80. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М.: Наука, 1981. - 368 с.
81. Карташева Л. Определение индивидуального стиля обучаемого по содержательно-когнитивным компонентам деятельности / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С.276
82. Касевич В.Б. Морфология. Семантика. Синтаксис. М.: Наука, 1988. -309с.
83. Кемеров В.Е. Сознание. Методология. Постиндустриальное общество. Интенциональность// Современный философский словарь. М,- Бишкек - Екатеринбург, 1996. - 608с.
84. Кеммель Г.А. О методических возможностях использования стихотворных примеров // Русский язык в школе. 1971. - № 3. - С.4-7.
85. Ким И.Е. К построению словаря рефлективной лексики / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. -С. 138-139.
86. Кпюканов И.Э. Единицы речевой деятельности и единицы речевого общения // Языковое общение: процессы и единицы. -Калинин: КГУ, 1988. С. 43-46.
87. Кпюканов И.Э. Динамика межкультурного общения: к построению нового концептуального аппарата: Автореф. дис. докт. филог. наук. Саратов: изд-во Саратовского госуниверситета, 1999. -52 с.
88. Когнитивное обучение: современное состояние и перспективы. -М.: изд-во института психологии РАН, 1997. 296с.
89. Козычева. Э.П. О влиянии разноуровневых свойств индивидуальности на обучение иноязычной диалогической речи (к постановке проблемы) / Человек как интегральная система: межвуз.сб. науч. тр. Пятигорск: изд-во Пятигорского пединститута, 1988. - С.131.
90. Кожин А.Н., Крылова O.A., Одинцов В.В. Функциональные типы русской речи. М.: Высшая школа, 1982. - 223 с.
91. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М: Наука, 1980. -149 с.
92. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. -М: Наука, 1984. 175 с.
93. Комлев Н.Г. Слово в речи: денотативные аспекты. М.: изд-во МГУ, 1992. -216 с.
94. Корнилов Ю. О различиях метакогниций учебной и профессиональной деятельности / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы. М.: изд-во института психологии РАН, 1997. - С. 192 - 194.
95. Кочеткова Т.В. Языковая личность носителя элитарной речевой культуры: Автореф. дис. докт. филол. наук. Саратов, 1999. - 54 с.
96. Красных В.В. Некоторые аспекты психолингвистики текста / Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: сб. статей / под ред. А.И.Изотова, В.В.Красных. М.: МАЛП, 1996. -С.106-108.
97. Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингвокогнитивного подхода (коммуникативный акт, дискурс, текст): автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1999. - 51 с.
98. Краткий психологический словарь. Ростов н\Д: изд-во "Феникс", 1998. - 512 с.
99. Крысин Л.П. Владение языком: лингвистический и социокультурный аспекты / Язык культура - этнос: сб.ст. / под ред. С.А.Арутюнова. - М.: Наука, 1994. - С.66-78.
100. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. - М.: Наука, 1986.-156с.
101. Кузнецова Л.М. Об отборе дидактического материала для уроков русского языка И Русский язык в школе. 1985. - №3. - С.8-12.
102. Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1986. - 440 с.
103. Кунцевич В.М. О неопределенности в современном естествознании и информатики I Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методол. филос. семинара. -Киев: Наукова думка, 1986. С. 142-151.
104. Купалова А.Ю. Задачи совершенствования системы методов обучения русскому языку / Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. М.: Просвещение, 1981. - С. 5-13.
105. Леонтьев А.Н. Язык, речь, речевая деятельность. М.: Просвещение, 1969. - 214 с.
106. Лингвистические основы преподавания языка. - М.: Наука, 1983. 272 с.
107. Лингвистический анализ в школе и в вузе: Межвузовский сб. науч. трудов. Воронеж: изд-во Воронежского ун-та, 1983. - 160 с.
108. Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997.-336 с.
109. Лингвостилистические и лингводидактические проблемы коммуникации: сб. статей. -М.: МАЛП, 1997. 120 с.
110. Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - 286 с.
111. Лосева Л.М. Как строится текст: Пособие для учителей. - М.: Просвещение, 1980. 94 с.
112. Львов М.Р. Методы развития речи учащихся // Русский язык в школе. 1985. - №4. - С.42-48.
113. Львов М.Р. Основы теории речи: учеб. пособие. М.: Издательский центр "Академия", 2000. - 248 с.
114. Ляпон М.В. Оценочная ситуация и словесное моделирование / Язык и личность: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1989. - С.24-33.
115. Мандельштам О.Э. Сочинения. В 2-ух т. Т.1. Стихотворения. - М.: Художественная литература, 1990. 638 с.
116. Маркелова Т.В. Семантика оценки и средства ее выражения в русском языке: Автореф. дис. докт. филол. наук М.: Московский педагогический ун-т, 1996. - 53 с.
117. Маркус С. Теретико-множественноые модели языков. М.: Наука, 1970. - 332 с.
118. Матханова И.П. Функции предикативов эмоционального состояния: потенциал и реализация / Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвузовский сб. науч. тр. -Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. С.47-48.
119. Матханова И.П., Трипольская Т.А. Интерпретационный компонент в языке и творческая активность говорящего / Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвузовский сб. науч. тр. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. -С.117-118.
120. Матгошкин А.М. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. -М.: Педагогика, 1972. 168 с.
121. Махмутов М.И. организация проблемного обучения в школе. Книга для учителей. М.: Просвещение, 1977. - 240 с.
122. Мегедь В., Овчаров А. Характеры и отношения. М.: Дрофа, 2002. - С.90-102.
123. Мелюхин С.Г. Материя // Философский энциклопедический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1989. С. 349-350.
124. Методика развития речи на уроках русского языка: Кн.для учителя / Под ред. Т.А.Ладыженской. М.: Просвещение, 1991. - 240 с.
125. Методологические проблемы языкознания. Киев: Наукова думка, 1988.-216 с.
126. Методологическое сознание в современной науке. Киев: Наукова думка, 1989. - 336 с.
127. Методология в сфере теории и практики. Новосибирск: Наука, 1988.-306 с.
128. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979.- 151 с.
129. Миронова H.H. Оценочный дискурс: проблемы семантического анализа // Изв. РАН. СЛЯ. М. 1997 - т. 56. - № 4. - С.52-59.
130. Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах: сб. статей / под ред. А.Е.Кибрика. М.: Наука, 1987. - 279 с.
131. Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс, 1973. - 406 с.
132. Морковкин В.В. Об объеме и содержании понятия «теоретическая лексикография» // Вопросы языкознания. 1987. -№6. - С.33-43.
133. Мурзин Л.Н. Антропологическая ниша в языковой науке / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.11-12.
134. Мурзин Л.Н., Сменок И.Н. Как обучать языку? (об основах лингводидактики). Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1994. - 136 с.
135. Мурзин Л.Н., Штерн A.C. Текст и его восприятие. Свердловск: изд-во Уральского ун-та, 1991. - 172 с.
136. Напольнова Т.В. Активизация мыслительной деятельности учащегося на уроках русского языка: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1983. - 111 с.
137. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988. - 168 с.
138. Никитина Е.И. Связный текст на уроках русского языка (из опыта учителя). М.: Просвещение, 1966. -328 с.
139. Никитина Е.И. Русская речь. Учебное пособие по развитию связной речи для 5-7 кл. общеобразоват. учреждений / Науч. ред. В.В.Бабайцева. М.: Просвещение, 1996. - 191 с.
140. Никитина С.Е. Языковое сознание и самосознание личности в народной культуре / Язык и личность: сб. науч. статей / под ред. Ю-Н Караулова. -М.: Наука, 1989. С.34 -40.
141. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика. М.: Наука, 1976. - 168 с.
142. Никонов В.М. Лингвопрагматика и языковая дидактика: теория и практика / Современные прагмалингвистические исследования романских, германских и русского языков: сб. науч. статей. -Воронеж: изд-во Воронежского гос. ун-та, 1996. С. 119-124.
143. Новиков А.И. Семантика текста и его формализация. М.: Наука, 1983. - 215 с.
144. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988. - 304 с.
145. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М.: Высшая школа, 1982. - 272 с.
146. Новикова Т.Ф. Пути и формы работы с текстом на уроке русского языка / Лингводидактические основы работы над текстом:сборник науч. статей. Курск: изд-во Курского пед. ун-та, 1997. -С.14-15.
147. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - 501 с.
148. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980. - 263 с.
149. Озерская В.П. О лингвистической содержательности и воспитательной ценности примеров // Русский язык в школе. 1980. - №4. - С.37-43.
150. Острикова Т. А. Дидактический материал как средство обучения / Вестник Хакасского университета им. Н.Ф.Катанова. Выпуск 1. Серия: Языкознание. Абакан: Издательство Хакасского университета, 2000. - С. 144-152.
151. Падучева Е.В. Семантические исследования (семантика времени и вида в русском языке; семантика нарратива). М.: Языки русской культуры, 1996. - 464 с.
152. Панкратьев В.Ф. Система гносеологии. М.: Наука, 1993. - 306с.
153. Панова Л.Г. Пространство в поэтическом мире О.Мандельштама / Логический анализ языка: Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.429- 440.
154. Панченко Т., Панченко А. Модули совершенства, гармонии, здоровья и успеха. Барнаул, 1993. - 74 с.
155. Парти Б. Грамматика Монтегю, мысленные представления и реальность / Семиотика. М.: Радуга, 1983. - С.285-305.
156. Пастернак Б. Собрание сочинений в 5-ти т. М.: Худож. литература, 1989.
157. Пахнова Т.М. Текст как основа создания на уроках русского языка развивающей речевой среды // Русский язык в школе. 2000. -№4.-С.4-11.
158. Педагогика самоопределения и проблемный поиск свободы. -Барнаул, АКИПКРО, 1997. 130 с.
159. Петров В.В. Философские аспекты референции / Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13: Лингвистические проблемы референции. -М.: Прогресс, 1985. С.409-413.
160. Петрова И.А. Некоторые аспекты теории и использования различения языка и речи / Функционирование языка и норма: межвуз. сб. науч. трудов. Горький: ГГПИ им. М.Горького, 1986. - С.93-101.
161. Попов А. А. Педагогика и тыоторство в пространстве трансцедентной реальности (обоснование места возникновения открытого образования) / Педагогика самоопределения и гуманитарные практики: вып.1. Барнаул: изд-во АКИПКРО, 1999. -С.21-34.
162. Попов С.А. Основные проблемы лингвистики текста (на материале нем. лингвистики двух последних десятилетий) / Язык и дискурс: когнитивные и коммуникативные аспекты. Тверь: изд-во ТГУ, 1997. - С.75-80.
163. Прагматика и типология коммуникативных единиц языка: сб. науч. трудов. Днепропетровск: изд-во ДГУ, 1989. - 136 с.
164. Прагматические и текстовые характеристики предикативных и коммуникативных единиц: сб. науч. трудов. Краснодар: изд-во Куб. гос. ун-та, 1987. - 118с.
165. Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис: межвуз. сб. ст. Л.: изд-во ЛГУ, 1988. - 167 с.
166. Проблемы методологии педагогики и методики исследований. / Под ред. М.А.Данилова и Н.И. Болдырева. М.: Педагогика, 1971. -352 с.
167. Программно-методические материалы: Русский язык. 10-11 классы. М.: Дрофа, 2001. - 192 с.
168. Психодидактика высшего и среднего образования: тез. второй Всероссийской науч.-практ. конф. Барнаул: изд-во БГПУ, 1998. -316 с.
169. Психология и педагогика: Учебное пособие для вузов. М.: Центр, 1999. - 256 с.
170. Психология личности в трудах отечественных психологов / Под общ. ред. Л.В.Куликова. СПб.: Питер, 2001. - 480 с.
171. Равен Д. Педагогическое тестирование: проблемы, заблуждения, перспективы. М.: Когито-Центр, 1999. - 144 с.
172. Развитие речи: теория и практика обучения: кн. для учителя. - М.: Просвещение, 1991. 342 с.
173. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Наука, 1990.-С.298-300.
174. Рожкова Г.И. Основы преподавания русского языка в ретроспективном прочтении и перспективе / Лингводидактические аспекты описания языка и гибкая модель обучения. Проблемы и перспективы: сб. статей. М.: изд-во МГУ, 1997. - 336 с.
175. Рубакин H.A. Психология читателя и книги. М.: Книга, 1977. 264 с.
176. Рузавин Г.И. Проблема понимания и герменевтика. / Герменевтика: история и современность (критические очерки). М.: Мысль, 1985. - С.163-175.
177. Русская глагольная лексика: денотативное пространство. -Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1999. 460 с.
179. Рябцева Н.К. Этические знания и их «предметное» воплощение / Логический анализ языка: Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 178-184.
180. Седов К.Ф. Коммуникативные стратегии дискурсивного поведения и становления языковой личности / Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: сб. науч. трудов. -Волгоград: Перемена, 1998. с. 12-14.
181. Семенюк H.H. Норма / Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1998. - С. 337
182. Сидоров Е.Е. Основы системной концепции текста. Рукопись диссертации доктора филол. наук. Ташкент, 1986. - 420 с.
183. Систем по-кибернетические аспекты познания. Рига: Зинатне, 1985.-324 с.
184. Славин A.B. Наглядный образ в структуре познания. М: Политиздат, 1971. -271 с.
185. Словарь русского языка: В 4-ех т. / Под ред. А.П.Евгеньевой. -М.: Русский язык, 1981 -1984.
186. Снитко Т.Н. Языковая личность как методологическая проблема / Лексика, грамматика, текст в свете антропологической лингвистики: тез. докл. и сообщ. межд. науч. конф. Екатеринбург: изд-во УрГУ, 1995. - С.36-37.
187. Современная ситуация и подготовка учителя русского языка в педвузе: тез.докл.уч.межвуз.научно-пракг.конф. М.: МГЛУ, 1997. -56с.
188. Современная текстология: теория и практика. М.: Наследие, 1997. - 200 с.
189. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М.: Высшая школа, 1991.-182 с.
191. Совершенствование методов обучения русскому языку: сб. статей. -М.: Просвещение, 1981. 160 с.
192. Совершенствование стиля связной речи учащихся на уроках русского языка и литературы: межвуз. сб. науч. трудов. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. - 187 с.
193. Сорокин Н. А. Дидактика. Учебное пособие для пед. ин-тов. М.: Просвещение, 1974. - 222 с.
194. Спиркин А.Г., Юдин Э.Г., Ярошевский М.Г. Методология // Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989. - С.359-360.
195. Степанов Г.В. Типология языковых ситуаций и языковых состояний в странах. М.: Наука, 1976. - 224 с.
196. Стивенсон Ч. Эмогивное значение / Новое в зарубежной лингвистике. Вып 16.: Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985.-С.141-150.
197. Стилистика и прагматика: тез. докл. науч. конф. Пермь: изд-во Пермского ун-та, 1997. - 163 с.
198. Стогний А.А., Глазунов Н.М. Интеграция знаний в системах баз данных / Методологические проблемы кибернетики и информатики: материалы методол. филос. семинара. Киев: Наукова думка, 1986. -С. 39-57.
199. Стоуне Э. Психопедагогика. Психологическая теория и практика обучения / под ред. Н.Ф.Талызиной. М.: Педагогика, 1984. - 472 с.
200. Сусов И.П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система / Языковое общение: процессы и единицы, сб статей. Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.7-13.
201. Сухих С.А. Структура коммуникантов в общении / Языковое общение: процессы и единицы: сб. статей. Калинин: изд-во КГУ, 1988. - С.22-29.
202. Сухих С.А. Черты языковой личности / Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц: сб. науч. трудов. Тверь, изд-во ТГУ, 1993. - С.85-90.
203. Тарасова И.П. Структура личности коммуниканта и речевое воздействие // Вопросы языкознания. 1993. - №5. - С. 13-18.
204. Текст как объект лингвистического и психолого-педагогического исследования: тез. довел, науч.-теорет.конф. Пермь: изд-во Пермского гос. ун-та, 1982. - 98с.
205. Теория и практика создания коммуникативно-ориентированных индивидуализированных учебников русского языка: тез. докл. и сообщ. междунар. конф. Таллин: изд-во Тартусского университета, 1988.-287 с.
206. Тер-Авакян С.Г. Лингвистические аспект проблемы референции / Прагматические и текстовые характеристики предикативных и коммуникативных единиц: сб. науч. трудов. Краснодар: изд-во Куб. гос. ун-та, 1987. - С. 64-69.
207. Тугушев Р.Х. Системная персонология: качественный и количественный анализ. Саратов: изд-во госуд. УНЦ "Колледж", 1998.-272 с.
208. Тураева З.Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика) -М.: Просвещение, 1986. 127 с.
209. Урок русского языка на современном этапе (сборник статей из опыта работы). Пособие для учителей. М.: Просвещение, 1978. - 144 с.
210. Федоренко Л.П. Принципы обучения русскому языку: пособие для учителей. М.: Просвещение, 1973. - 160 с.
211. Федоренко Л.П. Закономерности усвоения родной речи: учебное пособие. М.: Просвещение, 1984. - 160с.
212. Фигуровский И.А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы М.: Государственное учебно-педагогическое издательство министерства просвещения РСФСР, 1961. - 171 с.
213. Холодная M., Гельфман Э., Демидова JI. О психологическом назначении школьного учебника / Когнитивное обучение: Современное состояние и перспективы: сб. статей. - М.: изд-во института психологии РАН, 1997.- С.153-156.
214. Цветаева М. Стихотворения и поэмы. Алма-Ата: Жалын, 1988. -400с.
215. Целищев В.В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск: изд-во Наука, 1974. - 113 с.
216. Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991. -214 с.
217. Черемисина Н.В. Семантика возможных миров и лексико-семантические акты М.: Наука, 1982. - 90 с.
218. Чугров C.B. Стереотипы в общественном сознании Японии / Япония: культура и общество в эпоху научно-технической революции. М.: Просвещение, 1985. - С. 112-126.
219. Шабес В.Я. Событие и текст. М.: Высшая школа, 1989 - 175 с.
220. Шанский Н.М. Русское языкознание и лингводидактика. М.: Русский язык, 1985. - 239 с.
221. Шанский Н.М., Махмудов Ш.А. Филологический анализ художественного текста. СПб.: Специальная литература, 1999. -319с.
223. Шатуновский И.Б. Пропозициональные установки: воля и желание / Логический анализ языка: проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1989. - С. 155-183.
224. Шахнарович A.M., Юрьева Н.М. Психолингвистичеекий анализ семантики и грамматики (на материале онтогенеза речи). М.: Наука,1990. 168 с.
225. Шведова Н.Ю. Парадоксы словарной статьи / Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре: сб. статей / Отв. ред. Ю.Н.Караулов. М.: Наука, 1988. - С.6-11.
226. Швейцер А. Д. Современная социолингвистика: теория, проблемы, методы. -М.: Наука, 1977. 176 с.
227. Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетики. М.: изд-во иностр. лит- ры, 1963. - 829 с.
228. Щербин В.К. О методологическом значении построения детализированной словарной типологии! Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред. В.В.Дубичинского. -Харьков, 1995. Вып.2. - С.9-16.
229. Шмелев Д.Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М.: Наука, 1977. - 168 с.
230. Шмелева Т.В. Предложение и ситуация в синтаксической концепции Т.П.Ломтева // Филологические науки. 1983. - №3. - С.2-48.
231. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы / Контекст. М.: Наука,1991.-С. 23-40.
232. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М.: Прогресс, 1996. - 344 с.
233. Язык и дискурс: Когнитивные и коммуникативные аспекты: сб. науч. трудов / Отв.ред. И.П.Сусов. Тверь: Тверской гос. ун-т, 1997. ? -84с.
234. Юнг К. Психологические типы. М.: "Университетская книга", 1996.-717 с.
235. Язык и личность: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н.Караулова. М.: Наука, 1989. - 216 с.
236. Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: сб. обзоров. М.: Наука, 1984. - 222 с.
237. Языковая личность: социолингвистические и эмотивные аспекты: сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1998. - 234с.
238. Языковая личность: проблемы обозначения и понимания: тез. докл. науч. конф. Волгоград: Издательство Волгогр. пед. ун-та "Перемена", 1997. - 144с.
239. Языковая личность: проблема выбора и интерпретации знаков в тексте: межвуз. сборник научных трудов. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 1994. - 124 с.
240. Языковая номинация. Виды наименований. М.: Наука, 1977. -С.86-104.
241. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Изд-во "Гнозис", 1994. - 344 с.
242. Ясницкий Ю.Г., Ясницкая И.А. Проблемы создания автоматического компьютерного словаря / Vocabulum et vocabularium: сб. науч. трудов по лексикографии / Под ред.
243. B.В.Дубичинского. Харьков, 1995. -Вып.2. - С. 62-65.
244. Сводная лингвосоционическая таблица
245. Характ ер функц ии Знач ок кода Тип автора по К.Юнг У Тип автора по А. Аугус тинав ичуте Ведущий аспект в освоении ситуации действительности Тип интенс иональ ного контек ста Базовая пропози циональ ная установ ка
246. Ра ци он ал Э Р. Мысли тельны й Логик Материальные объекты и субстанции Логико I факта ческий Думатььн ый И Ь Отношения между материальными объектами и субстанциями, логические системы Логико систем ный Думать
247. Э Е Эмоци ональн ый Этик Энергетическое и эмоциональное состояние объектов Эмоци ональн ый Напр., веселить ся
248. И Я Эмоциональные и энергетические взаимоотношения между объектами, этические системы Этичес кий Любить/ ненавид еть
249. И Т Координация и организация объектов во времени, исторические системы Предчув ствовать
250. Лингвосоционическая грамматика (законы сочетании интенций (пропозициональных установок)
251. Для рационализации ведущей функции восприятия необходима рациональная функция. Законы сочетания те же: экстравертная ведущая предполагает интровертную творческую, и наоборот.1. Код текста 1.s Е L Е L F т F т р R р R I s
252. N. L Е s I т F L Е R р т F s I R р
253. F р р R р R I s I s Е L Е L F т
254. Код испш \ R т т F s I R р L Е s I т F L Е1. Копателя
255. T д А 3 п п Д M с п к к 3 к р п1LFR 3 к Е п в ч р О д
256. Д т 3 А п п M д п с к к к 3 п р
258. A 3 т Д р п 3 к к к с п д M п п
259. ESPT о д ч р в п Е 3 к
260. А д т п р к 3 к к п с M д п п
261. RF д о р ч в п Е к 33 к р п т д А 3 п п д M с п к к
262. ETPS 4 р о д 3 к Е п вк 3 п р д т 3 А п п M д п с к к
263. M p ч д о к 3 Е п р
264. Д M п п А 3 т Д р п 3 к к к с п
265. FLIR E 3 к о д ч р в п
266. M д п п 3 А д т п р к 3 к к п с
267. TESP Е к 3 д о р ч в пс п к к 3 К р п т д А 3 п п д M
268. FRIL п в ч Р о д 3 к Еп с к к к 3 п р д т 3 А п п M д
269. TPSE п в р ч д о к 3 Ек к с п д M п п А 3 т д р п 3 к
270. FIES в п Е 3 к о д ч рк к п с M д п п 3 А д т п р к 3
271. Д дуальные отношения (группа 5а) А - активизация (группа 5а) 3 - зеркальные (группа 3) Т - тождественные (группа 1) М - миражные (группа 5а) ДЕ-деловые (группа 3) ПД - полудуальные отношения (группа 5а) РО - родственные (группа 2)
272. В первую группу «а» комфортных кодов входят следующие варианты:
273. Полудуальные интеркодовые отношения: почти тождественны дуальным, но сила суггестии несколько ниже. Пример: РЫК УТР8Е.
Антропоцентризм знаменует тенденцию поставить человека во главу угла во всех теоретических предпосылках научного исследования и обусловливает его специфический ракурс (Кубрякова 1995: 212). Одним из конкретных проявлений антропоцентризма можно считать возникновение категории ЯЛ (Караулов, 1987).
Введение в исследовательскую парадигму субъектов текстовой деятельности, говорящего или пишущего (автора) и слушающего или читающего (реципиента), - постулата, объединяющего все прагматические разработки - способствовало перемещению интересов языковедов с таксономии лингвистических единиц в область функциональных характеристик языка и текстовой деятельности, то есть в область изучения языка в действии. Субъективность, являясь одним из фундаментальных свойств естественного языка, выражается в предназначенности его единиц к реализации субъективности текстовой деятельности и текста (Баранов, 1993: 7-8).
Аргументами, мотивирующими жизнеспособность этой категории (ее познавательную ценность), служат два свойства ее внутренней смысловой структуры: (1) способность к метаморфозе, к примирению крайностей и (2) гибридный характер (т.е. синтез психологического и языковедческого знания (Ляпон, 1995: 260-261)). Сам факт возникновения сдвоенных дисциплин (антрополингвистика, психолингвистика, социолингвистика, прагмалингвистика, коммуникативная лингвистика и т.п.) означает, что, с одной стороны, от лингвистики ждут прояснения вопросов антропологии, психологии, социологии, но, с другой стороны, вне обращения к указанным наукам невозможно описать некоторые релевантные свойства языка. Попытки все более углубленного осмысления феномена ЯЛ привели к появлению новых исследовательских направлений - психиатрического литературоведения, в рамках которого осуществляется деление писателей на типы в соответствии с тем мироощущением, которое выражается в их произведениях (Белянин, 1996); семиосоциопсихологии, акцентирующей внимание на знаковом общении как обмене текстуально-организованной смысловой информацией (Дридзе, 1996); биолингвистики - системно-аналитической семиологической области исследования речевых, мыслительных и мнемонических возможностей и способностей человека, с одновременным философским их освещением (Нечипоренко, 1996); лингвистической персонологии, формирующейся на философских концепциях персонологии, персонализма и теории ЯЛ (Нерознак, 1996); речеведения как особой области исследований речи во всем многообразии ее коммуникативных и социокультурных проявлений (Шмелева, 1996); контактной лингвистики (Шамне, 1997).
Интересен тот факт, что становление когнитивного подхода включает психолингвистику в круг исследований, связанных с установлением природы и видов знания, вовлеченного в пользование языком, проблемами языкового сознания и ЯЛ, картины мира и т.д. (Залевская, 1998: 81-94).
Мнение о том, что для всякого явления языка должен быть найден его психологический источник, что классификация языковых средств должна исходить из их психических субстратов, выведение наблюдаемых языковых данных из того, что язык создан “по мерке” человека, - это мнение высказывалось в мировой и отечественной лингвистике неоднократно (Вежбицкая, 1997; Винокур, 1993; Гумбольдт, 1985; Дюнфорт, 1997; ЛЭС, 1990; Пузырев, 1995; Фосслер, 1966; Шаховский, 1987, 1998; Чейф, 1975 и др.). Язык как идеальная система, служащая одним из способов хранения информации и выражения самосознания личности, дает возможность ее лингвистического познания. Обращение к языку рассматривается сегодня как наиболее простой доступ к сознанию прежде всего потому, что все объяснения о любых объектах выступают для человека в форме вербализованного их описания (Кубрякова, 1992: 11).
Антиномия “язык в человеке” и “язык вне человека” - язык как индивидуальное явление и язык как социальное явление (Гумбольдт) - в рамках антропологической парадигмы проявляется в условном выделении ЯЛ и речевой личности. В таком случае “языковая личность” отражает подход к языку как целостной, потенциальной знаковой системе, “речевая / говорящая личность” воплощена в индивиде, актуализирующем в процессе текстовой деятельности абстрактную языковую систему. Заметим, что более универсальным в употреблении является термин ЯЛ как диалектическое сочетание коллективного / общего (язык-система) и индивидуального / единичного (язык-речь).
В рамках новой дисциплины - лингвистической персонологии, по В.П.Нерознаку, - противопоставляются полилектная (многочеловеческая) и идиолектная (частночеловеческая) личности, а фактически - этносемантическая личность, в понимании С.Г.Воркачева (Воркачев, 1996; 1997) и индивидуальная, речевая личность как член определенного социума. Основой выделения речевой, идиолектной личности служит изучение человека как носителя речи. Термин ЯЛ используется для описания обобщенных характеристик, объединяющих группы людей по возрасту, образованию, профессиональному признаку (ЯЛ писателя, врача, ученого), по типу речевой культуры, носителем которой она является: ЯЛ носителя элитарного, среднелитературного, литературно-разговорного, фамильярно-разговорного, просторечного, жаргонизирующего, народно-речевого типов (Сиротинина, 1998: 3; Кочеткова, 1999). Так, например, М.М.Бахтин употреблял 2 варианта “речевого субъекта”: 1. Как своеобразного “автора”, коллективного носителя (народ, нация, профессия, социальная группа и т.п.), получаемого при трансформации языков, диалектов, языковых (функциональных) стилей в “мировоззрения (или некие языковые или речевые мироощущения), в “точки зрения”, в “социальные голоса” и т.п., производимой художником, создающим типические или характерные высказывания типических персонажей (Бахтин, 1997: 329) и 2) как реального говорящего, реального автора конкретного высказывания (Бахтин, 1997: 333-334).
Учитывая знаковую опосредованность человеческого сознания, А.Г.Баранов предлагает понятие семиологической личности, которая как зонтичный термин включает в себя и языковую, и говорящую личности. Последние находятся в отношениях дополнительности и отражают разные подходы к определению функций языка: исходя из языка как целостной знаковой системы, или - из акта коммуникации.
ЯЛ как объект лингвокультурологии, определяемый организацией собственного культурного пространства, допускает номинации следующего порядка: Русская ЯЛ (Караулов, 1988), ЯЛ Западной и Восточной лингвокультур (Снитко, 1998: 88-89), этносемантическая личность, то есть закрепленный в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, составляющий вневременную и инвариантную часть структуры речевой личности (Воркачев, 1996: 16 -17); словарная личность, моделируемая на основе словарных данных (Карасик, 1994); модальные личности, воплощающие типы национального характера, например, английский аристократ, русский интеллигент, немецкий философ (Пивоваров, цит. по Карасик, 1996: 5); полилектная (многочеловеческая) ЯЛ, олицетворяющая общенародный язык, историю которого можно представить как смену языковых состояний (индивидуаций) (Нерознак, 1996: 113).
Наиболее общие культурно-исторические типы ЯЛ как объекта филологии - поэт и ритор, выделяемые в соответствии с видами словесности - поэзией и прозой (Романенко, 1995: 25-26).
Лингвистическая персонология (Нерознак, 1996) выделяет применительно к частночеловеческой ЯЛ два основных ее типа: 1) стандартная ЯЛ, отражающая усредненную литературно обработанную норму языка и 2) нестандартная ЯЛ, которая отклоняется от установленных языковых образцов - “верхи” и “низы” культуры языка (Нерознак, 1996: 114). К “верхам” языковой культуры могут быть отнесены прежде всего писатели, мастера художественной речи, создающие тексты культуры, элитарные ЯЛ (Сиротинина, 1998).
В науке существует мнение о том, что исследование не только языка, но и психики усредненного человека (“антропология усредненности”) не дает никакого ключа к пониманию индивидуальности (Ремнева, Комлев 1997: 53). Чем богаче личность, тем с большим трудом она укладывается в классификационные рамки. Ни одно измерение не исчерпывает личность, тем более, если речь идет о человеке неординарном, “человеке эстетическом”, “харизматической личности”, то есть личности нравственно обаятельной, увлекающей за собой других, будь то в обыденной жизни, искусстве или политике (Степанов, 1997: 590). Именно в речи наиболее ярко проявляется “антиномия уникальности и стереотипа, которая лежит в основе различий между собственно коммуникативной ролью говорящего и коммуникативной же, но имеющей эстетическую добавку” (Винокур, 1993: 53).
Заметим, что для теории литературной коммуникации существенно важным явилось обнаружение известного параллелизма между свойствами художественного текста (Далее - ХТ) и речевым актом вообще. Язык художественной прозы отличается от разговорного языка прежде всего коммуникативной ситуацией, в которой происходит передача сообщения от одного субъекта другому. По мнению М.М.Бахтина, возникновение всех литературно-условных персонажей авторов, рассказчиков и адресатов вызвано тем, что вторичные жанры сложного культурного общения (романы, драмы, научные исследования всякого рода и т.п.), как правило, р а з ы г р ы в а ю т различные формы первичного речевого общения. Но самое сложное и многосоставное произведение вторичного жанра как целое является единым реальным высказыванием, имеющим реального автора и реально представляемых этим автором адресатов (Бахтин, 1997: 204).
Е.В.Падучева полагает, что нарратив характеризуется неполноценной коммуникативной ситуацией, в которой Говорящего и Слушающего заменяют соответственно Повествователь и Читатель (Адресат) (Падучева, 1995: 41-42). Заметим, что полноценность и адекватность общения, коммуникативный успех зависят не только от типа коммуникации, но и от коммуникативной компетенции участников общения, базисными составляющими которой, по мнению Д.И.Изаренкова, принято считать языковую, предметную и прагматическую компетенции (Изаренков, 1990: 20). А.Г.Баранов ведущей считает когнитивную компетенцию, в которой другие проявляются как варианты (Баранов, 1997), например, “литературная или поэтическая компетенция” (Korte, 1991: 14). Неполноценность “неканонической коммуникативной ситуации” восполняется, таким образом, когнитивной компетенцией писателя. Эту мысль можно проиллюстрировать следующим высказыванием В.Дильтея: “...Со всех сторон приходится слышать, что в Лире, Гамлете, Макбете скрыто больше психологии, нежели во всех учебниках психологии, вместе взятых” (Дильтей, 1996: 29). Не случайно одна из функций художественной литературы - имянаречение человеческих эмоций, ее можно определить как депозитарий имен эмоций и эмоциональных ситуаций (Шаховский, 1998: 82). Именно в этом свойстве художественной литературы заключается ее вечная ценность.
Подход к рассмотрению ЯЛ с лингводидактических позиций, абстрагируясь от психических механизмов, позволяет рассматривать ЯЛ как носителя языка, а не носителя механизмов речевых актов (Богин, 1984). Г.И.Богин выделяет уровни развитости ЯЛ (уровень правильности, уровень интериоризации, уровень насыщенности, уровень адекватного выбора и уровень адекватного синтеза), которые позволяют построить перечень ее готовности к речевой деятельности.
В мировой науке о языке понятие ЯЛ связывается прежде всего с именем Й.Л.Вайсгербера, который дает свое понимание языковой способности человека как способности в самом широком объеме удерживать с помощью знаков жизненные впечатления, перерабатывать их, соотносить с другими и таким образом постепенно приобретать общее представление об этих явлениях, владеть миром, отвлекаясь от частного впечатления. Применение и воздействие этой языковой способности обнаруживается далее в виде мышления и говорения, проходящих в языковой форме, действия на основе языкового размышления (Вайсгербер, 1993: 121).
В отечественной науке о языке категория ЯЛ как совокупность "способностей и характеристик человека, обусловливающих создание им речевых произведений (текстов)" наполнилась особым теоретическим содержанием прежде всего благодаря трудам Ю.Н.Караулова (Караулов, 1987). Ю.Н.Караулов уточняет известный тезис Ф.де Соссюра о том, что за каждым текстом скрывается языковая система и предлагает иное прочтение этого известного постулата: "За каждым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка.") Под ЯЛ ученый понимает человека, способного создавать и воспринимать речевые произведения (тексты), различающиеся "а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью (Караулов, 1989: 3).
Такой подход к ЯЛ диктует особый набор исследовательских эвристик. В центре внимания оказывается не значение как таковое, а “значение говорящего” и “значение слушающего”. В зависимости от цели исследования структура ЯЛ может быть рассмотрена в двух аспектах. С точки зрения собственно лингвистической, которая может быть охарактеризована как точка зрения по-преимуществу констатирующая, исчисляющая и классифицирующая, ЯЛ, как показал Ю.Н.Караулов, складывается из ее лексикона, грамматикона, семантикона, прагматикона и тезауруса (Караулов, 1987).
С точки зрения прагмастилистической, которая может быть охарактеризована как точка зрения по преимуществу интерпретирующая, нацеленная на истолкование полученных в ходе лингвистического анализа данных, ЯЛ - это сумма иерархически организованных “аспектов Я”, а именно: аспекта “физико-биологического”, социального, эмоционального, когнитивного (“интеллектуального”), аксиологического (“ценностно-потребностного”), этического, эстетического и других (Суран, 1994: 2). Существует и библиопсихологическая точка зрения, выдвинутая Н.А.Рубакиным, согласно которой в исследованиях книжного дела необходимо идти таким путем: “через изучение чтения и читателя к изучению произведений слова, и только после того к изучению авторов” (Рубакин, цит. по: Белянин, 1988: 37).
Понятие ЯЛ эксплуатируется разнообразно. Оно эффективно "работает" в некоторой системе понятий, и вне ее объяснительная сила снижается. Заметим, что исследование мышления и говорения, проходящих в языковой форме, невозможно без понятий языковой / речевой способности, под которой понимают область виртуальных элементов (Балли), нечто вроде потенциального знания (Хомский), психофизиологический механизм, обеспечивающий овладение и владение языком (Леонтьев), общность языковой одаренности (Фосслер).
Большей объяснительной силой в круге проблем речевой деятельности обладает, по нашему мнению, понятие языковой способности, под которой А.М.Шахнарович понимает некоторую систему элементов (фонетический, лексический, грамматический и семантический компоненты) и правила их реализации. Языковая способность представляет собой динамическое образование, механизм, обеспечивающий использование "психологических орудий". Сам же процесс использования этих орудий, культурные правила их выбора и ситуативная организация находятся вне собственно языковой способности. Они принадлежат коммуникативной компетенции, которая вместе с языковой способностью составляет ЯЛ (Шахнарович, 1995: 213, 214, 223).
С точки зрения целостно-системного субстратного подхода (А.В.Пузырев), предусматривающего деление внутреннего устройства ЯЛ на личность 1) мыслительную (мыслящую), 2) языковую (владеющую определенным языком), 3) речевую (говорящую) и 4) коммуникативную (коммуницирующую), представим наше понимание ЯЛ автора художественного произведения в четырех ипостасях: 1- личность как обладатель не только словесно-логического, но и образного мышления, которое характеризуется непреднамеренностью и эмоциональной насыщенностью; представитель определенного менталитета; 2 - личность, владеющая языком, представляющим собой единство языка как абстрактной языковой системы и языка как деятельности; 3 - личность, чья индивидуальность и единственность проявляется в художественном тексте (как высказывании), который представляет собой актуализованный отбор языковых средств; 4 - личность, обладающая высоким потенциалом когнитивной компетенции; ведущая вечный диалог в понимании М.М.Бахтина, происходящий между автором произведения и героем, между автором, читателем и нададресатом.
Создавая художественное произведение, ЯЛ в силу специфики своей деятельности вынуждена проигрывать множество социальных ролей и может быть представлена как “сумма социальных ролей, играемых данным членом общества” (Маслова, 1997: 94). Кроме того, в литературном речевом акте всегда можно заметить стремление автора не просто навязать читателю свой тезаурус, т.е. дать определенное число сведений о мире, но внушить ему те ценностные ориентиры, которые он, отправитель речи, художник, творец, личность и член общества считает важными для других людей и тем самым для себя самого.
Таким образом, введение категории “языковая личность” поставило перед лингвистикой наряду с традиционными и нетривиальные задачи: частью собственно лингвистического исследования оказываются цели, мотивы и задачи речевой деятельности человека. ЯЛ характеризуется не только степенью владения языком, но и выбором - социальным, личностным - языковых средств различных уровней, а также видением мира, определяемым его языковой картиной. Антиномия “язык - речь” оказывается лишенной присущего ей антагонизма. При достаточно разработанном инварианте структурного представления данной категории (см. работы Ю.Н.Караулова, Г.И.Богина, А.М.Шахнаровича и др.), варианты - исследования ЯЛ как носителя обобщенного типа или как конкретной ЯЛ - во всем многообразии подходов и аспектов - практически неисчерпаемы и всегда актуальны.
В соответствии с целями нашего исследования, мы определили творческую ЯЛ автора как субъекта, обладающего языковой способностью, которая в совокупности с когнитивной компетенцией и, преломляясь сквозь призму (творческой) эстетической текстовой деятельности, позволяет ему создавать художественные произведения (тексты).
В следующем параграфе речь пойдет о соотношении понятий “ЯЛ” и “автор”.